Аделаида: путь к себе (3)

Глава восьмая, в которой я понимаю, чего хочу

Наташу допрашивали ещё несколько часов. Я слишком устала, чтобы стоять и слушать одни и те же ответы по кругу. Хотела пойти прилечь, вот только места оказалось мало. Весь первый этаж превратился в лазарет. На втором этаже из двух огромных помещений Танарил сделал несколько, поставив перегородки. В итоге я нашла свободную комнату и завалилась спать прямо на лежащие на полу одеяла.

Дело уже клонилось к вечеру, я не знала, когда и что предпримет Некромант, но решила, что звук тревоги услышу даже во сне.

Но мечтам не суждено было сбыться. В дверном проёме появился Арин.

— Ты как?

— Устала, — зевнула я. — Какие новости?

Кудрявый уселся на импровизированную постель рядом со мной, скрестив ноги, и взял за руку.

— С нашего фланга никто не пострадал, не повезло тем, кто находился напротив. Их знатно потрепало. Вероника сожгла трёх личей. Алёна лечит раненых. Погибших уже сожгли… — Арин погладил меня по ладони и спросил: — Ты сама не своя. Тяжело находиться рядом с Даммиром?

— Безумно. Из меня как будто каждый раз сердце вынимают, когда я на него смотрю.

— Может, тогда было бы проще его простить? Он смотрит на тебя совсем не так, как я ожидал по твоему рассказу… — Арин запнулся и продолжил: — Думаю, что у Асульского к тебе вполне реальные чувства.

— Истинность! Всё дело только в ней!

— Это не так. Я своими глазами видел, как бывает. Может, тебе не стоит терзать себя и просто позволить случиться тому, что предназначено?

— Нет, — твёрдо ответила я. — Он меня не любит! Это всё наведённое колдовство!

— Тогда и ты его не любишь, получается. И все твои чувства — фальшивка.

— Нет! Я его полюбила ДО того, как вышла за него.

— Но вы уже были Истинными. Почему тогда ты так уверена, что твои чувства настоящие, а его — нет?

Я раздосадованно замолчала, хлопая ресницами.

— Ты вообще на чьей стороне? — накинулась я на Арина.

— Конечно, на твоей. Но это не значит, что я не стану задавать неудобные вопросы.

— Ты не понимаешь! Даже сегодня — я его спасла ценой желания к богине, а он даже спасибо не сказал! Он вечно ведёт себя так, будто весь мир крутится вокруг него! — возмущённо ответила я.

— Возможно, он просто не успел… — начал Арин, но я его прервала.

— Перестань! — возглас получился громче, чем я ожидала.

— Ида, я просто…

Дверь распахнулась, и в крошечную комнату влетел злющий Даммир.

— Что происходит? — с едва сдерживаемой яростью спросил он, обыскивая глазами нас с Арином.

Взгляд сфокусировался на моей руке, лежащей в ладони Арина, и полыхнул Светом.

— Вон отсюда, — угрожающе тихо сказал грандай Асульский кудрявому магу.

— Без проблем. Думаю, что самое время вам поговорить, — Арин поднялся на ноги. — И это не то, что ты ду…

— Вон. Отсюда. Немедленно.

Даммир выдохнул слова так, что мне стало страшно. Этого только не хватало! Что за замашки?

Кудрявый красавчик благоразумно скрылся за каменной дверью и даже прикрыл её за собой.

— Он к тебе приставал? Принуждал к чему-то? — спросил Даммир.

— Нет. Пристаёшь и принуждаешь только ты! А он хотел поддержать. Ты наверняка не знаешь значения этого слова, но я поясню. Поддержка — это когда первому человеку плохо, а второй его выслушивает и утешает. И первый человек — это не обязательно ты, Даммир. Знаю, концепция сложноватая, но уж какая есть! — зло прошипела я. — Уходи!

Вместо того чтобы выйти, Даммир бухнулся рядом со мной, продолжая впиваться в моё лицо пугающим взглядом.

— Я видел в снах тебя и его.

— А я видела, что Кирита носит твои фамильные доспехи. Какая разница? Между нами всё кончено, каждый может делать всё, что угодно!

— Ничего не кончено! — возмутился Даммир. — В моих фамильных доспехах ходит половина моего отряда. Неужели ты думала, что я оставлю полные хранилища вещей, в то время как в них нуждаются мои бойцы? На такое даже отец не способен! — возмущённо ответил муж.

— Даммир, уходи. Я не хочу тебя видеть!

— Я пришёл поблагодарить тебя за спасение.

Его голос смягчился. Он попробовал взять меня за руку, но я убрала ладонь.

