Сегодня я с тобой

Глава 28

С самого утра я вся на нервах. Очередная ночь прошла почти без сна. Я мучалась то тоской, то совестью, то страхом. Около четырех часов не выдержала и написала-таки мистеру Инкогнито пресловутое «Спишь?».

Он ответил. Написал, что давно потерял сон и только и делает, что думает обо мне. А потом спросил:

«Ты хотела бы встретиться? Увидеть меня в живую хотела бы?»

«Конечно» — ответила я.

«А если я тебя разочарую?» — спросил он, и я поняла, что он до смерти напуган. Мой бедный, старый и толстый мистер Инкогнито.

Я подумала, смогла бы я жить с таким мужчиной, учитывая всю ту романтичную переписку со стихами поэтов прошлого и жаркими виртуальными ночами, или же все-таки нет? Нормально хотеть красивых и молодых. Нормально желать безбедной жизни. Но что если именно мой мистер Инкогнито тот самый, с которым и в шалаше рай? И с жиром на животе, и с морщинами на лице все равно рай. Что если я смогла бы принять его со всеми его недостатками?

Джонни мне гораздо ближе физически. Он веселый, красивый, и я касалась его много раз. Я чувствовала тепло его тела, прикосновения его губ, жар дыхания на своем лице. Я веселилась рядом с ним и смеялась, говорила, глядя в глаза. Лично. Но в мистере Инкогнито будто застряла частичка моей души, и как бы я ни старалась ее оторвать, не получается. И все же…

«Я не знаю, — отправила я. — Я завтра, кажется, сбегу с другим. Мне просто нужно пожить немного, понимаешь? Разобраться в себе, в жизни. Я тут будто в плену. Я совсем запуталась и не понимаю, что происходит.»

В ответ тишина. Время тянется невыносимо медленно, а потом ответ. Просто безумный.

«Надолго?»

Вот это да! Как я могу знать, к чему вообще может привести моя выходка. Голова и так идет кругом, а тут еще и такие вопросы.

«Я не знаю. Может, на час. Может, на день. А может, на годы».

«Но не навсегда?»

Признаться честно, про «навсегда» с Джонни я не думала. Он мне нравится, рядом с ним мир совсем другой, а сердце ускоряет бой, но навсегда… к такому я еще не готова. Я ведь его даже толком не знаю. И я написала мистеру Инкогнито:

«Вряд ли. Скорее нет»

А он ответил:

«Я подожду».

И это было… будто удар молнии. Мой мистер Инкогнито меня отпустил.

Я перевернулась на спину и выключила телефон. В темноте потолок показался мне невероятно высоким. Сердце в груди пылало волнением и любовью к мужчине, которого я никогда не видела. Из всех, кто меня окружил, только он понимает меня по-настоящему. Я знаю, если бы он попытался меня отговорить или и вовсе запретил видеться с другим мужчиной под предлогом, что мы договорились встретиться, я не задумываясь сбежала с Джонни, а теперь не уверена, что хочу. Но есть ли у меня выбор? Либо Джонни, либо Джонатан, так? Где искать Мистера Инкогнито, он не сказал.

И вот приходит утро. Сна я так и не дождалась, нервы на пределе, завтрак в горло не лезет, и даже приводить себя в порядок приходится через силу. Я готовлюсь сбежать. Сначала от мистера Инкогнито, затем от родителей, а после и с собственной свадьбы. Что дальше? Жизнь в бегах с парнем, в котором я даже не уверена?

Да и черт с ним.

Чемоданы собраны, прививки сделаны, недовольный отец внимательно следит за тем, чтобы я села в машину. Он садится слева от меня, мама — справа. На коленях сумочка, в багажнике тонна шмотья, а в глазах стоят слезы. Не хочу ехать.

Сердце подпрыгивает на каждой кочке, в пробке на центральной улице мне становится трудно дышать, от недосыпа болит голова. Я и злюсь, и расстроена, и напугана одновременно. До аэропорта совсем недалеко. А там Джонни и скандал. А что потом?

Машина разворачивается на повороте, и вдруг прямо за нами принимается истошно орать полицейская сирена. Водитель сбавляет скорость, пропускает его вперед, но полицейские и не думают нас объезжать. Вместо этого вклиниваются перед нами наискосок и сигналят. Бедный водитель едва успевает нажать на тормоза.

Мама охает и хватается за сердце. Отец недовольно хмурится и тянется к телефону, чтобы немедленно сообщить своему адвокату о непредвиденном аресте, а я думаю, кто из нас четверых умудрился что-то натворить? Точно не я. За свидания тайком от жениха пока, слава Богу, не арестовывают.

Двое полицейских выходят из машины, подходят к нам, и один из них стучит в окно. Водитель опускает стекло и вопросительно приподнимает брови.

— Я что-то нарушил?

— Адель Холлуэй в вашей машине? — спрашивает он, и все внутри мигом падает. Я сглатываю.

Отец кидает на меня полный ярости взгляд и толкает дверь автомобиля. Неуклюже выбирается на улицу и говорит твердо, но вежливо:

— Могу я узнать, в чем дело?

Сквозь окно я вижу, как один из полицейских достает значок, показывает моему отцу и отвечает не менее серьезно:

— Мистер Холлуэй? У нас есть серьезные основания подозревать вашу дочь в хранении и использовании запрещенных веществ. Я могу осмотреть ее вещи?

Мои глаза расширяются до размеров планеты, все возмущения застревают в горле. Папа наклоняется, кидает на меня злой взгляд и рычит:

— Адель?

Я только головой мотать могу. Не в смысле, что мои вещи смотреть нельзя, а в смысле, я понятия не имею, о чем идет речь.

Побледневшая мама вцепляется в мою руку.

— Это ведь неправда?

— Конечно, нет! — вскрикиваю я, едва не взрываясь от негодования. — Да откуда в моем багаже взяться наркотикам? Ты сама его собирала.

Мама кивает и обращается к папе:

— Пусть посмотрят. Они ведь отпустят нас, если ничего не найдут? Мы опоздаем на самолет, если будем спорить.

Отец секунду что-то обдумывает и тоже кивает, а затем велит нашему водителю открыть багажник.

Дальше происходит что-то невообразимое. Полицейские вытаскивают прямо на дорогу все чемоданы, раскрывают и принимаются доставать оттуда мои тряпки и вываливать их прямо в грязный багажник. Я даже не представляю, как успею перед посадкой сложить все это обратно. Но и возражать смелости не хватает. Представители закона — это представители закона. Ничего не поделаешь. Мама, конечно, хватается за сердце, когда в машину летит мое нижнее белье от Виктории, но тоже ничего не говорит. Отец хмуро наблюдает. И вдруг…

Вдруг в руках полицейского, словно по волшебству, появляется большой пакет с белым порошком. Он подкидывает его в руке, смеряет меня то ли довольным, то ли наоборот раздосадованным взглядом и качает головой.

— Это не мое, — только и выдавливаю я из себя и чувствую, как руки второго полицейского хватают меня со спины и прижимают животом к машине. Мама охает, а он говорит:

— Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете…

— Я звоню адвокату, — тут же говорит отец, ни на секунду не потерявший самообладания. — Ничего не говори.

Я только киваю и позволяю полицейскому увести меня в машину. По дороге он продолжает зачитывать мне права. Ноги подгибаются от шока, и я думаю:

«Слава Богу, надела брюки и туфли без каблука».