Развод. Новая жизнь старой жены дракона (СИ)

Глава 67

На следующий день Эйдан открыл глаза.

Взвизгнув от радости, я едва не бросилась ему на шею.

— Анджела? — прохрипел он. — Что ты… — Эйдан огляделся. — Где я?

— Ты в больнице, — выдавила я, чувствуя, как колотится сердце. — Больше месяца под стазисом.

Эйдан прикрыл глаза и поморщился. Кадык на его шее дернулся, грудь, перевитая золотыми обручами, тяжело поднялась и опустилась.

Руки у меня тряслись.

Уверена, точно так же тряслись руки у профессора Якоба, и у целителя Фаски, и даже у Крогли и Роана — артефакторов, которых прислал Грюмбальд. Хотя никто и никогда не подумал бы, что у двоих последних вообще есть эмоции.

— Как ты себя чувствуешь? — подалась я вперед.

— Мы обязаны его осмотреть, — прозвучал за моей спиной въедливый голос. — Немедленно покиньте палату!

Ну конечно.

Я встала и вытерла слезы, которые бежали по щекам совсем уже бесконтрольно.

Комиссия из десяти самых умудренных опытом целителей толпилась у двери палаты. Их присутствие было обязательным условием того, чтобы мы испытали наш протез на Эйдане.

— Леди, я к кому обращаюсь! — напомнил о себе председатель комиссии.

Целитель Фаски с присущей ему прямотой называл всех членов комиссии, включая председателя, “дармоедами” и “неучами”. На его фоне они и правда были... ну, туповатыми. А я гадала, как такой талантливый и умный целитель вообще умудрялся прозябать где-то на окраине.

— Сейчас. Я скоро вернусь, — улыбнулась я, сжав руку Эйдана.

Вышла за дверь палаты и уже там со спокойной совестью разрыдалась.

— Анджела, у вас все хорошо? — недоуменно спросил профессор Якоб.

— Во дает, — фыркнул целитель Фаски. — Такой момент — а она в слезы. Беременные!

— Ей бы поесть, — авторитетно заявил Крогли.

Он и Роан, немногословные и внешне безэмоциональные, всегда умудрялись следить за тем, чтобы на моем столе была еда. Орешки, яблоки, куски ароматного пирога от Уны.

Потом я узнала, что об этом гномов попросил Дерен.

“Ну а какие еще варианты? — удивился он. — Что этот твой профессор, что целитель — тощие, как жерди. Гномы хоть понимают толк в еде”.

Я спрашивала не об этом, конечно, но решила не уточнять.

— Анджела, возможно, вам стоит прилечь, — деликатно откашлялся профессор Якоб. — В вашем положении…

Почему все вечно пытаются тыкнуть мне в нос моим положением?

Впрочем, это мне на руку: сошлюсь на “мое положение”, чтобы не заполнять нудные бумаги о том, как прошел эксперимент. Профессор Якоб справится с этим намного лучше меня.

Правда-правда.

К Эйдану меня пустили только спустя три часа.

Он все еще был бледным, но уже мог сидеть, опершись на изголовье кровати. Окно в палате было приоткрыто, оттуда тянуло свежим морозным воздухом.

— Анджела! — улыбнулся он. — Говорят, ты меня спасла.

— За мной был должок.

Эйдан улыбнулся шире и тут же поморщился.

— Больно? — спросила я, подходя ближе.

— Немного… непривычно.

Он осторожно потрогал обвивающие его грудь обручи. Больше всего это было похоже на надетые прямо поверх кожи дополнительные ребра с увесистым золотым медальоном в центре. Именно он аккумулировал магию, ребра — служили тому, чтобы потоки расходились по телу Эйдана в нужном направлении, имитируя естественное движение.

Профессор Якоб назвал такое решение гениальным, а я пока не могла всерьез думать о том, что мы совершили. Главное, Эйдан пришел в себя. И механизм работы артефакта обещал, что дальше ему будет становится только лучше. Протез не сможет вернуть ему вторую ипостась, которая исчезла вместе с магическим ядром. Но Эйдан будет жить. И даже останется сильным магом.

— Прости, но без этого было никак нельзя. — Я присела на край кровати. — Зато их легко спрятать под одеждой. Только не слишком обтягивающей.

— Вот же. А мне так хотелось!

Я засмеялась.

— И ты теперь ты снова сможешь единолично стать ректором.

А если не сможет — то всю Королевскую канцелярию можно будет смело поджечь, до того они бестолковые.

