Аделаида: путь к себе (3)

Глава девятая, в которой я мучаюсь противоречиями

Нежные плавные прикосновения вырвали меня из дрёмы. Какое-то время лежала с закрытыми глазами, не в силах решиться ни на что. По телу разливалась нега, все преступления Даммира уже не казались такими уж кровавыми. Кроме того, впервые за все эти дни я нормально выспалась. И даже отсутствие кровати этому не помешало. Проснулась полная магических сил и голодная, как стадо сурков.

Даммир лежал рядом и смотрел на меня. Очень выразительно смотрел. Я натянула на себя покрывало до самого носа. А нечего тут! Не в музее! Но натянутое покрывало совершенно не мешало ему трогать экспонаты. Нет, ну какая невоспитанность! Для кого в музеях висят таблички «Руками не трогать»?

— Доброе утро, прелесть моя голубоглазая…

Голубоглазая прелесть ещё не проснулась, зато проснулись Сарказм и Обида.

— Не думай, что я тебя простила! — сурово насупилась я.

— Даже мысли такой не было, — легко согласился муж.

«Врёт, как дышит», — расстроилась Интуиция.

— Я хочу развод! — отодвинулась я от бесстыдно обнажённого Даммира.

— Я уже понял, — беззаботно кивнул он.

— И это был последний раз! — я пригрозила ему указательным пальцем, садясь на постели.

— Ну не первый же, — покладисто отозвался Асульский.

«Может, ещё разочек? Напоследок?» — жарко предложила Сексуальность.

«Да! Только пусть сначала нас свяжет! И отшлёпает! И кляп в рот вставит!» — томно протянул Свет.

«Я таки извиняюсь, можно этот “Голубой огонёк” как-то выключить? Тьму никак вернуть нельзя? — с тоской спросил Сарказм. — Нормальная баба была, ну кровожадная немножко, но мы все не без греха. Особенно Интуиция».

«Дельные вещи предлагала, между прочим! Надо было эту Дельмину сразу придушить. И валить подальше из того серпентария!» — процедила Злость.

«Противные вы!» — капризно ответил Свет.

«Уйдёшь от нас?» — с надеждой спросил Сарказм.

«А ну тихо! Не надо никого прогонять! Без сарказма мы бы, кстати, вполне обошлись, а вот без магии — нет!» — попенял Разум.

За стенкой раздался громкий голос Шуры:

— Да отсовокупись ты от меня наконец! Сказала же, что раз я в первую очередь твой боец, то так и будем жить в разжопицу, товарищ командир! А мне ещё на кухню идти дежурить по твоей милости.

— Шура, но ты же нарушила приказ!

— И чего — ты теперь каждого, кто приказ нарушил, отымеешь во все места? Нет? Вот и от меня отлупись уже!

— Нари, любимая, ну сколько можно злиться? — с укором спросил Джас.

— Сколько нужно! Хватит мне мозги мохерить! И пусти! Я дежурить пойду. А ты следующий раз трижды подумай, что ты ко мне подкатывать будешь — яйца или дисциплинарные взыскания. Одно с другим не пляшет!

Судя по звукам, огневичка всё-таки ушла. Стало тихо.

— И ты иди! — взяла я пример с боевой подруги, а потом ещё вспомнила её фразу и решительно добавила: — Отсовокупись от меня!

Даммир фыркнул, поймал меня за запястье и принялся выцеловывать на руке одному ему известные узоры. Придвинулся ближе, потёрся об меня обнажённым телом и повернул лицом вниз. Горячая рука скользнула под живот и приподняла над постелью.

«Эй, вы чего меня в такой компрометирующей позе торчать оставили?» — возмутилась Пятая точка.

«Всё под контролем, не кипишуй!» — ласково проворковала Сексуальность.

«Под каким контролем? У меня сбой системы!» — заметался Разум.

«О да, Даммир! Иди к нам, мой сахарный! Накажи нас за неповиновение!» — простонал Свет.

