Сердце потерянное в горах (СИ)

Глава 39

Лилит

Сердце готово выпрыгнуть из груди, но я заставляю себя опуститься на четвереньки. Крутой склон покрыт толстой коркой льда и снега. Мои ботинки проваливаются в снег и носки уже полностью промокли.

Желудок скручивает от боли и я вся покрываюсь липким потом. Стиснув до боли зубы, я цепляюсь за выступы обледеневшими перчатками и смотрю прямо перед собой. Ветер пихает в спину, намереваясь скинуть меня вниз и ноги наливаются свинцом.

Веревка на моей талии натягивается, давая понять, что Макс спустился еще ниже. В отличие от меня, он уверенно двигается к подножию горы, не испытывая никаких неудобств и я его только задерживаю.

Меня это злит.

Я не боюсь высоты, я боюсь сорваться вниз и сломать себе шею.

Незаметно растираю пальцы, возвращая им чувствительность и пытаюсь отыскать еще один крепкий камень, за который можно ухватиться. Я проверяю каждый по несколько раз, прежде, чем ступить на него.

Каждый миллиметр, который мне удается пройти, не поскользнувшись, я записываю в победу. Даже когда мы едва не погибаем под градом камнепада, я не перестаю верить. Бог существует и он помогает мне. Я все еще жива, все еще в сознании.

Мы продолжаем спуск. Приходится концентрироваться до ряби в глазах. Украдкой смотрю вниз, сколько там осталось метров? Ничего не разглядеть. Небо темнеет и налетает порыв бури. Передышка заканчивается и теперь нам нужно искать место для ночлега. Благо оно совсем недалеко.

Я стараюсь дышать носом через плотно обмотанный вокруг лица шарф, но мне приходится сдвинуть его к подбородку, чтобы лучше видеть и теперь мне кажется, что уши и нос у меня отвалятся. Горло пересохло от жажды и я хочу пить, но не рискую достать бутылку с водой.

Если кто-нибудь из нас сорвется в расщелину, то другой потянет его за собой и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто это будет.

Я стираю с ресниц иней и делаю шаг к желобу. Внезапно, ледяная корка подо мной проваливается, я взмахиваю руками, словно пытаясь взлететь и с отчаянным криком падаю в разверзнувшую расщелину, потянув за собой Макса.

Гора проглатывает меня целиком, ветер свистит в ушах, пока я падаю вниз. Веревка резко натягивается, подбрасывая меня вверх. Я больно ударяюсь о зубчатые стены и болтаюсь в воздухе, как тряпичная кукла.

Падающие сверху куски льда царапают кожу и я хватаю ртом воздух. Подо мной зияет глубокая пропасть с огромными камнями на дне. Меня охватывает дикий ужас.

— Лилит? — моё имя долетает до меня, как сквозь толщу воды, — Ответь мне что-нибудь… — ветер заглушает его последние слова.

— Я… Я цела, — шепчу я и сама в это не верю, — Я цела! — эхо разносит мой громкий ответ и я сильнее цепляясь в страховку.

— Постарайся ухватиться за что-нибудь, — кричит Макс, — Я тебя вытащу, — мозг лихорадочно ищет выход и я осматриваюсь.

Ледовая трещина имеет глубину больше десяти метров. Вокруг меня острые каменные выступы. Мне еще повезло, что я не ударилась об один из них.

— Ладно, — цепляюсь носками ботинок за выбоины, ослабляя давление на страховку, но тяжелая сумка тянет меня вниз. Мои пальцы коченеют от холода, но я упрямо хватаюсь за ледяные выступы.

Я чувствую, как Макс начинает тянуть меня наверх, веревка натягивается и становится очень тонкой. Узлы трещат и мои руки начинают дрожать.

Только не это.

Но треск становится всё громче и я со страхом смотрю, как нитки расползаются.

— Веревка не выдержит! — истошно ору я, он резко останавливается и я повисаю над пропастью, — Она сейчас порвется! — по-моему лицу катятся слезы, сразу превращаясь в лед и я всхлипываю. Еще немного и я потеряю контроль над собой. Сорвусь вниз.

