Сердце потерянное в горах (СИ)

Глава 4

Макс

В будний день в «Соло» так же шумно и многолюдно, как в выходной. Самое популярное место. На каждом этаже небоскреба своя частная кабинка и услуги. Все зависит от настроения клиента. Эротический массаж. Секс-игрушки или еда, приготовленная самым настоящим шеф-поваром, а не напечатанная в 3-d принтере.

Как только я прохожу через раздвижные двери, в воздухе возникает голограмма администратора. Прехорошенькая девушка с копной ярко-рыжих волос. Белоснежный кожаный комбинезон облегает ее тело так, что не остается места для фантазии.

— Фантом 01, - представляется она, широко улыбаясь, — У вас заказан столик?

Я обвожу взглядом обстановку первого этажа, где размещается ресторан. За образец взяли традиционный интерьер до «Изменения». Натуральные ткани на диванах и портьерах. Паркетные полы и деревянная мебель, которая скупалась на аукционах за девятизначные суммы.

— Или у вас особая бронь? — вновь спрашивает Фантом 01.

— Да, — я вновь обращаю внимание на голограмму девушки.

— Протяните свою руку для идентификации.

Вся информация о жителях Небес архивируется и благодаря серийному номеру, вживленному под кожу, отпадает необходимость называть свое имя. С помощью него мы платим за покупки, открываем двери дома и офиса. Я закатываю рукав рубашки и протягиваю запястье, где красуется небольшой золотистый кружок с цифрами.

Фантом 01 за секунду считывает информацию.

— За пятой кабинкой вас ожидают четверо, — она изящным жестом подзывает к себе служащего, совсем молодого парня лет шестнадцати, — Адам проводит вас до места. Желаем отлично провести время.

Я едва заметно вздыхаю и уже начинаю жалеть, что не поехал домой. Адам молча ведет меня через весь зал. За столиками смолкают разговоры. К такому вниманию я уже привык, но сейчас это вызывает раздражение. Адам открывает передо мной шторы и приглашает пройти первым.

Внутри полумрак, но приглушенный свет от потолочных ламп позволяет отыскать нужный номер. Кабинки стоят напротив друг друга, из бронированного стекла, заглушающего любой посторонний шум. В одной из них я замечаю короткие черные волосы Тан Вэй.

— Спасибо, дальше я сам.

Адам без лишних слов исчезает. Я расстегиваю пуговицы на пиджаке и стягиваю с шеи галстук, скомкав его, убираю в карман. Когда я открываю дверь, Вэй с визгом бросается мне на шею.

— Как я рада, что ты всё-таки пришел, — ее влажные губы впиваются в мои.

Я чувствую вкус вина и шоколада «Делафе». По телу пробегает сладкая истома.

— Мне пришлось ненадолго задержаться, — удается мне проговорить между поцелуями. Я обнимаю Вэй за талию, наслаждаясь сладким запахом ее тела.

— Вы же не в спальне, — долетает до меня недовольный голос Джена.

Я неохотно отстраняюсь от нее и присаживаюсь за стол.

— Умеешь ты подгадить момент, — Вэй садится рядом со мной, ее темно-зеленые глаза с ненавистью смотрят на брата.

Мы знакомы со школы и сколько я себя помню, они всегда друг друга недолюбливали, но сейчас за этим стоит нечто большее.

— У меня хороший учитель, сестренка, — он невинно улыбается ей, в его руках стакан с виски, от каждого движения, лед ударяется о стекло, — Ну и как дела у будущего советника? — ему удается произнести последнее слово так, что мне приходится делать усилие, чтобы не сорваться на грубость.

— Не жалуюсь, — спокойно отвечаю я.

Их отец был консулом из Китая и жил вместе с семьей в секторе Наследия. Он представлял интересы всего китайского народа и его голос учитывался в сенате. После его внезапной кончины, вдова решила остаться в городе, потеряв все привилегии. На своё благословение, Джен получил должность в департаменте и я знаю, он в общем-то неплохой парень, но его либеральные взгляды когда-нибудь обернуться ему боком.

— Джен, да что с тобой такое? — хмурится Лада, сегодня она с очередным новым парнем. Он сидит рядом с ней и в большей степени молчит. Похож на спортсмена или культуриста. Лада не очень разборчива в своих связях, — Ты целый день как будто специально напрашиваешься.

Я беру со стола пачку сигарет и с наслаждением закуриваю.

— Он поругался со своей старушкой, не так ли? — Вэй с издевкой обращается к брату, при любой возможности она напоминает всем о его немолодой пассии.

