Проклятье берсерка или Чужая невеста

Глава 6

Сверр касался губами жестко и грубо, выбивая из Лии вздохи. Его язык нагло хозяйничал во рту. Мужчина обхватил одной своей ладонью тонкие запястья Лии и поднял её руки над головой, фиксируя к стене. Другую ладонь положил на грудь, поглаживая большим пальцем, сжал сильно, до колкой дрожи.

Сорвавшийся ответный стон звучал музыкой для его ушей. Дрянная девчонка!

На грани сознания маячила мысль, что надо прекратить это безумство. Что он не в праве вообще прикасаться к невесте конунга.

А волк на это заявлял, что прекращать не нужно, наоборот, нужно наказать деву за строптивость и язвительные слова. Понукал действовать решительнее: содрать с желанной добычи мешавшие тряпки, которые люди называли одеждой. Волкодлак не понимал, зачем последняя вообще им нужна? Только скрывает природную красоту и грацию.

Да, маленькая охотница стала добычей зверя.

Волк решил это ещё в пещере, переполненной тварями ночи. Но эту добычу не хотелось убивать – её хотелось поймать, добиться и покорить. Спрятать от опасностей в самом защищённом месте и постепенно завоёвывать. Наслаждаться теплым светом чистой души. Ласкать и упиваться нежным голоском, похожим на перезвон и журчание непокорных горных потоков.

А глупый человек продолжает отнекиваться и противиться. Ну ничего, со временем волк поможет понять необходимость для них девы.

Лия задыхалась от грубых ласк берсерка, что он обрушивал на неё. Да и лаской такие поцелуи не назовешь: он словно клеймил ими, с каждым новым завоёвывал территорию кожи и метил укусами, оставляя алеть следы своей страсти. Жёсткие губы давно перебрались на шею и ключицу, которую совсем не скрывал широкий ворот туники, а свободная ладонь мужчины забралась под неё и мяла и тискала налившуюся грудь.

Сверр прикусил зубами затвердевший сосок прямо через одежду, а пальцами сжал и оттянул другую горошину под туникой, и острый спазм удовольствия прошил позвоночник Лии мурашками. Она запрокинула голову, выгибаясь, как дуга лука, и пронзительно закричала. Берсерк завторил ей оглушающим рычанием, снова толкаясь бедрами, он упирался ей в промежность через ткань штанов своей внушительной твердостью.

Пугало ли это Лию? Бесспорно! Сверр был огромным во всех смыслах. Он может её запросто порвать! И словно ощутив её страх, он зафиксировал затылок Лии рукой, заставив смотреть прямо в свои злые глаза, в которых плескалось расплавленное золото с искрами костра. Черты мужественного лица заострились, постепенно обнажая звериную сущность.

– Боиш-шся меня? – Пророкотал басом.

Его голос двоился эхом, рычание прорывалось из груди, искажая правильность звуков. Лия вздрогнула, догадавшись, что сейчас через зрачки мужчины на неё смотрит зверь… но она упрямо мотнула головой в стороны.

– А зр-р-ря. Стоило бы!

Продолжая удерживать над головой у стены её руки, не разрывая зрительного контакта, берсерк медленно провёл ладонью от груди к животу и задержался на бинтах. Рывок и те отлетели в сторону за ненадобностью, а гладкой кожи коснулись горячие уверенные пальцы, очертили маленький шрам – рана полностью зажила, но не прекратили волнующего движения и направились ниже.

Сверр достиг поясного ремня, и не выпуская из плена лазурные глаза охотницы, расстегнул, а затем его ладонь нырнула за кожаные штаны и накрыла сокровенное место каждой женщины. Изо рта Лии вырвался громкий вздох, она шире распахнула глаза, ещё никто и никогда не прикасался к ней там!

И берсерку это прекрасно было известно. С коварной ухмылкой он начал круговое движение пальцами, ещё и ещё, быстрее и медленнее. Снова быстрее, провёл сверху вниз, касаясь входа и вновь возвращаясь выше, нащупав бугорок, ударил по нему и сжал.

– Ах-х… – Лию сотряс стон, и волна жара прокатилась по всему телу, но она не смела отвернуться от золота глаз зверя. Её щёки раскраснелись от стыда, лоб покрылся испариной, а спиной она уже не чувствовала боли от поверхности скалы. Все другие ощущения померкли на фоне, а пальцы неистовствовали там внизу.

