Проклятье берсерка или Чужая невеста

Глава 7

Ноги не слушались, и Лия дошагала до шкур на одном упрямстве, не забыв прихватить провизию. Плюхнулась на попу и невидящим взглядом уставилась на хлеб в своих руках, живот сводило от голода, но она не спешила есть.

Не давали покоя мысли о берсерке. О собственных чувствах к нему. Да откуда взяться им, этим чувствам? Они знакомы-то без году неделю, а казалось, что несколько лет. Столько уже довелось пережить вместе за время насыщенного приключениями странствия.

Влюбилась ли она в него? Не-ет. Это просто всё инстинкты. Потребность в сильном защитнике. И всего-то.

В животе жалобно заурчало, напоминая нерадивой хозяйке, что не мешало бы уже и подкрепиться. Растолкав по полкам мысли и доводы, Лия приступила наконец к скудной трапезе. Откусывала и тщательно прожёвывала кусочек за кусочком, щурилась от удовольствия, голодному и чёрствый ломоть за милость сойдёт. Сыр немного смягчал подсохший хлеб, но всё равно в горле собрался тугой ком.

Запить бы простой водой всю эту вкуснятину. Лия осмотрелась, но так и не нашла обычной воды, а высунуться наружу, где бродит полчище… ну ладно с десяток мужиков, у неё духу не хватит. Осталось только варварское пиво в бурдюке. Что ж.

За неимением лучшего, Лия потянулась к вожделенной жидкости. Отвинтила крышечку и понюхала. Пахло пиво зернами пшеницы, хмелем и немного отдавало цветочным ароматом. Вереском. Вздохнув, сделала небольшой глоток. После соленого сыра вкус ощущался более приятным, горечь притуплялась, и Лия не заметила, как наполовину опустошила бурдюк. Больше в неё просто не влезло.

Зато теперь жажда утолилась, голод можно сказать тоже. Стало так хорошо, в теле появилась небывалая легкость, аж танцевать и петь захотелось. И ещё захотелось по-маленькому, но Лия решила дождаться возвращения берсерка. Не в углу же шатра в конце концов потребности справлять.

Пошатываясь, она бесцельно побродила по крохотному помещению, ничего ценного не попалось, а в рюкзаки любопытный нос совать она не рискнула. Сапог зацепился за что-то, и Лия чуть не полетела кубарем, вовремя руками замахала, сумев удержать равновесие. Этим «что-то» оказался одиноко лежащий меч берсерка. Лия хотела сначала поднять его и убрать в сторону, но он был слишком тяжел для неё, а потом её заинтересовали выгравированные на лезвии письмена.

Язык трудно узнаваемый. Древний. Рунический. Язык Первых предков. Что-то про вечность и верность. Про силу и долг. Хотелось узнать, что же они все значат, но расскажет ли берсерк?

Лия села на колени и расположила оплетенную кожаным ремешком рукоять на них, задумчиво водила пальчиком по граням рун. Какая искусная работа мастера. Такое оружие не в каждой кузне купишь.

Меч зачаровал Лию. Она потеряла счёт времени, сидела и восторженно очерчивала каждую руну, казалось закалённая в боях сталь отзывалась еле слышной вибрацией и звоном. А может, это в голове шумело или воображение разыгралось.

Лия сидела бы так и дальше, но вдруг на её плечи опустились тяжёлые руки, а затылка и волос коснулось чужое дыхание.

– Вздумала присвоить меч берсерка?

Неприятная дрожь пробежалась от макушки до пяток. Лия рванулась, но куда там. Хватка у мужчины мёртвая.

– Разочарую тебя. Этот меч никому, кроме своего хозяина, не станет служить.

Косу Лии отодвинули вбок, и к нежной коже прижались холодные губы, порядком отросшая щетина заколола шею, и Лия невольно поморщилась.

Стоп. Длинная щетина?

Из-за затуманенного хмелем разума Лия не сразу сообразила, что голос говорившего совсем не походил на голос Сверра. И бороды волкоголовый берсерк не носил.

