Правила эксплуатации, или Как не выйти замуж

Глава 16. Дарина

— Даринушка, это плохая идея, — пыталась убедить меня говорящая кошка. Никогда, наверное, не привыкну! — Нам лучше вернуться. Я не смогу тебя защитить в таком виде!

— Ага, — бросила я через плечо, а после с упертостью небольшого войска вышла через боковую калитку, которая вела к берегу. После услышанного, мне было необходимо немного проветриться или освежиться. Нет, утопиться я не планировала… пока. Хотя, вот когда об этом подумала, то идея уже не кажется такой абсурдной на фоне того, что я за сегодня узнала: я ведьма, все женщины моего рода — ведьмы, нас кто-то планомерно истребляет, иссушая, как компот по зиме. Малиновый. Нет, лучше смородиновый! Ага, из черненькой, которая не уродилась, зараза… Но я не о том. Друзей у меня нет, а те, что есть — обманывали всю жизнь. Объявился жених, да и тот, вначале использовать хочет… и попользовать. И отчего-то «использовать» не звучит так мерзко, как второй вариант.

М-да, не создана я для лирики…

И да, я все слышала. Чувство вины и Велес — гремучая смесь, которой я бессовестно воспользовалась, потому он передал мне все, что слышал сам. Слово в слово. И на том моменте, когда Володька признался, что и сам думал, как бы сделать из меня наживку, мое терпение просто лопнуло. И не только мое. Велес, приказав Липе следить за мной, пошел стоять за мою честь, на деле выливать обиду за то, что его самого обдурили. Но я не привередничаю, так ли важно за что именно этих остолопов по двору гонять и за пятки кусать?

Ну а я… а мне вдруг срочно захотелось что-нибудь зашить. Возможно чей-нибудь рот. Но это уже такие мелочи. Особенно учитывая, как я вспомнила, что оставила швейные снасти сегодня на берегу где… рыбачила.

Кстати, надо бы не забыть помыться. И помирать, в случае чего, все же, лучше в чистом. Где-то у меня парадное платье пылится.

Тряхнула головой и прогнала невеселые мысли. Не о том думаю…

А подумав, о том, о чем стоило… вновь потянуло топиться.

Шить! Надо срочно шить!

— Возле дома безопаснее! — не унималась Липа.

— Я быстренько, — пообещала я, выискивая место, где оставила коробочку с булавками, иголками и нитками, которых нигде не было видно…

Но тут меня привлек странный звук из камышей, от которого я в первое мгновение шарахнулась в сторону. Даже промелькнула мысль, что вот жизнь и закончилась, а у меня дома не прибрано, придут хоронить, и неудобно получится. Платье в заплатках, коса растрепанная. А с Велесом и Липой и помириться толком не успела. Не сказала, как люблю их и ценю все, что они для меня сделали… Но абсурднее всего показалась мысль, где в воспоминаниях проскользнула недавняя сцена с демоном и то, что сейчас я на мгновение, думая, о смерти неминуемой, испытала сожаление, что поцелуя так и не случилось.

Видимо, это меня настолько поразило, что страх перед смертью отступил, и в шорохе я стала различать уже знакомое шипение. Потому смелее шагнула вперед, несмотря на протестующую Липу, а после с еще большим изумлением увидела уже знакомую русалку, которая неловкими движениями пыталась освоить шитье.

— Вот те на! — поняв, на что я смотрю, также изумилась Липа. — Девонька, ты чего творишь-то?

Та повернула к нам голову, с упрямой морщинкой на лбу, обиженно поджала губы, а затем вновь оттянула недавно дырявую рубаху, которую… ладно, пусть будет выкупила, и принялась штопать… себя, судя потому, как она болезненно зашипела и затрясла перепончатыми пальцами.

— Как же не лезть? Нам просто смотреть, как ты калечишься? — возмутилась Липа, на что получила очередное шипение в ответ.

— Погоди, ты что, ее понимаешь? — с недоумением уточнила я у домовихи.

— Конечно, — пожала она плечами, несмотря на кошачий вид. Не знала, что так можно. — Мы — магические твари, всяко друг друга поймем.

