Познакомься с дочкой, дракон! (СИ)

Глава 7

— Если это ещё одно замечание о моем поведении или присутствии здесь, то можете его оставить при себе, граф. Мне совершенно нечего обсуждать с вами.

Его глаза сузились, а губы скривились в легком подобии улыбки.

— Уверяю вас, леди Даря, у меня тоже нет ни малейшего желания беседовать с вами, — он сделал паузу, его голос стал ещё более сухим. — Однако принц Аарон, смею напомнить наш повелитель, поручил консультироваться с вами по поводу поимки «ночного лебедя». Сказал, что полностью доверяет вашему мнению и ценит ваш острый взгляд.

Я на мгновение растерялась. Приятно осознавать, что Аарон относится ко мне с большим уважением, чем демонстрирует. Возможно, видит во мне неожиданного союзника на этом поле боя, лестно, но не настолько, чтобы я бросила все и начала перебирать стадо его невест в поисках паршивой овцы.

— Мне, матери его ребёнка, не стоит лезть в дела отбора. Мне это неприятно, — заметила я, решив взять ситуацию в свои руки. — Я бы предпочла держаться подальше.

— Вы уже сунули свой курносый нос туда, куда не следует, — парировал он, — так что придётся, леди Даря, расхлёбывать последствия. Как и мне, впрочем.

— Я просто указала на ошибку, не более, — пожала я плечами.

— И наглядно продемонстрировали королю и принцу, что похоже разбираетесь в дворцовых интригах лучше меня.

Я вздохнула, понимая, что спорить бесполезно. Залудит до смерти. Кивнув, я сделала жест, мол, следуйте за мной. Получилось так, будто я им командую, но, к моему удивлению, граф послушался.

Мы поднялись на этаж, и я с облегчением увидела Олейну, несущую поднос с дымящимся какао. То, что нужно.

Я отперла дверь в комнату и пропустила Олейну внутрь. Она и граф смерили друг друга холодными взглядами, будто два кота, случайно столкнувшихся на одной тропе.

— Граф, подождите снаружи, — сказала я твёрдо.

Брови хранителя традиций поднялись, но он подчинился, оставаясь за дверью. Я же быстро помогла Лие переодеться в чистую одежду и направила её к кровати. Сама зашла за ширму, выбирая какую юбку надеть.

— Чего нужно этому зануде? — ворчливо спросила Олейна, расставляя чашки на столе.

— Хочет поговорить об отборе, — ответила я, копаясь в чемодане. — Можешь пока почитать Лие книжку, пока она пьёт какао?

— С радостью, — ответила Олейна, усаживаясь рядом с Лией, которая уже уютно устроилась с чашкой и приключениями ведьминской мышки.

Я переоделась, выбрав льняную рубаху, корсаж и зеленую юбку, переплела волосы в косу и пригласила графа войти. Он переступил порог, но, оглядевшись, поморщился.

— Мы можем пойти в другое место? — спросил он, очевидно недовольный тем, что в комнате Олейна и Лия, которые, впрочем, были заняты чтением книги и рассматриванием картинок.

Я невольно улыбнулась, наблюдая за ними, затем указала графу крыса в угла комнаты.

— Я от дочери ни на шаг.

Граф опустил голову, видно смирился, и поплелся куда сказали. Я гордо прошла следом, чувствуя, что это приятно — когда тебя слушаются. Присев напротив, я откинула косу за спину и сказала.

— Что вы хотите знать, граф?

— Как вы узнали, что ночной лебедь — это не Хельга и не Мелисса.

— Очень просто. Девушка была одета в роскошное платье и маску. Платье сидело четко по фигуре и я точно вам скажу, что это не Хельга, которая выше и шире, но и не Мелисса. У Мелиссы внушительный бюст и крутые бедра. У меня встречный вопрос, граф, кто знал, что вместо обычного бала будет маскарад.

Граф, который до этого слушал меня с подобием скуки на лице, встрепенулся.