Лия слабо пискнула, когда талию бесцеремонно стиснули мужские руки, а к спине привалилось твердое тело. Бурый Кордон хмыкнул на бесполезные трепыхания жертвы, на девичье плечо непрошеный гость опустил подбородок. И рыпнуться было невозможно, а грубые ладони поползли выше и забрались под ворот туники, исследуя упругие холмики.

– Какая сладкая малы-ышка. Так бы и съел.

– Пусти…те!

Лия двинула локтем назад, намереваясь дать обидчику по рёбрам, но её трепыхания воину были, как укус комара. А чтобы не закричала, Кордон закрыл ей ладонью рот.

– Да ладно тебе… – влажный язык прошёлся от ушка и вниз по шее, и Лия содрогнулась от отвращения. Изо рта берсерка исходило зловоние и несло излишками выпитого алкоголя. – Давай немного развлечёмся, покажи-ка чем мать-природа тебя наградила.

Лия укусила его и заикаясь прошипела:

– В-вы не имеете никакого права! Уберит-те свои мерзкие руки!

– О да-а, сопротивляйся, мышка. Люблю таких.

Лия вцепилась в запястья Кордона, пытаясь отцепить от себя его руки, но разве справиться хрупкой девушке с таким неотёсанным бугаем?

– Что здесь происходит?! – Рявкнули от входа в шатер.

Голос Сверра ударил подобно грому на небосводе. Разорвал пространство спасительным ревом.

– Кордон? Убрал прочь руки!

Не дожидаясь выполнения приказа, Сверр в два шага очутился рядом и отшвырнул Бурого от дрожащей Лии. Поднял его на ноги за грудки, как нашкодившего мальчишку, и прорычал сквозь зубы:

– Какого демона ты творишь?! Совсем страх потерял! Она неприкосновенна!

– Да что ты так взъерепенился из-за этой девки?! Как только Якоб её попользует и выкинет, я заберу её себ…

Удар в челюсть прервал речь Бурого Кордона, силой его отшатнуло на несколько шагов. Потирая саднящее место, он с неверием уставился на разъярённого Сверра.

– Ты должен выказывать свое почтение нареченной конунга, а не лапать её! Думаешь, Якобу это понравится?! Убирайся из шатра. И чтоб больше я тебя рядом с девчонкой не видел, – в каждом слове берсерка звучала неприкрытая угроза. Сверр едва сдерживал себя, чтобы не исколотить кулаками изумлённою рожу медведя.

Кордон сжал от боли челюсти и, бросив на притихшую Лию убийственный взгляд, покинул шатёр.

Сверр повернулся к охотнице, и его черствое сердце ухнуло от жалости к ней. Лия сидела на земле обняв себя руками за плечи и раскачивалась из стороны в сторону. Её потерянные стеклянные глаза смотрели в никуда. С левой ладони капала кровь, пачкая одежду. В борьбе она порезать об меч, запах и привёл Сверра в шатер. Дёрнул вскочить на ноги, будто какую верёвку резко натянули.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В груди зародилось злое рычание, дёсны прорезали клыки. Первым порывом было кинуться вдогонку за Бурым и разорвать когтями его в клочья, но Сверр сдержал зверя и вместо желаемого двинулся к охотнице. Присел перед ней на корточки и осторожно привлёк к себе.

Успокаивать ему ещё никого не приходилось, и он инстинктивно погладил Лию по голове, шепча всякие глупости.

– Всё позади, Лия. Позади. Он ушёл и больше не тронет.

– Сверр?..

Охотница словно только что заметила его присутствие, но смотрела сквозь него, глаза блестели от влаги, но ни одна слеза так и не сорвалась.

– Да, я.

И Лия просто уткнулась ему в грудь, а он прижал её к себе крепче. Рану на руке зажал. Зубами заскрежетал, всё-таки жалея, что не разорвал медведя на месте.

– Я тебе похлёбку принёс. С мясом. Вкусную. – Не зная, что ещё сказать, предложил берсерк. – Остывает.

Вида женских слёз он на дух не переносил, но девушка и не думала рыдать. Затихла в его руках, и лишь напряжённые плечи слегка подрагивали, но вскоре она расслабилась.

– Правда вкусная? – Охотница подняла на мужчину свои невозможные глаза. Голубые, как безоблачное чистое небо.

