Скоростная любовь

=== Сто одиннадцатая. Изумрудные глаза ===

«Я тебе завидую, у тебя там тепло, а у нас дождь льет как из ведра!»

«Работать в жару невыносимо, так что не торопись с выводами».

«Мне так его не хватает».

«Мне тоже. Тоже. Эти кошмары, эти истерики. Мне долбят в стену соседи, по-моему, они думаю, что я занимаюсь самоудовлетворением. Ха-ха».

«Ха-ха. Шутница! Без гонок скучно. Все вымерло. Все погибло. Ответь мне на сообщение, а я напишу через неделю — уезжаю за город, там не будет связи».

«Хорошо. Мои дела идут более-менее, дом далеко от моря — экономный вариант, но до работы так далеко, я каждый день вешаюсь, кажется, лишь это спасает меня от грустных мыслей. Физические недомогания лишают возможностей на размышления! Сашка, надеюсь, ты хорошо отдохнешь! Я буду ждать твоего приезда! Напиши, как только, так сразу!»

«Вот и приехал. Опять родной дом. Пусто. Грустно. Сегодня был в ментовке. Представляешь, пришел, а мне сказали, что они заняты! Откуда-то возникли адвокаты!»

«Не поняла, о чем ты! Какие адвокаты? Что нового? Не грусти! Я знаю, что тебе поможет!»

«Сам не понимаю, откуда они неожиданно взялись. Мучают наших бесконечными расспросами, хотят помочь. Я так надеюсь, что их отпустят. Что же? Водка?»

«Нет, дурак! Девушка! Сегодня в кафе приходила одна цаца, вот ты бы ее… Ха-ха-ха. Если они помогли бы… Я бы с ума сошла от счастья».

«Девушка? Да. Пора заводить девушку, иначе сопьюсь. Сегодня был у Кира. Слушай. У них все хорошо. У Макса все налаживается».

«Это хорошо».

«Не писал четыре дня, прости. У Каса умер отец».

«Мои соболезнования. Не знаю, что написать. Прошло уже три недели, мне так больно, плохо. Я уже привыкла к тому, что все уходят…»

«Не говори так».

«Саша, я люблю тебя. Ты знаешь это?»

«Конечно. Я тоже тебя люблю. Мы справимся с этим. Возможно, когда закончу с делами, навещу тебя».

«Скоро начнутся гонки. Те самые. Я плачу целыми днями. Сегодня к нам зашли два парня, они говорили о том, что упорно тренируются. Мне было так больно».

«Ты справишься. Ты же сильная девочка, очень сильная. Или ты смеешь сомневаться в его словах?»

«Я умерла в тот день, когда он, пообещав вернуться, ушел».

Тридцать пять градусов жары. За что? Еле-еле пережив рабочий день, постоянные приставания клиентов, открытые домогания начальника, я плелалась по вечернему городу.

Я шла по проспекту. Навстречу шел парень, половина лица была скрыта солнечными очками. Это были моменты моего счастья. Вот-вот! Вот сейчас! Сейчас он подойдет и окажется Димой! Из-за очков я просто не распознала его. И?

Незнакомец прошел мимо, даже не посмотрев в мою сторону. А это были моменты моей очередной смерти. Это было нереально. Я мучила себя изо дня в день. Не могла успокоиться. Забежав в магазин, купив только самое необходимое, я наконец-таки попала в одуревшую от духоты квартирку.

Опустившись на кресло, я вздохнула. Тот день. Кир попросил меня уехать. Дал деньги и попросил исчезнуть. Через пару часов он вернулся в слезах и попросил прощение. Это было выше всех моих сил. Я не могла остаться.

Анджела умоляла не бросать его, но я не чувствовала себя дома. Макс скоро должен был вернуться из клиники. Что я должна была ему сказать?

— Уезжаешь? Оставляешь меня одного? Смотри! Я же сопьюсь! — покачав головой, отпил из бутылки Цепь.

— Хватит! — выхватив водку, я вылила ее в раковину.

— Сейчас я радуюсь тому, что водка относительно недорогой продукт, иначе…

— Саша! Саша! Я уезжаю!

— Это нехорошо! — подметил он.

— Мне плохо. Кир…

— Кир мудак. Слабый мудак, который не справился с нервами.

