Скоростная любовь

=== Пятьдесят седьмая ===

Многие из великих людей отмечали, что за все, сделанное нами, рано или поздно придется платить.

Это уж точно. Причем расплачивалась я очень сурово.

— О-о-о…

— Ну как? Голова уже меньше болит? — спросил Кир, бережно гладя меня по волосам.

— Гораздо лучше.

— Угораздило тебя! Я бы убил этого мерзавца, не находись он сам сейчас в почти мертвом состоянии.

— Ладно тебе, — я попыталась приподняться с кровати.

На календаре было уже второе число. После праздника меня рвало не только всю обратную дорогу домой, не только у подъезда и в самом подъезде. Нет! Меня выворачивало весь следующий день, благо, Кир большую часть времени отсутствовал и не видел всей полноты картины. Стоило мне засунуть что-либо съестное в рот либо же выпить стакан воды, как все внутри сжималось и рвалось это обратно.

Такого сильного алкогольного отравления у меня никогда не случалось, поэтому было немного страшно.

На удивление я помнила все мельчайшие детали нашего праздника. Вру. В моей памяти осталось все, кроме момента перед тем, как я отключилась на минут пять. Да, я каким-то образом оказалась на улице. От холода быстро вернулась к действительности. Свежий воздух пошел на пользу моему организму.

Признаюсь, переживала я не за то, как мое бездыханное тело оказалось внизу, мой мозг был воспален от событий, которые этому предшествовали.

Ужасно, но я совершенно не помнила, произошло ли то, подумав о чем, я начинала испытывать головокружение и усиленную рвоту, или нет.

Вот в чем заключалась беда: я помнила, как Франк прижал меня к себе, помнила его жаждущий взгляд, его горячее дыхание. Но… все! На этом все! Как будто бы мою память стерли, взяли и вырезали кусок. А ведь в тот момент могло произойти гораздо большее. Этого я и боялась, потому что в том состоянии, в котором тогда была, я не могла ему сопротивляться. Что он мог позволить себе? Посмел ли он переступить черту? Как я ни старалась воспроизвести происходящее, следующее, что возникало среди моих воспоминаний, это момент, когда я уже стою рядом с братом, и Кирилл готов убить Диму за то, что он со мной сотворил.

— Ты когда-нибудь ответишь ему? — перебил мои рассуждения Кир.

— Что?

— Ничего! Твой молодой человек названивает тебе со вчерашнего вечера! Я, конечно, не смог это долго терпеть и сказал ему, что ты отсыпаешься после праздника, но вряд ли он поверит в то, что ты и сегодня дрыхнешь целый день. Я думаю, он не имел в виду подобное, когда советовал тебе оторваться на празднике.

— Пошел ты в жопу! — кое-как добравшись до стола, я подняла трубку. Шикнув на Кира, чтоб он ушел, пробормотала: — Привет, Паша!

— О-о-о! Ну надо же! Кто-то наконец-таки очнулся! — раздалось на той стороне.

Родной голос. Самый близкий, самый желанный. Как же я соскучилась!

— Я соскучилась.

— Ха-ха-ха! Да? Я заметил по твоей мобильной активности.

— Сколько раз ты мне звонил?

— Много, и это неважно. Сколько же ты выпила в Новый год?

— М-м-м… ну-у-у…

— Понятно! Если там так много, можешь не вспоминать. Ха-ха-ха!

— Паша, нет! Я просто устала! А пила немного! — состроила я несчастную рожу из-за этой явной лжи.

— Ха-ха-ха! Хорошо, сделаем вид, что я тебе поверил.

— Давай так и сделаем!

— Я соскучился.

— А я-то как! Не представляешь, как мне плохо! — пробормотала я.

— Пройдет. Не переживай, а больше отдыхай, ладно?

— Ага. Паша… — я так много хотела ему сказать.

— Как отпраздновали?

— Отлично! Весело! В хорошей компании…

— Да? Как программа праздничная?

Я вспомнила конкурс и его третий этап.

— М-м-м… ну не сказать, что плохо…

— Ты не помнишь? Ха-ха-ха!

Я готова была зарыдать, вырвать все волосы, убить себя, прыгнуть со скалы. Я не хотела врать ему.

— Давай не будем об этом. Это неприятно вспоминать.