Даммир мягко навалился сверху, послав по телу разряды удовольствия. Если я планировала сопротивляться, то стоило начинать делать это прямо сейчас. Но я молчала…

— Ты не представляешь, до чего желанна! — зашептал муж. — Каждый изгиб, каждая впадинка, каждая складочка. Я даже думать ни о чём не могу, когда ты рядом. Хочется зарыться в копну твоих потрясающих волос, прижать к себе и никогда не отпускать. Хочется положить к твоим ногам всё, что у меня есть. Слушать твой голос. Видеть твою улыбку. Ощущать твой дурманящий запах. Ты моя, Ида. Моя любимая, единственная, самая важная и ценная женщина. И я обожаю твоё упрямство. Твои отказы для меня слаще, чем любые другие согласия. И я не отступлюсь, прелесть моя. Ни за что…

Одной рукой Даммир прижимал мои запястья к спине, мягко вдавливая меня грудью в смятое одеяло на полу. Другой скользил по телу, даря наслаждение. От его проникновения всё внутри сжалось, а спустя пару минут горячих ласк в теле взорвалась сладко-стонова́я граната удовольствия. Настолько мощного, что я совершенно потерялась во времени и пространстве. Когда Даммир развернул меня к себе лицом, я жадно его обхватила руками за шею.

Шурина наука не сработала…

Да что же я делаю?..

Эта мысль билась во мне, пока я приходила в себя.

— Ты голодная? — шепнул муж на ухо.

— Ужасно, — признала я.

Не выпуская меня из объятий, Даммир нашарил свою поясную сумку и принялся доставать разные свёртки, коробочки и баночки, чтобы меня накормить. Сухофрукты, орехи в меду, сушёное мясо, сухари — я запивала их кисло-сладким соком из небольшой фляги и осознавала всю глубину своего падения.

Стоило Даммиру лишь появиться в поле зрения, как я только и делаю, что с ним сплю. И вялые возражения даже с натяжкой сопротивлением не назвать. Какая ему разница, простила я его или нет, если он всё равно получает то, чего хочет? И при этом планомерно заговаривает мне зубы… Я уже сама не уверена, как правильно себя вести. И как его прогнать, если он уходить не хочет, да ещё и является моим мужем? А в этом мире это что-то, да значит. Конечно, я не его собственность, но встревать в семейные разборки и вставать на мою защиту никто не станет. Арин уже запел по-другому, чувствуется, что у него начался острый приступ мужской солидарности…

Тогда кто может меня защитить? Шура? Галь? Идти к ним и плакаться, что сама вышла замуж, а теперь передумала? Но при этом с мужем продолжаю спать и млею от каждого его прикосновения? Они мне скажут то, что я и так прекрасно знаю. Что я — дура влюблённая…

Пока жевала, старалась на мужа не смотреть.

В душе творился полнейший раздрай.

И что мне со всем этим делать? Прощать его — глупо. Не прощать и спать с ним дальше — ещё глупее. Нужно каким-то образом от него избавиться. Но каким?

«Да! Он ещё даже не начал искупать свою вину, мерзавец!» — вскипела Грация.

«Надо было дать ему подохнуть», — протянула Обида.

«Знаете что? Зато я впервые за неделю нормально поел, выспался и получил удовольствие от жизни!» — заявил Организм.

«Мы его любим! Мы без него не сможем! Он наша вторая половинка!» — воскликнула Любовь.

«Я вас уверяю, все наши половинки на месте!» — скептически ответила Пятая точка.

«А мне понравилось, что он нас в бой не послал. Всё-таки дохлые змеи и трупы медведей — не самая приятная компания для приличной девушки», — высказалась Осторожность.

«Приличной девушки? Я таки что-то пропустил в нашей биографии?» — развеселился Сарказм.

«А ведь мы так и сидим голые под покрывалом, а он на нас смотрит…» — проснулось Стеснение.

Даммир действительно смотрел. Да что у него там? Завод по производству секса в пах вмонтирован? Откуда столько прыти?

«А мы сытые, выспавшиеся и находимся в безопасности. Чем ещё заниматься? Мы молодожёны вообще-то! У нас этот, как его… медовый месяц!» — принялась убеждать Сексуальность.

«Если это мёд, то этих пчёл я б предпочёл не видеть…» — тяжело вздохнул Разум.

«О! Проснулся! Так что делать будем? Можно взять и финик ему в нос засунуть. Интересно, как он отреагирует?» — азартно спросило Любопытство.

«Тоже нам финик засунет, только не в нос», — недовольно пробурчала Осторожность.

«О да! Только не финик и не в нос! И пожёстче! И плёточкой!» — простонал Свет.