— Нет, — покачала я тогда головой. — Он прав. Я всегда все порчу. Я загубила жизни двум самым близким мне людям. Я виновата во многом. Я уезжаю.

Сочи. Я влюбилась в этот город. Да, он был невыносимо жарким, душным, но он оказался моим спасением. Я содрогалась от одной лишь мысли о Петербурге, казалось, даже город осуждает меня, а в Сочи меня никто не знал. Я уехала. Так и не сдав экзамены. Не окончив школу. Не попрощавшись ни с кем. Не попрощалась с братом, с друзьями, не попрощалась с родителями. Уехала, попрощавшись лишь с Сашей. Время текло медленно и одновременно быстро. Вот только лучше не становилось. Ни на каплю. Устроилась на работу, мне нужно было иметь доход, чтобы никого не тревожить. Без образования, неместная я была рада тому, что меня приняли официанткой в местном прибрежном кафе.

Море. Море целыми днями. Я моментально сгорела, но уже сейчас выглядела куда лучше. Я была темной. Моя кожа была темной. Я избавилась от всех пирсингов. Соленая вода не слишком хорошо отнеслась к моим проколам. Здорово похудела, осунулась. Волосы, от постоянных купаний стали завиваться пуще прежнего. Подключившись к Интернету, зашла на почту. Саша не писал уже несколько дней.

«Привет, Полина! Сегодня я вновь не выдержал. Поехал на кладбище. Такой великолепный, солнечный день. Радость, смех. А я на кладбище. И мне хорошо. Я приехал туда, сел как обычно напротив его родителей. Выпил. Клянусь! Я уже бросил это дело, сегодня не выдержал только. Полина, я схожу с ума, что со мной? Я говорил тебе, что не чувствую его утраты, что не ощущаю на сердце, его смерть. Полина, я сидел на скамейке. Плакал. И я почувствовал. Почувствовал!!! Его! Что со мной? Это возникло совершенно спонтанно. Я просто почувствовал его рядом, как будто он смотрел на меня, был рядом. Обернулся. Никого не было. Это кошмар. Представляешь, все будто издеваются надо мной, напротив, на дороге, стояла машина. Это была не просто машина. Она будто бы была призраком. Его призраком. Это была BMW и знаешь, что-то в ее взгляде было не так. Они ездят по всему городу, напоминая мне о нем, но именно эта. Она смотрела иначе, в ней было что-то особенное. Это вновь заставило меня задуматься: я же не был ему самым близким другом, нас не связывало нечто особенное, так почему я так сильно переживаю, почему меня не отпускает? Я такой человек? Я знал, что рядом со мной есть Дима и был счастлив, не осознавая этого. А потеряв его… Я понял, что был прав насчет его особенности. Мне противен Кир. Его поведение. Слава Богу, рядом Макс, он заставляет его быть сильным, ему надо стоить Франка, что бы заменить его. А иначе никак! Все остальные. Мы не общаемся. Все боятся, все молчат. Противно. Я тоже хочу уехать».

Я никогда не писала ему об этом, но каждое его письмо заставляло меня плакать. Цепь — я не могла его отпустить. Это было мое воспоминание о Диме. То самое доброе, самое искреннее, что осталось. Я осознавала, что было бы лучше забыть все, послать всех к чертям и прервать контакты, но я не могла поступить так с Сашей. Не могла. Написав ему ответ, который все равно ничего бы не поменял в нем, легла спать. Уткнувшись в подушку, забылась кошмарным сном, от которого меня спас будильник.

Вновь душный день. Работа. Работа. Вечерняя прогулка. Сон. Кошмар. Звонок будильника. Работа. Работа. Жалоба от посетителей за хамство. Прогулка. Сон. Звонок! Работа. Как меня все задолбало! Трясясь в душном автобусе, я проклинала все. Добравшись до кафе, переодевшись, я приступила к выполнениям своих обязанностей.

— Скоро первый заезд, — трое посетителей мужского пола, заказав несмотря на ранее время по поллитра пива, горячо спорили.

— Да. Это будет треш. Хоть кто-нибудь знает, кто будет принимать участие?

— Ростов приехал в большом составе, говорят.

— А Москва?

— Блин, из Москвы тоже будут. Я, правда, не в курсе, кто именно, любители.

— А как же их клубешник?

В этот момент я подносила им пиво. Дернувшись, немного пролила на поднос.

