Проклятье берсерка или Чужая невеста

Глава 13

В лесу стоял глубокий сумрак, однако лошадь легко ступала по влажной, но твердой почве, не загроможденной валежником. Лия проехала ещё около мили прежде, чем с досадой поняла, что её кобыле настало время отдохнуть. Мара – она звала её так, хрипела уже во всю мощь своих лёгких, силы стремительно покидали тело животного.

По журчащим звукам Лия приметила впереди ручей, и они остановились у него. Она спешилась и едва не рухнула на холодную землю, ноги онемели от долгой езды. Держась за луку седла, Лия начала внимательно осматриваться, иногда задерживая взгляд на завалах древесных стволов, искривленных соснах, на белеющей в свете луны березе с расколотой верхушкой…

Всмотрелась в темно-зеленый массив. От нахлынувших предчувствий стало не по себе. Лес казался мрачным, недружелюбным и страшным. Среди деревьев, казалось, танцуют сгорбленные тени. Лия сглотнула ком, чувствуя, как кожа покрывается мурашками. Звуки ручья притупляли слух, но и для преследователя тоже. Особенно запах, что было важно.

Когда ноги более-менее окрепли, Лия отпустила Мару попить свежей водицы, да и сама склонилась над журчащей гладью, чтобы утолить жажду. Есть хотелось зверски, но ничего съестного у неё с собой не имелось. Сумки с припасами остались висеть на боках других коней. Она набрала в ладони студёной воды и умылась, зубы застучали от холода, она фыркнула от охватившего тело озноба, зато это помогло отогнать сонливость.

Лия присела на ствол огромной липы, отжившей свой век и упавшей под собственной тяжестью, и подпёрла подбородок кулаком. Костёр бы развести, но нельзя. Прикрыла глаза, стараясь вслушаться и понять, о чём шепчет ветер и деревья, но многочисленные голоса сливались и ничего определенного разобрать не получалось.

Где сейчас их преследователь? Близко или далеко? И Сверр ли это вообще?

Кобыла нахлебалась вдоволь и теперь неподъёмным грузом свалилась рядом с вынужденной хозяйкой. Наблюдала за ней своими огромными умными глазами и жевала какую-то травку, она отыскала и разгребла её под листвой и сосновыми иголками. Лия порадовалась, что хоть кто-то из них нашел лакомство. Жаль кругом темень непроглядная, она бы тоже поискала каких-нибудь ягод для себя.

– Отдохнём немного и снова в путь моя хорошая? – Лия ласково потрепала Мару по спутавшейся гриве, положила руку на широкой нос, вливая в животное энергию, превращая её в силы. Лошадь блаженно зафырчала. – Ты извини, что нечем тебя покормить, у самой живот сводит от голода. Вот выйдем в степь, отыщем какую-нибудь деревеньку и там заночуем по нормальному. Будет тебе и сено и морковка с ябл…

Рычание из темноты леса заставило прикусить язык.

Лия с Марой испуганно подпрыгнули на месте и уставились в сторону, откуда донёсся звук. В чаще прямо перед ними загорелись желтые глаза. Хищник!

Вот только дикий или…?

Треснула под тяжёлой лапой неизвестного ветка или корень. Лошадь всхрапнула и вскочила, Лия попыталась ухватить её за узу, чтобы запрыгнуть в седло. Схватить-то схватила, но не смогла удержать.

– Тише ты! – Зверь снова зарычал и сильнее, Мара заржала и взвилась на дыбы, поводья до рези впились в ладони Лии, и ей пришлось выпустить их, иначе могла лишилась рук или угодить под копыта обезумевшей от страха кобылы.

А Мара стремглав унеслась от опасности прочь через ручей. Лия не винила её, но теперь она осталась один на один с лесным хищником. На ладонях бурела кровь, щипала невыносимо, и зверь прекрасно чуял её запах. Лия застыла каменным изваянием, следила за медленным приближением растущей из темной фигуры животного… медведя!

Жадный до человеческой плоти взгляд, пронзал Лию насквозь. Она узнала его – это цепной гризли тайков время шёл по их следам! Неужели он растерзал Сверра, Кордона и других варваров?.. Неужели этот медведь так силен?