— Ладно. Тогда я тебе расскажу о своем празднике.

Паша подробно описал светский прием, который устроили зарубежные знакомые, новогодний бал, праздничный салют с какой-то неизвестной мне крепости, а также про каких-то девушек, пытавшихся скрасить его одиночество.

— Вот стервы!

— Ха-ха-ха!

— Я бы их в ту самую крепость! И сидеть им там до конца жизни.

— Берг!

— Паша, ты у меня такой хороший.

«А я у тебя такое говно», — продолжила про себя.

— Ты у меня тоже.

— Когда приедешь?

— Скоро. Дня через два.

— Я тебя так жду.

Возникла некая пауза.

— Полина. Эм… я хотел… насчет сказанного мной…

— Подожди! — крикнула я так громко, что мой мозг едва не скончался. — Паша. Давай поговорим об этом, когда ты приедешь.

— А-а-а…

Я не хотела ни в коем случае его обидеть, поэтому продолжила.

— Просто хотела бы сказать тебе все, что хочу, все, что думаю, лично. Например, держа тебя за руку.

— Полина, — Паша вздохнул. — Я поступил нехорошо. Сделал все по-своему. Поставил тебя в неудобное положение. Конечно, давай поговорим, когда я приеду.

— Хорошо.

— Тогда, чтоб точно вырваться, я пойду поставлю перед фактом свое начальство.

— Не хочу тебя отпускать.

— Я приеду. Все будет хорошо.

— Да. Я жду тебя.

— Целую. Пока.

— Пока… — произнесла я уже самой себе и вытерла с лица скопившиеся слезы, упала на кровать и заплакала.

Я сказала Паше, чтобы мы подождали с разговором о любви не только потому, что мне хотелось произнести это глядя ему в глаза. Нет, конечно, мне этого хотелось, и я могла бы сказать все по телефону. Могла сказать ему об этом давно, ведь чувствовала, что он особенный для меня. Но как я поступила? Поддавшись на уговоры какого-то демона, не смогла устоять перед опасным обществом другого человека, манившего меня своей злостью, своими темными сторонами, своей неприступностью, своей загадочностью…

Точно. Тот демон был для меня загадкой, искушением. А теперь стал преступлением, за которое мне придется расплатиться.

Хотя, может, ничего не было? Может, я отключилась и просто весело провела время, немного переборщив с телесными контактами в конкурсе и не более? Зная это на сто процентов, я спокойно смогу сказать Паше о своих чувствах, о том, как сильно его люблю и больше всего на свете мечтаю быть рядом с ним.

Я не смогу быть с ним нечестной. Это я понимала совершенно ясно. Он попросту этого не заслуживал. Я сама хотела быть с ним откровенной, не хотела мучиться оттого, что не смогла быть с ним искренней и испортила все своим пакостным, несдержанным поведением.

Поплакав еще немного, я поняла, что мои слезы ни к чему меня не приведут и, поднявшись с кровати, пошла к брату, может, он смог бы помочь хоть чем-то.

Кир что-то увлеченно изучал в компьютере. Еле-еле держась на ногах, я рухнула на его кровать и сказала:

— Кир, я хочу кое-что у тебя узнать.

— М-м-м, — он оторвался от монитора. — И что же?

— О том, что было в Новый год.

— А-а-а… рано либо поздно, нам бы пришлось об этом поговорить… — пробормотал брат.

— Да? И? Ты…

— Я не считаю ее плохой и не думаю, что тебе надо лезть в наши отношения. Я хочу, сестра, чтоб ты дала ей шанс! Ладно? Она хорошая!

— Что? Ты о ком? — не дошло до меня. — Не понимаю…

— Об Анжеле! О ком еще?

И тут я вспомнила! Черт! Из-за отравления, выбившего меня из колеи, я совсем забыла!

— Ломоносова! Кир?! Да как ты мог?! Она же! Р-р-р!

— Вот ты как реагируешь? Я не буду тогда с тобой об этом говорить!

— Именно она! Какой кошмар!

— Все, хватит!

— Стой! А-а-а… — голова опять затрещала. — Ладно. Будь что будет!

С этим мы как-нибудь потом разберемся!

— Между прочим, это она тебя мыла, пока ты в полубеспамятстве не хотела залезать в ванную!