— Так чего ты раньше об этом молчала? — возмутилась я.

— Потому что в принципе молчала, — вполне справедливо заметила Липа, заставив серьезно так задуматься на тему собственной сообразительности.

— О чем она говорит? — после нескольких секунд шипения и остервенелой жестикуляции речной девы, попросила я перевода.

— Говорит, что порвала новую одежку о корягу и пыталась починить, как это делала ты. Но бесовская… — тут она задумалась, а после неуверенно выдала: — «тыкалка», только колется и ничего не чинит.

— Ну, неудивительно, если учесть, что она пытается зашить ткань на теле, без опыта и… без нитки, — вздохнула я, чем заинтересовала русалку. Она что-то быстро прошипела и посмотрела на Липу, молча требуя перевести.

— Она спрашивает, что такое «нитки», — обреченно вздохнула Липа.

— Это будет сложно, — подвела я итог.

— Так и есть, — поддакнула Липа, а затем навострила уши и посмотрела мне за спину, после чего не своим голосом завопила: — Тварина бесовская здеся! Убиваю-ю-ють!

А в ответ ей было:

— Кошка человечьим языком говори-и-ит! — донесся высокий истеричный голос. Повернувшись, с удивлением обнаружила высокого молодца, который, дрожа, указывал пальцем на Липу, что выгнулась дугой и ощетинилась в угрожающей позе.

На это представление вылезла посмотреть любопытная русалка, которая так же привлекла внимание какого-то слишком… трепетного чернокнижника.

— Речная дева! Речная дева-а-а! — верещал он на одной ноте, заставив русалку покрутить пальцем у виска. А после и вовсе сорвался на фальцет, стоило за моей спиной содрогнуться земле, оповещая о приближении тройки очень мощных, тяжелых и устрашающих мужиков, один из которых — Магический Зверь, что сейчас кровожадно щерился и рычал:

— Загрызу тварину!

— Говорящая собака!!! — уже едва не плача, пискнул чернокнижник, которого мне стало искренне жаль.

— Сам ты собака, осел! — не изменяя себе, обиделся Велес прямо на ходу.

— Оборотень? — уже менее уверенно спросил парень.

— Уже ближе! — одобрительно гаркнул Велес, а после вспомнил, что должен угрожающе рычать, а покладистый паренек заверещал в ужасе:

— Говорящий обороте-е-ень!

— А ну, супостат, сейчас испробуешь силы богатырской! — пригрозил Ждан мощным басом, словно кого-то пародировал. Один только демон ничего не говорил, но тот лишь одним только видом и уверенной поступью с мотыгой в руках ввергал в ужас.

Стоило им приблизиться, как нежная психика молодца не выдержала, и тот рухнул как подкошенный, картинно закатив глаза.

— Ну, это было проще, чем я думала, — удивленно подняла я брови вверх, вставая на цыпочки, чтобы лучше разглядеть бессознательного человека.

— Если все чернокнижники такие, то я не понимаю, за что ты ешь свой хлеб, — прокомментировал Велес, ворчливо посмотрев на чешущего макушку Ждана.

— Может, уловка? — предположил охотник.

— Судя по запаху от его портков, — он должен быть просто очень гениальным актером, — брезгливо шмыгнул носом волк.

— Ложная тревога? — слегка сконфуженно уточнила Липа, так как первая навела суету.

— Это не наш чернокнижник, — кивнул Володя, перекидывая уже ненужную тяпку на плечо.

— Надо бы его в чувства привести. Ну, или хоть на участок занести. Не тут же оставлять в таком виде? — пожала я плечами и внесла предложение. — Нужно узнать, чего он тут забыл и кто такой.

— Нужно, — согласился Володя. — Но портки даже отсюда пахнут. Так что, пусть кто-то другой его тащит. Я — пас.

— И не я, — быстро сориентировался Велес и ехидно посмотрел на Ждана.

— А почему я? — возмутился он.