Страх связал по рукам и ногам. Двигаться! – мозг отдал команду оцепеневшему телу. Нужно двигаться иначе её ждёт смерть. Она с силой впилась ногтями в порезанные ладони, и боль помогла преодолеть страх, Лия медленно, не делая резких движений, склонилась и выудила из голенища сапога своё маленькое оружие. Глаза наполнялись слезами, она сжимала кинжал в вытянутых перед собой дрожащих руках – бесполезная вещь против этого громадного монстра. Ей бы хоть лук со стрелами! Магия здесь также бессильна. Гризли необычный лесной шатун – утративший разум человек, и дар Лии никак не повлияет на него.

А медведь с каждым шагом приближался…

Сверр сказал, что этот зверь когда-то был берсерком, но сейчас она совсем не ощущала в нём человека. Побежала бы, но бежать некуда. Ноги подкосились, и она медленно осела на лиственную подстилку, сильнее вжалась спиной в ствол липы, не зная, что делать.

С каждым шагом, её смерть подкрадывалась ближе.

И вот медведь неожиданно сорвался с места и попёр на неё. За одно мгновение сократил расстояние между жертвой. Лия застыла в ужасе, смотря как чудовище разинуло свою жуткую пасть, готовясь вцепиться ей в горло или сразу переломить лапами хребет.

От неизбежности она зажмурилась, один стук сердца – и её жизнь оборвётся.

Но вместо того чтоб оказаться в когтях твари и захлебываться в собственной крови, Лия ощутила ветер, тот всколыхнул её выступающие из-под капюшона волосы. И сразу после глухой звук врезающегося в соседнее дерево чудища.

Последовавший за ним рык, насторожил. И прозвучал он с противоположной стороны от животного. Лия оглянулась в поисках гризли и обнаружила его лежащим около терновника с большой кровоточащей раной на боку. Запах паленого мяса ударил в нос. Медведь злобно смотрел влево от неё, и Лия тоже медленно повернулась в ту сторону.

В нескольких метрах от неё стоял… Сверр. Совершенно голый. С вытянутой вперёд правой рукой, которая была объята пламенем, как факел.

И мужчина был очень и очень зол. Они схлестнулись взглядами в поединке, и Лия поняла, что проиграла. Не сбежать ей от него. Он выследит и отыщет даже на краю света, настигнет и подчинит.

Яростное ворчание гризли отвлекло их друг от друга. Медведь поднялся на четыре лапы, тряхнул мордой и вновь бросился. На Лию. Она завизжала, но дорогу раненому зверю преградил Сверр и отбросил прочь огненным шаром.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Секунду Лия глупо пялилась на широкую мускулистую спину, закрывшую её от неминуемой смерти, скользила глазами по позвоночнику вниз на крепкие ягодицы и сильные ноги. Мужчина издал короткий смешок, и щёки Лии стали пунцовыми. Он не мог видеть, но прекрасно ощущал кожей её взгляд.

– Беги, мышка. Только мешаться под ногами будешь.

Не оборачиваясь, хмыкнул он. Скорее в отчаянии, чем в надежде убежать от него, Лия сорвалась с места и бросилась в лесную чащу. На её стороне есть немного форы, пока берсерк будет занят медведем. Возможно, удастся оторваться…

***

О, да… Сверр чувствовал её потрясающий запах, ступая по следам беглянки. Её трепет перед ним и страх. Острый, пряный на вкус, с горькими нотками. Такой аромат был намешан в его паре.

Тот самый запах, который провоцировал хищника, вынуждая припадать на передние лапы и готовиться к броску. Дикое биение сердца девчонки, которое делало охоту особенно сладкой.

Доигралась маленькая охотница. Теперь сама стала дичью. Его добычей.

Парой. Да, больше Сверр не мог отрицать очевидного. Берсерки редко выбирали себе пару, но если такое однажды происходило это всё – на всю жизнь. Зверь не успокоится, пока не добьётся её расположения и не заклеймит меткой принадлежности. У звериного духа всё замешано на голых инстинктах, ему плевать на человеческие предрассудки и правила.

Последняя выходка Лии окончательно спустила Сверра с тормозов. Подумать только… сбежала в самый разгар битвы из подноса его ястреба.