— А что такое?

— Костюм лебедя, как и несколько других нарядов, которые я заприметила в тот вечер, были изготовлены задолго до отбора. Слишком тонкая работа, которую не выполнить за один вечер.

Хранитель традиций поджал губы, хмыкая. Похоже, он хотел, чтобы я раскрыла ему все свои карты, но ничего не собирался рассказывать взамен.

— Думаю, у вас есть книга или какой-то протокол с планом отбора.

Граф вздрогнул, а я востержестовала. В точку!

— Раз кто-то смог подкупить члена комиссии на отборе, почему бы и не подкупить и тех, у кого есть доступ… к папке.

И снова в точку. Граф кашлянул:

— Откуда вам известно о подкупе и о папке?!

Я откинулась на спинку стула и улыбнулась.

— Граф Скорн, о подкупе слухи пошли еще поутру, про папку я догадалась сама. А я ведь просто дочь тавернщика, как вы выразились. Думаю, для дочери аристократа ее существование — очевидность. Во дворце точно есть крысы. Я думаю, что разгадала еще одну пакость ночного лебедя.

Хранитель традиций подался вперед, ожидая, что я вот-вот расскажу все, но я снова улыбнулась.

— С удовольствием поделюсь с вами своими соображениями, но у меня к вам есть просьба, граф.

Хранитель традиций нахмурился и сложил руки на груди. Похоже он понял, что со мной стоит считаться.

— Говорите, леди Даря.

— Завтра вы будете стоять на этой сцене, — я махнула в сторону окна, выходящего в сад, — и называть имена девушек, которые покидают отбор. Будте любезны, проявите тактичность и не называйте причин. По состоянию здоровья будет достаточно.

— Но леди Даря, — граф захлебнулся возмущением, — это традиция! Положено знать, отчего мы отказали той или иной девице. Потеря невинности это же позор…

И тут граф умолк и опустил глаза. Я тоже замерла и с удивлением почувствовала, что стрела пролетела мимо. Мнение окружающих больше не задевало меня, как раньше. Приятное чувство свободы.

— Девственность — это тоже состояние здоровья, подумайте об этом хорошенько.

Граф нахмурился, я будто слышала стук мыслей внутри его черепной коробки. Он пытался решить, что важнее. Традиции или поимка нарушителя.

Граф нахмурился, но, к моему удивлению, кивнул.

— Хорошо, Даря. Продолжайте.

Я скрестила руки на груди, стараясь игнорировать его снисходительный тон.

— Проверьте библиотеки в гостевых домах девушек, — сказала я. — Там откуда-то появились книги по ботанике. Наверняка найдутся тома и по медицине, и по борьбе с грызунами, и по другим хозяйственным «случайностям».

— Не понимаю, к чему вы клоните, — прищурился граф, его брови слегка дрогнули.

Я вздохнула, устало потирая виски. Может быть граф Скорн хорошо разбирался в традициях, но явно не в интригах, особенно женских. Наверное поэтому Аарон направил беднягу ко мне. Но у меня тоже нет особых знаний, только природное чутье.

— Знаете, граф, когда я начинала заниматься цветами, в городской библиотеке не нашлось ни одной книги про декоративные растения. Два стеллажа про овощи и ничего про цветы. Пришлось заказывать книги из столицы. А тут в гостевом доме сразу несколько справочников. И оранжерея с ассортиментом ядовитых растений.

Я выложила перед графом потрепанную страницу, которую забрала у Виолетты.

— Полюбуйтесь.

И пока граф с удивлением читал слегка расплывшиеся буквы, я продолжила.

— Ночной лебедь пользуется атмосферой конкуренции и недоверия, и вместо того, чтобы действовать самой, просто помогает соперницам устранять друг друга.

Граф кашлянул, пытаясь скрыть смущение. Похоже надменному аристократу придется признать, что простолюдинка не обязательно дурочка.