— А ты нам не нравишься, — ответила за всех Липа, демонстративно повернувшись к нему хвостом. — Даринушка, идем в дом. Русалка сказала, что приплывет позже и просила звать ее, когда еще что интересное происходить будет.

— А швейный набор?

— Сказала, что вернет, как только разберется, что такое нитки.

***

— Серьезно, тавайте еко велнем? Этот ушасток не пележивет очелетного касовоко потлясения! И без токо вся ластительность савяла, — гнусаво, по причине заботливо замотанной мокрой тряпочки носа, взмолился волк, подняв на меня слезящиеся глаза. Учитывая, что воняло действительно мощно, то я почти пожалела Велеса с его чувствительным обонянием.

— Мы не можем, — борясь с желанием согласиться, качнула я головой, стараясь делать вид, что носа у меня нет, или я им давно не пользуюсь. Но, сколько ни пыталась внушить это себе, выходило из рук вон плохо.

— Учтите, если эдо ласутшик и влажина, жлать еко не стану, — брезгливо и гордо заявил Велес, словно в подобном случае других вариантов утиля вонючего врага не существует. Уверена, русалки будут только рады, они любят деликатесы… с душком.

— Штаны вроде чистые, — задумчиво подметил Ждан, заставив нас посмотреть на него с любопытством. — Что? Я просто пытаюсь понять, почему так воняет, — обиделся он. И вообще смотрел волком, после того, как мы принудили его тащить на себе этого беднягу, из-за чего охотник гундел не переставая. И все-таки, какой же он нежный для охотника. Может, действительно из резерва? Или, вообще, в основном на кухне работал?

— Тем более не буту! Гадай, откуда он такой пахучий! Не хватало еще потцепить от неко шеко!

— Да угомонись уже, — шикнула на Велеса Липа, устало вздохнув, а после посмотрела на лежачую в траве жертву… но не режима, а обстоятельств, потому что лично у меня уже даже не было сомнений, что чернокнижником этот малый не является. — Никто тебе его скармливать не собирается. Да и ты не станешь. Напомни, когда это ты человечину жрал? — выразительно прищурила та на друга взгляд. Тот замешкался, бегло посмотрел на Ждана, видимо не желая ронять свой авторитет перед бывшим другом. — То-то и оно, — кивнула Липа, подтверждая то, в чем мне не хотелось бы разубеждаться: Велес — не людоед.

— Больно надо, — хмыкнул он, преувеличенно важно, что из-за уже упомянутой тряпочки вышло не так убедительно, как хотелось бы. — Я не жлу все подляд. Но потлать смоку, — тут же добавил он с угрозой, но опять мешала тряпочка…

— Велес, помимо вони, ты можешь что-нибудь о его запахе сказать? — подал голос Володя, который стоял в сторонке… подветренной, и меланхолично точил камнем мою старую косу, которой заменил мотыгу.

— Не уверен, что смоку што-то учуять блишайшие два часа, если еко сейчас ше не выбросидь в воду, — прогундел Велес. — Но ты прав, што-то знакомое было.

— Мне тоже кажется его лицо знакомым, — задумчиво добавила я, пытаясь вспомнить, откуда могу его знать. Лично едва ли встречались, я бы запомнила.

— Скоро мы это узнаем, — пообещала Липа. — Он приходит в себя. Вот и спросим.

— Вам с Велесом лучше ненадолго отойти, — с сомнением предложила я. — А то, как бы он вновь чувств не лишился, не успев прийти в себя.

— Согласен, — кивнул Володька.

— А тебе бы спрятать косу, — также внесла я дельное предложение, отмечая нечто настораживающее в том, как спокойно и медитативно тот точит лезвие.

— Следовало бы, — просто отозвался демон и продолжил свое дело, словно и не он только что согласился с моим предложением.

— И уберешь? — уточнила Липа, запрыгивая Велесу на загривок, чтобы вместе отойти к углу дома. И довольно далеко, и можно следить за происходящим без вреда для трепетных душ.

— Не-а, — покачал демон головой. Да еще с таким видом, что спорить можно было и не начинать, несмотря на внешнее спокойствие и покладистость Володи.