К дьяволу брата! Лия его и только! Якоб всё равно не сможет его убить. А клятва… и её туда же в пекло.

Осталось разделаться с гризли. Безумное отродье успел исправно потрепать нервишки, пока Сверр гонялся за ним по горам. И надо было мохнатому наткнуться на Лию?! Складывалось скверное подозрение, что он специально брёл по её следу, науськанный Ипаллой. Что этой стервятнице от девчонки нужно?

Когда Сверр учуял, что Лия удаляется в сторону от его воинов и намеченного маршрута, он гораздо раньше понял, чем ему сообщили, что задумала эта пигалица. Удрать она решила от него! Немыслимо.

Сверр отвлёкся на запах вереска и упустил медведя из виду, при этом схлопотал когтями по грудкой клетке, да так, что разворотило. Когда очухался гризли уже и след простыл – скрылся в зарослях ельника. И бездна с ним, Кордон разберётся с собратом, а у него появилось дело поважнее.

Кряхтя не хуже старого дела, он поднялся на ноги, отряхнулся от запекшейся крови и комков грязи. Регенерация работала быстро, грудь заросла, за пару часов от жуткой раны не осталось и следа. Сверр прикрыл глаза и принюхался, улавливая отголоски слабого аромата девчонки. Беглянка направлялась на юг, и берсерк отправился на перехват.

Едва успел вовремя!..

Медведь полукровок тоже плёлся за ней. Когда Сверр увидел дрожащую в ужасе фигурку Лии на земле, вжавшуюся спиной в дерево и забывшую, как дышать, чуть было не поддался ярости и не утратил контроль. Злость плескалась через край, и знакомая жажда крови врага уже разлилась терпким вкусом на языке, покалывала, требуя немедленно разорвать на части и насытиться.

Но сначала нужно отправить девчонку подальше отсюда.

Сверр обернулся в человека и отшвырнул огнём от неё безумного берсерка. Заслонил собой, встречая атаку гризли грудью и щитом. Чувствовал на себе скользящий взгляд его дерзкой охотницы и внутри ликовал. Сердце Лии громко ухало, но уже не от страха. Дал ей уйти, чтобы под ногами не путалась, ничего, найдет позже, и уж тогда она от него никуда не денется.

Медведь зарычал, глаза зверя застила пелена ярости. Да, они с ним не закончили, и он первым ринулся в бой.

Пока Сверр и утративший человеческий разум берсерк схлестнулись в поединке, Лия металась по темному лесу. Позади изредка долетали приглушенные рычания и скулеж, и это только прибавляло скорости. Она плутала меж высоких сосен и толстых необъятных дубов, мох под сапогами чавкал всё сильнее, а за шиворот с тяжёлых листьев так и норовили попасть ледяные капли. Чем больше проходило времени, тем сильнее ей становилось не по себе. Между мрачными деревьями неспешно клубились облака густого тумана, превращающего невнятные тени в притаившихся чудовищ. Лия продиралась через сырые колючие мохнатые ветви приземистых елей, она давно выбилась из сил и двигалась на чистом упрямстве.

Ноги подгибались и идти отказывались. Не обращая внимания на дрожащие колени и заполошно стучащее сердце, сцепив зубы, она шла дальше. Жажда свободы и независимости толкала её вперёд, рано или поздно Сверр закончит с гризли и кинется в погоню.

Звуки сражения стихли, и лес поглотила тишина. Где-то вдалеке ухнул филин, Лия вздрогнула и мысленно пожурила пернатого за то, что напугал. Со страху казалось, что берсерк наступал на пятки и мог выпрыгнуть из темноты в любую секунду. Путь преградила неглубокая речушка, мочить ноги не хотелось, и Лия побрела вдоль берега в надежде найти место, где можно перебраться на другую сторону. Какое-нибудь старое поваленное бревно или каменистую насыпь! Но снова замерла, потому что впереди на фоне деревьев возник силуэт выше человеческого роста с непонятными очертаниями. А потом у силуэта загорелись желтые глаза, и луна в небе выбрала именно этот момент, чтобы осветить нечто впереди, а именно большого волка. Нет не так – громадного.

Волк. Во-олк!