— Не спрашивай. По слухам там какая-то жесть.

— А че жесть-то? Москва причем? Питер там в облаве полной.

— Питер полностью вылетел. Его накрыли так, что и говорить об этом грустно.

— Ну вот! А я думал, погоняем…

Это было выше моих сил. Поставив на стол поднос, я направилась к выходу.

— Эй! — окликнули меня.

Не обращая внимания, я вышла на улицу.

— Полина, ты куда? — выбежала за мной вторая официантка. Увидев мои слезы, она поинтересовалась. — С тобой все нормально?

— Нет! Ненормально! Пожалуйста, прикрой меня! Прошу!

Я направилась к морю. Смешалась с толпой. Непроизвольно вновь принялась всматриваться в лица. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Я перевела взгляд на другую сторону улицы. Меня передернуло. На секунду я увидела его. На одно мгновение. Помотав головой, зажмурившись и раскрыв глаза, увидела огромное количество людей, но только не его. Показалось.

Успокоившись, вдохнув в себя морской воздух, я вернулась обратно. Парней уже не было. Убрала пару грязных столов. Моя напарница смотрела на меня грозным взглядом. Я была обязана ей чаевыми. Обед — самый пик посетителей. Возле нашего кафе расположилось точно такое же. Я неслась с подносом, заваленным салатами. Нет! Случайно посмотрев на соседнее помещение, я не выдержала.

Бабах!!! Это был звон разбившейся посуды.

— Нет-нет! Присев я начала собирать осколки. Зачем? Поранилась. Кровью перепачкала пол.

— Полина! Прекрати! — заорала работающая со мной девушка. — Безрукая!

Она оттолкнула меня. Я упала на пол. Сбитая с толку.

— Ты что расселась? — вылетел в зал наш начальник. — Что? Что это? Да это вся твоя зарплата на сегодня!

Не обращая внимания на его крики, схватившись за край стола, я подняла взгляд на наших соседей. Вот он. Столик возле самого выхода. Но он… Пуст? Нет! Не может быть.

— Полина, ты слышишь меня?

— Я плохо себя чувствую, — прошептала я.

— Ладно, — сжалился надо мной начальник. — Можешь уходить. Но два дня работаешь бесплатно.

— Хорошо.

— Чокнутая!

Не обращая внимания на кровь, до сих пор сочащуюся из пальца, я побрела по улице. Как у меня хватило сил? Не обращая внимания на пекло, я шаталась по городу. К вечеру, когда солнце прекратило убивать все вокруг, я спустилась к берегу. Спустилась на набережную. Я знала, куда пойду. Изучив этот участок побережья вдоль и поперек, я знала любимые места туристов, а также закоулки, где можно было посидеть в одиночестве.

Протиснувшись сквозь толпу гудящего народа, я вышла на небольшой выступ. Это не являлось причалом. Это был некий выход в море, непонятно для чего предназначенный. Отдыхающие не любили это место, поскольку отсюда красивую панораму портили строительный кран с небольшой баржей, застывшие в некотором отдалении от берега. Усевшись прямо на каменную, согретую солнцем площадку, я свесила ноги. Заплакала. Силы в очередной раз кончились. Этот день. После последнего письма Саши. Дима! Дима! Мне больно! Мне плохо! Что мне делать? Как дальше жить? У меня никого нет! Никого! Я не обращала внимание на проходящих мимо, для меня никого не существовало. Была лишь я, Дима и море.

— Я так хочу к тебе, — сглатывая слезы, прошептала я. — Я не смогу забыть тебя. Никогда. От меня отвернулись все, но это неважно. Кто они? Зачем они? Мне никто не нужен кроме тебя. Только ты один. Только ты! Я люблю тебя! Люблю! Так сильно!

Обернувшись, я посмотрела на отдыхающих, веселящихся людей. Едва сдерживаясь, пошла сквозь них, чувствуя себя чужой. И в этом городе мне не было места. Час. Мне понадобился час, чтобы добраться до своей улицы. Догамысская. Вот это название! Открыв подъездную дверь, побрела к своей квартире.

— Да выкинь его! Отправь его на улицу! — мне навстречу несся толстый мужик.

— Каким образом этот щенок попал к нам в подъезд? Ума не приложу! Но он сидел напротив семнадцатой, — спешила за ним женщина среднего возраста.