— Прелестно, — вздохнула я, а после напряглась и подошла к застонавшему парню, но наклониться над ним мне не позволил Ждан, молча покачав головой в немом предупреждении. Тем временем паренек поморщился, а затем медленно открыл глаза и осторожно осмотрелся… чтобы в следующее мгновение подорваться с места и заорать, закрывая лицо и голову руками в защитном жесте:

— Не ешьте меня! Я вам еще пригожусь!

— Это в чем же? — заинтересовался демон, который не проявлял особого опасения по поводу паренька. Подозреваю, тот только что уверился в том, что парень нам не опасен.

— Не знаю, — немного неразборчиво отозвался парень из-под мышки, а после призадумался. — Но в сказках это всегда срабатывает.

— На волшебную рыбу ты не похож, — усмехнулась я, подмечая очевидное.

— Заборы ставить умеешь? — быстро сориентировался демон.

— Нет, я больше по делам кузнечным… — всхлипнул парень и с мольбой посмотрел на меня, решив, что я тут самая безопасная.

— Погоди! — обрадовалась я возникшей догадке. — Я тебя знаю! Ты — сын местного кузнеца, верно?

Парень нерешительно выпрямился, опустил руки, а после сел на траве и медленно кивнул.

— Ванька я.

— Ты чего тут забыл? — возмутилась я. — Ты хоть представляешь, как рисковал?

— Ну… — начал он. — Про вас говорили, что ведьма… но я не особо верил. Раньше, — сглотнув, перевел он взгляд с меня на богатыря, а после и на не уступающего по размерам демона в человеческом обличье. — А правда, что я видел говорящую кошку и соба… — начал он, но из-за угла послышался характерный и предупреждающий кашель, что заставило пугливого паренька втянуть голову в плечи и быстро исправиться: — оборотня?

— И да, и нет, — вздохнула я и устало потерла пальцами переносицу. — Это не оборотень, а Магический Зверь. А кошка — моя домовиха. Они светлые существа и вреда тебе не причинят, — решив, что смысла уже что-то скрывать нет, просто пояснила я и прикрикнула: — Велес, Липа, выходите.

— Точно не причинят? — засомневался паренек. — Тот, который не оборотень, обещал меня загрызть.

— Не закрысу, если опасности претставлять не бутешь. Потому бес реских твишений, — величаво оповестил Велес, гордой и твердой поступью выходя из-за угла, чтобы предстать во всей своей красе. Вот только…

— А чего у него с носом? — шепотом вопросил парень, подавшись ко мне.

— Все ис-са тебя, илота пахушеко! — психанул Велес, чем вновь напугал парня до чертиков, заставив шарахнуться, а после попытаться спрятаться за моей юбкой. — Не вонял бы так, что класа лешет, и плоблем бы не было. Щущело немыдое! — оскорбился волк, которого не оценили по достоинству. И кто! Кузнецкий сын!

— Я мылся! На прошлой неделе баньку топили! — в свою очередь обиделся паренек, несмело выглянув из-за моего подола.

— А чего от тебя несет, как от компостной ямы? — удивилась более дисциплинированная Липа… хотя в словах она себя не сдерживала.

— Я подарок принес Дарине. В обмен на помощь. Мне говорили, что нужно что-нибудь подарить, тогда ведьма не откажет, — попытался оправдаться парень, но тут возмутилась уже я и обиженно выдрала свой подол из его трясущихся ручонок, а затем мстительно отошла в сторонку.

Ведьма! Ну-ну.

— «Подарок?»! — вознегодовал почему-то Ждан. — Это кто же тебя учил, что в подарок нужно свое грязное исподнее и портянки преподносить? — произнес он, чем удивил своими ассоциациями. В его понимании исподнее можно довести до такого состояния? Хотя, мало ли что там у них в походах и казармах происходит с охотниками.

— Какие портянки? — округлил парнишка глаза, а после суматошно полез себе за пазуху, заставив нас всех напрячься, а магическую жить ощериться. — Да я просто показать! — истерично оповестил нас парень и продемонстрировал белое полотно, в которое было завернуто то самое нечто, которое воняло.

