Правила эксплуатации, или Как не выйти замуж

Глава 10. Дарина

Выйдя на улицу, все еще ощущала какое-то онемение и опомнилась лишь тогда, когда демон развернул меня, дернув за руку, а после прижал к себе и положил руку мне на голову. Замерла, ощутив порыв отстраниться, но малодушно прикрыла глаза и подняла ладони, чтобы обхватить ими талию мужчины, а затем спрятать лицо в потрепанном зипуне, который потерпел некоторые изменения. Учитывая, что мой работник надевал его в качестве маскировки уже который день, выходя на улицу и занимаясь выполнением списка поручений — немудрено.

— Ты не должна принимать это близко к сердцу, — заметил он негромко, пока я размышляла о совершенно невеселых вещах, от которых едва сдерживала слезы, что скопились на ресницах.

— Почему? Ты был прав. Каждый из вас, кто говорил, что они меня никогда не примут. Не оценят и не сделают одной из них, — несколько гнусаво отозвалась я, смачно шмыгнув носом, чтобы окончательно не испортить одежду Володи.

Демон тяжело вздохнул, поправил платок на моей голове, а после, будто нехотя, отстранил от себя и заглянул в мои слезящиеся и покрасневшие глаза. Вкупе с покрасневшим, сопливым носом — впечатление производила я, наверняка, неизгладимое. Красотка — ничего не скажешь.

— Мне и самому не верится, что я это сейчас скажу... — поморщился он и страдальчески отвел взгляд, словно собирался с духом, но после посмотрел мне в глаза и сообщил: — Я думаю, что Тихон никогда и сам не верил, что происходящее в деревне несчастье, было связано с тобой.

— Что? — моргнула я удивленно. Не столько от желания Володьки меня утешить, сколько попыткой вступиться за Тихона. Хотя, ладно, оба эти явления — несвойственны рогатым, но так как к некоторой странности Володьки я попривыкла, и сейчас была обижена старостой, то банально оскорбилась тем, что демон занял не мою сторону. Он чей демон, в конце концов? Какой-то бракованный экземпляр мне попался. Утешает меня, вместо соблазнений, еще и вступается за людей. И если с первым пунктом я была готова мириться, даже с охотой, то за второй следовало бы во Мрак жалобу накатать с требованием возмещения. Я бы взяла лишними днями отработки Володи… — Почему ты это говоришь?

— Потому что, в отличие от тебя, я — сторонний наблюдатель. В тебе сейчас играют справедливая обида и негодование, но если их отбросить, ты и сама поймешь, что все не так однозначно, и Тихон не просто защищал деревню, но и тебя…

— Кажется, ты бредишь, — покачала я головой, а после хотела отстраниться окончательно, но демон не позволил и с силой сжал пальцы на моих плечах, заставив посмотреть ему в лицо. — Ты чего творишь?

— Дарина, подумай сама, будь Тихон уверен в твоей причастности, стал бы откровенничать с нами сейчас? — задал демон провокационный вопрос, на который я не сразу нашлась, что ответить, так как, признаться, подобное вообще не рассматривала. — Еще и зная, что охотник ранен и находится у тебя! — добавил Володька и слегка расслабил хватку, когда я перестала вырываться и предалась думам. — У Тихона было больше суток с тех пор, как он узнал о ранении охотника. Если бы он серьезно подозревал тебя, то поднял бы всю деревню, и к тебе уже давно явились с факелами!