— Ах, семнадцатой! — разозлено подбежал ко мне толстяк. — Девушка, забирайте своего пса!

— Что? — не поняла я.

— Ваш пес заждался вас! Вы же в семнадцатой живете. Забирайте свою тварюгу! Будет болтаться по коридорам, я его отправлю на усыпление!

— Какой пес? — скривилась я от запаха из его рта.

— Вот этот! — ткнула женщина пальцем вниз.

Обойдя мужика, я посмотрела на пол.

— Ой!

— Это ваш? — поинтересовалась она у меня.

— А-а…

— Нет, я его выгоню!

— Выгоните? Нет! Конечно, мой! Он видимо выбежал! — маленький песик смотрел на меня грустными глазами. — Я сейчас.

Подхватив щенка, я направилась к себе.

— Девушка! Больше чтоб такого не было! У нас приличный дом! — выкрикнул мне вслед толстяк.

Закрыв за собой дверь, я выдохнула. Задумалась.

— Эй! — теплый влажный язык прошелся по моей щеке. — Какой ты мокрый!

Улыбнулась я. Усевшись на полу, я отпустила его.

Он был маленьким, аккуратным, темно-коричневым. Я протянула руку к его удлиненному носу. Таксеныш. Не обращая на меня внимания, он с любопытством оглядывал мою квартирку.

Лизнув мои пальцы, он потопал на кухню. Сразу же определил важное место.

— Ха-ха-ха.

Я отрезала ему кусок колбасы.

— Откуда ты, а? — моймав его, я поднесла его к лицу.

Мы были с ним так близко. Он посмотрел нам меня своими глубокими грустными глазами.

— Ты… — я вновь плакала. — Я всю жизнь… О тебе мечтала.

Прижав к себе щенка, я, кажется, едва не задавила его.

— Какой ты красивый! Я не знаю, откуда ты, почему был у моей двери… но… Я не отдам тебя никому. Хорошо? Ты мне очень нужен! Очень!

Я поняла, что он согласен. Я почувствовала это. Мы долго играли. Я смеялась. Впервые за это время. Укладываясь спать, я соорудила ему кроватку на кресле.

— Эй!

Проигнорировав ее, он плюхнулся прямо на подушку.

— Ты чего такой наглый, а? А ну иди спать на место! — подхватив щенка, я переложила его на место. — Это твоя кроватка! Хорошо!

Нет, не хорошо! Стоило мне отвернуться, он вновь был у меня на кровати. Разлегся на спине, раскинув лапы, смотря на меня издевающимся взглядом.

— Слушай ты! Ха-ха-ха. Знаешь кто ты после этого? — рассмеялась я.

Упав рядом с ним, я попыталась отбиться от его настойчивых облизываний.

— О боже! Ха-ха-ха. Прекрати, наглец!

Укладываясь с ним рядом, я провела рукой по его мягкой шелковистой короткой шерсти.

Он открыл глаза. Они были глубоки. Карими. Почти черными.

— Знаешь, кто ты после всего? Только он посмел поломать разом мою жизнь, установить свои правила. Наглый, наглый, наглый! Невоспитанный! Франк!

Я впервые произнесла громко и отчетливо его прозвище. Я не решалась на это долгое время.

— Ты мой Франк. Франки.

Щенок приподнял одно ухо.

— Тебе нравится? Конечно, нравится! Это же его фамилия! Будем считать, что фамилия. Ха-ха-ха. Ты будешь моим Франком! Только моим! Я так долго мечтала о собаке, знал бы ты. Я так хотела щенка! Мне никто не дарил его. А ты… Ты так внезапно возник в моей жизни. Откуда? Это чудо!

Мы сидели с ним на берегу моря.

— Франки! А ну-ка! — погрозила я пальцем.

Прошло два дня. У нас не было стопроцентной идиллии. У этого пса был выдающийся характер. Он мог вытворять со мной все что угодно. Я все прощала. Я полюбила его моментально.

— Франк! Ты невыносим! — вытащила я из его пасти грязную упаковку. — Что, дома мало кормят?

Взяв его на руки, я протянула.

— Я тебя так люблю! Я люблю тебя сильней всего! Очень сильно!

Поцеловав в нос свою маленькую таксу, я поставила его рядом с собой на камушки.