— Где вы этому научились? Разбираться в людях, интригах. Вы вроде дочь тавернщика.

— Да, — улыбнулась я, — с детства слушала разговоры людей за столиками, подмечала как меняется осанка человека, когда он начинает привирать или наоборот бояться. Интонации голоса, выражение лиц.

— Зачем такие знания девчонке с тряпкой да подносом? — удивился граф.

Я тихо рассмеялась.

— Основы выживания. К кому подходить опасно, кому подлить, кому напиток подороже, кто положит на поднос лишнюю монету, кто попробует уйти не заплатив. Я видела ночного лебедя и она уверена в себе. Если не хотите видеть эту особу королевой, то лишите ее помощников и измените ход отбора.

— Лить помощников? Как? Не заменю же я весь персонал?! — воскликнул он, взмахнув руками. — Это невозможно!

— Тогда поменяйте их обязанности, — ответила я спокойно. — Это спутает ей карты.

— А с испытаниями отбора что же? — раздражённо бросил граф.

— Это уже ваш вопрос, — я пожала плечами. — Вы как хранитель традиций должны знать лучше. Я в отбор вмешиваться больше не собираюсь.

Граф смерил меня тяжёлым взглядом, словно взвешивал мои слова. В этот момент Лия, допив своё какао, устало потянулась, давая понять, что чтение ей наскучило. Олейна заботливо убрала чашку, а граф, слегка кивнув, встал. Я молча проводила его до двери.

Лия соскользнула с кровати, не обращая внимания на уходящего графа, и направилась к столу, где стояли вазы с цветами. Она взглянула на одну из композиций, сморщила носик и с укоризной покачала головой.

— Мам, ты обещала со мной перебрать букеты, — напомнила она, упирая руки в бока.

— Сначала двери запирать, теперь букеты коверкать? — тут же принялась ворчать Олейна.

Лия, нисколько не смутилась:

— Да их кто-то до нас уже наковеркал. Смотри, разве могут в одном букете сочетаться... — она наклонилась к вазе и с серьёзным видом продолжила: — ... красные розы, жёлтые нарциссы и... что это за штука? — Она указала на длинный стебель с белыми пушистыми шариками. — Это что, лук?

Я подошла ближе и только покачала головой, глядя на хаотичное сочетание цветов.

— Не лук, малышка, это цмин. Но ты права, сочетание неудачное.

— И вот это, — добавила Лия, указывая на иссохший стебель с мелкими фиолетовыми соцветиями. — Что это?

— Вербена, — пояснила я, внимательно изучая вазы, — не самого лучшего сорта.

Лия схватила одну из ваз, аккуратно, но решительно поставила её на пол и, подбоченившись, посмотрела на меня:

— Ты знаешь, как улучшить?

— Знаю, — улыбнулась я и обратилась к Олейне, — можно я позаимствую этот подрос?

Олейна обреченно переставила чашки обратно на столик, протянула мне поднос и ворча пошла к двери:

— Я зайду за вами к ужину.

— А Аарон будет ужинать с нами?

Вопрос вырвался из груди сам собой, я даже не успела подумать. Какая в сущности разница, будет или нет. Все равно мы пойдем за стол, но внутри будто что-то подтачивало. Ныло. Требовало встречи с драконом.

— Не знаю, леди Даря, не знаю…

Я только вздохнула. И пока мы раскладывали на подносе цветы, я невольно перенеслась воспоминаниями на теплую крышу.

— Ну, расскажи еще! — смеется Аарон.

— Это неприлично! — возражаю я, но его смех, такой бархатистый, заразный разливается в груди.

Я вздыхаю и начинаю рассказ.

— Заходит как-то раз к нам знакомый бакалейщик. Просит к определенному дню испечь ему пирог, а в пирог положить кольцо. Предложение так собрался даме сделать.

— Проглотила?! — от любопытства Аарон приподнялся на ногте, простыня соскользнула с его крепкого плеча, обнажая рельефный торс.