Сверр кивнул, заворожённый этим наивным взглядом. Её запах опутывал паутиной, заманивал. Находил и вытаскивал наружу скрытые желания, которые берсерк так старательно запихивал вглубь себя.

– Но сначала мне надо… ик… в кустики, – смущённо отвела глаза. – И боюсь, что сама не дойду.

– Да ты пьяна что ли? – Сверр вскинул в удивлении брови и присмотрелся внимательней к девчонке, на что она смешно насупилась. Слабо пихнула его, выпутываясь из капкана рук, и мотнула головой, в которой от последнего действия только хлеще зашумело.

– Не-ет! – Воодушевлённо протянула Лия, сотрясая в воздухе тонким указательным пальчиком, однако расфокусированный взгляд, подёрнутый поволокой, порозовевшие щеки и частое дыхание выдавали её с потрохами.

Она наткнулась на скептический взгляд берсерка, развела руками и удручённо буркнула:

– Ну разве что чуть-чуть. От пересолёного сыра ужасно хотелось пить, вот и пришлось, – заморгала невинно.

Сверр устало провёл ладонью по лицу, вдохнул тяжело. Опрометчиво с его стороны было оставить в шатре кожаный мешок с пойлом. Не подумал, что она притронется. Но что сделано, то сделано.

– Пошли на воздух. Горе ты моё луковое. – Поднялся и Лию за шиворот на ноги вздёрнул, придержал за талию, чтоб на шкуру не свалилась.

И они пошли. Снаружи уже наступил начало темнеть. Солнечный диск окрасился в оранжевые тона и скрылся за верхушками игольчатых хвойников, но луна ещё не успела занять законное место в сгущающиеся сумерках.

Пара миновала сидящих воинов у костра, которые при их появлении прекратили свои разговоры и поглядывали на них с интересом и скрытыми смешками, но одного строгого взгляда командира хватило, чтобы мужчины в ту же секунду утратили любопытство и отвернули головы к очагу с пыхтящим варевом в котелке.

К слову сказать, Лия пыталась идти ровно и не шататься, но как назло ноги заплетались об высокую траву и кочки. Сверр отвёл её от лагеря к низеньким елям, а сам чуть отошёл в сторону и велел поторапливаться.

Его тоже забавляла эта ситуация, но одновременно и раздражала. Терпел, сам виноват. Девчонка сделала свои дела оперативно и подошла к нему со спины, обозначив свое присутствие фразой:

– Я всё.

– Отлично, возвращаемся. – Сверр вертел головой по сторонам, скорее по привычке, выжидая моменты опасности, но той не наблюдалось. Лия плелась позади, цепляясь за надёжную руку берсерка. Воины на этот раз даже носов не повернули, когда они проходили мимо.

Зайдя внутрь, Лия сполоснула руки в небольшой бадье с водой, поставленной тут специально для этих целей, и приступила к поеданию наивкуснейшего по её мыслям супа. То, что похлёбка уже стала еле теплой, охотницу мало волновало. Главное, что она наконец ест жидкое, наваристое и мясное.

Берсерк тем временем обустроил лежанку. Взбил шкуры, подушку импровизированную сделал из мехового рулона. И собрался было уйти, как Лия вдруг схватила его за руку.

– Ты куда?

– Как куда? К остальным, – Сверр наклонил голову к левому плечу и с кривой полуулыбкой наблюдал за сменяющейся мимикой на лице Лии. Выражение испуга, сменялось смущением и в обратном порядке. – Этот шатер мы брали для невесты. А я буду спать со своими людьми на улице.

– Но мы же до этого… спали вместе, - ляпнула Лия и только после до неё дошло, что именно она произнесла вслух. – Ой! То есть я… мы… ну, а если тот бугай вернётся?! Может, останешься здесь?

Последнее Лия добавила совсем тихо, растерявшись. Она уже настолько привыкла засыпать с берсерком бок о бок, что не представляла, как будет ночевать здесь одна, в лагере полном других мужчин.

– Тебе нечего опасаться. Кордон больше не побеспокоит. Уверяю.

– Но если… – попробовала уговорить Лия ещё раз, но была грубо перебита.

– Никаких если. Как по-твоему будет выглядеть всё это для конунга? Его невеста ночует в шатре с чужим мужчиной, не находишь сие странным?