Всмотрелась в море. Мне показалось, что я увидела прыгающих дельфинов.

Франк вместо того, чтоб любоваться пейзажем, смотрел куда-то в противоположную сторону.

— Смотри, дельфины! Маленький идиот! Ты все пропустишь, пока пялишься неизвестно куда!

Не обращая на меня внимания, он все рассматривал что-то позади меня. Приподнял уши и радостно завилял хвостом.

— Ну что там? — проведя рукой по его гладкой спинке, я хотела повернуться.

Внезапно, совершенно неожиданно, резко. Кто-то схватил меня за спиной, прижав мои руки к телу. Это была мужская рука. Одна. Вторая зажала мне рот.

Напуганная до полусмерти, я попыталась вырваться, но не получилось.

Слишком сильно. Слишком крепко. Неожиданно.

— Так что ты там имела в виду, говоря о ребенке, который возможно у нас появится? А?

Мое сердце остановилось. Замерло. Я умерла. Голова закружилась. Я вся взмокла. Нет. Нет.

Не может быть.

— Берг, нехорошо, я тебе много раз говорил, что вранье — это плохо! — проговорил он мне на ухо.

Он отпустил меня так же резко, как и схватил.

Я сползла на камни не в силах понять что-либо.

Обернулась. Я сплю. Сплю. Это сон. Это кошмар! Это невозможно! Я проснусь либо умру!

— М-м… Я могу ущипнуть тебя.

Оказывается, я мыслила вслух.

— Нет! Не смей приближаться ко мне! — заорала я. — Этого не может быть!

— Стой! Ха-ха-ха, — он перехватил меня за руку.

Франки все это время радостно приветствовал его.

— Я смотрю, ты подобрала ему крутую кличку. Ха-ха-ха.

— Кто ты? — он стоял прямо передо мной.

Я не могла перестать плакать. Не могла рассмотреть его. Кое-как смахнув слезы, я придвинулась как можно ближе. Рассматривала его, не веря глазам. Пытаясь не потерять сознание.

Нет… Нет…

— Я же тебя… похоронила, — прошептала я ему прямо в лицо.

— Меня? Может и похоронила, но явно не меня, — усмехнулся он.

— Дима, — мне было невыносимо больно произносить его имя. — Дима?

— Только не падай в обморок, ладно? Тут все-таки камни. А я не особо сейчас в форме.

— Дима! — не слушая его, я пыталась справиться с шоком. Не могла. — Я не могу. Нет.

Если бы он не подхватил меня, я бы упала.

— Так, Берг!

— Нет…

Голова кружилась, меня затошнило.

— Это чья-то шутка?

— Полина.

Он позвал меня. Он назвал мое имя. Слезы. Снова слезы. Так много слез в моей жизни. Отпустив меня, он молча стоял рядом. Я наконец-таки собралась с силами и подняла на него влажные глаза.

— Дима… Дима.

Подошла к нему вплотную. Он не двигался с места. Я рассматривала его. Смотрела прямо на него.

Это был не он. Он изменился. Новый шрам. Возле волос. Раньше его не было. Лицо. Он так похудел. Мамочки. У него так сильно выступали скулы. Дрожащими руками, я прикоснулась к его щекам. Он сжимал челюсти, я видела это. Очень худой. Глаза. Они изменились. Они были измученными, но… Что-то было еще. Я вспомнила нашу первую встречу. Тогда я посчитала их заколоченными, закрытыми для меня, я не хотела в них копаться и пытаться открыть.

Они были открыты. Сейчас. Я смотрела в его зеленые глаза. Мне было больно. Больно в груди. Это были его глаза. Те самые.

— Как? Как? Я не понимаю… Я же… Я же слышала… Была там…

Кажется, он стал немного меньше ростом. Я провела рукой по его волосам. Он не шевелился, предоставляя мне время. Руки. Были худые. Это бросалось в глаза. Он был бледный.

Франк. Татуировка. Моя самая любимая татуировка.

— Этого не может быть. Как? Откуда ты? Ты… Ты же…

— Я же обещал тебе, — наконец произнес он.

Я подняла на него глаза.

— Я же говорил, что приду за тобой хоть с того света.

— Франк!