— Но… — жалобно всхлипнула я, все еще не желая расставаться с бушующей в груди обидой. — Но он все равно так думал. Допускал! Ты сам сказал там, у него, что он натравил охотника на меня…

— Ну, «натравил» — это громко сказано, — протянул Володя с пренебрежением. — Все же, первым делом охотник пошел не к тебе, а на кладбище, что было бы странно, если на тебя действительно кто-то натравливал ловца на ведьм. Стоило бы об этом задуматься, — посоветовал мне демон, отчего я загрустила и наморщила лоб. Докатилась, меня человеколюбию демон учит! — Дарина, — вновь ну с очень терпеливым видом, позвал меня бракованный рогатый, который сейчас без рогов. — поверь, я безумно не хочу его оправдывать. У меня вообще нет привычки оправдывать хоть кого-то, мне легче просто избавиться от проблемы радикальным образом. Но ты, как никто, должна понимать, что быть старостой — это ответственность. Здесь нет места личным эмоциям, когда речь идет не только о семье, но и о поселении. На кону те, кто ему дорог и кто ему доверился. Мне этот мужик, как и все здешнее население, не нравится, говорю как есть. Но я понимаю их мотивы. Люди — пугливы и падки на эмоции. Однако, при этом… Тихон не был однозначен в своих мотивах и подозрениях касательно тебя. И только потому я решился сказать все то, что ты сейчас услышала.

— Ты правда так думаешь? — с неуверенностью заглянула я ему в глаза, которые сейчас уже не пугали и не казались такими странными, как в первое его перевоплощение. Привыкла. Теперь они просто были… удивительными: внимательными, умными и решительными. И им очень хотелось поверить…

Эта мысль отрезвила, потому мотнула головой и отстранилась. Но прислушалась к словам того, кого мысленно почти назвала — другом. А может и больше, но об этом думать было еще страшнее, потому трусливо отогнала подобные мысли и сосредоточилась на насущном.

— Да, я так думаю. Но решать, разумеется, тебе, — просто пожал он плечами и спрятал руки в карманы штанов.

Мы помолчали некоторое время: я обдумывала слова демона, а он… давал мне такую возможность, за что я была ему благодарна. Опять.

— Спасибо тебе, — неловко улыбнулась я, не уверенная, что тому моя благодарность вообще нужна. — Я знаю, что такому, как ты… было сложно кого-то оправдывать. Потому — спасибо.

— Не благодари, — прочистил он горло и многозначительно посмотрел вдаль. — И даже не вспоминай. Если об этом кто-то узнает, я буду все отрицать, — мрачно сообщили мне, прежде чем развернуться. — Серьезно — никому! — посмотрел он на меня через плечо. И мне бы надуться, но… что-то проскользнувшее во взгляде демона не позволило. Может потому что это было похоже на улыбку.

— Будешь мстить? — фыркнув, нагнала я мужчину и с лукавством заглянула тому в лицо, которое он предпочел на меня не поворачивать.

— Жестоко, — скривив губы, подтвердил демон, но не испугал. Я вообще с опытом стала очень стойкой и бесстрашной относительно демонов. Но все же угрозы принимала всерьез и старалась лишний раз не провоцировать. Оно как-то само выходило всегда, так что тут я не виновата, просто невезучая такая. А вот намеренно, даже в шутку — тут я была осторожна. Но в данный момент было не страшно. Напротив, радостно и спокойно, как-то.

О своем бесстрашии, разумеется, промолчала, сделав вид, что поверила угрозе, но едва ли убедила в этом демона, который, почему-то, притворился, что этого не заметил и спрятал усмешку в уголках губ.

— Какие планы дальше? Ты говорила, что хочешь пополнить запасы. Значит, сейчас на рынок? — деловито поинтересовался демон, когда мы отошли от дома старосты, а я бросила взор на знакомый забор и невольно притормозила. Потому вопрос Володи пропустила мимо ушей и удивленно обернулась, когда он прикоснулся к моему плечу, обращая на себя внимание. — С тобой все хорошо? — с сомнением окинул он меня внимательным взглядом, а я стала быстро соображать, чего от меня ждут. В памяти пронесся нечеткий вопрос Володи, и я зачастила:

— А? Да-да, все верно. На рынок… Но не сейчас. Мне… у меня есть еще одно дело, — обернулась я на отлично знакомый двор, в котором провела некоторое время своего детства. — Нужно прояснить кое-что еще.