Довольный рык Сверра прозвучал под сводом пещеры. Дева была такая отзывчивая, и вся в его власти. Ей нравилась игра, и она была влажной для него. Только для него! Он толкнулся снова, усиливая контакт тел и ощущения, губами словил её вскрик. Двинулся рывком ещё раз, имитируя древний, как сам мир, танец плоти и страсти. Погрузил в девственное лоно свой палец, но неглубоко, на грани, не преступая черту.

Братец, если бы узнал, чем его «гончий» занимается сейчас с его долгожданной невестой, велел бы казнить обоих. Хотя убить всё равно бы не получилось. Сверр брал Лию своими пальцами и целовал, а внутри сам ликовал, что шёл наперекор конунгу. Конечно хотелось бы большего, но… последнюю черту дозволенного было преступать никак нельзя.

И вот Лию затрясло сильнее. Бросило в пасть пламени и шторма одновременно, сметая на пути все тревоги и эмоции, оставляя только упиваться наслаждением, которое никогда прежде ей не доводилось испытать. Сверр уже давно освободил её руки, и она впилась ногтями ему в голые плечи, громко стонала и царапала спину, оставляя свои отметины взамен его жалящих поцелуев.

Они оба дышали рвано, как загнанные животные, Лия уткнулась лбом берсерку в шею и ещё мелко вздрагивала от стихающих волн удовольствия, ещё ощущая его пальцы там…

Изначально Сверр хотел подвести дерзкую охотницу до пика и бросить неудовлетворённой, так и не позволив познать настоящее наслаждение страсти. Но в последний миг передумал. Не смог лишить себя подобной радости, осознавая, что она вознесется к вершине из-за него.

Хмыкнул и чуть отстранился. Лия устало откинулась на прохладный камень скалы, она хватала ртом воздух и смотрела на него сквозь мутную пелену. И Сверр решил её добить: он медленно вытащил свои пальцы из её штанов, провёл в ласке напоследок по влажным складочкам и сжал чувственный бугорок, отчего Лия слегка дёрнулась и вскинула на него взгляд.

А берсерк растянул губы в пугающей усмешке и также медленно, смакуя, демонстративно облизал свои пальцы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Действительно запретный плод сладок. Хорошо запомни этот момент, девочка. – Другой рукой Сверр несильно сжал тонкую шею: – Хочу чтобы ты вспоминала меня каждый раз, когда Якоб станет тебя иметь!

Лия будто наяву ощутила, как берсерк дал ей пощечину.

Это прозвучало жестоко. Подло. И очень обидно. Но под стать про́клятому тьмой. Лия стиснула зубы, чтобы не зареветь. Она ощутила себя падшей женщиной, которую только что попользовали и изваляли в грязи так, что не отмыться теперь.

Довольный эффектом Сверр хмыкнул и скинул с себя ноги Лии, и если бы не стена позади, то она непременно упала бы к нему ниц. Но Лия сильно зажмурилась и отвернула от мерзавца голову, она ни за что не покажет ему свои слёзы!

– Приведи себя в порядок, через час выдвигаемся, – бросил берсерк и вышел наружу, оставляя в пещере Лию одну наедине с заполошно стучащем и ноющим от шипов сердцем.

Она сползла вниз по стене, глотая соленые слёзы, которые все-таки полились из уголков глаз крупными каплями. С улицы донёсся хруст снега под тяжелой поступью шагов, и не выдержав разъедающей внутри боли, Лия выкрикнула:

– Ненавижу… ненавижу тебя берсерк!

Ей было всё равно услышит ли её Сверр, душа требовала выхода скопившимся эмоциям.

Сверр отошёл от пещеры на несколько шагов, когда крик Лии ударил хлыстом ему в спину. Горное эхо подхватило и выкинуло его блуждать напоминанием по гребням гор. Берсерк остановился широко расставив ноги, зубами заскрежетал, руки разжимались и сжимались в кулаки.

Тянуло что-нибудь разгромить, сломать. Немедленно требовалось выпустить пар, он еле сдерживал себя, чтобы тоже не заорать во всю глотку. Маска презрения слетела с лица, как только он выбрался на свежий воздух. Он бросил Лии жестокие слова, но так будет лучше для них обоих.

Пусть ненавидит, чем смотрит податливой ланью. Так он сможет держаться от неё подальше.