— Твоя благодарность принята. А теперь иди, — повелительно сказала я, сдерживая нахлынувшие эмоции.

— Ида, просто выслушай меня. Просто послушай!

— Не хочу! Я тебя один раз уже послушала! Я тебе доверилась! Ты знал, как я оказалась здесь! Ты знал, что я не прощу обман! И всё равно врал и недоговаривал. Ты мне солгал! Ты сказал, что любишь меня! Это ложь! Если бы ты меня любил, ты бы никогда не бросил меня одну… после… после первой ночи. Просто потому что я оказалась не той, кем ты меня вообразил!

Я почти кричала. Оттолкнула его от себя, но он перехватил обе мои руки, завёл их мне за спину и оседлал сверху, не давая ни капли свободы.

— Пусти! Ненавижу тебя! — я забилась в его руках, но он только сильнее прижал меня к себе.

— Не отпущу, пока ты меня не выслушаешь, — почти ласково сказал он.

— Или что? Будешь меня насиловать? Бить, пока я не сдамся?

По лицу заструились слёзы обиды. Нет, Даммир не делал мне больно, но держал крепко, и от своего бессилия стало горько.

— Ида, любовь моя, просто выслушай, хорошо? И нет, я ни в коем случае не хочу делать тебе больно. Просто ты постоянно отталкиваешь меня, не давая мне шанса нормально объясниться! — возразил он, жадно впиваясь глазами в моё лицо и продолжая держать в объятиях.

— Может, потому, что я не хочу тебя слушать? Не хочу, чтобы ты ко мне прикасался! — я дёрнулась в его хватке, но бесполезно. — Или если великий Даммир Асульский решил, что я должна его выслушать, то на мои желания плевать?

Он дернулся, как от пощёчины.

— Ида, я совершил ошибку. И понял это почти сразу, как только ушёл. А вернуться немедля не хватило сил. Но я хотел! Я начал искать накопители, чтобы собрать энергию на обратный портал, но меня поволокли к Либбарду. Я просто не мог вырваться раньше. А потом все эти события. Я искал тебя и не знал, где ты. Докричаться до тебя не получилось, ты была слишком далеко. Я сходил с ума от невозможности с тобой поговорить и прикоснуться к тебе. И это было до того, как я понял, что ты — моя Истинная. Я просто хочу попросить прощения за свой поступок. Я поддался страху, накрутил себя и сделал глупость. Самую огромную глупость в моей жизни!

— Мне плевать на то, что хочешь ты, потому что тебе плевать на то, что хочу я!

— Ида, это не так!

— Тогда отпусти меня! — снова забилась я в его руках.

— Если ты пообещаешь не уходить и выслушать!

— Нет! Я могу уходить, если я этого хочу! Мир не вращается вокруг тебя! Если тебя не хотят слушать, то на это есть причина! Я никогда тебя не прощу! Никогда! Я тебя ненавижу! Ты… ты… разбил мне сердце! Ты обманом втянул меня в брак!

Даммир выразительно выгнул бровь и едва заметно улыбнулся.

— То есть сама ты вот ни капельки замуж за меня не хотела? Ладно, хорошо. Скажи, что ты меня не любишь. Только скажи так, чтобы я поверил. Я почувствую ложь. Если не любишь, и нет никакого, даже самого крошечного шанса на то, что ты меня простишь, то я попрошу богиню расторгнуть наш брак.

Я смотрела на него снизу вверх и не знала, что сказать. Его чёрные, невозможно огромные глаза с возмутительно длинными ресницами пленяли и искушали.

— Я тебя не люблю, — прошептала я.

«Мы с Даммиром тебе слегка не верим», — развеселился Сарказм.

«Пустите меня! Я ему всё скажу!» — взвилась Грация.

— Я тебя не люблю и никогда не прощу то, как ты со мной поступил! — выдохнула я.

«Уже лучше, но всё равно пресновато. Будем продолжать в таком духе — он нас таки ахнет прямо на этой недопостели!» — прокомментировал Сарказм.

«А? Что? Я тут!» — встрепенулась Сексуальность.

«Ну, давайте хотя бы не станем прощать его сразу», — нахмурилась Осторожность.

«Мы не простим его никогда! Ни за что! Пусть катится вслед за Киритой! Подонок!» — зазвенела Злость.

«А давайте расстегнём ему рубашку и потрёмся о грудь? Он же такой горячий и желанный! Расстегнём ему брюки и обхватим пальцами твёрдую нежную плоть. Вы же чувствуете, как он возбуждён? Я его хочу!» — томно проворковал Свет.

