Аделаида: путь к себе (3)

Глава третья, в которой я ненавижу змей

За завтраком я пыталась сосредоточиться на инструкциях Джасира. Резюмировать их можно так: «уничтожай всё, что движется, если оно не умеет говорить», «пытайся поймать и обезвредить любого лича» и «на самого Некроманта не лезь, тут нужен Истинный Огонь, поэтому им займётся Джас».

— Тревога! — закричал один из магов, карауливших показатели сети. — Портал в Кубва Янгва, скорее всего, тёмный.

Я вскочила на ноги и заозиралась. Арин схватил меня за руку и потянул за собой.

— Держись позади меня.

— Но я не смогу тебя подпитывать, а моя магия сильнее! — возразила я.

— Будешь держать щит. Это ты умеешь. То боевое заклинание, которое я тебе показал, помнишь?

— Да! — уверенно ответила я.

Арин помог мне забраться в громоздкую кольчугу — на хрупких девушек защитных доспехов в арсенале Дома Саян практически не нашлось, а те, что были, распределили между Шурой, Алёной и Вероникой.

Весила эта махина килограмм десять и доставала мне до икр. Проблема была только в том, что шею и верхнюю часть груди она не закрывала — была банально велика. И ведь не подгонишь железо заклинанием, оно только на мягких тканях работает. Но мало одной кольчуги! К ней прилагался тяжёлый стёганый поддоспешник, который тоже весил немало, да ещё и пах тяжёлыми жизненными обстоятельствами!

Меня вооружили короткой пикой, через которую я могла пропускать магию. Но возможность участвовать в битве с зомби (или, как их ласково называли минхатепцы, мавасами) не вдохновляла. Я бы предпочла рыдать, свернувшись в клубок. Ладно, можно и в кольчуге, если нет других вариантов. Но весь вот этот зомби-апокалипсис попахивал откровенным фарсом.

Но я находилась в том настроении, когда всё равно куда идти и что делать. Воевать с Адметом, ходить за покупками, готовить завтрак — вещи примерно одинакового порядка в таком состоянии. Я покрепче сжала свою пику и прислушалась к себе. Магия восстанавливалась плохо, Арин прав, что надо нормально есть. Но что делать, если любая мысль о еде вызывает тошноту? Меня даже на беременность проверяли. Дважды.

Можно было бы порадоваться тому, что беременности не случилось, но каждый раз услышав «нет», я почему-то расстраивалась. Хотя будем откровенны, ребёнок сейчас всё только усложнил бы.

— Построиться! Драхир, открывай портал! — скомандовал Джас, окинув взглядом собравшийся отряд.

Огненное марево глотало магов одного за другим. Первыми шли мужчины, а мы с девочками вчетвером заходили последними, нашей задачей было прикрывать тыл отряда и держать щиты.

Я не ожидала выйти прямо в бой.

— Пригнись! — на плечо навалилась тяжёлая рука и впечатала в песок.

Я даже щит поднять не успела, в отличие от Шуры. Её жидкий Огонь сейчас прикрывал всех, кто только что вышел из портала.

— Ах ты гудронный дерьмотык, буй тебе в дохлое едало! — зло шипела брюнетка.

Нас накрыло градом мглистых густых капель, словно с неба полилась смола. Капли дождя и чёрной мерзости шипели на границе сферического пламенного щита. Драхир отделился от нас и ринулся в гущу битвы.

Я встала с колен. Руки дрожали. В глаза бил яркий свет щита. Я ничего не видела за его пределами.

— Ставьте щиты, я сниму свой! — скомандовала Шура.

У неё в руках, словно струя горящей ртути, уже танцевала длинная огненная плеть.

Мы подняли щиты. Пламенный купол растаял над головой, и сверху обрушился ливень чужой магии. Я сдержала натиск. Сквозь пелену своего щита я не понимала, что происходит впереди. Сжала в руке копьё и влила в него силу. Оно засияло Светом.

Внезапно на нас ринулись тёмные фигуры. Они атаковали сбоку, со стороны Вероники. Она плеснула в них червонным пламенем и за мгновение сожгла первых двух мавасов дотла. Веснушчатое округлое лицо пылало злостью, рыжие пряди выбились из хвоста. Она обрушила на врагов несколько заклинаний — и те вспыхнули алыми свечами.

Шура хлестнула плетью — с одной из фигур слетела голова. Вот только тело продолжило идти на нас. Алёна судорожно всхлипнула, когда оторванная голова оскалилась и заскрежетала осколками зубов. Коричневая иссушенная кожа плотно облегала череп, глазницы запали, остатки волос свисали клоками, глаза ссохлись, но эта голова словно знала, где мы стояли. Один меткий удар — и Шура разнесла её на куски. Ошмётки костей брызнули в разные стороны и оплавились о два огненных щита.