Сверр приложил пальцы к губам и свистом позвал нарка. Вальдер отозвался где-то неподалеку за белесым горными отрогом, охотится рядом. Берсерк задрал голову к небу, он до рези в глазах всматривался в солнечный диск. Рваное дыхание постепенно приходило в норму. Ледяные потоки ветра совсем не приносили холода мужчине, в нём ещё плескалась ярость вперемешку с желанием.

Сколько так простоял Сверр не знал, но чутьё подсказало, что порядочно. С запада собирались седые тучи, а им с Лией держать путь как раз в ту сторону. Значит пора выдвигаться. Он обернулся и собрался идти поторопить охотницу – его головную боль, ожидал увидеть её всю в слезах, но был приятно удивлен, обнаружив Лию за своей спиной.

Она закуталась в покрывало, которое послужило им пологом, и стояла у входа пещеры. На её лице не было слёз, красные веки и щёки да, но она выглядела собранной и серьезной. Глаза Лии исследовали верхушки Безмолвного перевала.

Сверр понял, что она не сдалась и не бросила идею с побегом. Что ж, похвально. Но бесполезно, от него не уйти.

Он прошёл в пещеру, чтобы забрать вещи, но те уже были собраны, костёр погашен, а его плащ аккуратно лежал сложенным поверх поклажи. Сверр хмыкнул, не одела из-за гордости или его пожалела? Зная её скорее второе.

Он накинул плащ, поднял сумки и направился на улицу. И что он там увидел? Вернувшийся Вальдер подныривал мордой под ладони Лии, выпрашивая ласку. Девушка улыбалась зверю и почёсывала того за ухом, а этот паршивец мохнатый довольно урчал, вилял шипастым хвостом и играючи бодался в ладони, требуя ещё.

…И это нарк – машина для убийства, неприступное животное, которое не допускало до себя никого кроме берсерков.

Сейчас зверь больше напоминал огромного домашнего сытого кота, чем свирепого хищника. И Лия его совсем не боялась. Впечатляет, ничего больше не скажешь. А всё дело в даре охотницы. Живые существа вокруг чувствуют в ней тепло и жизнь и сами тянутся.

Сверр громко кашлянул, разрушая идиллию этих двоих. Улыбка Лии пропала, она вновь изобразила на лице отстраненное холодное выражение и отвернулась от него. Игнорировала его. Просто прекрасно.

Он повесил сумки на бок зверя-льва, запрыгнул в седло и повернулся к Лии, молча протягивая ей руку. Секунды три-четыре она боролась с собой, но после вложила свою ладонь, и Сверр рывком усадил Лию впереди себя. Она сразу отстранилась и выпрямила спину. На скулах Сверра заиграли желваки, он молча притянул её к себе за талию, крепко удерживая, и насколько смог прикрыл её плащом. Им предстоял опасный крутой спуск, но Лия больше не противилась.

Его начала раздражать её напускная холодность, но что он хотел? Сам всё для этого сделал.

Отступив от вершины, Вальдер начал спуск по снежному карнизу по наветренном отлогому склону. Впереди раскинулась горная цепь хребтов, их обернутые в шубы пики тянулись к облакам, а солнечные лучи отражались сверкающей россыпью бриллиантов на пушистом покрывале. Под лапами нарка хрустела обледенелая корка снега, а трескучий мороз кусал кожу.

Несмотря на жар от тела мужчины Лия ощущала студёную безысходность, та обволакивала крепкой паутиной, сковывала, проникала в тело и стремилась по венам прямиком к сердцу.

Они двигались в быстром темпе. В неизвестность.

Это был трудный путь. После перевала начинается земля варваров и королей, и враг может поджидать в засаде где угодно. Нарку приходилось двигаться осторожно, каждый шаг сквозил опасностью, извилистая тропа убегала далеко вперёд, казалась нет ей конца и края. Вальдер навострил уши и вслушивался в дыхание ветра.

У Лии быстро замёрзли руки, и она спрятала их под покрывало. Глаза слезились от слепящего солнца, но она упрямо смотрела вдаль меж скал. Горная тропа извивалась подобно змее, она то поднималась, то круто уходила вниз, и тогда нарку приходилось спускаться боком. Лапы вязли в снегу из-за большого веса зверя и двух наездников, он тяжело пыхтел и порыкивал, пытаясь удержать равновесие.

