С утра шёл снег

Глава 6. Два месяца назад. Дорога

Я сидела за рулем уже двенадцать часов. Спина затекла и ноги устали. Глаза горели под веками кислотой. Короткие передышки на заправках не спасали. Тело тупо мечтало распрямиться и заснуть. Бешено хотелось курить. Говнюк Герка демонстративно выхлебал из горла бутылку пива на последней заправке. Показал. Что сменять меня за рулем не собирается. Ну, разумеется. Уговор. Машина его. Светка платит за бензин. Я рулю. Больше тысячи верст уже отмахала под снегом пополам с дождем. Женщина, не женщина. Вали, выполняй свою часть договора. Денег у меня с собой почти нет. Тощий рюкзак с кое-каким барахлом — все мое имущество. Когда-то, не так уж давно, я помыслить не могла, что смогу обходиться платьем, парой трусов и одним бюстгальтером. Плюс дешевый крем и бутылка простецкого шампуня. Если сейчас врюхаюсь в грузовик на встречке, то останутся от меня три презерватива на ленте. В боковом кармане пуховика рядом с паспортом. Менты найдут и удивятся… Нет, не так. Вспыхнет пожар в салоне. Резинки безнадежно склеят страницы паспорта, никто и никогда не узнает…

— Эй! Не спи! Охренела совсем! — Герка растряс меня за плечо. Стрелка спидометра падала за сто сорок. Как я умудрилась выжать из этой колымаги столько? Я потрясла тяжелой головой. В глазах двоилось. Спать. Или хотя бы выпить кофе. Разогнуться и закурить. Убрала ногу с газа. Третий час утра. Косой дождь сменился снегом. Словно это не трасса Юг. Жесть. Я реально уснула за рулем.

— Туалет работает? — спросила я хрипло у парнишки-оператора на большой красной заправке. Он кивнул. Понял, что покупать я ничего не собираюсь, отвернулся к кассе.

— Сделай нам пару американо, — раздался за моей спиной геркин голос. Не успела я сообразить, что к чему, а он уже ввернул себя в просторный сортир следом и защелкнул замок.

— Выйди отсюда, — мирно попросила я. Заторможено после долгой неподвижности дороги. Даже джинсы стала расстегивать машинально.

— Давай перепихнемся, по-быстрому. Пока Светка не видит, — парень прижал меня собой к запертой двери. Полез холодными, влажными пальцами за пояс моих штанов. Воняло от него гадостно. Потом, перегаром, еще какой-то кислятиной. Всегда он был немытый и мерзкий. Широкие зрачки перекрывали радужку, фиг знает, какого цвета. Жрет какую-то дрянь, втихую. Урод. Лезет в лицо слюнявыми губами. Я отпихнула его от себя, что было мочи. Дернула задвижку и выскочила за дверь. Наткнулась сразу на внимательный взгляд охранника. Деланно спокойно подошла к кофе-машине. Два больших картонных стакана парили запахом свежесваренного кофе. Я протянула руку. Оператор поднял бровь в вопросе. Деньги. Блин. Я совсем на это не рассчитывала.

— Че тут у вас? — заспанная, лохматая Светка приплыла к двери сортира.

— Герка кофе заказал, — я кивнула в сторону вожделенного. Надеялась, что оплатит. Да не тут-то было. Эту девушку с главного не собьешь. Плевать ей на чужие желания. Не обратив ни полвзгляда на меня, кофе и кассира, она дернула ручку двери, обнажив правду жизни. Ее возлюбленный стоял с упавшими на ботинки штанами и яростно дрочил. Увидев меня, сказал:

¬— Вот ты где, сука! — кончил прямо на светкину розовую куртку. Света проследила за его взглядом. Посмотрела мне в лицо припухшими от сна и вчерашнего пива глазами. Впихнула Герку обратно в туалет, зашла сама и заперла дверь.

— Ве-се-луха, — прокомментировал по слогам происходящее охранник. Решал под камерами торгового зала, как ему поступить. Топтался между кассой и туалетом. Прислушивался, да так не решился ни на что. Я глянула на парня возле остывшего кофе почти умоляюще. Человек едва заметно кивнул. Подвинул коробку с сахарными пакетиками в мою сторону. Я навалила в стакан штук пять не меньше. Пила жадно, забыв размешать.

Дорога становилась все тяжелее. Снег шел плотной бело-черной массой. Скорость упала до шестидесяти, быстрее просто невозможно. Музыкальная флешка провернулась уже в пятый раз, гоня в засыпающий мозг одни и те же звуки. Писать. Мои пассажиры на заднем сиденье не подавали признаков жизни. Я приткнула машину на невидимой обочине, включила аварийку и вышла под снег. Присела возле заднего колеса. Пуховик надеть забыла, так спешила по нужде. Колючий холод в момент забрался в тепло тонкого свитера и выстудил тело. Стук двери. Худая геркина фигура осветилась красным мигающим фонарем. Я не успела подняться на ноги.