Лия попятилась. В голове пульсировала она единственная паническая мысль – беги! А ноги, как ватные приросли к земле и не слушались.

Волк наклонял голову вниз, то снова поднимал, улавливая все оставленные в воздухе запахи, а Лия замерла, напрасно пытаясь притвориться, что её здесь нет. Не зря говорят, у страха глаза велики. Секунды отмеряли свой бег, зверь нападать не спешил, и Лия рискнула предложить, что перед ней вероятно… Сверр.

Конечно он. Кто же ещё?! Потому что в природе таких больших зверей не бывает. И не смотрят они на свою жертву так… по умному. По человечески.

Догнал. Чтоб его!

Минутное молчание, застывшее между ними, показалось бесконечностью. Лия пыталась не дышать, а волк слушал как бьется её сердце. Этот звук… Такой отчаянный, надрывный, пробивал насквозь, заставляя его собственное сокращаться с удвоенной силой. Лия поморщилась, чувствуя, словно по венам перестала течь кровь, вместо неё побежали концентрированная злость вперемешку с отчаянием. Значит, он уже разделался с медведем? Убил?

Ноги приросли к земле. Лия понимала, что бежать глупо – от хищника не убежать, а от Сверра тем более. Но только его образ в звере оказался для её психики испытанием. Черный волчара не спускал с неё взгляда, замерев на несколько мгновений, a потом направился к ней, под мощными лапами зверя похрустывали веточки. Он делал это специально, чтобы она слышала шаги.

– Сверр…? – выдохнула жалко, отклоняясь назад, когда он оказался рядом. Мелкие капельки на его шерсти, как роса, блестели в свете луны, словно он недавно купался в воде. И он возвышался над Лией на добрых две головы. Или три. Какой здоровый! И жуткий.

– Ты пугаешь меня.

Ответом стало вкрадчивое рычание. Лия осела под его натиском на землю, и зверь навис сверху, ей пришлось вытянуться под ним и сжаться в страхе, она не понимала что он от неё требует.

Мышцы перекатывались под бархатной кожей, золотистые глаза мерцали в глубине большого черного зрачка, а сильное сердце волка стучало в ладонь, которой Лия упиралась в его грудь. Вспомнился зачем-то сон, где похожий на этого волк гонялся за ней по сумеречному лесу. Вот и сбылось предзнаменование…

– Сверр? – пискнула Лия, когда волк опустил к её лицу морду и лизнул щёку. Затем вторую и зарылся носом в шею, лизнул шершавым языком местечко, где однажды укусил. И от метки по всему телу разлилась горячая волна, выгнув позвоночник дугой.

– Гр-р-р…

Лия ощутила себя маленьким несчастным зайцем, попавшимся в лапы свирепому хищнику. Что ему стоило перекусить за неповиновение ей шею? Но этот протяжный рык не звучал угрозой, нет, он будил в Лии совсем иные чувства чем страх. Повиновение? Он подавлял, и хотелось именно подчиниться. От хищника на удивление не несло псиной или кровью, а пахло свежей хвоей и северным ветром.

Лия дрожала в лапах зверя. Распахнув глаза, она утонула во взгляде волка, и столько в нём было всего, что не описать словами. «МОЯ!» – читалось в янтарных омутах. Но не добыча, не жертва, а… кто? Волк снова провёл языком по метке, и Лия зажмурилась в удовольствии. В какой-то миг влажная шерсть под ладонями исчезла, заменившись твердой голой грудью, и Лию сжали в тисках сильные мужские руки.

– Наигр-ралась в кошки мышки? Набегалась? – Облик Сверр сменил, но в голосе ещё сохранялись рычащие нотки, выдавая степень его злости. – Посмотр-р-ри на меня!

Подчинилась приказу и посмотрела. Обожглась болью в зверином взгляде. Лия вдруг оробела перед ним. Затем разозлилась на саму себя. Что она могла ему сказать? Да многое! Но почему-то сейчас язык словно прирос к нёбу. Они смотрели друг другу в глаза и общались на новом интуитивном уровне. Берсерк знал, почему она сбежала, и будет пытаться снова и снова. Его восхищала сила её духа, но он больше не позволит улизнуть. А Лия видела отражение своей боли в глазах Сверра, каждой клеточкой тела ощущала его сожаление и страх потерять её.