— Что? — на секунду я теряю нить разговора, но все же беру себя в руки, — Нет же! Хуже!

— Хуже?

— В назначенный день он за столом с дамой, надо сказать, не юной. Мы выносим пирог. Ясное дело, что вся прислуга уже в курсе, стоят, улыбаются. Дама находит в пироге кольцо.

— И теряет сознание?

— Аарон! Не перебивай, — я натягиваю простыню ему на голову, он со смехом снимает ее, — в общем, встает бакалейщик на одно колено, а она кольцо оставила и бежать. Вжух и след простыл. Мы замерли, стоим, смотрим на жениха, вся таверна смотрит, а он постоял так минуту, поднялся и говорит:

— Да не переживайте вы так, она уже третий раз так сбегает.

— Не может быть! — Аарон не может перестать смеяться, кажется улыбка редко покидает его лицо.

Может быть во сне? Увижу ли я когда-нибудь его спящим?

— История этим не кончилась. Уговорил он ее, но на свадьбе на всякий случай двери и окна храма были заколочены, — я с улыбкой заканчиваю рассказ.

— Ты права, таверны — кладезь человеческих историй, но «приличный молодой принц не позволит себе без крайней нужды появиться в таком злачном месте», — Аарон снова пародирует своего наставника Скорна так ловко, что теперь смеюсь я.

— Он зануда.

— Ты же не в таверне, ты на крыше таверны, — возражаю я, ложусь на спину и снова поднимаю глаза к бескрайнему звездному небу.

— Сейчас я веду себя не как приличный молодой принц, — в голосе Аарона впервые проскальзывает серьезность, — Я должен был быть во дворце, на поминках, сидеть с умерено скорбным лицом и выслушивать соболезнования.

Я нащупываю его руку и сжимаю крепко.

— Я тоже ненавижу поминки матери. Не надо лишний раз напоминать, я итак живу с дырой в груди.

Аарон притягивает меня к себе и крепко обнимает, утыкаясь носом в шею.

— Я не просто так сбежал погулять по крышам. Есть кое что, что я еще никому не говорил. И это меня съедает изнутри. Не просто дыра, а портал, который всасывает все хорошее из моей жизни.

Я бросаю взгляд на звезды, затем смотрю на него. Искры в его глазах? Или отражение неба? Столько черной горечи, столько боли.

— Ты можешь рассказать мне, я сохраню твой секрет.

Аарон вздыхает, будто решается на прыжок с высоты, а затем тихо произносит:

— Я виноват в смерти брата. Кажется, я его убил…

— Мам? Ма-а-ам! — Лия вырвала меня из воспоминаний, подергав за край рукава, — розовые пионы подойдут?

Я и сама не заметила, как уже успела разобрать букеты и сложить цветы друг к другу. Лия предлагала мне соединить веточки зелени с пионами, хотя моя рука уже легла на лилию.

— Пионы подойдут, но только немного, чтобы не перегрузить композицию, — ответила я, аккуратно срезая стебли под углом.

Нужно срочно прекратить череду воспоминаний. Аарон, его смех, его шепот, его секреты. Невесты эти. Но Лия, кажется, была всем довольна. В конце концов, я здесь ради нее.

Дочка со всей серьёзностью добавила три пышных бутона. Мы закрепили их шелковыми лентами, перевязав концы аккуратным бантом.

— Мам, смотри, какой красивый! — радостно воскликнула Лия, поднимая вазу, наполненную водой и готовым букетом.

— Очень красивый, малышка, — согласилась я, поглаживая её по светлым волосам.

На улице уже вечерело. В окнах гостевого дома начали загораться первые огни, а из сада доносился звонкий, наигранный смех невест. Я вышла к окну, прикрыла ставни.

— Мам, — позвала Лия, глядя на меня, а потом перевела взгляд на шкаф, который, казалось, вот-вот взорвётся от количества платьев внутри. Он даже тихонько потрескивал, будто готовился сдаться под напором ткани. — Может, тебе нарядиться для ужина?