— Ты все-таки узнала, — поморщился Эйдан и прикрыл глаза. — Я так старался тебя защитить, а возможностей для этого становилось все меньше. Даже комнату нормальную для тебя не смог бы организовать без этого придурка Хадчинсона.

— Защитить меня ты все-таки смог, — улыбнулась я, изо всех сил стараясь не разреветься. — Спасибо.

— Пожалуйста, — Эйдан снова посмотрел на меня.

Его взгляд пробежался по моему лицу, фигуре, замер на животе, который не могла уже скрыть никакая модель платьев.

Замер на запястьях.

Я откашлялась и полезла в карман юбки.

— Послушай… — Вытащив наружу бархатную коробочку с браслетом, я замерла.

— Ты его все-таки не носишь, — констатировал Эйдан.

— Да. Нет.

Дурацкий вопрос, как на него вообще ответить?

— Я так понимаю — это “нет”?

Я помедлила.

— Эйдан, я люблю тебя.

— Я тебя тоже, но ты и так знаешь.

— Но выйти за тебя замуж было бы нечестно.

— Ну… делая тебе предложение, я думал, мне жить осталось от силы год — так что тут мы квиты. Анджела…

— Подожди, — я подняла руку и закусила губу. — Ты мой лучший друг.

— Где-то здесь сейчас должно быть “но”, — поторопил Эйдан.

Я хмыкнула.

— Но я не думаю, что наша с тобой женитьба — хорошая идея.

— Анджела…

— Подожди, я три часа в коридоре собиралась с мыслями, чтобы сейчас все сказать. Я не… не влюблена в тебя. Понимаю, это звучит по-идиотски, как будто мне пятнадцать, но плевать я хотела на то, как это звучит, я так долго всем вокруг врала, что больше не хочу даже пытаться. — Набрав в грудь побольше воздуха, я выпалила: — Ты мой лучший друг, я люблю тебя, я бы за тебя жизнь отдала, если нужно, но целоваться с тобой было…

Как бы сформулировать? Дело было не в поцелуе, не в том, что Эйдан сделал что-то не так, он был нежным, внимательным и умелым, просто… просто…

— Как с братом?

— Да!

— О боже, я думал, только у меня такое чувство, — засмеявшись, Эйдан закрыл лицо рукой. — Ужас. Мне было так неловко. Я мечтал об этом двадцать лет, и в итоге выяснилось…

Он замолчал, явно подбирая слова.

— Выяснилось, что я тебе — как сестра?

— Да!

Я усмехнулась. Мы с Эйданом отлично умели находить общий язык. Ровно до того момента, как начинали притворяться влюбленными. Тогда наступало время неловких пауз, умолчаний и обмана.

Может, существует такой тип истинности, который предназначен исключительно для дружбы? Если бы он был, я бы сказала, что это наш с ним случай.

Внутри было легко и звонко.

Я положила бархатную коробочку с браслетом на одеяло. Эйдан проследил за ней взглядом и прищурился.

— Мы все еще можем пожениться. Ты знаешь. Дружба не вредила еще ни одному браку.

— Это плохая идея, — качнула головой я.

— Что ты собираешься делать?

Я пожала плечами и улыбнулась.

— Жить, наверное.

С плеч как будто свалилась тяжеленная плита.

***

У двери палаты Эйдана стоял Дерен.

— Он спит, — сказала я и попыталась пройти мимо.

Или мне стоило опасаться мордобоя и нужно было грудью бросится на защиту палаты?

Но Дерен вполне мог бы убить Эйдана раньше.

Например, просто ни делать ничего для того, чтобы я получила лабораторию и разрешение проводить эксперименты на драконе. Этого было бы достаточно.

— Я не к нему, а к тебе, — перегородил мне дорогу Дерен.

— Послушай…

— Королевская канцелярия одобрила мой запрос. На то, чтобы представить тебя к Королевскому ордену огня.

Я попятилась и округлила глаза.

— Запрос на что?!

Мне послышалось? Или Дерен сделал слишком много ошибок во фразе: “Ты ведешь себя неприлично, потому что… (вставить нужное)”.

— Твой метод заимствования, — объяснил Дерен. — Как только все мои обалдуи его освоили, у морлоков не осталось шансов.

Я сглотнула.

— Ты хочешь сказать…

— Твой способ ставить ловушки на них работает отлично, — кивнул Дерен. — Эти твари все еще появляются почти каждый день, но теперь я могу расставить моих людей повсюду — хватает одного-двух, чтобы справиться со вспышкой, даже если морлоков десятки. И мне… не приходится больше терять карателей и гражданских. Считать потери.