– Никогда не отпущу… – произнёс хрипло, суживая вокруг хрупкой фигурки капкан из своих рук, – ты мне принадлежишь!

Дыхание Лии сбилось от этого заявления. Ещё чего! Раньше Сверр твердил, что она невеста его брата, что же изменилось теперь? Внутри расползалось согревающее тепло от слов, но она упрямо выкрикнула ему в лицо:

– Никому я не принадлежу! И слезь с меня! Немедленно отпусти, задница лохматая! – бушевала она, вымещая свою боль и отвергнутые однажды чувства.

Молотила его кулачками по груди, только толку? Что этому здоровенному зверю её кулаки? He страшнее комариного укуса. Лия брыкалась и дёргалась всем телом, но это тоже самое, что пробовать сдвинуть скалу. А Сверр слышал, как неистово бьётся дикое сердце, жадно втягивал воздух, наполненный запахом её желания, пусть она и отрицала это даже перед собой. Осторожно обхватил пальцами подбородок беглянки и заглянул в воинственные глаза, испепеляющие его жгучим взглядом.

– Прости, что не рассказал с самого начала, кто ты. Прости за… твой народ. Я действовал по приказу Якоба, – Сверру никогда ещё не приходилось не перед кем оправдываться, но он не хотел, чтобы Лия считала его бесчувственным монстром. А она уже знала, что он не мог ослушаться конунга из-за клятвы, и всё равно от неожиданного признания почва уходила из-под ног… по факту из-под тела.

– Но тебя я ему не отдам.

Лия вязла в пылающем взгляде мужчины, столько всего в нём было намешано, что не разобрать. От лютой тоски до искреннего сожаления и адского нетерпения. Все его эмоции, как на ладони. Живые, открытые, и только для неё. Не в силах противиться этому, душу снова наполняло надеждой. Она разворачивала смятые крылья, и так страшно было снова обжечься о страсть берсерка.

Волк внутри недовольно заворчал, чувствуя, что их девочка больше не станет сопротивляться, подбивал к действиям, но Сверр даже не шелохнулся, позволяя себе лишь смотреть.

Тогда Лия несмело коснулась груди мужчины сама.

– Чувствуешь моего зверя? – тихий голос прорвался сквозь пленительный дурман.

– Да, – едва слышно.

Волк тоже чувствовал её. Он давно выбрал Лию в пару, а до человеческой половины осознание дошло лишь сегодня, когда они чуть не потеряли её. Глупец вот он кто! Волк наблюдал, жадно втягивал запах цветов вереска, и как-то по-особенному урчал, резонируя мыслями с самого берсерка. Сверр согласился со своим зверем, что был дураком и глупцом.

Он безотрывно наблюдал за Лией. Смотрел, как в волнении кусала губы, как билась маленькая жилка у неё на виске, а длинные ресницы-опахала отбрасывали тени на щёки. Прикосновение её руки клеймило, оставляя отпечаток не снаружи, а где-то внутри. Сверр впитывал эти невероятные ощущения, утопал в них. И ликовал, что их девочка наконец сдалась.

– Ты боишься меня?

– Нет… – легко срывается с её уст.

Не боится больше. Смотрит, не в силах отвести глаза, и просит взглядом, чтобы поцеловал уже. Вслух не решается сказать. А Сверр слышит её желания. Наклоняется. Его четко очерченные губы раздвигаются в полуулыбке.

Лия замирает, боясь выдохнуть и спугнуть это мгновение. Сердце бьется так быстро, словно хочет выскочить из груди. Губы берсерка всё ближе. Его глаза смотрят в её, и она тонет в них, погружаясь всё глубже и глубже.

Сверр проводит ладонью по щеке. Мучительно медленно очерчивает большим пальцем контур мягких губ, едва касаясь кончиками пальцев, спускается по шее к пульсирующей впадинке между тонкими ключицами. И Лия невольно сглотнула. Он смотрел на нее так… так… Под его взглядом заныла грудь, наливаясь, становясь тяжелее. Соски затвердели, превратились в две безумно чувствительные горошины, при каждом шумном вдохе они тёрлись о ткань исподней рубашки, усиливая ощущения.