Я в ужасе сжала пальцы на копье.

— Наступаем туда! — скомандовала Шура, и я только сейчас поняла, что она кричит по-русски.

Плеть указала путь, вгрызлась в толпу оживших мумифицированных мертвяков и затрещала, когда коснулась пергаментных тел.

Я выставила копьё вперёд и едва не потеряла концентрацию. Щит поблёк, но не погас. Я влила в него магию и глубоко вздохнула. Сердце бешено билось, в висках стучало, спина покрылась липким потом. Перед собой я видела лишь толпу мавасов. Некоторые держали оружие, на других ещё оставались доспехи, но большинство шло в остатках лохмотьев. Умертвия набирали скорость. Они кинулись на нас скопом, обтянутые кожей кости вцепились в щиты. Мертвяки горели, но не обращали на это внимания. На меня навалился мавас со сплющенным лицом. Одно веко осталось открытым и оттуда зияла пустота, второй глаз высох полузакрытым. Кажется, я орала. Тыкала в него копьём, но дыры не делали ничего — мавас напирал. Рот мертвеца разинулся в беззвучном рыке, жёлтые сломанные зубы норовили вцепиться в щит, и если тот не выдержит, то — в меня!

Я вскинула свободную руку и просто швырнула вперёд ком Света, вложив в него весь страх. Магия снесла маваса и с шипением покатила вперёд. Мертвяки даже не отклонялись с пути сияющего кома, который в них летел. Они таяли в моём Свете, но не отходили в стороны. Это неожиданно придало сил. Не люди. Тела. Идут, потому что ими управляют. Не чувствуют ничего. Их давно пора проводить в последний огонь.

Шура окатила наступавшую толпу ярко-оранжевой огненной волной. Затрещали горящие кости. Вдалеке, в тылу у умертвий, закружился спиралью воздушный портал. Из него высыпали маги и с ходу атаковали мавасов в спины. Те даже не обернулись. Они слепо пёрли на нас.

Откуда их столько? Ведь трупы сжигают!

Мы бились изо всех сил, но главную угрозу не заметили. Просто не смотрели под ноги. С металлическим визгом с Вероникиной шеи вниз ринулся артефакт. Резкая боль пронзила мою ногу, я посмотрела вниз и истошно завизжала. Из песка выныривали и кидались на нас десятки змей — как полуразложившихся, так и сдохших недавно.

Копьё не работает против змей! Я жахнула единственным боевым заклинанием, которое знала, но слишком поздно — в икры уже вцепилось несколько гадин. Шура обдала змей горящей жижей — те превратились в вонючую массу, их останки смешались с оплавленным песком. Дикая боль сковала ноги ниже колен, я едва устояла. Толпа мавасов хоть и поредела, но продолжала напирать. Я не видела наших магов, только тот отряд, что пришёл на помощь и бил в спину мертвякам.

Внезапно подкрепление накрылось мглистым куполом.

Ужас скрутил внутренности. Когда купол схлопнулся, отряда уже не было! Ни тел, ни оружия.

Мавасы замерли, некоторые застыли на ходу, другие рухнули в песок. Они вдруг снова стали тем, чем являлись, — останками давно умерших людей.

Маги огляделись. Стало тихо.

— Некромант ушёл! — раздался чей-то зычный голос. — И похитил два отряда.

Я не удержалась на ногах и осела на мерзкое месиво из горелых змей и песка. Колени и стопы онемели, но при этом дико болели.

Ко мне кинулась Алёна, наложила руки на лоб, и внутрь хлынула её целительская сила.

— Ида ранена! Вернее, укушена! Организуй портал обратно! — лекарка скомандовала Шуре, и та беспрекословно подчинилась. Спустя пару минут Шура с Вероникой уже втаскивали меня обратно в тот дом, где мы базировались.

Среди нашего отряда потерь, кажется, не было, а укусили только меня. Все минхи ходили в высоких — выше колена — сапогах, и теперь стало понятно почему. Не стоило мне от них отказываться, когда предлагали.

Половина отряда осталась на месте битвы, чтобы сжечь останки и разобраться с ситуацией.

— Ять твою бать, упрямая ты звезда! Говорили тебе — надень сапоги, в рот тебя наоборот, — ругалась Шура, волоча меня к кровати. — Ещё и не жрёшь ни буя!

— Шура всегда ругается, когда нервничает, — мягко пояснила Алёна. — На, выпей для начала вот это, — она достала из лекарской сумки тёмно-зелёный стеклянный флакон. — Горькое, но что поделаешь. Шур, иди что-то поесть принеси, Ида почти не позавтракала.

