Право первой ночи. Право сильнейшего (СИ)

Глава 29

Просьбу мою перестать изображать василиска и вообще давить авторитетом на маленькую слабую меня наш светоносный правитель, хмыкнув, удовлетворил. Но только в обмен на обещание рассказать о хвостовых островах и о моих родных Зелёных Крышах в частности.

Аргументы на предмет того, что как бы вечереет и у кого-то в государственных делах ещё конь не валялся, не прокатили. Как и те, что мой пресловутый аллегорический конь как споткнулся на первом этапе выполнения домашнего задания по друидизму, так и издох.

Пришлось рассказывать.

Владыка внимал, не перебивая.

Слушатель из него, как ни странно, вышел сносный. По мере рассказа и уточняющих вопросов моё повествование свелось к обсуждение хвостовой фауны, а точнее, ездовых и охотничьих питомцев.

Звери, как выяснилось, в равной мере занимали нас обоих.

Вскоре я забыла, что с кем говорю, где нахожусь. Мужчина напротив был умён, остроумен и, чего уж… хорош собой. Тенёк сладко посапывал под боком, павлин, которого, как выяснилось, звали Гектором ластился с другого бока, выпрашивая орешки. Атмосфера была такой по-домашнему уютной, что я позволила себе то, чего не позволяла за всё время пребывания во дворце. Я расслабилась.

— Я почему удивилась, когда увидела ручного павлина. — Призналась я. — У нас ведь крылатых питомцев мало на хвостовых островах. Слишком уж они ценны. Птицы испокон веков помогали нам с почтой — письма, устные послания, точнее, песни…

— Песни? — заинтересовался правитель.

— Ну да. — Немного смутилась я. — Песнь-Предупреждение, песнь-Желание, песнь-Призыв, песнь-Просьба о помощи…

— Песнь-Желание? А я ведь ни разу не слышал, как ты поёшь, Милу.

— Если вы прикажете мне спеть, Владыка, мы с Теньком уйдём. — Пригрозила я правителю.

Тот посмотрел странно, усмехнулся и вдруг ошарашил:

— Называй меня по имени, когда мы наедине. И говори мне «ты».

Я так удивилась, что тут же лоб у Риардона Хатара пощупала. Я, конечно, сразу спохватилась, отдёрнула руку, но и правитель глаза на меня выпучил.

— Вам бы к лекарю обратиться, о мой Владыка. — Поспешила я перевести неловкость в шутку. — Серьёзно, прям страшно за вас стало. Вы о зверушках наших слушать будете?

— О зверушках? Буду.

Что-то неуловимое изменилось в тоне Владыки. У меня от этого его «буду» щёки так и вспыхнули. Потому и затараторила невпопад.

— У нас, на хвостовых островах в почёте в первую очередь выдры, нутрии, ондатры… словом те, с кем можно охотиться на рыбу и моллюсков. К тому же они по размеру удобны, не занимают много места в каноэ… В детстве я любила рассказы про Великий Хребет и Крылатые Острова — так у нас зовут легендарные Парящие Горы… Я всегда обожала слушать о горгонах, гарпиях, горгульях… Но больше всего о людях. Таких, как мы. И в то же время не таких. Мне казалось настоящим чудом, волшебством, что человек может жить там, прямо в небе. Чем-то недостижимым. Мечтой… Конечно, я знала, что островитяне Парящих Гор передвигаются на пегасах, а те, что пониже, на грифонах… Но себя в детских мечтах представляла почему-то скачущей по звёздному небу на спине белой лошади…

— Допредставлялась. — Хмыкнул Владыка и мы расхохотались. Впервые одновременно. На два голоса.

Кажется, никогда в жизни я так не смеялась… Владыка ещё и подначивал типа «предупреждать надо», «к такому жизнь меня не готовила» и прочее в таком духе. И вспоминая события Лиловой Ночи, наш правитель больше всего хохотал над собой.

Я смотрела и не верила. Это был совсем другой Владыка. Тёплый. Человечный. Это было шарховски непривычно и в то же время казалось нормой. Не то, чтоб я почувствовала себя дома… И всё же и пленницей я больше не была. Скорее гостьей.

Причём желанной.

— А теперь ты смотришь на меня по-особенному, Милу. — Сказал вдруг Риардон Хатар.

Голос правителя стал ещё ниже, в нём появились хриплые нотки.

