Право первой ночи. Право сильнейшего (СИ)

Глава 43

Чудно, но в моей бывшей комнате как будто ничего не изменилось за время моего отсутствия. Вон мои туфли со стоптанными задниками — так и валяются у комода. Там я их оставила в то утро, когда последний раз видела Аразона. В приоткрытую дверцу видны знакомые платья… Я нервно хихикнула. Платья… А я ещё негодовала по поводу стольградской моды. Наивная. В то время я ещё не знала как принято одеваться в лучших инкубских гаремах!

Из-за двери донеслись звуки музыки, пробился чарующий женский смех. Ну да здесь всегда царило веселье. Что и неудивительно.

На мгновение представилось, что было бы со мной, влюбись я в Аразона, как тётя Иолана в своего демона. При одной только мысли о подобной перспективе меня так и передёрнуло.

Не дай Прядильщицы такому как Аразон связать себя кровной клятвой с одной женщиной…

Положив кольцо на столик у кровати я уже развернулась к ожидающему меня порталу, как вдруг очень знакомый голос произнёс:

— Неужели уйдёшь, даже не поздоровавшись?

Аразон возник бесшумно, просто вырос из тени, разделяющей меня и портал. Обаятельно улыбнувшись, щелчком пальцев закрыл последний.

— Не смешно, Аразон. — Нахмурилась я.

— Да разве я смеюсь? — Развёл руками демон и, состроив рожу, пообещал: — Да открою я снова, лакомая, открою, но оставлять врата нараспашку, сейчас… Сама понимаешь. В тени последних событий это просто невозможно.

— А может, это уловка для того, чтобы остаться со мной наедине?

— А может и уловка. — Не стал спорить демон. — Может, я просто соскучился. А что насчёт тебя? Ты скучала по мне, сладкая Белль?

Я не ответила. Близость демона нервировала, а моё пребывание в Запределье о чём, подозреваю, уже известили Владыку ДанЖик с Теньком, то есть те, кто кровно со мной связаны — нервировало ещё больше.

— Злишься? — не так понял моё затянувшееся молчание Аразон.

Я покачала головой и улыбнулась.

— Как раз думала о том, что больше не злюсь. Я просто кольцо вернуть хотела. Я завтра замуж выхожу.

— Тогда поцелуй, лакомая. — Ловким движением привлёк меня к себе инкуб. — В знак примирения. А то не поверю. Один невинный поцелуй, Белль… Прощальный… поцелуй…

Зараза! Этим своим «прощальный» он меня и взял, свинота демоническая! И та, кто минуту назад столь мудро рассуждала о демонической природе с размаху угодила в ловушку! А может, то было другое?.. Может, потому мои руки обвили его шею, а тело привычной волной приникло к крепкой груди, потому что знаю, точно знаю — не повторится это больше. Влажный пошлый хмель уже никогда так не ударит в голову, не закрутит, не закружит… Не подхватит на руки, лишая почвы под ногами, не подчинит своими горячими бесстыжими губами…

— Аразон! — прорычала я, вырываясь из объятий инкуба и закатывая ему затрещину.

Впрочем, от последней демон увернулся.

Поклонившись с грустной театральной иронией, Верховный Демон ловким жестом восстановил портал в мои покои.

— Счастливой Судьбы, Владычица. — Серьёзно пожелал он напоследок, растворяясь в воздухе.

Оглушённая и ошарашенная, а еще растрёпанная и — да, с распухшими от поцелуев губами, я буквально вывалилась из Врат в собственные покои и… чуть не нос к носу столкнулась со взбешённым Риардоном!

Владыка застыл посреди комнаты будто вросшая в пол скала. Пальцы его были сжаты в кулаки, желваки так и плясали. И смотрел он на меня при этом так, что волей-неволей отряхнуться захотелось. Сглотнув предательский ком, я лишь вскинула подбородок выше и сделала спину ещё прямее.

Я когда он меня собственными руками Аразону отдавал взгляда не отвела.

И теперь тем более не собиралась.

Так и не отводя глаз от побледневшего от гнева лица возлюбленного, заговорила. С вызовом заговорила. Чеканя каждое слово.

— Я готова принять в Дар твою жизнь, Риардон Хатар. И кровную клятву готова произнести. Хоть сейчас.