Кошмар!

— Что? Спасибо, если ты думал, что это будет ей в плюс, ты явно ошибался! Да она могла меня утопить!

— Берг, пошла за дверь!

— Ладно-ладно! Молчу! Но если она тебя обидит, я ее убью!

— Сестра! Ты даже не даешь мне рассказать, как мы познакомились! Что она о тебе думает на самом деле!

— Кир, прошу, избавь меня от всего этого! — взмолилась я.

— Ладно! Дима верно говорил, тебе будет сложно смириться.

— О-о-о? Дима! И когда же он такое говорил? — поинтересовалась я.

— Мы много раз это обсуждали.

— Ладно! А после праздника он что-нибудь говорил, когда… когда-а, — задумалась я, но брат сам помог мне.

— Когда почти мертвую вынес тебя из клуба?

— Ага, — значит, сам Дима вынес меня наружу. — Он меня вынес? А ты случаем, — подсела я ближе к брату, — не знаешь, он меня вынес после чего?

— После того как ты вырубилась, естественно, — брат немного отклонился от меня. — А что?

— А что до этого было, он тебе не говорил?

— В смысле?

— Ну, что было причиной моего…

— Э-э-э… ты перебрала и вырубилась — все, что он мне сказал. А есть что-то еще? — поинтересовался он у меня.

— Нет! Все отлично! — расстроено хлопнула я руками по кровати. — Я, пожалуй, пойду.

Франк ничем не поделился с другом, а то оно было и понятно, я же сестра Кира. Плохо, очень-очень плохо!

— Кстати! Берг, твой выигрыш, — брат указал на коробку, стоящую в углу комнаты. — Я ничего не трогал. Как запаковали, так и запаковали, единственное, твою часть алкоголя я перенаправил Диме, уж прости.

— Да ничего.

Я подошла к коробке.

— Слушай, — обернулась я к брату. — А… какая фамилия у Димы?

Брат нахмурился:

— А что?

— Да просто, интересно. Он сказал мне, что все зовут его Франком. Почему? Почему именно так? Это же просто прозвище, верно?

— Полина, — Кир перебил меня, — это его личное дело, не лезь с вопросами. И вообще, раз Дима решил представиться тебе Франком, он решил для себя, что ты не такая уж плохая. Меня это радует, — улыбнулся брат. — Я-то при тебе не называл его так, считая, что в этом нет необходимости.

— М-м-м, — это было довольно интересно.

— Кстати, — заметив мою заинтересованность, решил предупредить меня Кирилл. — Не советую тебе приставать к нему с расспросами по этому поводу. Он только разозлится и пошлет куда подальше.

— Пф!

— Я серьезно! Не лезь! Он был, есть и останется для всех нас Франком. Остальное никого не интересует.

— Для кого это? Для кого всех?

— Так! Бери коробку и уматывай! — брату надоело со мной откровенничать.

Скривив рожу, я наклонилась к своему подарку. На вес он оказался очень легким. Подхватив коробку двумя руками, я отнесла ее к себе. Вскрыв упаковку, достала из нее большого плюшевого мишку.

— Ой!

Немного потискав игрушку, достала со дна конверт. Открыв его, я вытащила всю наличность и записку, накарябанную уже знакомым почерком: «Здесь весь выигрыш, он мне не нужен, для меня было главным участие вместе с тобой. Мишка — подарок на прошедший праздник, который, благодаря тебе, стал для меня необыкновенным».

— Это кошмар, — не сдержавшись, я опять заплакала. Воспоминания вновь возникли в больной голове. — Что это за фигня?

Подержав листочек в руке, я заметила маленькую приписку на обратной стороне: «Этого должно хватить на каникулы. Насчет дальнейшего — думай сама, но я буду рад, если ты решишь больше не надоедать мне на работе. Франк».

— Гад!

Я не собиралась отступать и позволять ему подвергать Кира опасности. Но в данный момент меня волновало еще кое-что. Я решила встретиться с ним, чтобы разрешить свои сомнения и поставить на долбаном Франке, мешающему мне жить, твердую точку, дабы быть счастливой в Пашиных объятьях. Решив для себя, что обязательно разберусь со всеми проблемами завтра, я легла спать.