— Ты куда? — проследив мой взгляд, нахмурился демон.

— Нужно поговорить с бывшими друзьями, — мрачно отозвалась я, а после уверенно свернула к калитке в дом Агафьи, где, по моим представлениям, и должно пережидать мой приход семейство Тихона.

— У этой грымзы ты чего забыла? — быстро нагнал меня Володя, но останавливать не стал. А вот я сама притормозила и удивленно моргнула. — Что?

— Откуда ты знаешь, что это дом Агафьи? — растерялась я. Кажется, демон на секунду смешался, а выразительный взгляд воровато метнулся в сторону. Но затем мужчина безразлично пожал плечами и ровным тоном ответил:

— Ниоткуда, просто предположил и угадал. Откуда бы мне знать такое? Но я ведь оказался прав, и ты к Агафье вознамерилась наведаться?

— Так и есть… — неуверенно кивнула я и некоторое время всматривалась в лицо демона, на котором прочесть хоть что-то было просто невозможно, потому сдалась. В конечном итоге, он — демон с магической силой. Может Володя сквозь стены видеть может?

Когда мысль сформировалась, я округлила глаза, плотнее обхватила себя руками и с осторожным подозрением уточнила, оценивающе разглядывая демона, словно и сама могла заглянуть ему в мысли.

— Володенька, а ты умеешь сквозь стены видеть?

— С чего бы? — кажется, удивился демон. Причем, вполне искренне. Ну, мне хочется так думать, так как в мысли заглядывать не умела. Потому только махнула рукой и примирительно улыбнулась. Но переодеваться я буду только когда рогатого не будет даже во дворе! Так, на всякий случай!

Значит, просто очень догадливый.

— Не бери в голову, — придурковато улыбнулась я и быстрее засеменила к калитке, пряча от демона свое покрасневшее лицо.

Замерев напротив калитки, я помедлила, собираясь с силами и духом, а после выдохнула и громко постучала кулаком в ухоженные доски с красивой резьбой. Мой спутник вновь замер за моим плечом и… почему-то стало как-то спокойнее и увереннее. Хотя понятно «почему»! Одна бы я пойти на такой подвиг, как добровольно и в одиночку лезть в логово кикимо… в смысле к Агафье, ни в жизнь не рискнула. Только окончательно отчаявшись, когда совсем терять бы было нечего. Но пока до отчаянья далеко, за жизнь страшно, а в случае отхода огородами, демон опять будет отличным отвлекающим маневром!

Вскоре с обратной стороны забора раздались шаги, скрипнул засов, и калита отворилась, открывая Василия собственной персоной.

— Дарина? — сильно удивился молодец, удивленно посмотрев на меня. А после поднял взор на демона и нахмурился. Забавная все же у мужиков реакция на Володьку. Я бы даже сказала, какая-то закономерность прослеживается…

— Вот ты-то мне и нужен, — широко и слегка угрожающе улыбнулась я, а после схватила того за воротник тулупа и вытащила на улицу. — Поговорить нужно, дружище, — оскалившись в многообещающей улыбке, сообщила я удивленному мужику, который послушно вышел за ворота на улицу.

— Вижу, с батькой моим поговорила, — аккуратно отцепив мои руки от своей одежды, вполне миролюбиво заметил друг детства, отчего волна ярости захлестнула меня вновь, посылая по телу жар праведного негодования.

— То есть, я была права. Ты знал о планах совета и ничего мне не сказал. Знал, что охотника в первую очередь по мою душу вызывают.

— Знал, — совершенно сбивая с толку своей простотой, кивнул Василий, пока я хлопала ресницами, пытаясь выдавить из себя хоть какое-то слово, за которое молодой и приличной девице не было бы стыдно. Но на ум как-то ничего не шло.