— Вы другой. — Призналась я. — Я даже не думала, что вы бываете… таким… нормальным?

Ляпнула и сама испугалась. Ну вот кто меня вечно за язык тянет-то, а? Но что касается Владыки, он не рассердился. Даже наоборот.

— Вот так думаешь, всё знаешь о человеке, а тут раз — и сюрприз?

И, я извиняюсь, снова взоржал, аки овцеконь. А мне вдруг правда его лекарю показать захотелось. Вот только не рассмеяться вместе с ним оказалось невозможно.

— Кстати, о сюрпризах. — сказал Владыка, отсмеявшись. — Ничего не хочешь мне рассказать о своих охотничьих навыках? Только не говори, что у вас благородных лилай такому в школах учат.

— Хорошо, не скажу. — Не стала я спорить. — К тому же у нас и не учат.

— И-и?

— Что — и? Ай, да что рассказывать, вы ж сами всё видели. А охотиться меня папа научил. Он, помню, всё носился с идеей по открытию фермы морских коньков, вот на них верхом скажу я вам — охота так охота! Быстрые, сильные, шустрые, как бешеные белки… И умные! Серьёзно! Если заниматься с ними с детства, конечно… Мы с папой все окрестные пастбища объехали, когда присматривали себе лучших, на разведение. Так, по пути и шутки ради отец обучал меня водной охоте. Но я налету всё схватывала, словно вспоминала забытое. Это и утвердило папу в решении научить меня всему, что сам знает. А после учителей нанимал. Под покровом ночи учиться приходилось, чтоб соседей не смущать. Дом третьей руки, сами понимаете… К тому же мама всегда была против. И это, пожалуй, тот самый редкий случай на моей памяти, когда отец настоял на своём. Говорил, у меня талант… А когда рыба уходила в глубину или на нерест — мы охотились на суше. В джунглях и на болотах.

— Значит, с фермой всё-таки не вышло, — протянул Владыка.

— Конкуренты задавили. — Машинально кивнула я. — Наняли заезжую шелупонь, отравили лучшего производителя, распустили слухи о гнилостной хвори… Папа брезговал действовать их методами. Гадить, распространять ответные мерзости… фу. А в таких делах, увы, правым считают того, кто кричит громче. И поди докажи людям, что ты не осьминог. К тому же навыки общения с людьми у меня в отца. Вам смешно? Значит, точно понимаете, о чём я. В общем после того, как отец подстрелил пару приставов, не насмерть, конечно, так, баловство… спрессованной морской солью всего лишь… репутации фермы это не поспособствовало. Чудом вырученные за оставшихся животных деньги вложили в коралловую плантацию, но она в итоге прогорела… Эй, а почему вы решили, что с фермой не вышло? Вот вы жук плавучий, задурили бедной лилае голову, я тут разливаюсь соловьём… Нет, серьёзно, как поняли-то?

Вместо ответа наш светоносный правитель опустил глаза.

— Кун. — Дошло до меня.

— Да. — не стал лукавить Владыка.

И замолчал.

И я замолчала. Потому что когда твоя семья не борется за тебя, даже не пытается бороться, это… это… мм… мягко сказать, неприятно. Не то, что я ощущала себя преданной, конечно же я понимала, что у родителей просто не было другого выхода. Отец никогда ничего от меня не скрывал.

В противовес маминому сюсюканью с самого раннего детства отец разговаривал со мной, как со взрослой. И за это я всегда буду ему благодарна. Поэтому я прекрасно знала, что нашу с Джошем свадьбу приблизило очередное банкротство. К тому времени маменька успела распробовать отцовскую педагогическую методу.

И как могла, вкладывала в мою голову мысль, что брак — это не только союз любящих сердец, но и большая ответственность… Правда, мама была в восторге от того, как Джош ко мне относится. С её слов, в паре любить должен именно мужчина, потому что её «слепая и неразделённая любовь к моему отцу» слишком многого ей стоила. Никогда не имела понятия о какой такой неразделённой любви речь — сколько себя помню, папа её обожает и только что пылинки с пальчиков не сдувает, но маменька всегда была склонна к драматизму…

В общем, меня не удивило, что родители взяли деньги.

В конце концов им ведь ещё Зольди замуж выдавать, а приданого ни у меня, ни у неё — нет.