В такие минуты в спину Лии вдавливалось твердое тело мужчины, бедра Сверра тесно соприкасались с её, а он сам прижимал её к себе сильными руками, чтобы не вывалилась из седла. Лия невольно затаивала дыхание, услужливая память тут же подкидывала воспоминания, что берсерк делал с ней этими проклятыми руками в пещере.

Вспоминала и одёргивала себя, но как не старалась держаться отстранённо, не получалось. Жар пёк щёки, а мороз не остужал разгоряченных мыслей, ведь тело ещё не забыло познанное наслаждение. И Лия злилась из-за этого. На себя и на мужчину.

А ещё она с любопытством оглядывалась по сторонам, ей впервые довелось побывать на чужих землях. Судя по занесенной дороге, а точнее полному отсутствию оной, эту тропу не использовали. И пока Безмолвный перевал стоит на страже границы варварам и алчным королям не пробраться в Свободную Долину. Один человек вполне может проскользнуть незамеченным тварями в светлое время суток, а для целого войска пройти беззвучно невозможно.

За горными хребтами виднелись отстроенные города и поля королевских угодий. С высоты Лия смогла рассмотреть крошечные точки на них, но кто трудились там свободные крестьяне или рабы, она не знала. Озноб пробежал по спине. Лия остро почувствовала себя здесь лишней. Чужая земля. Чужие законы.

А совсем скоро она станет невестой Якоба Захватчика… но вряд ли женой.

В народе поговаривали, что конунг Нирландии своих первых жён публично извращённо убивал, если те не могли во чреве своем удержать его семя. Теперь прежде чем надевать на нареченную венец, Якоб не выпускает деву из спальни, но до сих пор ни одна невеста так и не понесла. Признавать себя бесплодным конунг не желал, винил в проблеме исключительно женский пол и всё не оставлял попыток зачать наследника.

…До неё вот добрался.

Лия тряхнула головой, прогоняя жуткие мысли. В любом случае она не собиралась ложиться под него, а затем погибнуть, как и другие несчастные девушки. Чтобы отвлечься смежила веки и представила родные луга и леса, где отец обучал её искусству воина, лица матушки и сестрицы, подруг. Незаметно сон сморил её.

Диск солнца поднялся в зенит, а затем стал неумолимо клонился к горизонту. И пока охотница видела прекрасные сны, нарк преодолел последний горный рубеж. Серые скалы с сугробами сменились редким пролеском, припорошённые снегом вековые хвойники высились у предгорья и поджидали уставших путников, чтобы даровать им укрытие под своими кронами.

Чутким обонянием Сверр почуял в лесу присутствие отряда своих воинов. И ещё один запах, который вызвал в груди глухое раздражение.

***

Сквозь сон Лия услышала конное ржание и чужие голоса, она пошевелилась в своём коконе и носом уткнулась в грудь берсерка. Чужое сильное сердце ровно билось под ухом, но дальше дремать ей не дали.

Лошади испуганно захрапели завидев нарка, а строй мужских голосов воодушевлённо приветствовал своего командира. Но один гаркнул громче всех, окончательно разогнав с Лии сладкий мор.

– Эй, Сверр! Ну наконец-то ты вернулся, а то я уж думал на выручку идти.

Лия распахнула глаза и не сразу сообразила куда попала. Повсюду стояли всадники в чёрных доспехах и лошадях темной масти, а прямо перед собой Лия увидела бородатого рыжеволосого варвара. Именно варвара, язык не поворачивался назвать его мужчиной настолько он имел устрашающую внешность.

Он был не просто широк в плечах, а огромным. Волосы на висках викинг выбрил, а остальную гриву заплёл в толстую косу и повязал кожаным шнурком с костяными бусами. Одет в безрукавку и штаны из сыромятной кожи. Лицо в шрамах. Но сидел варвар не на нарке, как Сверр, а на обычном мустанге.

Неотёсанный боров – вон на кого он похож!

– Долго вы и какие-то потрёпанные, – не унимался рыжий бородач.

Громила посмотрел на Лию заинтересованно, и Сверр плотнее притянул её себе, словно этим жестом хотел отгородить от внимания варвара. Но вдруг радужка мужчины засветилась янтарем, и Лию передёрнуло. Ещё один берсерк на её бедовую голову?!

– Я бы посмотрел на тебя, Бурый, после стычки с шакалами перевала, – проскрежетал сквозь сжатые челюсти Сверр. Бурый Кордон был единственным из берсерков, кто служил Якобу добровольно, за это его не переваривали все. Натура у него поганая, и за глаза его прозвали тронным подхалимом.