Джен вздрагивает, но не говорит ни слова.

— Слышали новость? — пытается заполнить напряженную тишину Лада, она всегда выступает в роли миротворца.

Мне кажется поэтому, Вэй везде таскает ее с собой. Родители Лады были простыми стражниками и вряд ли могли позволить себе оплачивать все ее счета. В нашей компании она всегда занимает место запасной.

Лада переводит на меня взгляд.

Неужели она уже знает о помолвке?

Меня бы это не удивило. Лада способна без мыла в задницу пролезть, если ей это будет нужно.

— Нет, — осторожно отвечаю я, и наливаю в бокал «Шато Марго».

— Одного из отступников схватили! — Лада округляет глаза, наверняка, она держала эту новость в себе целый день, пока не представился удобный случай, наконец, вывалить эту информацию. Ее загорелое лицо светится восторгом и я расслабляюсь, делая глоток вина, — В одном из наших магазинов, представляете? — она не дожидается ответа и быстро продолжает, — Он пытался проникнуть на склад, — Лада дожидается утвердительного кивка от своего парня и с раздражением заканчивает, — Очень агрессивный. Кидался на сотрудников, как дикое животное!

— Надеюсь, его сразу же отдали под трибунал, — фыркает Вэй, словно речь идет об испорченном платье, а не о жизни человека.

— Разумеется, — впервые заговаривает парень Лады, я даже не знаю его имени, нет смысла его запоминать, — В прямом эфире показали казнь.

Вкус вина приобретает мерзкий вкус и я отставляю бокал в сторону.

— Ты смотрел?! — ахает Вэй, теперь она напоминает мне тех мужчин, на стене, — И как он выглядел?

Я отворачиваюсь и незаметно отодвигаюсь от ее соблазнительного тела, затянутого в корсет. Тушу сигарету, прижимая окурок к золотой поверхности пепельницы.

— Да, ничего общего с теми портретами, — отвечает за него Лада, — Жуткое зрелище.

— А вам не приходило в голову, что измененные не представляют никакой опасности? — встревает в разговор Джен, а я всё ждал, когда он не выдержит, — И причина в эксплуатации их труда.

— Не обращайте внимания на моего брата, — Вэй швыряет в него салфеткой, — Может сложится впечатление, что ты симпатизируешь измененным, — она виновато улыбается мне, будто просит прощения за непутевого брата.

— Если даже так, закон этого пока не запрещает, — парирует Джен, — Но таким пустышкам, как ты, не понять, какого это жить за стеной.

У меня в кармане вибрирует телефон. Я крепко сжимаю челюсти, чтобы не выругаться.

— А ты можно подумать, знаешь? — теперь и в голосе Лады звучат гневные нотки. Она наверняка не рассчитывала на такую реакцию и теперь злится, — Они там, потому что, такова жизнь и не надо делать из нас чудовищ, правда, дорогой? — Лада прижимается к своему парню и он запускает руку ей под блузку.

— Они там, потому что другие всё решили за нас, — Джен намекает на советников и его взгляд, брошенный в мою сторону, красноречивее всех слов.

— Мы должны следовать закону, — я чувствую, как головная боль стягивает виски стальным обручем, — И если ты забыл, где работаешь, я могу тебе напомнить.

— Это в твоем стиле, — в карих глазах Джена загорается странный свет.

— Что ты имеешь в виду?

— Делать вид, что все в порядке.

От его слов мое тело напрягается.

— Не вижу причин, чтобы так не думать, — растягиваю губы в широкой улыбке.

— Не ломай нам кайф, — Вэй хватает брата за руку, прерывая наш зрительный контакт, — Тебя заботят проблемы измененных? Так они имеют право работать в шахтах. Им платят зарплату и доставляют еду, — она качает головой, — Этого по-твоему, мало?

Джен выдергивает свою ладонь.

— Они лишены экономической и политической самостоятельности.

— Корпорация готовит новое жилье для измененных, разве нет? — парень Лады задает вопрос мне.

Я хмурюсь.

— Это не решит проблему, — не сдается Джен, — Если вспыхнет бунт, купол не выдержит.

Всем собравшимся здесь совершенно неинтересны политически темы. Всем, кроме Джена. Я скрещиваю на груди руки, унимая быстрое сердцебиение.

— Купол так легко не взломать, — говорю спокойно, хотя очень хочу заорать во все горло. Хлопнуть по столу и приказать убираться к чертовой матери, — Карантинные зоны очистят и мы все будем жить в мире и согласии, — говорю совсем, как отец и мне становится тошно от самого себя. Аппетит пропадает и я убеждаюсь, что сегодня я останусь без ужина.