«Мне совершенно плевать на мнение вашего конунга! И становиться его невестой я тоже не собираюсь!» – хотела возразить Лия, но вовремя сдержала порыв, и проорала это лишь в своих мыслях. Не к чему раскрывать карты.

– А то, что было раньше между нами… это вынужденная мера. И ошибка. Такого больше не повториться, – заявил безапелляционно он.

Ошибка значит!

Всё, что произошло между ними было ошибкой?.. Лия вскочила и воинственно сжала кулаки. Голова кружилась, но она всё равно буравила злым взглядом хмурого Сверра. Стало так обидно, так… грязно на душе.

Не думая о последствиях, Лия замахнулась и влепила мужчине пощёчину.

К удивлению Сверр не перехватил руку – признавал, что заслужил. Лию это разозлило ещё больше, ладонь горела огнем, но одного удара ей показалось маловато. А от второго берсерк уже уклонился, и Лия бросилась на него с кулаками.

Гнев поднимался из глубин девичьего сердца, науськивал, подначивал. И Лия неуклюже кидалась на мужчину снова и снова, Сверр уходил с линии атаки, поддерживал, когда охотницу вело и она спотыкалась и падала, неудача привела её в бешенство.

Хотелось отомстить за свою почти поруганную честь. Да что там почти?! Можно сказать поруганную!

Проклятый берсерк смел целовать её. И лапать чужую невесту, как говорит, когда ему вздумается. Трогал её там, где не касался ни один мужчина! Так откровенно и пошло, а теперь утверждает, что всё ошибка.

– Кабан мохнатый! Ненавижу-у-у тебя!

Лия заскрежетала зубами. Бесило, что этот подонок уворачивался и даже не запыхался, а она уже выдохлась. Решил, что с него достаточно лишь одной оплеухи? Ну уж нет!

Лия совершила обманный манёвр, и в тот момент, когда Сверр думал, что она ударит ему промеж ног, она зарядила ему снизу по челюсти. Не особо сильно вышло, однако челюстями он знатно клацнул. Сверр грозно рыкнул и сверкнул в неё убийственным взглядом.

А довольная собой Лия победно ему ухмыльнулась и гордо вздёрнула нос. Правда не посмотрела себе под ноги, и подсечка мужчины стала для неё полнейшей неожиданностью.

Со вскриком она полетела спиной назад, но сильные руки не позволили встретиться с землёй – злющий берсерк проворно уложил её на шкуры и замотал в них, как младенца. Склонился и прорычал:

– А теперь спи, маленькая паршивка! И только попробуй высунуть свой красивый зад из шатра – я с удовольствием тогда отшлёпаю тебя по нему при своих воинах. Им понра-авится зрелище.

Лия просто так сдаваться не умела и плюнула ему в лицо. Шрам вокруг глаза налился кровью. На скулах Сверра заиграли желваки. Он сердито засопел, ноздри его яростно раздувались, а взгляд сделался золотым. На секунду Лия поверила, что сейчас ударит, и в страхе зажмурилась.

– Я предупредил! – Только рыкнул он и стрелой вылетел вон из шатра.

– Пошел ты! – Крикнула вдогонку.

Полог колыхнулся, и Лия осталась в одиночестве. И хоть последнее слово оказалась за ней, удовольствие это не принесло. Она ощущала себя разбитой и выжатой до суха.

– Что, Сверр, укоротил норов строптивой невесты?

– Научил послушанию и как с мужиками нужно разговаривать? – С улицы донеслись глумливые высказывания и смех. Берсерк им что-то отвечал, но уже Лия уже не слышала, что именно.

В глазах и носу подозрительно защипало, и слёзы одна за другой покатились по щекам.

Право ведь, она не железная. В отличии от проклятого кабана! Лия закусила щёку, но это не помогло остановить рвущиеся наружу рыдания. Она ещё долго тихо скулила в кулак, свернувшись клубочком на шкурах, а ненависть к мужчине росла и крепла с каждой прошедшей минутой.

Ничего, Лия им ещё всем покажет! И обязательно сбежит. И пусть берсерк сам идёт под венец со своим конунгом.