Понаблюдав за тем, как иду пятнами, друг хмыкнул, а после примирительно обхватил мои плечи руками, но я рванула в сторону, увернувшись от его порыва. Почти сразу попала спиной на демона и… решила, что вариант приемлемый. И со спины не дует и былой друг едва ли рискнет руки распускать в такой непосредственной близости от Володьки. Нет, все же как удобно держать ручного верзилу! Моя б воля, я от Велеса не отходила. Вот только если демон хоть похож на человека, то с Магическим Зверем — ситуация иная. Его даже как ручного волка не представишь. И байка о том, что на всем натуральном, да на свежем воздухе я так работников и питомцев откармливаю — вряд ли пройдет.

— Держи руки при себе, — мрачно потребовала я, поглядывая на друга исподлобья.

— Дарина, ты имеешь право злиться на меня, за то, что я промолчал. Но, поверь, если бы был уверен, что тебе действительно угрожает опасность, я бы такого не допустил! — принялся убеждать меня мужчина, с преданностью заглядывая в глаза.

— Верится с трудом, учитывая, что именно меня представляли главной опасностью для деревни, — проворчала я, но уже с меньшим запалом. А все потому что Василий — кто угодно, но не врун. По крайней мере, я его за враньем никогда не ловила. Потому была надежда, что и сейчас он не пытается выгородить себя. Но менее обиднее от этого не становится. — Пару дней назад ты предупредил меня о беде и о том, что вызвали охотника. Но почему умолчал о том, что его хотят натравить на меня?

— Потому что знал, что ты тут не причем, и даже самый неопытный охотник поймет это сразу же. Так и вышло. Он не исключал причастность ведьмы, но решил для начала проверить более вероятные причины бед.

— И пошел на кладбище, — пробормотала я, закусив губу в неуверенности.

— Дарина, — позвал Василий. — Неужели ты действительно веришь, что я добровольно позволил бы навредить тебе? — глухим тоном вопросил бывший друг. Я молчала, обдумывая ответ, но он не потребовался, так как вместо меня вмешался Володя.

— Это было одно из вероятных предположений, после того, что мы наслушались у твоего отца, который встречал нас в гордом одиночестве. Не иначе прихода ведьмы боялись? Не жаль было старика на амбразуру кидать?

— Ты ничего не знаешь, — тут же напрягся Василий, угрожающе смотря на пренебрежительное выражение лица демона, что буравил моего бывшего друга не менее тяжелым взглядом.

— А ты просвети, — не растерялся Володя, задвигая меня чуть в сторону, и с вызовом поднял подбородок.

— Вась, — вмешалась я, когда неловкость и напряжение, что буквально искрили, можно было бы увидеть между этими двумя. Услышав свое имя, друг вздрогнул и повернулся ко мне. — Что случилось? — затревожилась я, почуяв неладное.

Мужчина как-то затравлено бросил взгляд по сторонам, скорбно поджал губы и сокрушенно опустил курчавую голову, в одно мгновение поникнув плечами. После тяжело вздохнул и отошел в сторону, пропуская нас во двор.

— Проходите. Сами все увидите, — глухо пообещал Василий и закрыл за нами ворота.

Не зная, чего толком ожидать, я переглянулась с демоном, а после пропустила вперед Василия, который с тяжелым взглядом повел нас знакомой дорогой в дом, который мне совершенно не хотелось заходить. Причин для подобного нежелания у меня были, если только вспомнить, кто живет в этом дому.

Но в этот раз все было еще хуже. Даже не знаю, как это описать. Ощущение было странным, тревожным, гнетущим и… опустошающим, отчего заметила, что становится трудно дышать, а на лбу появляется испарина, несмотря на то, что еще минуту назад тряслась, обнимая себя за плечи, чтобы согреться.

У крыльца я притормозила, пытаясь справиться с секундной паникой, которая напала, словно волчица из-за поворота.

— Вы идете? — повернув голову на нас, задал вопрос Василий, с сомнением поглядывая на мое лицо.