Владыка ответил не сразу. Сперва ещё больше сдвинул брови, стиснул зубы, кулаки сжал…

— Кровная клятва действует в оба направления, женщина. — сказал он, наконец. — Ты готова больше никогда не… не видеться с ним наедине? Вообще не видеться?

Я даже не думала, не размышляла.

— Готова.

Риардон чуть расслабился. Однако по глазам видно было — обидела я его сильно. Ну… кто ж спорит.

— Это произойдет завтра. Во время Церемонии. — И моему созерцанию предоставили удаляющийся мужской тыл. Крепкий довольно-таки тыл, не лишённый суровой мужской привлекательности… Одним словом, всем тылам тыл! Вот только я не намерена всю жизнь чью-то удаляющуюся спину наблюдать. И потому:

— Нет.

Вырвалось само собой.

— Нет⁈ — Обернулся Риардон.

Сразу ясно стало: на этот раз мне, наконец, удалось его довести. До бешенства, до безумия, до демонят перед глазами. И тем не менее.

— Я передумала. — А ещё я наглая. Я в курсе. Чай, в Хвосте выросла, не в столицах ваших.

— Передумала?!!

— Да, передумала, шархи тебя дери! Я так не хочу, понял⁈ Ты заставляешь меня чувствовать себя униженной!

— Делая тебя Владычицей⁈

— Да, жрот меня за ногу! Ты вот таким своим отношением заставляешь меня испытывать вину! За Аразона! Вот только я перед тобой не виновата! Между прочим, это ты приказал мне лечь к нему в постель… приказал спасти его! И я имела право на то, чтобы попрощаться с ним. Навсегда. И да, демоны меня дери, я навсегда свяжу себя с тобой кровной клятвой и никогда больше не посмотрю ни на кого как на мужчину, потому что я люблю тебя, напыщенный ты болван, но чтоб тебя жроты съели, ты не смеешь меня ни в чём винить и не имеешь права смотреть на меня свысока! Если король позволяет себе так смотреть на королеву, то и все подданные будут так делать!

Я говорила, говорила, говорила, потрясая кулаками и отчаянно жестикулируя перед самым его носом, но тот, для кого я так старалась, где-то с середины моего гневного спича застыл с каким-то блаженным, совершенно дурацким видом и… улыбался.

— Эй! Я что-то не то сказала⁈ — тут же взвилась я.

Вот как понять такого — то он недоволен, то опять доволен. Сообразить бы, что я сделала опять.

— Ты впервые это сказала. — Тихо проговорил Риардон.

— Что сказала?

— Что любишь меня.

— Ну конечно, я уже говорила. — Зарделась я. — Совсем недавно. Ты просто забыл.

— Это не то. — покачал головой возлюбленный.

Привлёк к себе, обжигая ладонями плечи. Склонившись к самому моему лицу, приказал:

— Скажи ещё раз, Милу. Прямо сейчас. — То, что сама считаешь главным.

— Я люблю тебя, — улыбнулась я. — Люблю. Люблю-люблю-люблю, напыщенный ты павлин! Хотя рядом с Гектором ругать тебя павлином — только комплимент делать!

Последующий за признанием поцелуй был подобен укусу. Таким он был жадным, влажным, диким. С солоновато-металлическим привкусом крови. Моей или его… я так и не поняла. Впивалась в его губы в ответ, пила драгоценное дыхание, чертила ногтями борозды на могучей спине. Всхлипнув, обвила могучий торс ногами, когда Владыка подхватил меня на руки и понёс к кровати. Этот бесподобный, потрясающий, самый лучший на свете мужчина прямо здесь и сейчас был моим и только моим! Целиком и полностью.

— Я навсегда твой Милу. — Прошептал Владыка Света, будто подсмотрел в мои мысли. — Моё сердце. Моё дыхание.

От счастья закружилась голова.

Завтра будет новый день — беспощадный и суматошный. Будет сказано много слов, проделано много действий. Вместе с новыми мыслями и чувствами и мир станет новым и свежим, как извечный Нун…

Вот только прямо сейчас, в этом бесстыжем и чарующем пространстве, куда с каждой секундой, с каждым стоном и всхлипом увлекали меня сильные руки и властные губы Владыки Света не было места никому и ничему, даже этому дивному новому миру.

Да и нам с Риардоном с каждой секундой, с каждым новым жадным рывком становилось всё более невыносимо. Всё более тесно. Всё более полно.

Захлёстывая счастьем с головой, нас вытесняло Единство. Вытеснял