— Пошла на х… сука! — он с силой пнул меня ногой в спину. Я покатилась с дорожной насыпи в снег. Два раза хлопнула дверца, и машина укатила вперед. Габаритные огни исчезли за пару секунд.

Пуховик и рюкзак я с трудом, но все же нашла в веселой снежной круговерти. Благородные люди! Не нужно им чужого. Даже телефона и документов. Я вытряхнула, как смогла, ледяную, быстро таящую муть из себя и вещей. Оделась и побрела вдоль трассы. Спать расхотелось. Шла свободная и легкая, как ветер, издевалась над собой в мыслях и прикидывала варианты собственной смерти.

Вспомнился зачем-то волшебник-отгадчик Андрей.

¬— Ты хочешь с этими двоими куда-то ехать? — он смотрел, стоя у двери в моей комнате. Наблюдал, как я собираю вещи. Я кивнула.

— Я по нужде не присел бы с ними на одном поле, — высказался он громко, нимало не стесняясь торчавшего здесь же светкиного бойфренда. Тот зыркнул на его немаленькую фигуру, подпиравшую дверной косяк. И промолчал.

— Они нормальные ребята. Ты их не знаешь, — возразила я тихо.

— Мне не надо их знать. Я вижу, — отрезал самоуверенно этот умник. Я заткнулась. В глубине души я была с ним согласна. Где-то очень глубоко. Менять ничего я не буду. Поздно. Я обещала.

— Телефон дашь? ¬— не отступал от своей цели Андрей. Для этого увязался за мной следом. Я сделала вид, что не слышу. В который уже раз. Не хочу. Неужели не заметно? Он взял меня за руку и вывел в коридор. Поставил у окна. Прижал собой к подоконнику. Поднял теплыми пальцами мое лицо вверх. Видеть желал, как и что я себе думаю. Смотрел светлыми глазами внимательно и не понятно. Я, молча, опустила веки.

— Не хочешь, — заключил он. Расстроился, судя по голосу. Ладно, не помрет. Такие, как он, быстро успокаиваются. До конца коридора не успеет дойти, забудет.

— Бай, — сказала я тихо и ушла от него. Смотрел в след, не смотрел? Не знаю, я не оборачивалась. Плохая примета.

Отгадчик хренов.

Свет фар. Выдох тормозов. Здоровенная фура застыла рядом, урча горячим телом.

¬— Работаешь? — молодой веселый голос долетел до меня сквозь непогоду.

— Нет! — прокричала я в ответ. Еще не успела замерзнуть до полного отчаяния.

— А че тогда пешком тащишься? — машина уже тронулась с места, но еще не убралась совсем. Скучно ему, видимо, одному нестись сквозь ночь, этому русскому парню. Поболтать охота.

— Да так, — я помахала неопределенно рукой в трикотажной перчатке. Снег залетал в рот, нос и щеки. Колко и зло. Хорошо ему, водиле, трепаться в теплой кабине. Уютно.

— Точно, не работаешь? — уточнил он. Напоследок.

— Нет. Я не по этому делу, — отказалась я. От последнего шанса. Все может быть. Ног не чую, гадство. Вдруг, здесь волки водятся? Чего я боюсь? Трахнет? Тоже мне, новость. Зарежет? А замерзнуть лучше? Только бы бить не стал…

— Давай я тебя подвезу по этой дороге, — проорал он мне сверху. Дорога шумела, гудя и шипя зимней резиной.

— Денег нет, — проорала я в ответ. Дальнобойное, могучее вольво уже миновало меня. Хотело растаять во тьме и передумало.

— Просто так, — крикнул человек сквозь грохот холодной трассы. Вот так. Раз — и спас мне жизнь. Я полезла наверх в тепло и свет кабины.

— Раздевайся. У нас тепло, — парень глянул на меня, смутился. — Я хотел сказать, куртку снимай.

Я послушно стянула пуховик. Приткнула в угол. Достала полотенце из рюкзака, стала вытирать волосы.

— Да. На плечевку ты не похожа, не накрашенная совсем. Чистая вся, — он поглядывал на меня сбоку, держал руль сильными конопатыми руками. Рыжий и веселый, лет двадцати семи, русак. Кабина грузовика напоминала рубку самолета. Лампочки, тумблеры, стрелки и цифры приборов.