«Совсем сдурел?! Я тут только ради приключений!» — восстала Пятая точка.

«Нет, с этим Светом таки положительно что-то надо делать! Я категорически протестую против этого предложения!» — поддержал её Организм.

«Ханжи! И запомните, я не Свет, а Светик!» — жеманно оскорбился Свет…ик.

Из раздумий вырвал Даммир. Он перехватил мою руку с кусочком мяса и нагло его сожрал, а потом принялся целовать и покусывать державшие еду пальцы. Очень эротично и возмутительно!

— Даммир, перестань! — я вырвала ладонь из его хватки и сердито уставилась на мужа. — Хватит! Мне это не нравится! Ты не понимаешь, что мне плохо от того… от того…

— Почему плохо? Мне казалось, что тебе в постели со мной очень хорошо, — нахально ответил он и лукаво улыбнулся.

Беспардонный тип! Куда смотрели мои глаза, когда я выходила за него замуж?

— Ешь, Ида. Ты похудела. Они тебя что — вообще не кормили?

Я задохнулась от возмущения.

— Кормили. Просто я есть не могла. Мне было настолько плохо, когда ты ушёл, что я вообще ничего не могла. Мне было очень плохо, Даммир! А теперь ты вернулся и предлагаешь сделать вид, что ничего и не случилось? Говоришь, что любишь? Да тебе плевать на мои чувства! Ты просто хочешь секса! И когда я тебя прошу остановиться, ты не останавливаешься!

— Потому что ты неискренне просишь, — нахмурился он. — И потому что я выражаю свою любовь, как могу. Лаской и подарками. Вот! У меня целая сумка для тебя. Я просто даже не успел отдать. Тут разные вещи: одежда, украшения, всякие штучки женские. Я их собирал между рейдами, надеясь подарить, когда мне удастся тебя найти. Просто… Забыл отдать. Мне не плевать на твои чувства, я просто не понимаю, как себя вести. Да, я совершил ошибку и обидел тебя. Об этом я очень сожалею. Но точно не о том, что мы поженились. И я хочу быть рядом с тобой. Допустим, я тебя люблю не так, как тебе нужно. Хорошо. Тогда научи меня, как правильно. Чего ты хочешь? Что я должен сделать, чтобы ты меня простила? Как я должен себя вести?

Я в ступоре уставилась на него, осмысливая сказанное.

Даммир не только не отступился, ещё и тесно обнял меня, вынуждая сильно запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза.

— Я тебя люблю, Ида. И я знаю, что ты любишь меня в ответ. Это самое важное, — тихо проговорил он. — Я поступил гадко и необдуманно. Но ты тоже несовершенна. Обещала меня дождаться в Катоньхах, а сама сбежала, ещё и друга моего прихватила. Когда ты сказала, что между нами ничего не будет, до тех пор пока я связан с другой, я разорвал помолвку и женился на тебе, лишившись статуса и рода. Разве мои поступки не говорят о том, что я на многое готов, чтобы быть с тобой?

«И дом нам купил! И шмотья! И сейчас подарки принёс. Щедрый замечательный мужик, а вам лишь бы рожу кривить!» — возмутилась Жадность.

— Это только потому, что я твоя Истинная!

— Хорошо. Ты моя Истинная. А ещё ты красивая. Молодая. Умная. И пахнешь приятно. Если бы не была моей Истинной, была бы страшной, старой, тупой и воняла бы, то да, я бы тебя не полюбил. Но давай ты сейчас будешь честна хотя бы с собой — ты бы на меня тоже не посмотрела, если бы я был уродливым низкорослым нищим сквалыжником. Мы такие, какие есть. Оба. И мы предназначены друг другу. Я готов уступать, просить прощения и меняться, чтобы быть рядом с тобой. А на что ты готова, Ида?

Лицо Даммира было так близко, что я чувствовала тепло его кожи. В чёрных глазах застыл вопрос. Я совершенно потерялась в происходящем. Даммир был по-своему прав, но в то же время я понимала, что он, как никто, умеет опутать паутиной слов, заморочить голову и добиться желаемого.