– А я-то думаю, что это ты такой полуголый и свербит от тебя псиной аж за версту. – Кордон пристальнее вгляделся в притихшую деву, и его кустистые брови взлетели ко лбу: – Симпатичная малышка достанется нашему конунгу, надеюсь, под этими тряпками скрывается сочная фигурка. Что, милая, покажешь нам свою красоту?

Бородач заржал над своей шуткой, но другие воины не поддержали противный хохот, молча наблюдали за перепалкой двоих берсерков. Сверр развернул за узды Вальдера так, чтобы скрыть от сального взгляда Лию, и чётко с расстановкой проговорил:

– А вот это не твоего скудного ума дело. С дороги, я жутко устал и голоден!

– Не зарывайся, Черный волк, – ощетинился Кордон, но путь уступил и заметно ссутулился под давящим взглядом.

Сверр сплюнул в траву, как бы рыжий не храбрился он был слабее его, и этот факт невероятно злил последнего. Хмыкнув, Сверр повёл Вальдера вглубь разбитого лагеря. А Лия находясь в эпицентре событий, едва не обмерла от страха и отчаянья.

Рядом с ней два берсерка и с десяток воинов Сверра… какой тут побег?!

Лия с удивлением вертела головой. Вокруг стоял хмурый густой лес. То тут, то там лежали тёмные замшелые валуны, на которых устроились воины и точили мечи, другие занимались каждый своим делом. Кто поил лошадей, кто проверял упряжь, а кто возился у очага с готовящейся похлебкой. Все мужчины с интересом посматривали на девушку в руках своего командира, но делали это так, чтобы не замечал Сверр.

Берсерк вёл нарка к расположенному в центре поляны шатру. Единственному стоит заметить, остальные воины ночевали прямо на сырой земле. Бородатый варвар куда-то запропастился, но Лия только порадовалась, что он скрылся с виду. У ней мурашки ползли от одного лишь его присутствия. Противный тип, такого стоит опасаться.

Шатер не занимал много места, чисто походный без всякой вычурности, он предназначался командирам. Сверр спешился, снял Лию и почти втолкнул её в него, внутри горели лишь две масляные лампы в чашах, подвешенные к потолочным опорам.

Плотная ткань полога тут же отсекла все лишние звуки. Лия на миг забылась, что вокруг полно разгорячённых мужчин, она переминалась с ноги на ногу и наблюдала за Сверром. Пальцы до побеления стиснули покрывало, в нём было жарко, но Лия не решалась его снять, оно создавало видимость защиты от этих варваров.

Берсерк оставил её стоять у входа, а сам прошёл дальше. Лия видела только широкую спину. Мужчина был такой огромный, что потолок шатра казался слишком низким. Пара неспешных движений, и походный плащ падает на пол, обнажая спину с зажившими белесыми рубцами. Лия не нашла ни одной раны – неужели это всё её магия воды?

Лия невольно залюбовалась могучим разворотом плеч, хотя собиралась держаться с ним равнодушной. Он бросил обидные слова, поступил гадко, но… но к сожалению сердцу не прикажешь. И охотница скользила взглядом от одного шрама к другому, в каждом – хранилась история жизни Сверра, из-за которой он стал тем, кем есть сейчас. Беспощадным и жестоким про́клятым воином.

Лия всё ещё была невероятно зла на него, но оказавшись в эпицентре толпы воинов, внезапно поняла, что только берсерк сейчас её единственный защитник. Пусть и до поры до времени. Она растерянно оглянулась, обстановка шатра почти неразличима, внутри не было никакой мебели – только несколько сваленных друг на друга шкур, заменяющих ложе.

Ложе…

Лия отступила назад, осознав, что придется ночевать вновь с ним. Словно угадав направление её мыслей, Сверр хмыкает и бросает взгляд через плечо, а затем молча проходит к срубленному пню, на котором лежит блюдо с краюхой свежего хлеба и сыр, рядом железная кружка и закупоренный кожаный мешок.

Сверр отбросил на шкуры свой меч, и словно вздохнул с облегчением. Затем потянулся к хлебу на блюде и разорвал руками кусок на две части. Лия смотрела, как он вгрызается в него и проглатывает в пару укусов, у ней самой слюна собралась во рту, а желудок свело. Пришлось сглотнуть и отвести глаза от пищи.

– Жутко голоден, – прокомментировал берсерк, оглядываясь на стоящую у входа хрупкую фигурку. – Хочешь ?