— Значит, так. Там, за дверкой, найдешь бутеры и чай. Твоя задача простая, делай все, что бы я не заснул. Рассказывай про себя, ври, что хочешь, лишь бы интересно. Понятно? Я — Алексей. Леха. Тебя как зовут? — рыжий человек подмигнул мне и слегка надавил на клаксон. Вольво издало звук уходящего с перрона поезда. Сильно. Я улыбнулась и назвала себя.

— А ты красивая. Жалко, что не гуляешь. Не бойся, не трону, — он смотрел вперед на дорогу и определенно гордился собой. Я кивнула согласно и полезла в шкаф за едой. Не боялась его ничуть. Заговорила.

— Жила-была принцесса в одном Большом Северном королевстве. Невозможно прекрасном, ледяном и равнодушном. Дворцы и пятиэтажки, все, как обычно. Королева-мать танцевала на балах и знакомилась с принцами. Принцы ее интересовали больше всего на свете. Чем старше делалась королева, тем моложе появлялись в ее доме принцы. Начали уже на принцессу глаз класть, хотя было ей всего тринадцать лет, — я отхлебнула чай из нержавеющей большой кружки. Леха хмыкнул, но не перебивал.

— Отец принцессы давно пропал в просторах Мирового океана. Он был моряком. Или летчиком. История об этом умалчивает. Но точно не королем. Чуть ли не с рождения принцессу отдали в балетную школу. Ее мать мечтала о красивом. Но принцесса на четвертый год повредила колено, и балетная история накрылась медным тазом. Принцесса от радости пошла в кино с самым младшим принцем на последний ряд. Он лез руками и губами в разные места. В кино, а потом в машине. До самого конца дело не дошло. Принц застеснялся. Но принцессе понравилось, — я развернула жареный пирожок в промасленной бумажке. Пирожок оказался с мясом. Вкусно.

— Сколько ей было? — деловито поинтересовался Леха, сбавил скорость, внимательно вглядываясь в косые снежные нити, разбивающиеся о лобовое стекло.

— Двенадцать, — я отчетливо увидела несколько пар сине-красных всполохов впереди. Полиция.

— Нормально. А ему? — скорость фуры упала до двадцати километров в час.

— Принцу? Двадцать пять, — мы с одинаковым интересом смотрели в, пока еще неясную, картину впереди.

— Тоже неплохо, — кивнул рассудительно водитель. Машина встала. Затор. Мы взяли куртки, вышли на улицу покурить и узнать новости. Хвост перед нами тянулся километровый. Авария.

— Там три легковухи встретились. Покойников, вроде, нет, — сообщил на вопрос Лехи взрослый дядя, в сетевой красно-белой робе известного бренда. Стрельнул у него сигарету, глядел на меня. Разглядывал.

— Мне Санек позвонил, из наших. Его фура там в первой пятерке парится. Одну полосу уже растащили. Скоро двинемся. Твоя?

— Пассажир, — не стал ничего придумывать Леха.

— А. Ну, бывай. Удачи, — мужик отлепил от меня взгляд. Махнул рукой и побежал вперед.

Грузовик медленно двигался в общем строю. Я увидела искореженный кузов своей бывшей машины. Той, что бросила меня на произвол зимней трассы несколько часов назад. Еще один седан, тоже разбитый. Третья жертва превратностей дороги и человеческого безрассудства чернела на снегу в кювете. Люди в форме и одеялах бродили и стояли здесь же. Своих бывших приятелей я не различала. Нет покойников? Вот и славно. Пирожок с мясом внезапно подкатил к горлу. Перед глазами заплясали черные точки.

— Вот возьми, — водитель, не глядя, ткнул мне в руку бутылку с водой. Я дышала громко через нос. Вдох-выдох. Еле уговорила пирожок вернуться в желудок обратно.

— Узнала кого-то? — вольво вырвалось на простор. Следовало разговаривать. Отрабатывать поездку дальше. Я в деталях и приколах поведала о своих последних сутках. Леха хмыкал и качал головой.

— Слушай, поехали со мной в Новороссийск, а? Про принцессу свою доскажешь. Поехали, — он невзначай похлопал меня по коленке теплой ладонью.

— Нет, мне в другую сторону, — отказалась я. Ногу на ногу положила, отодвигаясь.

— Ладно, не жмись, не бойся, до развилки довезу тебя в целости и сохранности. Так че, там твоя принцесса? Трахнул ее принц-педофил? — парень коротко глянул на меня и снова уставился в светлеющую даль. Снег все также засыпал трассу.

— Там много чего и кого было. Даже злой волшебник, — улыбнулась я. Веки смыкались. Не спать.

— Я тебе так скажу: бывают такие малолетки, мама родная! Я сейчас тебе сам историю нарисую … — монотонное бу-бу-бу его голоса провалилось вместе со всем миром в темноту. Я предательски заснула.