— Ида, не бывает отношений без ссор, разногласий и ошибок. Просто не бывает. Люди не созданы идеально подходящими друг другу, — он нежно погладил меня по щеке и провёл пальцем по нижней губе. — А нам ещё тяжелее, чем остальным. Мы выросли в разных мирах, и даже само понятие нормальности у нас разнится. Я много об этом думал. О том, что нам придётся очень сложно. И притираться придётся долго. Тебя шокирует то, что для меня — в порядке вещей. И наоборот. Мы по-разному смотрим на мир, на окружающих людей и события. Ида, я понимаю, что поступил некрасиво. Но это не значит, что я буду поступать так всегда. Объясни мне, как правильно. Расскажи, что для тебя важно. Покажи, чем я могу тебя порадовать. Пожалуйста, не отталкивай меня.

Я чувствовала себя в плену. В плену его рук, слов, глаз. Словно муха, тонущая в меду. В сладком, желанном, любимом, но таком смертоносном… Я больше не знала, права я или нет. Всё перевернулось, перемешалось внутри меня, и казалось, что даже себе я доверять больше не могла. Слишком противоречивыми были мои чувства и устремления.

— Ида, ты не представляешь, как я скучал. Как хотел вырваться к тебе и не мог. Понимал, что каждый день разлуки делает только хуже, но был бессилен. Если бы я знал, где ты, я бы сорвался к тебе порталом. Но мне никто так и не сказал, в каком отряде ты состоишь. А Минхатеп слишком велик, чтобы тыкаться наугад. Да и сил на портал у меня, как правило, не было. Всё время приходилось тратить их на что-то ещё. Но зато я осознал нечто очень важное.

— Что? — тихо спросила я, зная, что ответ только сильнее подточит мою решимость.

— Что ты мне нужна. Что я тебя люблю. Что я хочу быть рядом с тобой.

Захотелось завыть. Просто взять и завыть. А так как луны тут две, то и выть в два раза громче и самозабвеннее.

Почему же всё так сложно?

— Ты мне лгал. Я говорила тебе, что не прощу ложь…

— Я недоговаривал. Это было неправильно. Но на утро после нашей свадьбы я был с тобой честен. И это тебе тоже не понравилось. Я понимаю, Ида... Я неидеален. И совершаю ошибки. И да, я привык соблюдать свои интересы и поступать порой эгоистично. Но это не значит, что я неспособен действовать иначе. Или всё — одна ошибка, и всё кончено?

— Да, Даммир. Так бывает, что одна ошибка — и всё кончено. Или теперь я обязана прощать тебя только потому, что ты этого хочешь? Ты сделал мне очень больно. После того как ты ушёл, я не могла ни есть, ни спать, ни думать. И да, Даммир, так бывает, что один поступок перечёркивает всё. Например, измена… или…

— Так я тебе как раз не изменял. Это ты спуталась с Арином при первой же возможности!

— Ты ушёл. И я посчитала, что могу поступать так, как заблагорассудится, без оглядки на тебя.

— И сразу же прыгнула в койку с другим, да? — сощурился Даммир.

Меня бросило в краску. Сейчас я действительно жалела о том, что случилось между мной и Арином. Хотя бы потому, что не получалось теперь взирать на Даммира с высоты своей непогрешимой безупречности.

— Ты меня бросил!

— Нет. Я сказал, что мне нужно время обдумать ситуацию.

— Ты сказал, что я тебе не подхожу и что ты совершил ошибку, женившись на мне! Как ты считаешь, каково это услышать после первой ночи с любимым мужчиной?

Эмоции клокотали внутри, хотелось рыдать, крушить всё вокруг, расцарапать ему лицо, а потом забыться в его объятиях. Никогда его не видеть и безостановочно слушать его признания.

— Прости, Ида.

— Не хочу! Не хочу тебя прощать!

— Почему? — серьёзно и грустно спросил Даммир.

— Потому что тогда ты будешь знать, что я могу подобное простить, и обязательно сделаешь так ещё раз, — я сжалась в его руках и изо всех сил старалась не терять себя в омуте чёрных глаз. — Это как с изменой. Простить один раз — показать, что прощение возможно! А значит, дать индульгенцию на другие измены! Ведь если простила один раз, то простит и второй! И третий!

— Значит, при любой следующей ссоре ты снова будешь искать утешение в чужой постели? — нахмурившись, спросил Даммир, пытливо глядя мне в глаза.

Я не знала, что ответить. Чувствовала, что это очень важный вопрос, но ни разуверять его, ни оправдываться не хотела. Хотя в его словах и была правота.