«Шк-кх-кх, что, простите?» — подавилась и закашлялась Сексуальность.

«Таки дело пахнет голубыми мухами... Хотя нет, муравьями! Теми, у которых попки не кислые, а сладкие!» — ехидно заметил Сарказм.

«Повернёмся к нему спиной, прогнёмся в спине и потрёмся о него попкой… — искушающе продолжил Свет. — И пусть он нас хорошенько отымеет!»

«Куда?! С ума посходили?! Я на такое не подписывалась!!!» — заверещала Пятая точка.

«Я как бы тоже против секса в физиологически не предназначенные для этого отверстия», — заволновался Организм.

«Офонарели?! Да ему по роже надо давать, а не в попку!» — взъярилась Злость.

Даммир как раз отпустил мои руки. Я чуть отклонилась назад и изо всех сил, со всего доступного в этой неудобной позе размаха впечатала ему в лицо смачную пощёчину. Он поймал ударившую его руку и поцеловал в ладонь.

— Не спорю, заслужил.

В груди клокотали обида и ненависть.

«И глаза! Глаза выцарапать, чтобы он ими больше на эту Кириту не смотрел!» — зашипела Ревность.

«Чисто теоретический вопрос: а вот если взять и на глазные яблоки ему большими пальцами надавить, то что будет? Они лопнут или как?» — внезапно спросило Любопытство.

«Пусть ответит за всё, что нам сделал!» — взвыла Обида.

Я вырвала руку из ладони мужа и ударила ещё раз. А потом разрыдалась, потому что это не просто не помогло… проступившее на его лице красное пятно отдалось внутри досадой и чувством вины. Легче не стало, стало только хуже!

Даммир обнял меня, бережно и нежно, так, словно имел на это право.

— Делай, что хочешь — я не уйду.

— Ты дебил? — сквозь слёзы прорыдала я.

— Вот и богиня так спросила, когда я её призвал и попросил сделать тебя своей Истинной парой.

«Штирлиц никогда не был так близко к провалу», — прокомментировал Сарказм.

«А что если он и правда дебил? Вспомните Саннора. А этот просто более высокофункциональный», — задумчиво проговорил Разум.

«Ну так и ты у нас не блещешь!» — откликнулся Сарказм.

«Мы с Даммиром созданы друг для друга», — с придыханием сказала Любовь.

«Погодите, с чувствами можно и потом разобраться, давайте вернёмся к вопросу того, что у него в штанах!» — проворковала Сексуальность.

«Да! Вы чувствуете, как он разгорячён? Пусть свяжет нас и возьмёт силой. Грубо, дерзко, незабываемо! Я весь сияю от возбуждения!» — промурлыкал Свет.

Магия действительно пошла вразнос. Откликнулась на созвучный дар Даммира. Хотелось выплеснуться в него силой, напитать, отдаться до последней капли.

— Если бы ты знала, как я скучал. По твоему голосу, по твоим шуткам, по твоим глазам, — зашептал Даммир, гладя меня по спине и прижимая к себе всё теснее. — Особенно по глазам. Самые потрясающие, самые необыкновенные на свете глаза. Я хочу, чтобы наши дети смотрели на меня твоими глазами, Ида. Прости меня. Я больше никогда тебя не оставлю! Ты же чувствуешь, что я люблю тебя.

— Я чувствую, что ты меня хочешь! — я попыталась отпихнуть его от себя, но такую тушу ещё поди сдвинь.

— Хочу, — признал он и жарко зашептал мне в ухо: — Безумно хочу чувствовать, как дрожит от удовольствия твоё тело, видеть, как твои глаза теряют фокус от наслаждения, слышать твои стоны. Сжать в пальцах копну твоих кудрей, завладеть губами и никогда не отпускать от себя.

«Да-а-а!» — в унисон простонали Свет и Сексуальность.

«Он лжец! Он нас недостоин!» — возмутилась Грация.

«Что, мы забыли уже, как поверили ему и чуть не захлебнулись от боли, как только он передумал? Нет ни единой гарантии, что он не поступит так снова!» — вскипел Разум.

«Нам больше нельзя доверять его словам!» — твёрдо сказала Осторожность.