— Моя мама считает, что строительство «Ковчега» выброшенные на ветер деньги налогоплательщиков, — неуместно вставляет Лада.

Вэй закатывает глаза и наливает себе вина. Я замечаю, что она достает небольшую фиолетовую таблетку и кладет ее на язык, пряча упаковку «Пыли» обратно в ажурный лифчик.

Я знаю его вкус и что он несет за собой.

Забытье.

Я сжимаю зубы до хруста, усилием воли заставляю свое сердце стучать медленнее. Никто не смотрит на меня и у меня есть время вернуть себе самообладание.

— Стражники любят издеваться над измененными, — Джен выходит из себя, — Вы знали, что на совете граждан, мой отец подал прошение о пересмотре «Законов золотой крови»?

— Откуда такая информация? — я беру в руки серебряную зажигалку и начинаю крутить ее в пальцах. Никогда не слышал, чтобы кто-то осмелился выступить за интеграцию. Сама мысль объединить измененных и нас абсурдна.

— Забыл, где я работаю?

Я выразительно приподнимаю бровь.

— А что насчет криокапсул? — с вызовом произносит Вэй и я весь каменею, вспоминая угрозу отца, — Их содержание обходится в кругленькую сумму, но ты никогда об этом не вспоминаешь и все почему, Джен?

Он поджимает губы, все его лицо бледнеет.

— Да потому что родственник твоей любовницы лежит в одной из них, — Вэй усмехается, — Хреновый из тебя политик, брат.

Джен поднимается на ноги.

— Знаете в чем проблема? — он прикладывает запястье к экрану на стене. Через секунду на табло появляется надпись:

«Спасибо! Ваш счет оплачен».

— Совет усиленно занимается пропагандой, формирует наше мнение, влияет на взгляды, и манипулирует нами, а вы ничего не хотите замечать.

Я слежу за ним, пока он не скрывается за шторой.

— Он такой злюка, — надув губы, Лада забирается на диван вместе с ногами. Ее светлые волосы падают на лицо и она заправляет пряди за уши, — Постоянно нарывается, после смерти отца так вообще, с катушек слетел, — лицо Вэй темнеет, она никогда мне не рассказывала о своей жизни после того, как ее мать повторно вышла замуж за известного в Верхнем мире пластического хирурга.

— И что? — парень зарывается лицом в шею Лады и она шутливо отбивается от него.

— А то, что у них не сложились отношения с отчимом, — сквозь смех, отвечает Лада, — Из-за того, что его сестра начала… — она резко замолкает, замечая окаменевшее лицо своей подруги.

— У тебя слишком длинный язык, — Вэй отрезает небольшой кусочек бифштекса и кладет его в рот. В моем кармане вновь настойчиво звонит телефон, — Не возьмешь? — она изгибает черную бровь.

Я подавляю вздох, достаю сотовый телефон и озадаченно смотрю на неизвестный номер.

— Чего ты ждешь? — Вэй заглядывает в экран моего телефона, и уголки ее губ опускаются.

— Слушаю, — отрывисто произношу в трубку.

— Привет, — раздается женский голос с легкой хрипотцой.

Я сразу понимаю, кто это, мне даже не нужно спрашивать ее имя.

— Что тебе нужно? — я не собираюсь с ней церемониться, мне без разницы чья она дочь, пока мой отец работает на публику, Эмма помогает ему разрушить мою жизнь, соглашаясь на фальшивый брак, — И откуда у тебя мой номер?

— Завтра состоится прием по случаю нашей помолвки, — невозмутимо отвечает Эмма, — Не опаздывай.

У меня внутри все обрывается и темнеет в глазах, неужели отец забыл, какой завтра день?

Нет. Конечно же нет.

Так он меня наказывает.

— Мои родители решили организовать всё сами и сняли Северную башню, — я с силой сжимаю телефон, и он начинает хрустеть, — Гостей будет много, еще эти журналисты… — она смеется, я вижу, как Лада изумленно переглядывается с Вэй. Наклонившись, она что-то шепчет ей на ухо, — Буду ждать тебя ровно в пять.

— Теперь ты решила меня предупредить? — едко срывается с языка, — Не поздновато ли?

— Никогда не поздно, Макс, — я слышу ее смех, — Это твой последний холостяцкий вечер. Повеселись там, — я не успеваю ответить, в трубке раздаются короткие гудки.

— Зачем тебе звонила дочка сенатора? — накидывается на меня Вэй, как только я кладу телефон на стол.