Я покачала головой, с лёгкой усмешкой:

— Нет, малышка. В моей одежде мне гораздо удобнее.

Я не стала говорить, что мне было неприятно от одной мысли, что что-то из нарядов шила Мелисса. Я прислушалась к своим чувствам и поняла, что это была не ревность, а скорее брезгливость.

Я взглянула на часы, понимая, что мы провозились с букетами до самого ужина. Зато комната теперь смотрелась хорошо. На душе стало полегче.

И все же для ужина я надела свою самую красивую шаль, нежно-голубую, подходящую к глазам, заколола брошью. Не хотелось признавался самой себе, но я старалась выглядеть красивее для Аарона.

За нами вскоре зашла Олейна, мы спустились в столовую затем, чтобы узнать, что Аарона не будет. Для него и невест накрыт отдельный стол. Приветственный ужин. Краем уха я услышала, как Олейна, уходя на кухню, сквозь зубы пожелала им всем подавиться. Я была готова согласиться. Кто бы подумал, что эта ворчунья, постоянно делающая мне замечания, все же на нашей стороне. Хотя, какая уж тут сторона. Аарон наглядно демонстрировал нам наше место.

Лия, похоже, тоже ждала встречи с папой, на счастье, в столовой был король. Веселый, шумный, громогласный и, похоже, обожающий внучку до неприличия.

— А вот и мои девочки! Как твои цветочные дела, малышка?

— Очень красивые букеты мы с мамой сделали! — Лия подошла ближе и подняла голову, её лицо сияло от радости. — Завтра мы сделаем ещё лучше, вот увидишь!

Король расхохотался, поставил бокал и подхватил внучку на руки:

— Вот это настрой! А что скажет наша Даря? Завтра как раз нужно украсить беседку в саду по сезону. Справитесь, девочки?

— Справимся!

Ответила Лия прежде чем я успела открыть рот. Ну и ладно. Мы заняли свои места за столом. Король поддерживал светский разговор, рассказывая о том, как завтра на отборе отсеивается очередная группа девушек — не меньше десяти, а то и двадцать. Я вежливо что-то отвечала, пока вдруг не поймала отражение короля в начищенном до блеска медном кувшине.

Он следил за мной, за моими ответами. Я вдруг поняла, что он нарочно заводит неприятный разговор, изучая мою реакцию. Хочет узнать, что я из себя представляю? Мне бы тоже неплохо было бы его раскусить. Что прячется за его пьяной беззаботностью и безудержным весельем?

Лия, не обращая внимания на наш разговор, с энтузиазмом вклинивалась и рассказывала о том, как она хочет оформить ведь дворец цветами, добавляя всё больше выдуманных деталей. Король слушал её с теплотой, а я заметила, что мои мысли начинают блуждать.

Аарон так и не появился. Его отсутствие раздражало меня больше, чем я готова была признать.

— Завтра будем выбирать тебе пони, — улыбнулся Грегори и посмотрел на меня.

Лия запищала от радости, а я отставила бокал с водой и строго сказала:

— Только после того, как кто-то прочтет четыре предложения и сделает примеры из книжки.

Дочка простонала, но спорить не стала.

— Уроки, в таком возрасте! Даря, смилуйся над нашей принцессой, — улыбнулся король.

— Да, мам, милуйся! — тут же подхватила Лия.

Я отставила стакан с водой в сторону и строго посмотрела на обоих:

— Есть правила и обязанности. То, что мы несколько дней пропускали занятия не значит, что их отменили, — Лия сникла, понимая, что спорить бесполезно, — и Ваше Величество, пока несут десерт, отойдем на пару слов?

— Извольте, — Грегори удивленно взглянул на меня и поднялся с кресла.

Мы встали у приятно потрескивающего камина и я тихо сказала то, что давно собиралась:

— Ваше Величество, пожалуйста, не балуйте ребенка. Она должна понимать, что все имеет свою цену и свою меру. Особенно сейчас, когда она во дворце, иначе мы рискуем получить капризную неуправляемую принцессу с магией огня.