Огневичка вышла из комнаты, поминая коней и звёзды. Мне стало обидно, я же не специально. И вообще, я не боевой маг, чего они от меня хотят? Я даже копьё где-то потеряла…

Алёна с Вероникой меня разули и стянули испачканные кровью продырявленные штаны. Две худые ноги сиротливо торчали из-под тяжёлой широкой кольчуги. От колен до щиколоток конечности были покрыты укусами — я навскидку насчитала девять штук. От одного только вида стало мерзко и всё сжалось внутри.

Целительница наложила руки на мои колени — и по ногам прошли всполохи голубого цвета. Из ранок заструилась кровь. Стало больно.

— Потерпи, — ласково попросила Алёна, и я молча кивнула, стиснув зубы.

Вероника участливо спросила:

— Может, что-то попить ей дать?

— Да, принеси сока или кунивы. И водички для меня. И фиников сладких. Думаю, что я выложусь до предела. Если усну, скажешь Хвариду, чтобы не будил до следующего нападения, если других раненых не будет.

Рыжая кивнула и ободряюще улыбнулась мне.

— Всё будет хорошо.

— Ненавижу змей! — сквозь зубы процедила я.

Вероникин артефакт в виде чёрной металлической змейки зашевелился и повернул ко мне небольшую треугольную голову, а затем угрожающе раскрыл алую огненную пасть.

— Тихо, Беатрикс, она только про настоящих змей. Артефакты она очень любит, а ты — вообще прелесть. Да, Ида? — с нажимом спросила Вероника, выразительно округляя глаза и поглаживая воинственную змейку.

— Да. Беатрикс — просто чудо, — выдавила я, пытаясь отвлечься от боли.

Рыжая огневичка вышла, едва не столкнувшись в дверях с Шурой. Та притащила целый поднос еды и угрожающе посмотрела на меня.

— Чтобы всё съела, и даже не думай мохерить мне мозги! — рыкнула брюнетка, со стуком поставив поднос на прикроватный столик.

— Шур, тут хватит на четверых, одна она столько не съест. Тебе тоже неплохо бы подкрепиться.

— Я-то подкреплюсь, — мрачно протянула кареглазая огневичка таким тоном, будто планировала сожрать меня, а не разложенные на тарелках бутерброды. — Но сначала — Ида. Бери и ешь!

— У меня нет аппетита! — ответила я. — Меня тошнит от вида еды.

— Альпучий случай! Алёнка, дай ей что-нибудь, чтобы она тут блеваторий не устроила, а дальше я её сама покормлю. Сяду сверху и покормлю, — Шура посмотрела на меня исподлобья и воинственно упёрла руки в бока.

— Ида, лучше сама поешь, — посоветовала целительница. — Шура и правда может… — шёпотом добавила она, бросив косой взгляд на подругу.

Я хлебнула из другой предложенной бутылочки и взяла с тарелки бутерброд, с ненавистью глядя на Шуру. Чего она ко мне привязалась вообще? Чего ей надо?!

«Вот только не надо тут детский сад разводить! Есть надо, особенно когда так много колдуешь! Шура права!» — вздохнул Разум.

«Я не хочу есть!» — возмутился Организм.

«Она ведёт себя оскорбительно! Я этого так не оставлю!» — вспыхнула Грация.

«И чего ты сделаешь? Сядешь на шпагат ей назло?» — хихикнуло Любопытство.

«Просто не будем с ней разговаривать. Так, будто её не существует», — процедила Обида.

«Таки её это впечатлит прямо до колик в боку!» — хмыкнул Сарказм.

«Извините, что вмешиваюсь, но где этот Арин, который нас хотел защищать?» — прошелестело Стеснение.

«Да, кстати, где этот ваш жлоб?» — Жадность Арина невзлюбила с первого взгляда и скучала по Даммиру.

«Да, где этот красавчик?» — игриво спросил Свет.

«А Даммир бы нас защищал!» — всхлипнула Любовь.

«Ну да, у мужика так: им всем своих бывших до усрачки надо защищать. Ага, так оно всегда и работает! Нужны мы ему, как позапрошлогодняя листва», — фыркнул Сарказм.

«Вообще-то он нас искал! Это мы решили с ним на связь не выходить, хотя это глупо!» — ответила Любовь.

«Глупо сохнуть по мужику, которому мы только ради Истинности и сдались», — процедила Грация.

«Вообще-то, он нам теперь муж. А мужа любить — это нормально», — начала было Любовь, но её прервал Организм.

«Всё, это предел! Ещё хоть крошка, и меня вырвет!» — пригрозил он.

— Я больше не могу, — честно призналась я Алёне, откладывая половинку бутерброда обратно на тарелку.