— Владыка, — вспомнилось вдруг. — Вы же поговорить хотели! Утром ещё. О чём?

Мне показалось, или по лицу Небесного Всадника мелькнула тень? И он досадливо поморщился? Правда, это не продлилось дольше секунды, так что спустя пару мгновений я уже сомневалась — не померещилось ли мне. Тем более, что Владыка вновь сделался весел.

— А мы что делаем? — деланно удивился он.

Я не выдержала, фыркнула.

— Что не так?

— Всё так. Просто ни на миг не усомнилась, что разговор будет приятным.

И снова не тень, скорее предвестник тени на лице правителя…

— Да что происходит-то? — не выдержала я.

— Твои родители получили кун. А что хочешь ты? Не смотри на меня так, Милу. Я не отблагодарил тебя. И не хочу, чтобы ты чувствовала себя обманутой. И я не о деньгах. Или, если тебе угодно, не только о них. Всё что в моей власти и всё, что выходит за её пределы. Только скажи, чего ты хочешь.

Сперва я и правда чуть не вспылила.

Я ему кто — деньги за такое брать⁈

Но правитель, кажется, говорил искренне. Что ж. Это объясняет его нерешительность и нежелание возвращаться к начатому разговору. Тема, как ни крути, деликатная. Даже болезненная…

Гектор вдруг курлыкнул и забрался ко мне на колени.

Брови Владыки приподнялись. Я немного напряглась, непонятно было, как Тенёк отреагирует. Но сонный фенек лишь привстал, потёрся о павлина кошкой и улёгся на другой бок.

А я, не ожидая от себя самой, ляпнула:

— А в Небесные Стражи можно женщинам?

Владыка дёрнул уголком рта. В глазах его заплясали искорки смеха.

— Будешь патрулировать мои Острова на спине у келпи?

— Вообще-то я серьёзно.

— Я тоже. — Передумав улыбаться, правитель нахмурился. — Ты правда, хочешь в Воздушный Патруль?

Я перевела взгляд на первые звёзды над головой и ответила честно:

— Я хочу в небо.

Возникла пауза. Долгая.

— Ты удивила меня, Милу. — Произнёс, наконец, Риардон Хатар. — Каждый день находишь, чем удивить.

— Зато ваш ответ подозреваю, меня не удивит, — фыркнула я.

— Это серьёзная просьба. Мне надо подумать. — огорошил меня Владыка.

И я буквально обалдела.

Потому что ни на секунду не сомневалась в отказе.

— Гектор тоже тебя выбрал. — Задумчиво-горько произнёс он, глядя на павлина на моих коленях. — Как и Дайширу.

Незаметно подкрался вечер. Сад преобразился. Засверкали искры-молнии светлячков, над клумбами взмыли бумажные фонари с магическими огнями внутри. Раздавался стрёкот сверчков и цикад, снизу доносилось едва различимое дыхание сонного океана. Атмосфера стала волшебной, словно сошедшей со страниц сказок о прекрасных пери и их дивных небесных дворцах. А ещё она стала интимной какой-то. И хоть правитель не проявлял ко мне бо̀льшего интереса, чем того требовала вежливость, стало почему-то неловко. Я даже устыдилась, что расслабилась, как дома. Наболтала лишнего…

— Там это… Все готовятся к приёму Владык с Большой Земли. — Промямлила я.

— И что? — выдохнул струю ароматного пара правитель.

— Ну так я пойду?

— А ты этого хочешь?

— Чего конкретно? — решила я уточнить.

— Если не желаешь, можешь не присутствовать на приёме. — Ответил Владыка и посмотрел на меня так, словно ждал какой-то конкретной реакции.

— Что-то вы подозрительно добрый. — Не удержалась я. — Нинель так разорялась, бедная, «пусть её заберут», «пусть она исчезнет». Меня Магистры по головке не погладят, если не появлюсь на приёме.

— Власть здесь — я.

— А то я не помню.

— Милу, девочка… — неожиданно тихо произнёс Владыка и снова взял меня за руку. Осторожно, бережно как-то даже. Я в любой момент могла отнять свою. Но почему-то не стала этого делать.

— Да, о мой Владыка?

— Сегодня на рассвете Джош Самхая обвенчался с лилаей третьей руки Изольдой Паскови. С твоей кузиной. Мне правда, очень жаль, Милу.