Свадебная леди для лорда Стужи

34

Я смотрела на осколки и не могла поверить в происходящее.

Сотни… Нет, тысячи! Тысячи раз я пыталась расколотить ее. Кидала об стены, швыряла об пол, топтала каблуками, бросала в нее камнями. Всякий раз ваза лишь отскакивала. Неизменно оставалась целой, словно насмехаясь над моими ничтожными попытками. И вот теперь… так просто? Разлетелась на куски?

— Поздравляю вас, Лаванда. Вы больше не чудовище. По крайней мере внешне, — холодно припечатала принцесса и вышла из кабинета.

Мои сотрудники неуверенно переглянулись. На их лицах застыло недоумение, беспокойство. Никто не знал, что теперь будет. Один за другим они вышли следом, оставляя меня среди осколков и тишины.

Только Клаус задержался. Он молча подошел и мягко сжал мое плечо, показывая, что я не одна.

— Всё будет хорошо, теперь уже точно, — сказал он.

Я подняла на него взгляд, в котором, наверное, читался полный хаос.

— Но Маргарита… Она всё видела.

Я не понимала, почему он так спокоен.

— Не волнуйся, я поговорю с её высочеством. Уверен, что она поймет, — Клаус говорил спокойно, уверенно. — А ты пока успокой своих сотрудников. Ничего с «Пионом» не случится. Не принимай сказанное в гневе на свой счет. В этом виноват только я. Нужно было сразу всё рассказать.

Я кивнула. Я поверила. А что еще оставалось? Мне бы самой сейчас сорваться с места, догнать принцессу, молить о прощении… но Клаус был прав. Это его долг — поговорить с ней первым. Он всё же её жених, пусть и фиктивный.

— Подожди, — внезапно остановила его, пока он не исчез в ворохе снежинок за дверью.

Клаус обернулся.

— Да, Лаванда?

Он взял меня за руку и нежно сжал пальцы. В этом жесте было больше поддержки, чем во всех словах.

— Почему она разбилась? Именно сейчас.

Глупо, но этот вопрос волновал меня больше, чем что-либо еще. Задать его было больше некому. И пусть весь мир подождет. Право слово, за минуту ничего не изменится! А мне нужно было понять.

Клаус посмотрел на осколки у наших ног, потом снова на меня.

— Я уже говорил, это очень изящное проклятие. Возможно, та ведьма, что его наложила, хотела только одного: признания, что носитель крови рода действительно чудовище. Оно бы снялось, если бы человек принял свою чудовищную часть.

— Так просто? — я не верила своим ушам.

— Неужели просто? — Клаус чуть горько усмехнулся. — Столько поколений твоих предков, включая тебя, мучились из-за этого. Прятались в подвалах, боялись собственной природы. Отказывались смотреть в зеркало…

Его слова повисли в воздухе, а я снова опустила взгляд на осколки, не зная, что ответить.

— Лаванда, мне очень жаль, что я оставляю тебя одну, — Клаус говорил искренне, и в его голосе слышалась вина. — Но мы должны исправить нашу ошибку. Мы не должны были умалчивать правду.

Он замолчал на мгновение, затем осторожно предложил:

— Может, перенести тебя к родителям?

— Нет, иди, поговори с Маргаритой, — я покачала головой. — Со мной всё будет хорошо. Просто… надо привыкнуть к тому, что моего проклятия больше нет.

Клаус кивнул и исчез в вихре снежинок. Через несколько мгновений осколки вазы тоже растворились в воздухе. Словно никогда не было ни вазы, ни проклятья. Будто всю свою жизнь я пребывала в иллюзии. Очень странное чувство.

Я медленно выдохнула, провела руками по платью, пригладила складки. Взглянула в маленькое зеркальце, чтобы убедиться, что прическа в порядке, лицо спокойное, без следов растерянности. Надо взять себя в руки. Выйти из кабинета. Успокоить сотрудников.

Ах да! У Лили и мистера Блэка сегодня назначено свидание. Мои беды не должны им помешать. Надо быстрее спуститься, поговорить с командой и отправить всех по домам. На сегодня им достаточно.

Что я, собственно, и сделала.

На первом этаже было непривычно тихо. Неужели всех посетителей уже разогнали? Моя команда собралась в комнате для совещаний. Они сидели молча, придавленные гнетущей, тревожной тишиной.

