Предсказание

Глава 33

Я дождался, пока Марина уснёт, но сам спать не мог.

Я сидел в кабинете, достал из нижнего ящика стола пачку сигарет и зажигалку. Несколько минут вертел их в руках, потом вставил сигарету в рот и поджёг. И затянулся так глубоко, как только мог. Едкий горький дым обжёг лёгкие. Это то, что мне сейчас нужно. Я курил только в моменты сильного стресса, а это был уже второй случай за последние два месяца.

Сегодня я был уверен, что потерял Марину. Навсегда. Безвозвратно.

Бывало, женщины уходили даже от меня. Беатрис, например. Я её не любил, как и она меня, но из нас мог получиться крепкий прагматичный союз, однако нам не суждено быть вместе. И она каждый раз напоминала мне об этом, уходя первой. Но я всегда мог написать ей, позвонить, приехать наконец и коснуться её. Марина же каждый раз буквально уходила из жизни и не собиралась возвращаться, и я сам не смог бы её вернуть. В лучшем случае я был готов увидеть её тело в следующий раз под белой простынёй в морге, в худшем — её тело никогда бы не нашли. Она даже не понимает, насколько Ближний Восток не такой, как её дом.

Когда у лифта я заметил, что она больше не идёт за мной, то в это же мгновение понял, что она побежала. Я впервые в жизни поднимал тревогу так, как будто началась война. И до сих пор я не понимаю, как она смогла выйти из здания больницы. После полутора часов дежурства там стало понятно, что она уже вышла, а за это время могла не только добраться до Российского консульства или аэропорта, но и выехать из страны через ближайшую границу — в Эмираты, например. Исчезнуть. Раствориться. Но нашли её совсем недалеко, так, как будто она заблудилась и ходила кругами. И это было самое опасное из всего, что могло с ней случиться. И случилось. Тех троих, что поймали её в подворотне, я хочу наказать лично. Я затянулся так, что физически чувствовал, как горький дым снова разъедает лёгкие.

Я умел «читать» людей. Это моя сильная сторона, которую опыт и образование довели до совершенства. Есть тонкая грань между тем, что человек хочет, и тем, что ему нужно. И тому, кто даёт человеку то, что он хочет, под видом того, что ему нужно, открыты все двери. Я всегда знаю, что хочет человек — от жизни, от меня, от нашей встречи. Я знал, что нужно Марине, но не понимал, где поступаю неправильно.

Она хотела ласки и внимания, и я дал ей тепло, в котором она так нуждалась с детства. Но она всё равно волком выла. Она хотела иллюзию контроля над временем, и я дал ей часы. Ей нужна была рутина, и я дал ей сад, библиотеку, работу, бассейн, — а она чуть не пустила себе пулю в висок. Она хотела связь с внешним миром, и я дал ей компьютер. Я ещё раньше готов был дать ей телефон, хотел, чтобы она сама попросила, но так и не дождался, потому что она сама не знает, чего хочет и уж тем более, что ей нужно. Вид у неё был в тот вечер такой, как будто я ей билет в Москву подарил. Я разозлился больше на себя, но напугал её. Она хотела за ворота, и я показал ей, что дорога ведёт не только в аэропорт. И тут я понял, что дело не в точке на карте, а в чувствах. Ей нужно было нечто большее — настоящие чувства. Этого она хотела, и от этого бежала. Но хочет ли она того, что я могу ей дать?

Я смотрел на Марину, и она заставляла меня чувствовать и действовать. Я всегда думал, что моя жизнь — невесёлая шутка, над которой надо посмеяться, или я умру от тоски. Предсказание для меня было иронией судьбы. Я мог получить любую женщину, но не находил действительно нужную, и дело не в предсказании и не в родимом пятне. Марина мне понравилась, и я сказал правду, что влюбиться в неё было легко. Но сейчас, когда я, казалось бы, держал судьбу за хвост, я начинал понимать, что всё важное для меня исчезло, и, возможно, у меня не будет иного выбора, кроме как помочь тому, что стало дорого, окончательно уйти из моей жизни. Что это за судьба? Любовь. Одно слово, которое объединяет в себе страх, печаль, радость, удивление, ожидание, разочарование и чувство упущенного времени. Но любить Марину совсем нелегко. Я мог дать ей ласку, тепло, заботу, близость, но она воздвигла такую стену, за которую не пробиться. И будь я слабее и менее настойчивым, я бы давно оставил попытки.

Я не был предназначением Марины. Она принимала меня как неизбежное зло. Но она с этим «работала» — развивалась на глазах. Даже в замкнутом пространстве она менялась сама, меняла свою жизнь и меняла меня.

Говорить о женщине плохо — это всё равно что сказать: «Я сделал плохой выбор. У меня дурной вкус. Я ничтожен». Но мне бы и не пришлось так сказать. Это не мой случай. Марина была замечательной, уникальной в своём роде, и я был доволен своим выбором. Или выбором судьбы.

Я не пытался бороться с моей избранницей, я не мог даже обижаться на неё. Даже сегодня. И не потому, что я выше всего этого, а потому что не могу испытывать к ней негативных эмоций. Раньше я был уверен, что не умею прощать. Крайне редко я принимал чужое мнение на те или иные вещи и уважал его. Самоуверенность и высокомерие мне не позволяли этого делать. Я смеялся над чужими ошибками и наказывал людей. Но Марина относилась ко мне как к равному. Я понимал и принимал её такой, какая она есть, и уважал её чувства и мысли. И я её любил. Это чистое и сильное положительное чувство, которое меняет человека в лучшую сторону, даже такого человека, как я. Я могу честно себе в этом признаться.

Бессмысленно тратить свои силы на борьбу с женщиной, когда в мире есть другие противники, а у меня их особенно много. Марина давала мне импульс для борьбы с миром и самим собой, черпая из неё энергию для достижения своих высот. Раньше у меня не было такого мощного источника. Я действовал по инерции, которую мне когда-то задала мама.

Отец как-то сказал, что женщина — это очаг энергии, родник жизненных сил… Поэтому у него было так много женщин. Они давали ему стимул к движению вперёд, но он не считал, что для этого нужно любить. И я считал это необходимым условием.

У меня была всего одна женщина, и только она была мне нужна. Марина была слишком особенной, чтобы к ней подходили стандартные «ключи». Я уже добился многого, но всё равно продолжал чего-то искать. И теперь я чётко понял, чего мне не хватало — женщины. И дело было не только в предсказании, а в том, что я созрел для настоящих отношений, когда нашёл свою единственную. И лишь правильно обращаясь со своей женщиной, можно найти в себе силы на то, чтобы двигаться дальше.

Пробить потолок над головой и расти дальше.

Я был в тупике. Я не знал, что правильно: для меня, для неё, для нас. Мне нужно было переосмыслить нужды Марины и мои собственные желания и найти новый вектор для действий. Теперь я сам был человеком, который совершает ошибки. И я буду наказан.