— Попробуй сбросить вес, — напряженно предлагает Макс, я его не вижу, но отчетливо слышу каждое его слово.

Я перевожу взгляд на сумку, перекинутую через плечо.

Если я это сделаю, наших скудных припасов останется еще меньше.

— Я не могу, — узелки издают еще один глухой звук и моё сердце проваливается к пяткам, — Я не могу… — шепчу я себе под нос.

— Сбрось сумку немедленно! — его свирепый голос действует на меня отрезвляюще.

О чем я только думаю, когда на кону моя жизнь?!

Одеревенелыми пальцами я пробую перекинуть ремешок, но из-за холода, руки не хотят шевелиться. Прикусив губы, я в последний раз тяну за ремень и, наконец, мне удается стащить ее с себя и она летит вниз.

— Готово! — от страха меня всю трясет и по позвоночнику бегут ледяные мурашки.

Веревка растягивается сильнее. Я боюсь, что в любой момент услышу треск и… зажмуриваю глаза. Максу удается вытянуть меня наверх. Я падаю на колени, как только оказываюсь на твердой поверхности и он помогает мне подняться.

— Не думал, что скажу это, но я рад, что ты такая маленькая, — с облегчением произносит он и едва заметно улыбается.

— Я тоже.

Уже опустилась ночь. Ветер больно щиплет обнаженные участки кожи, швыряя в глаза пригоршни колючего снега. К горлу подкатывает комок страха.

— Не уверен, что мы найдём желоб в такой темноте, — Макс замечает моё напряжение и пытается что-то рассмотреть сквозь стену снега. Его мертвенно-бледное лицо заставляет меня почувствовать себя виноватой и я выпрямляю плечи.

— Пойдём, — я решительно беру его за рукав куртки, — Я отлично вижу в темноте.

Один раз я всё-таки свернула не туда и мы едва не сорвались вниз. Но я вовремя заметила обрыв. Снег сыплет сплошной белой стеной и разглядеть что-то становится всё сложнее. Адреналин пульсирует в каждой клеточке моего замерзшего тела, но я не чувствую усталости.

Только дикое желание выжить.

Я оглядываю белесый туман и начинаю терять надежду, как вдруг, замечаю впереди небольшое углубление в скале. Место для ночлега! Я радуюсь, как ребенок, мгновенно забывая о холоде.

— Туда, — я уверенно тяну за собой Макса, проваливаясь в снег по колено, я трачу последние силы на этот последний рывок.

Через несколько минут мы уже стоим около входа.

— Жди здесь, я проверю, — Макс не успевает возразить, как я исчезаю внутри и тону в кромешной темноте. Быстро осматриваюсь.

Углубление в скале похоже на небольшую пещеру. Стены конусом смыкаются над самой головой, но каменный пол сухой и главное, здесь нет ветра.

— Береги голову, — предупреждаю я, высовываясь наружу, — Здесь не очень просторно, — я освобождаю ему место и Макс пролазит внутрь. Его лицо оказывается в нескольких сантиметров от моего и я резко отодвигаюсь, ударяясь коленом о каменный выступ.

— Черт! — восклицаю я, потирая ушибленное место.

— Что случилось? — он пытается найти меня взглядом.

— Ничего, — быстро отвечаю я, — Не рассчитала расстояние между стенами.

Снаружи ревет ветер, задувая снег в пещеру, но теперь у нас нет возможности разжечь огонь и придется ждать утра.

— Нам нужно переодеться в сухие вещи и поскорее, — стуча зубами говорит мне Макс, его губы уже посинели от холода и он отчаянно сражается с узлами шнура в полной темноте.

Я подползаю к нему, снимая мокрые перчатки.

— Давай лучше я, — не обращая внимание на холод, я развязываю каждый и быстро убираю припасы в сторону, стараясь не думать, что осталось слишком мало.

Мы расстилаем одеяло подальше от входа и практически падаем на него. Макс прижимается ко мне плечом и меня должна возмущать такая близость. Особенно с одним из них. Но я чувствую только тепло его тела.

