Проданная лесорубам

19. Крыло и молитва

Скай

Все в моей жизни в какой-то момент подводили меня. Мои родители отстранялись от меня, когда я принимала решения, с которыми они были не согласны. Мои друзья отдалились, когда Картер стал контролировать мою жизнь. Картер притворялся одним человеком, а потом превратился в другого, когда я была наиболее уязвима. Шона, которую я считала своей подругой, быстро заняла то место, которое я оставила в постели Картера и в жизни моей дочери.

В мире нет ни одного человека, который доказал бы свою преданность.

И всё же трое мужчин рискуют всем ради меня, и я не понимаю почему.

Я не должна быть для них никем.

Они купили меня на аукционе, как машину или предмет мебели. Удобство, которое облегчает им жизнь. Но они держат меня между собой, как будто они охрана главы государства. Они обнимают меня, пока я плачу, и остаются со мной в часы моего беспокойного сна. Они тайно строят планы, как помочь найти Хэлли и соединить две половинки моего сердца воедино.

Это ужасно, потому что я обещала, что больше никого не впущу. Это был единственный способ заставить себя согласиться на это соглашение, которое продлится целый год. Доверие отнимает слишком много сил, а я слаба.

Чертовски слаба.

Но они сильные.

Уэст подобен гранитной глыбе. Ничто не может поколебать его решимости. Финн — твёрдый, как дерево. Солнце, ветер и дождь не проникают внутрь. Джек — это чёрный бриллиант, достаточно твёрдый, чтобы протравливать сталь, и слишком тёмный, чтобы разглядеть его сердцевину.

Рядом с ними я чувствую себя уязвимой, как мышонок, зависящая от него в еде и тепле и готовая в любую секунду быть съеденной хищником.

— Не волнуйся. Всё под контролем, — говорит мне Уэст, наблюдая, как я одеваюсь. В его взгляде нет ничего сексуального. Он озабочен. Я похудела, и из-за этого выгляжу хрупкой.

Даже прошлой ночью, когда я прижалась к нему, испытывая нужду и желая, чтобы он заставил меня забыться, он прошептал, что мне нужно поспать, и воздержался с такой сдержанностью, о которой я и не подозревала.

Уэст сжимает в руке винтовку, но меня это не беспокоит. Вот почему я уверена, что никто из них никогда не причинит мне вреда.

Они решили сражаться за меня и моего ребёнка, которого они никогда не видели.

Они сразятся с моим врагом и вернут то, что принадлежит мне, а я могу только надеяться, молиться и ждать.

Это ожидание убивает меня медленно, кусочек за кусочком.

Я сосредотачиваюсь на суровом лице Уэста; его точёные скулы и морщинки вокруг выразительных тёмных глаз придают ему вид зрелости, который внушает чувство доверия.

— Я никогда раньше не держала в руках оружие, — произношу я, глядя на маленький пистолет, лежащий на моей кровати.

— Всё, что тебе нужно сделать, это прицелиться и выстрелить. — Ему легко говорить.

Я потираю лоб, пытаясь избавиться от напряжения, сковавшего каждую мышцу моего тела.

Уэст, видя моё беспокойство, смягчается.

— Всё, что нам от тебя нужно, — это убедиться, что Шона всё не испортит. Это гарантирует, что она не откроет рот в неподходящий момент. — Его взгляд останавливается на моих пальцах, которые касаются прохладного металла, а затем обхватывают рукоятку, снова проверяя её вес.

— Это сработает? — наполовину утверждение, наполовину вопрос. Я доверяю им, но мне нужно знать, что они верят в себя.

— Из сложной ситуации никогда не бывает только одного выхода, Скай. Если это не сработает, мы перейдём к другому плану. И мы будем продолжать это делать, пока не добьёмся желаемого результата.

Я знаю, он пытается меня успокоить, но, думаю, ничего не получится. Я не смогу вздохнуть полной грудью, пока Хэлли снова не окажется в моих объятиях.

— Ты доверяешь Биллу?

Джек появляется в дверном проёме, полностью загораживая пространство. Его светлые волосы растрёпаны, а борода всклокочена, как будто он решил не заботиться о себе, пока ситуация не разрешится. Он услышал мой вопрос и ответ Уэста.

— Я не доверяю Биллу, но он знает меня. Он знает, что я не успокоюсь, пока это не закончится, и он может либо встать на мою сторону, либо… — он замолкает и не делает никаких попыток закончить предложение. Огромная рука Джека сжимает винтовку и слегка приподнимает её. Я делаю свой собственный вывод, и дрожь, скорее от предвкушения, чем от страха, пробегает по моей спине.

Он на моей стороне и готов сделать всё, что потребуется.

Надежда становится всё менее заметной на горизонте.

— А Шона? — спрашиваю я.

— Она здесь, чтобы отомстить, — просто говорит Уэст. — Мы не позволим ей попасть в ситуацию, когда она может навредить тебе или Хэлли.

— А как насчёт вас?

Он хмурится.

— Сосредоточься на том, что важно.

Я прижимаю ладони к вискам, ошеломлённая тем, что сейчас произойдёт.

— Вы важны, все вы.

Он медленно кивает, и его взгляд смягчается.

— Мы знаем, что делаем, Скай.

Я сосредотачиваюсь на каждом из них: на твёрдой, как бетон, челюсти Джека, прямой осанке и мягком взгляде Финна, озабоченной складке между бровями Уэста. Я запоминаю их такими. Сильные и красивые. Закалённые жизнью, но преданные и готовые защитить, когда это необходимо.

Я бы хотела сделать больше. Быть большим. Я бы справилась с этим сама, как и планировала, но я должна смотреть фактам в лицо. Через год Хэлли может уже не быть в живых. Если я буду ждать, я могу никогда не вернуть её.

Я не готова рисковать. Я сделаю всё, что потребуется. Позволю им стать моими спасителями. Я буду стоять в стороне, пока они совершают что-то настолько важное для меня, что я буду обязана им по гроб жизни.

— Я буду молиться, — говорю я. — За всех вас.

Может, я и беспомощна, но это единственное, что я могу сделать.

Они кивают, с благодарностью принимая моё скромное подношение.

Когда они выходят из моей комнаты, я падаю на колени и шёпотом молю Бога, Вселенную, Судьбу или Мать-Землю — кого угодно, у кого есть сила, — защитить трёх лесорубов, которые купили меня для своего удовольствия, а теперь рискуют своими жизнями, чтобы спасти меня и мою любимую дочь.