Поймала себя на желании судорожно затрясти головой и убраться подальше из этого места, от которого сбивалось дыхание, а грудь сдавливало, словно в тисках. Даже посмотрела на Володю, который внимательно вглядывался в мое лицо, словно только ждал, что я скажу. Почудилось, что, если я откажусь, он не станет смеяться и издеваться и просто молча согласится. Большего мне было и не нужно. Мне хотелось в это верить, и я почти озвучила трусливую просьбу увести меня отсюда, но тут с крыльца послышался голос Настеньки:

— Папочка, когда мамочка проснется? Бабуля плачет и прогнала меня…

Я резко развернулась и тут из сеней показалась сама девочка, которая показалась мне слишком бледненькой и растрепанной, словно никто не занимался ее опрятностью и распорядком дня. Она осунулась, некогда пухлые румяные щечки опали, отчего глаза были слишком большими и выделялись сильнее от покрасневших век. То ли от недосыпания, то ли от слез.

Василий на этот вопрос, только скорбно опустил голову и печально промолчал, а затем с вопросом и болью посмотрел на меня.

— Тетя Дарина! — заметила девчушка и улыбнулась без былого восторга, но я все равно порадовалась, что хоть кто-то хочет меня тут видеть. И в то же мгновение я застыдилась недавних мыслей и поняла, что теперь ни за что не уйду из этого дома, пока не увижу, что происходит в его неприветливых недрах.

Преисполнилась еще большей уверенностью, когда почувствовала прикосновение к своей ладони, а после как-то само вышло, что я вцепилась в палец демона, как за последнюю соломинку. Но дышать стало легче.

— Покажи мне ее, — потребовала я от друга, а после твердо встала на крыльцо, стараясь не предавать значения неприятному покалыванию и ознобу, что бежали по телу с каждым новым шагом. И чем глубже в дом я заходила, тем больнее становилось.

Кажется, демон своего пальца все же лишится и придется возвращать его с недокомплектом — настолько сильно я сжимала его. То ли переживая за сохранность пальца, то ли еще по какой причине, но когда я вошла в душную горницу и едва не споткнулась от духа безнадежности и… смерти, как бывает на похоронах, демон полностью обхватил мою ладонь, сжал, а после положил вторую руку мне на плечо.

С предположением о том, что обстановка в доме гнетущая — я не прогадала: полумрак, спертый воздух, занавешенные плотным полотнищем окна, редко трещащие в печи поленья и запах горелой каши. Неудивительно, что Настенька исхудала на такой диете.

В затемненном углу за занавеской послышались всхлипы, и я почти не сомневалась, что звуки принадлежат хозяйке дома. А вот когда Настенька побежала в тот же угол, я догадалась, что и Дарья находится там же. Что подтвердилось, когда следом за дочерью, к занавеске подошел и Василий, а после убрал ее в сторону, открывая койку, на которой обездвижено лежала и тяжело дышала Дарья, чей живот высоко возвышался под одеялом. Агафья тихо плакала в изголовье. На меня она только подняла запавшие какие-то безжизненные глаза, а после равнодушно отвернулась.

Эта картина настолько впечатлила и испугала меня, что я не могла подобрать слов, чтобы что-то произнести.

— Как давно она не просыпается? — деловито спросил Володя и сильнее сжал мои плечи, как если бы пытался удержать.

— Третий день беспробудного сна. Мы решили перенести ее сюда. За Дашенькой и Настюшей нужен уход, а у меня не всегда это выходит. Отец уже не в том здоровье и делами деревни приходится управляться мне… — покаялся друг и с болью посмотрел на жену, которую, несомненно, любил. — А тут, по крайней мере — матушка, — посмотрел он с горечью на убитую горем свекровь, которая, кажется, уже прощалась с единственной дочерью и еще не родившимся внуком.

— Тихон рассказал, что в деревне есть еще случаи такой сонной болезни. Тебе что-то известно по этому поводу? — не прекращал Володя.

— Дети, женщины и мужчины… — пожал Василий плечами, а после прижал к поясу дочь и погладил ее по голове в желании утешить, заставляя меня судорожно сглотнуть и проглотить появившийся в горле ком.