Не выдержав, потеряв контроль, я бросилась к нему на шею. Пускай это будет сон. Это будет самый лучший сон за всю мою жизнь. Я почувствовала его. Почувствовала своим телом. Но не проснулась. Он никуда не делся. Лишь немного пошатнулся.

— А-а-ау…

— Дима! Дима! Дима!

Набросившись на него, я впилась в него своим губами.

В первую секунду он растерялся. Его губы были так непривычны. Месяц. Чуть больше. Господи. Я так мечтала, так грезила ими. Я не хотела отпускать его.

— Тихо! Тише! — взмолился он. — Ты немного давишь на меня.

Обхватив его руками, я обнимала его.

— Берг, я, безусловно, рад твоим объятиям, но сейчас лучше не перебарщивать!

— Что? Ты… Ой! — убрала я руки. — Ты… Ты же, наверное…

— Да, — кивнул он.

— Господи! Да где же ты пропадал? — завопила я. — Где ты был?

Я впала в истерику:

— Где тебя носило?! Где, мать твою, ты был?! — орала я на весь пляж.

— Хватит! Прекрати!

— Прекрати? — я налетела на него с кулаками. Ему было больно от моих ударов. — За что? За что?! За что ты заставил меня пройти через это?! Я же чуть с ума не сошла! Я же не жила все это время! Как ты мог поступить так? — сквозь слезы сыпала я его вопросами. — Франк!!!

Проорав это, я опустилась на камни.

— Полина… — позвал он меня, спустя некоторое время. — Я не мог. У меня были причины.

— Что? Причины? Какие? — не понимала я.

— Это долгая… очень долгая история. Поверь, — сглотнул он.

— Пофигу!

Я набросилась на него. Повалила на камни. Мне было все равно, что ему было ужасно больно и неудобно. Я вцепилась в него руками и ногами. Уткнулась в грудь, и все стало не важным.

— Я… Я не могу без тебя. Не могу.

— Ну, все-все, хватит, — провел он рукой по моим волосам. — А то Франк уже на нас странно смотрит. Ха-ха-ха.

— Я назвала его в честь тебя, — пропищала я.

— Да ладно? А я-то думаю, почему его так зовут?

Улыбнувшись, я посмотрела на него:

— Это ты!

— Ха-ха-ха.

— Только ты способен в подобные моменты все испортить абсолютно тупой шуткой!

— Ха-ха-ха. Это я, — подтвердил он.

— Франк! — мы шли вдоль берега. Я не отпускала его руку. Нет. Сжала его пальцы между своими и понимала, что не отпущу его никогда. — Что произошло?

— Я расскажу тебе все. Поверь.

— Слушай, — остановилась я.

Он был таким красивым. Его волосы играли на ветру. Я так сильно его любила.

— А… Паша…

— М? — его глаза замелькали изумрудным огнем. Это было восхитительно.

— Ты спасся один?

— Ну-у, — он отвел взгляд.

— Франк, что это значит? — недоумевала я. — Франк! Паша… что, тоже? — кажется, у меня случился шок.

— Скажем так, будет неправ тот, кто считает его мертвым, — ответил мне мой любимый человек.

— Ох! — охнула я. — Да как же… Как это… Дима!

— Полина! Я же сказал, ты все узнаешь! У нас впереди долгая ночь.

— Ой! Мы должны позвонить Киру! Всем остальным! — вспомнила я.

Дима, перехватив мою руку, вырвал телефон и выбросил его в море.

— Нет!

— Что? Ты что делаешь?!

— Берг, забудь, — произнес он.

— Что? Франк!

— Забудь. Тебе надо будет забыть обо всем! Хорошо?

— О чем забыть?

— О своем прошлом, — ответил он.

— Да о чем ты? Я не понимаю!

— Полина, я люблю тебя, — посмотрев мне в глаза, произнес он.

— Я…

— Берг, Полина, Я люблю тебя.

— Я тоже, — мне так нравилось это слышать, это сбивало меня с мыслей.

— Полина Берг! — он подхватил мое лицо ладонями. — Я люб-лю те-бя!

— Я тоже люблю тебя. Больше всего, сильнее всего на свете! Если бы я могла, я бы сделала операцию и стала бы твоим сиамским близнецом! — не выдержав, я вновь сжала его в своих объятьях. — Ты бы всегда был рядом. Был бы моей частью. Тогда бы я погибла вместе с тобой. Мы были бы вместе!