Он замолчал, продолжая буравить меня нечитаемым взглядом. Я отвернулась.

— Удалось… Удалось выяснить, что произошло с морлоками? Почему они… такие? Почему стали появляться чаще?

— Нет, — качнул головой Дерен. — Но это сейчас и не важно. Главное, что они перестали быть проблемой. Благодаря тебе.

— Что ж… — откашлялась я. — Определенно, за это нужно сказать спасибо твоей невесте.

— Ане? — нахмурился Дерен. — При чем здесь она?

— Не этой, предыдущей. Как ее звали… Кора?

— Коралина, — поправил Дерен.

Точно. Та самая родовитая красотка, с которой Дерен расстался, когда я свалилась в этот мир. Кажется, она сейчас где-то в Валандрии.

— Вот ей, — обрадовалась я. — Если бы она не пыталась убить меня так активно, я бы ни за что такие ловушки не изобрела.

Усмехнувшись, я попыталась пройти мимо, но Дерен удержал меня за руку.

— Анджела.

— Дерен.

— Что ты собираешься делать дальше?

— Жить, — второй раз за день повторила я. — Снова начну пить кровь из адептов — они там как раз успели расслабиться. Возможно, мы займемся оформлением патента на протез — если получим на это разрешение Эльденберга.

Все-таки в основе работы артефакта лежала секретная технология гномов — ею я не имела права распоряжаться.

Я снова попыталась выйти, но Дерен меня не отпустил.

— На тебе нет его браслета.

— А еще на мне нет твоей твоей метки. Убери руку.

— Прости меня. За то, что я сделал. Я не знал, как позаботиться о тебе, и думал, что нашел лучшее решение.

— Но ты не врал, ты в самом деле так думал. Как ты сказал? “Скучная, старая, без магии?”, — я хмыкнула. — Ты так долго пытался сделать из меня идеальную леди, что я сама поверила в то, что я именно такая.

— Для меня ты все равно была самой лучшей. Ты всерьез собираешься преподавать в академии и дальше?

— А ты — снова собираешься ставить мне палки в колеса?

Ну губах Дерена мелькнула улыбка.

— Мне было бы спокойнее, если бы ты сидела дома. Это что-то драконье. Нужно запереть свое сокровище и никому не показывать. Я борюсь с этим, если хочешь знать.

— Мне нужно идти.

Я шагнула вперед и услышала:

— Можно я до него дотронусь?

— До кого? — спросила я, уже зная ответ.

Мы с Дереном не говорили об этом. О том, что будет, когда ребенок родится. По законам этого мира, пока я преподаю в академии, Дерен не имеет право отобрать его.

Но если я стану обладательницей Королевского Ордена огня, я буду такой же влиятельной, как драконы. И весьма состоятельной — к ордену прилагался почти миллион золотых.

Дерен не мог не понимать, чем это грозит.

Никаких рычагов давления на меня у него не останется.

— До ребенка, — все-таки ответил Дерен.

Обернувшись, я встретилась с ним взглядом и нерешительно кивнула. Он поднял руку и медленно, как будто боялся спугнуть, положил крупную смуглую ладонь мне на живот. Тепло от нее разлилось по всему телу.

На глаза навернулись слезы, мурашки забегали по спине, приходилось прикладывать усилия, чтобы оставаться на месте.

Это так никуда и не ушло. Дерен. Мои чувства к нему. То, как подгибаются колени, когда он до меня дотрагивается.

У меня никогда не получалось это изменить. Я ненавидела его за это раньше, когда он был самоуверенным юношей и считал, что я все равно буду его, и сейчас, когда он стал мужчиней, разбившим мне сердце.

— Мне кажется, он меня толкнул.

Конечно. Ребенок зашевелился в животе тут же, как Дерен до меня дотронулся, как будто тоже его почувствовал и тоже потянулся навстречу.

— Это у меня в животе заурчало, — отбрила я.

Отвернувшись, я наконец зашагала прочь по коридору. Мне нужно в лабораторию! Когда я занимаюсь работой, то хотя бы чувствую, что у меня есть мозги.

— Я хочу позвать тебя на свидание! — услышала я и остановилась.

— Что?

— На свидание, — когда я обернулась, Дерен поднял брови. — Это ведь не запрещено?

Я хмыкнула.

— Мечтай, Эшборн!

— Ты все равно согласишься!

— Лечись! — на ходу крикнула я.