Развод. Новая жизнь старой жены дракона (СИ)

Глава 53.

После моих слов повисла тишина.

Эйдан не изменился в лице, даже не моргнул.

Где-то за нашими спинами хлопнула винная пробка, зазвучали радостные вскрики и тосты за счастье будущих супругов.

Дерен и Ана станут мужем и женой перед богом и землей уже совсем скоро. Когда солнце начнет заползать за горизонт, начнется церемония, и закончится она в тот момент, когда солнце окончательно погаснет. Тогда брак будет считаться заключенным. Еще одна традиция.

Я отвернулась и принялась пересчитывать взглядом карателей, наряженных в красные мундиры. В последнее время новости о нападениях морлоков появлялись все чаще и чаще, так что не удивительно, что на свадьбе Дерена, где собрался весь высший свет, охрана была усиленной. Еще и фамильное кладбище Эшборнов находилось недалеко! По спине пробежал озноб, я снова посмотрела на Эйдана.

Тот молчал.

— Нужно было сказать тебе раньше.

— Нужно было, — уронил он.

Я никогда не слышала у него такого голоса. Злится? Недоволен? Удивлен? Я даже предположить не могла. Открыв рот, чтобы сказать еще хоть что-то, я замолчала.

Вот ведь забавно. Когда мы с Эйданом были друзьями, то спокойно могли говорить обо всем, о чем угодно. А стоило нам назвать себя парой, между нами появились те самые неудобные темы, которых лучше не касаться, и вопросы, которые не стоит задавать.

Серьезно, вот у друга-Эйдана в этой ситуации я бы легко спросила: “Ты чего?” А вот мужчине, которому я только что сообщила о беременности от другого, такой вопрос уже не задашь. И так ясно "чего". Я постаралась взять себя в руки.

Какая идиотская ситуация. И я загнала в нее себя своими же руками.

Нужно было сказать раньше.

— Он знает? — вырвал меня из размышлений его вопрос.

Кто такой “он” пояснять не нужно было. Мимо нас прошла чета де Бранов, за которыми необычно робко семенила поникшая, но выглядящая совершенно изумительно Кира. Кивнув в ответ на ее приветствие и стараясь не обращать внимание на новую порцию шепотков за спиной, я покачала головой.

— Нет. Нет, он не знает.

Снова пауза.

— Защита короны? — наконец спросил Эйдан. — Ты планируешь ею воспользоваться?

— Да. Пока я преподаю в академии — Дерен не сможет отнять у меня ребенка. Я не собираюсь его прятать, конечно. Да это и невозможно.

Молчание.

Я посмотрела Эйдану в лицо. Ничего. Ни одной эмоции. Обычно теплые голубые глаза смотрели невыразительно, лицо было спокойным.

— Тебе это ничего не будет стоить, — не удержалась я от цитаты старого-старого фильма* и усмехнулась. — Но я хочу быть его мамой. И я хочу, — вдохнув поглубже, я выпалила: — Хочу воспитывать этого ребенка сама. Не хочу только со стороны наблюдать за тем, как его будут растить Эшборны.

Если бы мы по-прежнему были друзьями, я бы спросила что-то вроде:

“Ну так как, ты согласен? Допустим, в нашем браке нас будет трое. Ты, я и наш с Дереном ребенок. Как тебе идея?”

Но Эйдан был… мог бы стать моим женихом, а я — носила под сердцем ребенка от другого.

“С одной стороны, ситуация — так себе, — хотела бы сказать я, — с другой — ты не хуже меня знаешь, что собрался жениться на женщине, которая вряд ли сможет тебе родить. А роду Карвеллов, как и роду Эшборнов, нужен наследник”.

Он ведь знал о том, какая я. Он знал, сколько у меня было выкидышей. Знал, что наследники у нас вряд ли появятся, да и возраст у меня уже не тот.

— Понимаю, — заговорила я. — Это звучит дико, но в моем мире такое — совершенно обычная ситуация. Хотя шептаться будут на всех углах, — я фыркнула. — Скандал будет ужасный. Тебе наверняка понравится.

Эйдан молчал, и я продолжала веселиться. Потому что эта часть разговора в самом деле была смешной. Родители Эйдана точно сойдут с ума! Мало того, что их сын решил жениться на человеке, так еще и на мне, так еще и беременной!

Но уж что никогда не волновало Эйдана — так это правила и приличия. В этом они с Дереном были полными противоположностями. Если Дерен всегда чтил правила рода и готов был в бараний рог свернуться ради благополучия семьи и традиций, то Эйдан, наплевав на все правила, не стал делать карьеру ни в Службе карателей, ни в политике, ни даже среди банкиров, зато, к ужасу родителей, стал управлять академией. Не самая престижная работа для старшего сына такого влиятельного рода, как Карвеллы.

— Скандалы тебя никогда не останавливали, да?

Я невольно засмеялась, вспомнив, какой концерт учинила сыну почтенная чета Карвеллов, когда узнала о его выборе профессии. “А что скажут в обществе?!” — было их главным аргументом.

Эйдан тогда сказал, что к обществу он прислушается только тогда, когда его члены научатся поменьше говорить и побольше думать.

— Да? — Я нахмурилась, натолкнувшись на его застывший взгляд. — Эйдан? Послушай, я понимаю, что не должна была тебе вот так это преподносить, но… Дело в том, что я…

Я запнулась.

Я боялась. Сколько раз это уже случалось? Сначала — радостная новость, потом — поздравления, подготовка, новая колыбелька и вышитые пеленки, ожидание, а потом…

А потом мой мир в очередной раз рушился.

Я репетировала слова “Я беременна” перед зеркалом половину дня и меня трижды стошнило от испуга.

— Прости, — сказала я наконец, взяв его за руку.

От чувства вины было тяжело дышать. Но это ведь Эйдан. Он знает меня. Он должен понимать, почему я так поступила. Ведь должен?

Он должен понять меня.

Или нет? Вот я дурочка. Нужно было сказать раньше. Брачный браслет на моем запястье показался тяжелым, как камень.

Эйдан отстранился, как будто ему было неприятно до меня дотрагиваться.

— Эйдан?

— Мне нужно отойти, — все с тем же непроницаемым лицом сказал он.

Раньше, чем я успела что-то ответить, Эйдан зашагал прочь, ловко лавируя между гостями.

В горле встал комок, я поспешно влила в себя остатки воды и поспешила сесть, пока колени не подкосились.

Сердце колотилось, низ живота снова потянуло болью, и я прикрыла глаза.

Раз, два, три…

Боль потихоньку отступала, ребенок, который давал о себе знать все чаще в последнее время, толкнулся.

Я едва удержалась от того, чтобы положить ладонь на низ живота и не начать с ним разговаривать. Тогда даже просторное платье с завышенной талией не поможет скрыть мой маленький секрет.

Привет, малыш.

— Улыбаешься, значит, — раздался над моей головой скрипучий женский голос. — Мой сын женится снова — а ты и довольна. Вот так ты его, значит, любила. Даже не попыталась побороться!

Напротив, в платье неизменно персикового цвета, стояла несравненная леди Эшборн — моя дражайшая бывшая свекровь.

*Анджела цитирует фильм "Не может быть!"