— Ха-ха-ха. Мне кажется, это довольно плохая идея! Ха-ха-ха. С близнецами явный перебор! Хотя, на выдумку о ребенке тебе же ума хватило!

— Да откуда ты это знаешь? — посмотрела я на него снизу вверх.

— Ха-ха-ха. Малыш, я так много знаю, ты не представляешь себе! Моя голова еле-еле это в себе держит!

— Франк!

— Ты это мне или собаке? — усмехнулся он.

— Ха-ха-ха. Ты неисправим!

— Неисправима ты, теперь что будем делать? Я должен буду обращаться сам к себе что ли, когда буду его звать?

— Ха-ха. Мы придумаем выход. Допустим, ты останешься Франком, а наша собака станет Франкушей — твоей нежной интерпретацией!

— Ха-ха-ха. Кажется, я просил тебя не коверкать мою фамилию, ну да ладно!

— Твою фамилию? Это не твоя фамилия!

— Берг, многое в жизни меняется! — усмехнулся он.

— В смысле? — не поняла я.

— Потом объясню.

— Ну вот, он такой маленький, а уже к девчонкам клеится! — с ужасом я обнаружила, что Франки увиливает за бездомной собакой женского пола. — Сразу видно, на кого будет похожа наша собака!

— Ха-ха-ха. Наша собака, — повторил Франк.

— Дима! — я посмотрела на него. — Это ты? Это ты его подарил?

— Ха-ха-ха. А ты как думаешь?

— Господи, но откуда…

— Берг, я сто раз говорил, что Кир трепло!

— Ха-ха-ха. Я люблю тебя! Все знали о моей мечте, но только ты подарил мне ее!

— Странно, — нахмурился он. — Я думал, это я твоя мечта!

— Ха-ха-ха. Я тебя обожаю!

Нас обдувал летний морской ветер. Солнце светило прямо на нас. Возле ног бегала наша собака. Этот город стал нашим. Мне было так уютно в его объятьях. Этот мир вновь стал моим, он стал нашим в этот день.

— Я люблю тебя, Полина. Я знаю, я обещал тебе, что мы приедем сюда…

— Мы и так тут, — зажмурившись, ответила я.

— Ты счастлива?

Открыв глаза, я ответила:

— Я самая счастливая! Самая-самая!

— Я тоже счастлив! Счастлив, что сумел отыскать тебя и вернуть!

— Я никогда больше не отпущу тебя никуда! Никогда! Ты понял? Ни-ког-да! — произнесла я последнее слово по слогам.

— Ха-ха-ха. Хорошо! Я согласен! Я даже помню, что обещал тебе свою фамилию.

— У-у… Смотри-ка, слава Богу, с памятью проблем нет! Я уж испугалась, что придется доказывать тебе, о том, что такое было, что ты не посмеешь обломать меня, сославшись на какое-либо дебильное объяснение!

— Ха-ха-ха! Берг, ты моя и только моя!

— Ну не знаю. Надо подумать, я тебя еще не простила за этот месяц. Я еще не слышала твоих объяснений, хоть мне интересно настолько, что меня буквально рвет изнутри.

— Я расскажу тебе все, пока мы будем лететь.

— Куда? — недоуменно поинтересовалась я.

— А я не сказал? — наигранно удивился он.

— Сука! Нет! Франк! Ты опять меня бесишь! — ударила я его по груди.

— Ох! Не надо! Ха-ха-ха!

— Куда мы едем?

— Ты веришь мне?

— Да!

— Ты поедешь со мной?

— Я поеду с тобой даже в Заполярье! — выкрикнула я. — Не надейся от меня избавиться! Я приклею тебя клеем, понятно? Так куда мы едем?

Он притянул меня к себе.

Такой родной, красивый, самый лучший, самый любимый.

— Я уже все устроил. Давно мечтал побывать в одной красивой далекой стране.

— В какой? — поинтересовалась я, сгорая от любопытства.

— Берг, мы полетим в Бразилию.

— В Бразилию? — удивилась я. — Почему именно туда? Объясни! Хотя я согласна! Мне все равно, главное с тобой!

— Я люблю тебя. Давно мечтал слетать в Рио. Красивый город. Потрясающе красивый. Я думаю, нам там будет очень интересно и весело.

Франк усмехнулся своими изумрудными глазами.