Лия конечно хотела, но из-за глупой гордости сказала иное:

– Н..нет. Мне бы просто воды.

Сверр поднял бурдюк, отвинтил крышку и нюхнул, проверяя содержимое. Оставшись довольным, он плеснул в кружку воды и в два шага приблизился к охотнице. Лия взяла в руки кружку под донышко, покрывало сползло на землю бесформенной кучей, но никто из них этого не заметил. Железная поверхность приятно холодила кожу, Лия сделала глоток, но тут же поперхнулась от горького вкуса и вернула железный сосуд мужчине.

– Никогда не пробовала пиво? – Он обхватил руками кружку поверх её ладоней и подвинул обратно. – Пей, тебе нужно расслабиться. Слишком напряжена. И запомни – никто из моих людей не тронет тебя. И Кордон тоже.

Глаза Сверра светились на загорелом лице. Он нависал над ней горой, Лия запрокинула голову, и их взгляды скрестились, как острые клинки на поединке. Сверр сожалел о сделанном в пещере, о сказанных ей в порыве гнева словах, но извиняться не умел. Да и не станет.

И он тоже теперь не забудет. Будет помнить каждый стон Лии, её рваные вздохи и тонкий голос. Ещё подёрнутые дымкой страсти, как перед громом, небесные глаза… Демон!

– Пей! – Сказал резче, чем следовало. Потому что в груди снова зарождалась неуправляемая буря.

С этой маленькой вредной охотницей было определено что-то не так. Может, в её роду есть кровь вёльв? Иначе как объяснить это притяжение между ними?!

Лию напугал резкий тон мужчины. И она послушно прижалась губами к краю кружки, один глоток, второй, третий. Горечь разлилась во рту и горле, стекла в пустой желудок, мгновенно начиная действовать. Лия смотрела в золотистые глаза берсерка, дыхание её сбилось, и это угнетало.

Когда Сверр находился так близко, она сама не своя была. Вроде и отойти хотелось, а вроде и наоборот к нему тянуло. Странно это было и томительно, а еще казалось берсерк всё прекрасно понимал.

– Нет, до дна, – велел он, когда она хотела отстраниться от кружки.

Какой до дна? Шипучее пойло враз вскружило голову, но под суровым пристальным взглядом Лия допила всё, и тогда берсерк забрал пустую кружку. Лия сделала от него шаг в сторону, но голову повело сильнее, и Сверр придержал её за локоть.

Они оказались слишком близко. Лия шире раскрыла глаза и вдохнула терпкий запах мужчины. Пот, звериная шерсть и дорожная пыль не вызвали особого отторжения. Чудилось, что от Сверра до сих пор веет морозом, а может это просто её тело сотрясает холодом дрожь? А ещё мерещится, что берсерк улыбается краешком губ и на жёсткой небритой щеке появляется ямочка.

Берсерк. И улыбается? Быть не может, ей точно привиделось!

Не в силах противиться притяжению, Сверр притягивает охотницу к себе ближе. Поднимает руку и касается волнистых светлых прядей, очерчивает пальцами висок и скулу, задерживается взглядом на блестящих глазах Лии. А у неё дыхание перехватывает, и за грудиной становится так тепло, тепло.

– Не выходи из шатра, – произносит просьбой, не приказом, и у неё от его бархатного голоса учащается биение сердца. Лии нравилось, когда он говорил с ней вот так. – Позже будет ужин, а пока съешь, что осталось на блюде.

Сверр отстранился и направился к сваленным вместе походным мешкам с рюкзаками, достал кожаный доспех и стал надевать. Лия поймала себя на мысли, что следит за ним, но ничего поделать уже не могла. Смотрела, как он ловко застегивает все ремешки, как мышцы бугрятся на сильных руках, что ещё секунду назад обнимали её…

И на мгновение, всего на мгновение, ей захотелось остаться с ним. Принадлежать ему и телом и душой. Не бежать от жуткого берсерка, сверкая пятками, а именно остаться с ним. Навсегда. Только вряд ли она нужна такому воину, как он.

Нет! Это всё пиво варваров. Это оно навеяло глупые мысли!

Лия тряхнула головой и прислонилась спиной к опорной балке. Сверр уже закончил одеваться и прошёл мимо, даже не посмотрев на неё, будто и не было ничего минутой назад. Да, во всем виноват дурацкий хмель.