Король миролюбиво мне улыбнулся.

— Даря, пони это такая мелочь.

— Через что вам пришлось пройти, чтобы пони стало мелочью? Не верю, что корона и трон легки и приятны, как пушистое облачко.

Грегори замер, изучая меня взглядом.

— Никаких подарков, никаких щедрых обещаний без согласования со мной. Я ценю ваше радушие, правда, но я отвечаю за воспитание дочери.

Я видела, как на секунду во взгляде короля полыхнул огонь. Он, как и Аарон, не любил, когда ему перечат. Но аргументы для короля оказались важнее эмоций.

— Наверное я действительно перегнул палку. Отменить пони?

Я покачала головой, улыбнувшись королю.

— Вы уже пообещали, обещания надо держать.

— Тогда после завтрака встретимся у конюшен, — король мгновенно переключился на другую тему, — я освободил весь день для прогулок и обучения. Но сначала занятия, да. Мама права.

Остаток ужина прошел спокойно, в беззаботном смехе Лии и болтовне короля.

После мы поднялись к себе. Лия быстро уснула, устав от дневных впечатлений. Я, напротив, не могла глаз сомкнуть. Стараясь не тревожить дочку, я уселась в кресло в углу, зажгла лампу и заслонила её ширмой из букетов, чтобы свет не мешал. Открыла книгу, но слова никак не складывались в предложения. Всё внутри кипело от мыслей об Аароне, о Мелиссе, о Виолетте, ночном лебеде.

Ночь опустилась на дворец, и всё стихло. Только шелест страниц и мерное дыхание Лии нарушали тишину. Я по несколько раз перечитывала одну и ту же страницу, в надежде, что история меня увлечет и я наконец переключусь.

Вдруг в дверь раздался тихий стук. Я замерла, сердце екнуло. Кто мог прийти в такое время? Олейна стучала иначе, отбивала какой-то ритм. А это одиночный стук. Не робкий, осторожный. На часах ночь. Я закрыла книгу, прислушалась. Стук повторился, чуть настойчивее. Я уже собралась встать и открыть, но тут ручка повернулась. Кто-то попытался зайти, видимо, убедившись, что мы спим.

Я еще раз мысленно поблагодарила свою привычку запирать за собой дверь. Я замерла, не зная, что делать. Кто-то попытался войти. Щелчок замка, затем короткая пауза. Дверь не открылась, но попытки не прекращались.

Я поспешно выключила лампу, укрывая комнату тьмой. Моё сердце бешено колотилось. Что, если это кто-то из невест? Или...

Попытки открывать дверь прекратились. Шаги отдалились. Я подошла к Лии, проверила, что она крепко спит, а затем ещё раз оглядела дверь. Всё было тихо, но тревога не отпускала.

Я пыталась успокоиться, сердце бешено колотилось. Я подошла к окну, чтобы приоткрыть створку, и заметила на балконе тень.

Я затаила дыхание, прислонившись к холодной стене. Тень за стеклянной дверью двигалась осторожно, будто опасалась быть замеченной. Лунный свет едва освещал фигуру. Она шла вдоль стены, приближаясь к двери. Из-за шторы я не могла как следует разглядеть очертания. Кто-то выше меня, однозначно больше.

Сердце бешено колотилось, так громко, что казалось, оно выдаст меня. Я медленно взяла со стола ножницы, сжала их в руке. Если тень войдёт и не заметит меня — нападу со спины.

Шаги затихли прямо перед дверью. Тень остановилась, словно заметив что-то или почувствовав мой взгляд. Я замерла вместе с ней, стиснув ножницы так сильно, что ручки больно врезались в ладонь. Воздух застыл, а время будто остановилось.

Затем раздался тихий, до боли знакомый голос:

— Ты что, не спишь?