— Ну, хоть так. Поспи пока, через пару часов тебя разбудим и поешь ещё. Тебе нужно восстановиться.

Я кивнула. Не говорить же ей, что я совершенно не хочу спать? Они подумают, что я капризничаю…

— Я могу тебя усыпить, — предложила Алёна, почувствовав моё замешательство.

В этот момент в спальню ворвался Арин.

— Ида, какого иррета? Я же сказал тебе держаться сзади меня! Ты где была?! — возмутился светлый маг, с треском захлопывая за собой дверь.

— На нас напали при выходе из портала. Ты шёл где-то впереди, — оправдывалась я.

— Почему ты пошла в атаку с ними, — он небрежно махнул на Шуру рукой, и та зло сощурилась в ответ, — вместо того чтобы подойти ко мне?!

— Я тебя не видела! Там всё шипело, пространство заволокло то ли дымом, то ли паром, обзора не было никакого, — продолжала оправдываться я.

— Слышь ты, комок кудрей на палочке, — набычилась Шура, пристально глядя на Арина, — харе тут орать, она больная, ей покой нужен. Следующий раз за руку держи, если она тебе так всралась.

— Какого иррета вы ринулись в наступление на мавасов, а? — рявкнул Арин в ответ. — У вас был приказ защищать тылы и держать щиты. А вы куда упёрлись?! Вы — резерв!

Дверь распахнулась и с размаху впечаталась в стену.

— Не смей орать на мою пару! — зло процедил стоящий на пороге Джасир, сзади него стояла пришибленная Вероника с напитками в руках. — Я возглавляю отряд, и это я займусь разбором ошибок.

Арин яростно уставился на Джасира.

— Они нарушили приказ! Шура повела их в атаку, зная, что Ида абсолютно неопытна. И, естественно, Ида пострадала. Речь шла о том, чтобы девочки держались позади основного отряда и прикрывали тылы щитами. Вместо этого они ринулись в самое месиво!

— На нас напали мавасы! Мы дали им отпор! — возмутилась Шура. — А Иде надо было надевать сапоги, когда говорят, и жрать, когда дают, а не слёзы по столу размазывать! Тоже мне конец света, что какой-то хмырь её бросил. Вы боевые маги или отряд кисейных барышень на прогулке вокруг пансионата, чтобы дружно ей сопельки подтирать?!

«Таки гарна дивчина!» — восхитился Сарказм.

— Ты повела их в атаку! — рыкнул Арин.

— А ты, соплежуй кудрявый, не лезь, куда не просят! — разъярилась Шура.

— Арин, Шура, заткнитесь оба! — рявкнул Джасир и посмотрел на Шуру. — Ты нарушила мой приказ. Все дальнейшие дежурства по кухне на тебе. И только посмей хоть слово возразить и ослушаться ещё раз. Накажу. Сурово. Поняла?

Шура смотрела на свою пару с непередаваемой смесью гнева, возмущения и удивления на лице.

— Не посмеешь! — воскликнула она.

— Проверь, — спокойно предложил он. — Шутки кончились. Начиная с этого момента ты подчиняешься мне. Стоишь, где я сказал, и делаешь то, что я приказал. Без вариантов.

Они упёрлись друг в друга горячими взглядами, в небольшой спальне сразу же стало не только людно, но ещё и жарко.

— Или? — процедила Шура.

— Или я применю к тебе дисциплинарные взыскания, которые применяют другие командиры к проштрафившимся бойцам. Никакого фаворитизма, Шура. Сейчас ты в первую очередь боец в моём отряде, а уже потом моя нари, которой я позволяю некоторые вольности. Ты меня поняла?

— Да, — зло процедила Шура.

— Теперь ты, — Джас повернулся к своему кузену. — Ты не их командир, не смей разевать рот на мою пару, если не хочешь, чтобы я в него затолкал свой сапог. Никогда не смей орать на Шуру. Понял?

— Да, — зло процедил Арин.

— Теперь все в столовую. У нас обсуждение боя. Алёна, Ида в состоянии присутствовать?

— Да, если её посадят в кресло, — тихо ответила лекарка.

— Тебе нужна помощь других целителей?

— Нет, я справилась, — уверенно ответила Алёна.

— Арин, отнеси, пожалуйста, Иду в столовую, — вежливо попросил Джасир, сбавив тон. — Мы разберём то, что случилось. Другие группы уже вышли со мной на связь. Картина более-менее ясна.

Джасир попытался взять свою пару за руку, но она демонстративно вырвала ладонь из его пальцев и пошла в столовую, печатая шаг.

Алёна обтёрла влажным полотенцем мои ноги от крови, помогла снять кольчугу и завернуться в чистое покрывало. Арин подхватил меня на руки и понёс на разбор полётов.