— Я считала, что между нами всё кончено.

— Как между нами всё могло быть кончено, если мы связаны браком? И ведь ты, в отличие от меня, знала, кто мы друг для друга… Если ты хотела сделать мне больно в ответ, Ида, то у тебя очень хорошо получилось.

Возможно, Даммир ждал извинений. Или заверений. Или сожалений. Но их не было. Ничего не было, кроме тоски, обиды и горечи.

— Я так поступила, потому что решила, что это поможет мне сжечь все мосты между нами. И мне от тебя ничего и не нужно. Ни подарков, ни брака, ни извинений. Ничего!

Лицо Даммира сначала на короткий миг исказилось болью, а затем стало надменно-холодным.

— Значит всё? Это действительно был наш последний раз? — сухо спросил грандай Асульский.

— Да, Даммир. Это был последний раз.

Когда за мужем громко захлопнулась дверь, показалось, что это во мне что-то лопнуло. Надорвалось. В то же мгновение после его ухода я пожалела о своих словах. А потом похвалила себя за стойкость. А потом отругала за глупость. И так по кругу.

Сил на то, чтобы спускаться вниз и смотреть кому-то в глаза, не было. Я кое-как оделась и безучастно сидела на постели. Эта маленькая невзрачная комнатка без окна подходила мне как нельзя лучше — такая же пустая, мрачная и неправильная, как я.

Раздался деликатный стук в дверь, и я почему-то подумала, что пришла Алёна. Её, пожалуй, единственную я бы хотела видеть сейчас.

— Да? Заходи!

Внутрь небольшого помещения заглянула Кирита.

Только её не хватало для полнейшего морального коллапса!

Она вошла и неловко замерла у входа, глядя на меня сверху вниз. А потом взяла и села прямо на пол.

— Там на песке письма были. Я собрала. Думаю, тебе стоит их почитать.

Она протянула несколько растрёпанных конвертов с моим именем на них.

— Думаю, тебе не стоит лезть ко мне с советами, — огрызнулась я.

Но прозвучало как-то жалко. Неужели я даже потенциальной сопернице нахамить нормально не могу? Что я за рыба-капля такая нелепая?

Кирита положила письма рядом со мной и вздохнула.

— Я поблагодарить пришла. За спасение. Наш отряд возвращается обратно в Шемальяну.

Значит, и Даммир уйдёт? Сердце замерло, а потом забилось часто-часто. Ноги и руки стали холодными, а тело, наоборот, вспотело от жара.

— Между мной и Даммиром ничего не было. Хотя, если честно, я пыталась привлечь его внимание. Я же не знала, что у вас… так. Просто обычно шемальянские аристократы не женятся по любви. У нас даже присказка такая есть: чтоб тебя так жизнь любила, как грандай свою жену…

Кирита на секунду замолчала, поджав пухлые губы.

— Это, конечно, не моё дело, но его отказ дорогого стоит. В обстоятельствах, когда ты не знаешь, что будет завтра и будет ли завтра вообще, люди склонны забываться в объятиях друг друга. И не только в этом дело. Мне вообще-то мало кто отказывал… Даммир — хороший командир. А это многое о мужчине говорит. Так что зря ты сидишь, развесив сопли. Много кто на твоём месте хотел бы оказаться.

— Ты не знаешь всей истории! — возмущённо воскликнула я. — Благодарность принята. Спасибо за непрошенные советы. Иди!

— Дурочка малолетняя, — фыркнула Кирита, изящно поднялась с пола и ушла, виляя задом.

«Красивым задом в обтягивающих брюках. На который будет смотреть Даммир. Снова и снова!» — прорычала Ревность.

Закрыв глаза и сжав кулаки, я принялась считать до ста. Нужно успокоиться. Успокоиться и определиться наконец. Если Даммир сейчас уйдёт, то, возможно, я его больше не увижу. А если Некромант снова плеснёт в него своей скверной, то и не спасу…

Или пусть всё идёт так, как идёт?

Взгляд упал на те самые письма. Я потянулась и открыла первое. Затем второе. Затем третье. Давясь слезами, прочитала их все. А потом — ещё раз, в хронологическом порядке.

Я поднялась и на нетвёрдых ногах вышла из комнатки. А потом ускорила шаг. Сбежала по лестнице, и увидела, как затухает в холле светлый портал…