Чувственный жар охватывает всё тело, заставляя вытянуться в струну. Выдох. Вдох. И его губы ловят её дыхание. Его тело плотнее прижимается к её. Он сминает губы в жадном поцелуе. Пьет выдохи, а у неё идёт кругом голова. Их языки сплетаются в едином правильном танце, и их обоих накрывает волна наслаждения. Острого, чувственного, запретного.

Лия откинула голову назад, подставляя шею жадным губам, от предвкушения близости по телу разбежались мурашки.

– Прошу, моя илва… – шепчет Сверр, обдавая кожу Лии жарким дыханием, – не останавливай.

Ни капли мольбы не было в его голосе – требование подчиниться. Кто-кто? – хотелось спросить Лии, но она не смогла выдавить из себя ни звука, а когда губы Сверра опустились ниже, странное прозвище вообще выветрилось из головы.

Горячие ладони берсерка пробрались под спину, приподняли и схватили края жакета, собираясь…

– Н..нет! – взвизгнула она и упёрлась ладонями Сверру в грудь. Мышцы его окаменели, яростный гортанный рык прокатился по рукам и передался на тело недовольным эхом. Лия съёжилась и произнесла на выдохе: – Не рви, пожалуйста. Мне… будет нечего надеть потом.

Сверр облегчённо расслабился. Он в любом случае уже не сможет остановиться, а причинить боль деве не хотелось. Знала бы она, чего ему стоила выдержка! Испугалась и рванула бы от него в чащу без оглядки, сверкая пятками сапог. Ей нужна эта треклятая одежда? Хорошо. Он призвал все свои силы и терпение, чтобы не разорвать шмотьё в клочья, а постепенно избавить совершенное желанное тело от лишних тряпок. Даже нашёл в этом бесхитростном занятии несколько плюсов для себя.

Повернул свою добычу на бок, быстро расшнуровал жакет и отбросил за ненадобностью. Меховой плащ Лии послужит им вместо ложа, берсерк лишь расстегнул его у горловины и раскинул полы в стороны. Наблюдал, как расширяются зрачки Лии почти полностью топя синеву глаз в понимании неизбежного, но вместо страха в них горело любопытство и зарождающаяся ответное чувство. Она тоже хотела его.

Пальцы берсерка проникли под нижнюю рубашку и обожгли контрастом нежную замёрзшую кожу. Он был факелом, невидимым, но воспламенённым. И его жар передавался Лии через соприкосновение тел, согревая и распаляя глубоко запрятанные ранее желания. Стёрлись грани ненависти и непонимания, причины и следствия, разногласия. Не было в данную минуту ни пленницы варваров, ни самого варвара. Обычные мужчина и женщина.

Прохладный ночной воздух оседал мурашками на их телах, но ни Лии, ни Сверру не было холодно. Их согревал жар их сердец. Берсерк торопливо задрал обе рубашки вверх, оголяя полушария груди, навершия тут же сжались в тугие бусины, и Сверр приник к одной из них ртом, смакуя вкус кожи его девы. Вырывая из неё новый сладкий вздох-полухрип. Второй холмик накрыл ладонью и чувственно мял. Приятный спазм стёк к низу живота, и Лии тоже захотелось сделать мужчине что-нибудь приятное. Дотронуться до широченных плеч и сильных рук, скованных доспехами из стальных мышц.

Она несмело провела ладонями по ёжику ещё влажных волос, не к месту подумав, почему они у него такие короткие? Ведь другие берсерки носили длинные и заплетали их в косы, вдевали в пряди бусины и крошечные черепки, некоторые на висках выбривали. Наверное, ему так было удобнее сражаться, ничего не мешалось и противник не мог ухватиться. Опустила руки на крепкие плечи, давно мечталось ощутить их твёрдость.

На последней мысли перед глазами пронеслось воспоминание из леса при прошлом побеге, конкретно о том, когда берсерк показал Лии своё… немаленькое твёрдое орудие. Да он же её просто разорвёт! И этой конкретной дубиной он сейчас вжимался ей между ног. Дурман приятных ощущений выветрился за секунды. Лия дёрнулась в панике, но Сверр удержал, не дав отпрянуть.