— Только не говори, что это несвежая туша с жертвоприношения, — взмолилась я, вспоминая недавний визит Василинушки, и ее искренняя готовность принести мне в жертву не только волосья и кровь, но и… ветчину. Она потом благополучно сама же ее и съела, но не суть.

— Это сыр! — едва не заорал парень и ловко развернул полотно, отчего запах стал более резким, заставив всех присутствующих расступиться. — Мне говорили, что вы очень молочное любите. Вот и принес, самое дорогое, что у нас было.

— В смысле «долокое»? — не понял Велес. — Сколее то, што савалялось, и поблесковали домашние влетители сожлать.

— Он правду говорит, — неожиданно вступился Володя. — Такой сыр действительно есть. Заморский и очень дорогой. И да, очень вонючий. Не узнал сразу запах, потому что не ожидал увидеть этот деликатес здесь… в деревне.

— Серьезно? — не поверила я.

— Ну да. Там, где его готовят, такой сыр едят только богачи, — пожал он плечами. Довольно вкусный, если не обращать внимание на запах. Откуда он у тебя?

— У меня дядька — купец. Когда был в прошлый раз в гостях, привез батюшке в гостинец, но… мы не смогли его съесть. Мы больше к простой пище приучены… — попытался он оправдаться, но все равно выходило, что мне принесли отходы. Дорогие, но отходы.

— Ладно, с этим разобрались! — посмотрела я на небо, молча моля о терпении. — Да спрячь ты эту газовую ловушку куда-нибудь. Глаза режет! — не выдержала я, заставив парня послушно сунуть кусок сыра обратно за пазуху и пристыжено опустить голову. — Вопрос в другом: зачем ты пришел и какую именно помощь хотел обменять на свой сыр?

— Зелье мне надобно.

— Это какое же? — подозрительно прищурилась я.

— Приворотное. Жениться хочу, — совсем глухо отозвался юнец, заставив поднять брови от изумления и посмотреть на парня оценивающим взглядом: молод, силен, хорош собой и, вроде, не глуп. Трусливый, конечно, но это уже не мои проблемы.

— Это что же за неприступная краса твое сердце покорила? — также удивился Ждан.

— Василина, — с глуповатой улыбкой влюбленного мечтателя, произнес он, вызвав оглушающее молчание в ответ и всеобщую оторопь присутствующих.

— Это которая дочь Михайла Степаныча? — решила я уточнить, потому что совпадения просто невероятные.

— Да, — просто кивнул он. Я с Велесом переглянулась в замешательстве.

— Бывший воевота, та? У вас длукоко Михайло Степаныша нет в телевне? — отказывался поверить в такое Велес.

— Все верно, — послушно кивнул Ваня.

— Ты уверен, что не перепутал? Тебе нужно приворотное зелье? Может «отворотное»? — взялась предполагать уже Липа, с серье-е-езным подозрением поглядывая на парня. Полагаю, у нее, как и у многих, закралось подозрение, что парень здорово перепугался недавно и до сих пор не отошел от впечатления.

— Не перепутал, — искренне покачал Иван головой, упрямо не желая нам помочь в предположениях.

— Прямо, жениться? — вступил в игру Володя. — Семья, дом, дети?

— Да-а-а, — протянул Ваня, уже начиная подозрительно коситься на нас. — Я люблю ее.

Все замолчали…

А после меня прорвало:

— Ах ты, трусло пахучее! — взвыла я, вспоминая все недавно пережитое: «жертвоприношение» волосами разной паршивости, начисто подъеденный котелок щей, ночное приключение, в которое у меня появился Ждан и все, далее вытекающее! — Чего же ты тут делаешь? Почему ей об этом не расскажешь, а подло и трусливо хочешь любимую приворотным зельем приворожить? Что, духу не хватает самому признаться?

— Не любит она меня. За другого идти хочет, — обиделся он, не понимая, чего я взбеленилась.

Я же в этот момент вспоминала первый визит Василины и ее мечтательное «Ва-а-анюшка». Меня буквально затрясло от бешенства.