— И ни одного старика, — задумчиво кивнул мужчина за моей спиной, а после задвигал руками на моих плечах. И что-то мне подсказывает, что он не меня так успокаивает. Но в то мгновение я почти не обратила внимания на это, так как замерла и присмотрелась к Дарье. — Есть ли среди них те, кто прежде был больным, хворым?

— Нет, все здоровые из хороших, зажиточных семей.

— Они хоть как-то связаны? — допытывался демон, пока я щурилась, чтобы понять, что мне так не нравится. В темном углу было сложно нормально рассмотреть девушку, потому попыталась сделать шаг вперед, но не смогла сдвинуться: демон не давал, все еще держа меня за плечи.

— Нет, насколько мне известно. Во всяком случае — не тесно. Тут деревня: все, так или иначе, пересекаются. Если ты намекаешь на заразу, — ворчливо отозвался Василий.

— Почему вы держите ее в такой темноте? — сорвался вопрос, пока я пыталась выпутаться из объятий демона, что сейчас походили на тиски.

— Ах, это! — моргнув, принялся пояснять Василий. — По какой-то причине, когда мы выносим ее на свет, ей становится хуже. В темноте она просто спит…

— И так со всеми? — не отпускал меня демон, словно и не чувствовал моих попыток вывернуться. — Стой на месте, — нагнулся он к моему уху и прошипел с предупреждением.

Василий кивнул.

— Почему ты не пришел ко мне за помощью? — с непониманием посмотрела я на друга.

— Потому что, в отличие от других, я точно знаю, что ты — не ведьма, — с горькой улыбкой признался Василий. — А тут без волшбы — никак.

Я всхлипнула, а после мое внимание вновь привлекло то, что было на койке. И я не Дарью имею в виду.

От увиденного я оцепенела.

— Ты это видишь? — очень тихо, кажется, одними губами прошептала я, не веря глазам своим, потому что темнота, в которой находилась Дарья… была живой: очень плотной, колыхающейся, как густой и тяжелый туман, что неторопливыми волнами окутывал фигуру девушки.

Володя не ответил, но кивнул.

Я боялась моргнуть, словно завороженная тревогой и скрытой паникой, и неотрывно следила за… чем-то, что точно не принадлежало этому миру. А после, в какой-то момент, ровные волны задрожали, завибрировали и активировались: дымка принялась разгоняться и создавать небольшой вихрь. И в этом маленьком урагане черного дыма, я заметила, как что-то светлое из груди Дарьи начинает затягиваться в эту воронку.

— Мамочка! — закричала Настенька и с глазами, полного ужаса, бросилась на мать, а я… движимая одними рефлексами, рванула вперед, вырвавшись из рук демона. Я опередила девочку всего на долю секунды, боясь, что она может прикоснуться к этому страшному образованию. Вот только в желании защитить девчушку, сама угодила рукой в этот черный туман, который заставил завизжать: руку пронзило болью, которая буквально парализовала все тело и что-то… жуткое, липкое, вцепилось в мою кожу, будто наровясь просочиться под нее.

— Держи дочь подальше! — выкрикнул демон Василию, чтобы перекричать заверещавшую Агафью и плачущую Настеньку. Это я слышала где-то там, за той агонией и страхом, что сейчас захватили сознание.

— Ты-ы-ы… мы нашли-и-и тебя… мы прид-е-ем… — услышала я скрипучий голос у себя в голове, который мог относиться как к женщине, так и к мужчине.

— Уйди! Уйди… — сквозь потекшие от боли слезы, шептала я, хотя хотелось кричать.

— Ты-ы-ы не спря-я-ячешься…

— Уйди, убирайся! — собравшись с силами, закричала я, зажмурившись и… все исчезло.

Как силы и сознание.

Но прежде я успела увидеть, как бывшая подруга делает большой глоток воздуха и широко распахивает веки, открывая глаза.