Сначала я подумала, что мне послышалось. Тень двинулась чуть ближе к двери, и её очертания стали яснее.

— Аарон? — я осторожно вышла из-за шторы, всё ещё держа ножницы наготове.

Дракон снял капюшон, его волосы тёмными прядями упали на лоб.

Я медленно распахнула дверь, лунный свет скользнул по его лицу. Аарон стоял неподвижно, напряжённый, словно готовый к любому повороту событий. Но я не сдержалась. Отбросив сомнения, сделала шаг вперёд и обняла его.

Он обнял меня в ответ так крепко, будто я могла исчезнуть. Дракон зарылся носом в мои волосы и прерывисто вздохнул. Я почувствовала тепло, исходящее от его тела. На миг всё стало таким правильным, будто в мире больше не было сложностей, не было отбора, не было прошлого. Только мы.

Но реальность быстро резанула меня. Мы больше не вместе. Может, мы никогда и не были. Я резко отступила, опустив взгляд.

— С ума сошёл?! — прошептала я, чувствуя, как дрожат мои руки. — Напугал меня до смерти!

Аарон тоже сделал шаг назад, его лицо помрачнело, будто что-то в моих словах его задело. Тёмные глаза, обычно спокойные, теперь скрывали бурю эмоций.

— Я хотел увидеть вас перед сном, — наконец произнёс он, тихо, но сдержанно. — Пожелать спокойной ночи дочери.

Я прищурилась, пытаясь понять, что скрывается за его словами.

— Сейчас два часа ночи. Очевидно, что дети спят в это время.

— Я ничего не знаю о детях, я с ними дела не имел. По твоей милости, кстати.

Разговор переходил на сердитый шепот, но после испуга, сердце колотилось как бешеное, а эмоции зашкаливали.

— То есть ты сейчас меня в чем-то хочешь обвинить? — Я сложила руки на груди, подумав, что лучше бы мне отложить ножницы в сторону, а то могу пустить в ход.

Аарон, кажется, был на взводе не меньше меня.

— Ты еще на меня сердиться вздумал?

— Имею полное право! — начал было Аарон, но Лия с причмокивающем перевернулась на бочок, дракон за локоть отвел меня в сторону, переходя на шепот, — сегодня из дворца уехало три невесты. Их отозвали родители потому, что я, видите ли, недостаточно благочестив для их девиц. Веду разгульный образ жизни, детей на стороне строгаю. Только я-то, Даря, не в курсе. Хочешь сказать, поводов сердиться у меня нет?

— А ты не знаешь, что после совместной ночи могут быть дети? Но ты не потратил несколько минут своего времени, чтобы узнать, как там я. Тогда бы был в курсе.

Аарон, кажется, был в бешенстве. На секунду мне показалось, что он не справится со своим внутренним драконом, не терпящим возражений, и набросится на меня. Но принц все же взял себя в руки, сделал глубокий вдох и неожиданно хрипло произнес:

— Я виноват только в том, что не прилетел за тобой сразу.

— А ты прилетал? — спросила я, от удивления растеряв весь боевой настрой…

— Да, я прилетал, — сердито ответил Аарон, а потом опустил глаза, — но не сразу.

— Когда? — мой вопрос прозвучал неожиданно тихо.

Мы стояли у балконной двери, освещенные лишь свечой и лунным светом. За окном полетели первые снежинки, прохладный ветерок колыхал тюль. В большой кровати уютно спала наша маленькая дочка, но мыслями мы были не здесь, оба нырнули в прошлое. В воспоминания.

— Через сорок три с половиной дня, — произнес наконец-то Аарон.

— Так невыносимо долго, — выдохнула я, — но почему?

— Не важно почему, — отрезал Аарон, — Важно то, что твой отец сказал мне. Он сказал, что ты умерла. Даже не так.

Аарон поднял на меня глаза, и в них отчетливо виднелась боль.