— Да ладно?! — всплеснула я руками, а после сделала шаг вперед в намерении пристукнуть этого недоромантика с вонючим сыром. — Пусти! — орала я, пытаясь пробиться через Володьку, который перехватил меня через талию, удерживая на месте. — Пусти, я ему сейчас башку-то его бестолковую прочищу!

— Да что я не так сделал-то? — не понял парень, прижимаясь уже ближе к Велесу. Видимо на моем фоне в тот момент Магический Зверь уже не казался такой угрозой.

— Родился! — взвыла я, извиваясь в надежде, не стукнуть, так хоть пнуть Ваньку.

— Сынок, что же тебе не давало раньше Василине в чувствах признаться? — миролюбиво, хоть и немного укоризненно поинтересовалась Липа у перепуганного паренька.

— Я хотел! — с чувством кивнул Ваня. — Но родители против были.

— В каком смысле? — заинтересовался Володя. Ждан же стоял в сторонке с безучастным видом, словно его такие мелочи вообще не касались и ему все наскучило.

— У меня рабочие родители и всех своих детей к работе приучили. Потому богатая, но, по мнению родителей, разбалованная Василина им не нравилась. Мне искали невесту работящую и здоровую, которая будет помогать по хозяйству… Ослушаться воли родителей я не мог, — опустил он голову в печали.

— Но, што-то изменилось? — вклинился Велес.

— В последние дни Василину все чаще видели за помощью ее родителям, и мои старики… подобрели к ней.

— Они дали «добро» на ваш союз? Так почему ты к ней сразу не пошел? — удивился Володя, уже не особо удерживая меня. Не столько присмирела, сколько устала, потому все больше висла в руках демона, лениво лягая воздух.

— Я узнал, что у нее другой жених есть. Она даже свадебный наряд сегодня надела… Василинушка любит другого, — понуро вздохнул Иван, пока Велес, Липа и демон понятливо переглядывались, и косили взгляды на насвистывающего Ждана. — Решил, что опоздал, и хотел все исправить, но не знал как. А после про вас вспомнил. Вот я и тут, — развел Ванька руками и шмыгнул носом. — Вы поможете? — поднял он на меня глаза продрогшего котенка.

— Помогу, — тяжело дыша от усталости, кивнула я и встала на ноги, более не опираясь на демона. — Насчет зелья ничем помочь не могу. А вот волшебный пендаль — легко! — пообещала я, а после гаркнула на всю силу легких: — Быстро пошел к Василине и рассказал ей о своих чувствах и желании жениться, болван! — указала я ему направление пальцем.

— Но…

— Никаких «но»! Из-за таких вот, как ты, женщины и страдают! Нет бы честь по чести все сказать, что на душе. Так нет, утаивают, выжидают, а после становится поздно. И страдают в итоге все! Ты заварил, сам и расхлебывай. А теперь пошел живо, если на этом все! И сыр свой забирай! Хотя нет, — опомнилась я. — По дороге брось в реку и крикни, что от меня гостинец.

Парень подорвался на месте и уже собирался ретироваться, как тут обернулся и заискивающе заговорил:

— Мне говорили, что вы еще с болезнями помогаете. У меня тут странный отросток на пальце ноги выскочил. Вы, госпожа ведьма, могли бы посмотреть?

— Мне и смотреть не надо, и без того понятно, — елейно улыбнулась я, чувствуя, как оба века поочередно задергались. — Странный отросток на твоем пальце — это ты! А теперь пшел отсюда, пока я тебя с русалками не свела. Как насчет свадьбы не знаю, но закусят и тобой и твоим сыром они с радостью!

После этих слов паренек сиганул наутек так, что пятки сверкали.

— Ну, отной плоблемой, кашется, меньше. Тепель мести Василины мошно не опасаца, — преувеличенно бодро заметил Велес. — Холошо-то как! — вздохнул он, помня о том, как его обещали «погладить». — Они составят холошую палу! Палень как са каменной стеной бутет — тут бес валиантов.