– Не бойся, – прохрипел, словно угадав ход её мыслей, – я буду нежен и постараюсь всё сделать аккуратно в первый раз. А потом будет всегда только хорошо. Доверься мне, илва…

Вот снова. Опять это странное слово или прозвище. Что же оно значит? Лия узнает, но потом. Она смотрела на него немного испуганными синими глазами, с уст вылетел ещё один стон, когда берсерк прикоснулся к коже живота шершавыми пальцами, очертил замысловатый круг из узоров и двинулся ниже к застёжке штанов.

– Смотри на меня, – новый приказ-просьба.

И Лия смотрела, потому что янтарные огни в ночи завораживали, и с ними было не так страшно. Ягодицы утонули в мягком меху, она не успела понять, как осталась полностью обнаженной. Открытой перед ним. Когда он стянул через голову рубашку? Пальцы Сверра провели меж влажных складочек и задели чувствительный бугорок, заставив Лию сильнее расширить веки и охнуть. А затем берсерк склонился к ним лицом и начал дразнящую ласку-пытку.

Бил языком по набухающему бутону, в то время как два пальца растягивали и подготавливали изнутри. Лия ещё пыталась сдерживать стоны и крики, но с каждой прошедшей секундой те становились громче. Она металась головой по плащу, сжимала ладонями соболиный мех, лоб взмок, и дышала часто. Узнавала уже подкатывающее ощущение экстаза, но Сверр нарочно останавливался у самого края, контролировал и не позволял сорваться в спасительный омут удовольствия. Что-то говорил, требовал, однако Лия, оглушённая эмоциями расслышала не сразу.

–… скажи это!

– Ч..то это? – хныкала. Глаза закатывались, но берсерк снова замер, и долгожданная лавина отхлынула, так и не накрыв.

– Признай, что МОЯ!

– Н..нет, – совсем неуверенно. Противилась из упрямства, но в мыслях уже давно став его.

– Лия-я, – грозный рык раздул мощную грудную клетку и передался вибрацией прямо на трепещущие лепестки, кинув в крайность. Подтолкнув к полной капитуляции.

– Да твоя! – крикнула ему. – Твоя я! О-о ммм… – удовлетворённый услышанным, Сверр кивнул и усилил ласку, чувствуя, что его девочка на грани.

Пару движений, и наконец, Лия рухнула с небесной высоты в бездонную пропасть. Но Сверр не позволил ей падать одной. Толчок. Короткая вспышка боли, он просунул руку за шею Лии и сжал волосы на затылке – и снова глаза в глаза.

– Только со мной. Теперь всегда. Потерпи немного, сейчас пройдёт.

Удар сердца. Её. Его. И новый толчок до упора. Лия поморщилась, а берсерк поймал губами капли слёз в уголках век. Шептал ласковые и успокаивающе слова и не отпускал взгляда. Вышел и вновь погрузился, тягуче медленно, давая привыкнуть к своему размеру. И Лия смотрела без страха и отвращения. Первая из многих. От этого вело голову, но Сверр удержал своего зверя в узде. Нет, больше боли они паре не причинят.

Ещё стук сердца и толчок. Быстрее. Ярче. Вперёд-назад. Их сердца забились в унисон. Глаза в глаза. Лия почувствовала, как удовольствие постепенно возвращается, и жар захватывает вновь. Стоны зазвучали громче, Сверр вторил Лии, сжимал руками бедра и насаживал на себя всё сильнее и яростнее, отпустив волка с цепи.

Его бархатное рычание рассыпалось волной озноба по коже, он склонился к шее, тяжело хрипя. Лия вскрикнула и взорвалась внутри, цеплялась пальцами за напряжённые мышцы плеч, сжимаясь внутри, и снова рухнула с высоты. Берсерк замер и сорвался вслед за ней. Теперь они падали в бездну вместе.

Царица ночи скрылась за кронами деверев и тяжёлыми облаками, чтобы никто кроме неё не узнал их тайну. Луна сбережёт её до нужного часа. Сверр перекатился в бок и укрыл их с Лией плащом. Прижал к горячей груди свою сопящую упрямую охотницу и улыбнулся. Сегодня только их ночь. И она будет длинной.