— Он сказал, что ты была потаскухой, Даря, и… сдохла. Он так и сказал, сдохла от болезни. И что он тебя сжег, а пепел развеял, как поступают с любой дрянью…

Я отчетливо представила себе разъяренного пьяного отца. Дура. Когда-то я даже жалела его, ведь это после смерти мамы он стал так невыносим. Думала, что это горе так искалечило его, старалась помочь, понять, простить.

— Что еще он тебе сказал? — хрипло спросила я.

— Я не знаю, — Аарон прикрыл глаза и ткнулся лбом в мой лоб, — я был не в себе. То, что он сказал. То, как он про тебя сказал. Не знаю… Кажется, я его убил.

Я вздрогнула и отпрянула, в ужасе всматриваясь в лицо дракона. Что пугало меня больше, что он способен на убийство, что мой отец мертв, или то, что Аарон, кажется, ни капли не жалел об этом.

— Почему ты не пришла? — Аарон распахнул глаза и кроме боли в них отчетливо виднелась ярость, — Почему ты не пришла? Носила под сердцем нашего ребенка. Нашу дочь и ничего не сказала. Исчезла.

Я опешила. Слезы подступали к горлу, душили и я слова не могла сказать. Раз за разом я представляла себе, что бы было, вернись он за мной раньше. Если бы я не застала его с Мелиссой или хотя бы сделала вид?

Глупости.

Аарон никогда бы не смог на мне жениться. Я была бы вечной любовницей, место которой в тени. Кем бы выросла Лия? Сейчас она независимая маленькая девочка, которая умеет за себя постоять.

У нее есть дом, лавка. Ей всегда будет куда пойти…

А отец? Неужели Аарон его на самом деле убил?

Я никак не могла собраться с мыслями, стояла напротив Аарона и дрожжала, а на меня уже смотрела его хищная драконья сущность.

— Почему ты не пришла? — рык Аарона выдернул меня из хаотичного потока мыслей.

— Папа? Мам?

Лия проснулась, увидела папу и сонно протянула к нам руки.

— А мне ведьминская мышка снится...

Аарон выдохнул и впервые за долгое время смог натянуть на лицо улыбку.

— Спи, Лия, спи. Я просто пришел вас проведать, — в голосе дракона появились нотки нежности.

Когда-то и мне они доставались. Теперь, видимо, между нами всегда будут обиды прошлого.

— Я сплю лучше всех. Я чемпион по сну! — Лия легла в кровать, укрылась одеялом и с улыбкой ткнулась носом в подушку.

— Похоже на то, — улыбка на лице Аарона стала искренней.

Морщинка между бровей разгладилась, глаза посветлели. Дракон подошел к кровати, сел на край и погладил дочку по спине. Движение было осторожным и чуть-чуть неловким. Похоже, он и правда не имел дела с детьми и не очень представлял что делать.

— Хорошо получается? — Лия приоткрыла один глаз.

— Замечательно, — ответил Аарон, — но если хочешь потренироваться со мной с утра, надо спать по настоящему. Я тебя с петухами разбужу.

— А можно без них? Они дурные и клюются, — Лия зевнула.

— Только если будешь хорошо и крепко спать.

Аарон поднялся и посмотрел на меня. Кажется, он больше не сердился. Ярость ушла, оставив за собой лишь сожаления и усталость.

Я молча проводила его к двери, отперла замок.

— Прости, мне нужно время, — сказал Аарон хрипло, — если бы ты только пришла, пусть не тогда. Хотя бы за месяц до отбора, хоть за час. Я бы что-нибудь придумал.

— Мне все равно сердишься ты или нет, — перебила я его, — У тебя есть дочь. Здесь и сейчас. Мы наделали много глупостей, давай не будем делать новых.

Аарон ответил кивком и собрался уходить, но я ухватила его за локоть.

— Я хочу, чтобы Мелисса уехала. Немедленно.

Это должна была быть просьба, а получилось требование. Я закусила губу, понимая, что переборщила.

— Ты так хочешь?