— Нет, Даммир. Убери руки. Между нами больше ничего не будет. Ты знал, как я оказалась в Карастели. Знал, как тяжело мне довериться второй раз. И скрыл от меня самое важное. Ты обманул меня. Завлёк обещаниями и вот такими же красивыми словами. Я больше тебе не верю, — голос осип, но я говорила уверенно. — Мне не нужна твоя дешёвая любовь. И твои деньги и дома тоже не нужны. Мне плевать на твоё происхождение и статус. Для меня только одно имело значение — как ты относишься ко мне. А этот экзамен ты с треском провалил, потому что тебе всегда нужна была только Истинная пара. А я, Ида, — нет. Я не буду твоей женой. Но я потратила своё желание на то, чтобы уметь исцелять эту скверну. Если у тебя есть хоть капля совести, то ты освободишь меня от связи с тобой. Это моё последнее слово.

Мне было больно смотреть ему в лицо. Больно видеть, как оно каменеет и становится маской. Как передо мной снова появляется грандай Асульский — во всей его блистательно-холодной учтивости.

Даммир сдвинулся в сторону и отпустил меня. Я поднялась на ноги и ушла. Ушла. Потому что я больше не могла доверять его словам.

Сил хватило примерно до ближайшего пустого закутка. В него я заползала беззвучно скулящей от боли побитой собакой. Мне было так плохо, что я с трудом нащупала стену и сползла вдоль неё. Раскачивалась из стороны в сторону и рыдала до тех пор, пока не кончились силы.

Заглянул Арин и что-то спросил. Я не разобрала слов, меня выворачивало от боли, обиды и горя. Ну почему у меня всё вот так?

В проёме показался Даммир. Они с Арином принялись орать друг на друга, но мне было настолько дурно, что их крики слились в один противный звон. Я скорчилась на полу и рыдала. И когда чьи-то руки меня подняли, прижали к себе и отнесли в постель, я не стала смотреть, кому они принадлежат. Закрыла глаза и малодушно молчала. Силы словно утекли из меня.

— Прости меня, моя голубоглазая, нежная Ида. Я всё исправлю. Пока не знаю как, но исправлю. И если, чтобы поверить в мою искренность, тебе нужно разрушить все наши связи, пусть будет так. Но на мои чувства к тебе это всё равно не повлияет. Ничего не повлияет, кроме, пожалуй, смерти. Но и её я бы хотел встретить рядом с тобой. Я люблю тебя, Ида. Не свою пару, а тебя. Я просто понял это слишком поздно.

Даммир говорил очень много, но я словно оцепенела в его руках. Слушала голос и не слышала слов. Кажется, он иногда что-то спрашивал. Я не отвечала. Грелась в его объятиях и думала: а где в этом всём я?

Чего хочу я?

Я точно не хочу воевать с Некромантом. Я не воин.

Я точно не хочу скандалить с Даммиром. Я не скандалистка.

Я точно не хочу жить в этой проклятой Карастели. Я здесь чужачка.

Я хочу домой!

Обнять маму и папу, съесть яблоко, посмотреть телевизор. Съездить на дачу, проклиная жару, сорняки и часы полива. Поиграть с братьями. Встретиться с подружками. Отомстить Коле. Надеть каблуки и мини-юбку. Стрескать коробку конфет «Пьяная вишня». Просто расслабиться…

— Даммир?

Я коснулась рукой его груди. Сердце под ладонью забилось чаще.

— Я хочу домой. На Тихерру. Я не могу здесь. Я от всего этого устала. Ужасно устала. Я слишком слабая для этого дурацкого мира. Я хочу домой. И я больше не хочу быть твоей женой…

Он молчал. Долго. Минуты стекались в лужицы времени и исчезали в вечности.

— Хорошо. Если мы выживем, я обучу тебя хождению порталами. И помогу уйти домой. Мне интересно познакомиться с твоими родителями и увидеть твой мир. Если ты решишь остаться там, то мы так и сделаем. Только не рассчитывай на то, что я отступлюсь, Ида. Если ты вернёшься на Тихерру, то я отправлюсь вместе с тобой.

— Ты обещаешь помочь мне вернуться домой? — тихо спросила я.

— Я клянусь!

Маленький светлый всполох осветил тёмную комнатушку, засвидетельствовав клятву.

Когда его губы коснулись моих, я не сопротивлялась.

На этот раз Даммир был пронзительно нежен. А ещё он больше не пил мою силу. Делился своей. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждый толчок отдавались внутри звенящей сладкой болью.

Даммир так и не понял, что я не шутила.

Я не смогу его простить.

— Это был наш последний раз, — сказала я, проваливаясь в сон.

— Конечно, — согласился он.

Я уснула в тесных объятиях Даммира без единой мысли в голове. Опустошённая и наполненная одновременно, проигравшая и упивающаяся своим поражением, ослабленная до конечного предела и обретшая бесконечный источник силы. Мне было невозможно плохо и невероятно хорошо.