— Держи, — я протягиваю ему свитер и носки, он на ощупь берет вещи, задевая меня рукой и я одергиваю пальцы. Меня словно обдает горячей волной и охватывает паника, такая, какой я не испытывала никогда.

Все аристократы вызывают у меня неконтролируемый страх и чувство опасности. Именно это и больше ничего, убеждаю я саму себя. Отодвинувшись от него подальше, я снимаю дубленку. Кожа сразу же покрывается мурашками и я быстро переодеваюсь в теплый свитер с высоким воротом и меняю носки. Кончики пальцев приятно покалывает и я чувствую себя намного лучше.

Я бросаю взгляд в сторону Макса. Поморщившись, он снимает с рук перчатки и расстегивает молнию, осторожно стягивая с себя куртку. Все его движения слишком медленные и я настораживаюсь.

Что если инфекция попала в рану?

Я опускаю взгляд на его руки и когда он разжимает ладонь, я замечаю целые островки кровоточащих лопнувших мозолей, которые наверняка, причиняют ему сильную боль и это доказывает, что он не робот.

Как ему вообще удалось вытянуть меня наверх?

— Я тебе помогу, — не выдерживаю я и подползаю к нему. Макс поднимает на меня удивленный взгляд. Сейчас я впервые с ним на одном уровне и наши носы практически соприкасаются. Никто из нас не делает попытку отодвинуться.

— Не нужно, — говорит он и его теплое дыхание обдувает моё лицо.

Мне совершенно не хочется с ним спорить. Я чувствую себя уставшей и опустошенной.

«Можешь замерзнуть насмерть, мне всё равно», — но почему-то, говорю совсем другое:

— Мы выберемся отсюда вдвоем или нет, — я прищуриваю глаза и недобро смотрю на него, — Решать тебе.

— Хорошо, — внезапно он улыбается и смотрит на меня с непонятным выражением на лице, которое я не могу разобрать и я чувствую, как кровь приливает к щекам.

— Вытяни вперед руки, — командую я и осторожно, чтобы не потревожить раны, снимаю с него влажный джемпер, а потом футболку. Я быстро надеваю сухие вещи, как делала это когда-то, переодевала сестру.

Я стараюсь как можно меньше касаться его обнаженной кожи. Но не могу не отметить, что у него идеальное спортивное тело. Совершенное, словно передо мной образец идеального человека, выставленный в витрине дорогого магазина. Я отвожу взгляд, радуясь, что темнота скрывает горящее от стыда лицо и подаю ему куртку.

— Спасибо, — мягко произносит Макс и смотрит на меня с какой-то… нежностью? На мгновение у меня перехватывает дыхание и я киваю, забывая, что он меня не видит.

Мы по очереди пьем воду из одной бутылки, противозаконный поступок, который не волнует ни меня, ни его. Не знаю, сколько прошло времени. Час. Два. Может три. Темнота постепенно рассеивается. У меня слипаются глаза. Но я только сильнее сжимаю челюсти, чтобы не стучать зубами и подтягиваю к лицу колени.

Я вслушиваюсь в вой ветра и меня клонит ко сну. Я прижимаюсь к холодной стене, думая о Самаре и на глазах сразу выступают слезы.

Что если она и вправду мертва?

От этих мыслей мне становится так трудно дышать, что горло перехватывает, но я сдерживаюсь. Не хочу плакать перед аристократом. Он протягивает руку и касается моего плеча.

— Если уснем, то больше уже не проснемся, — говорит Макс тихим и усталым голосом. Глаза у него пустые и какие-то отрешенные.

Впервые, я не хочу с ним спорить.

Я сбрасываю с себя дремоту и выпрямляюсь, не зная, как с ним разговаривать.

О чём. У нас нет ничего общего. Мы из разных миров и каждый наш разговор заканчивается желанием поубивать друг друга. Но я не могу отрицать, что рядом с ним я чувствую себя в безопасности и…

Он дважды спас мне жизнь.