— Лаванда! — первой меня заметила Лили. В её голосе было беспокойство. — Ты как?

— Всё нормально, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и деловито. Только вот руки все еще слегка дрожали после пережитого.

— Что там произошло? — робко спросила Азалия.

Я обвела всех взглядом. На меня смотрели испуганные глаза. Стало еще хуже от того, что я их подвела.

— Для начала, хочу вас успокоить, — сказала я. — С агентством «Пион» ничего не случится. Его никто не закроет, не уничтожит. Я поговорю с ее высочеством, и мы все уладим.

— А о каком чудовище она говорила? — спросил Роберт, нахмурившись.

Я на мгновение замялась, но потом решила, что нет смысла юлить.

— Обо мне. Так уж вышло, что я и лорд Стужи оказались истинной парой друг для друга. А потом… оказалось, что он жених принцессы.

— Ох… — раздался дружный вздох.

— Теперь понятно, почему она так разозлилась, — пробормотала Азалия.

— Да. Пусть я и руководитель свадебного агентства, но нарушила главное правило: не влюбляться в жениха.

Я попыталась улыбнуться, но получилось как-то печально. Народ потупился.

— Но в этом никто не виноват, кроме меня. И только я одна понесу за наказание за нарушение этики, — я поспешила их заверить, пока совсем не посеяла панику среди сотрудников. — А вы продолжайте работать в обычном режиме. Все проекты должны быть доведены до конца.

— А ты? — удивилась Лили.

— Возьму отпуск, пока все не уляжется, — честно призналась я. — Мы еще не знаем, рассказала ли Маргарита кому-то о случившемся. Если информация пошла дальше, то для агентства будет лучше, чтобы я была отстранена от дел.

Я развела руками, мол, говорю, как есть.

— Лили, ты будешь моим заместителем.

— Ты уедешь к родителям? — спросила моя золотая ассистентка.

Ее голос был таким заботливым, что захотелось бросится к ней на шею и разрыдаться. Но я взяла себя в руки и проговорила:

— Нет, останусь в поместье. Если что-то срочное — буду на связи.

Не знаю, удалось ли мне успокоить команду. Само собой они и не посмели бы вмешиваться в мои личные дела, но происходящее затрагивало не только меня, но и каждого, кто работал в «Пионе». Поэтому они имели право знать, как обстоят дела.

После разговора я поехала в поместье. Извозчик неспешно вел экипаж. Мерное покачивание и цокот копыт успокаивали. Я даже была благодарна, что мы так медленно ехали. За время дороги получилось хоть немного собраться с мыслями.

Для начала нужно освежиться и перекусить — простые, приземленные действия помогут не поддаваться панике. Затем написать домой: сообщить, что проклятье снято. Представляю, как родители будут ликовать!

Еще бы прибраться в подвале, убрать все вещи… Но это позже. Сначала переживу свою первую луну без превращения в мохнатого монстра. Нужно убедиться, что все сработало.

Интересно, как там лорд Стужа? Я невольно коснулась кулона. Как жаль, что он больше не откликается чувствами… Буду считать, что Клаус разобрался со всем, раз я не ощущаю отголосков его эмоций.

Когда экипаж подъехал к поместью, я заметила, что здесь было довольно оживленно. На контрасте с затихшим «Пионом» это проявлялось особенно ярко, и казалось каким-то неправильным. В саду работал садовник: поливал кусты. Нужно с ним познакомиться. Обязательно сделаю это, только позже. Сейчас у меня не было сил на то, чтобы поддерживать разговор и улыбаться. Из дома доносился мягкий шум: прислуга убиралась, доносились ароматы готовящегося ужина. Так слышится уют.

— Приготовьте мне ванную, — попросила я горничную и направилась в кабинет, чтобы написать письмо отцу.

Я подробно изложила все, стараясь не упустить ни одной важной детали. Использовала магическую бумагу, так что письмо дошло мгновенно — они уже его получили. А сама отправилась в ванную.

Горячая вода и хороший обед сделали свое дело, и напряжение постепенно отпустило. А благодаря чаю с пыльцой от фей потянуло в сон. Уже лежа под воздушным одеялом, я подумала, что день закончился не так и плохо. Неприятным, и даже обидным, был только один момент: Клаус так и не пришел.

Утром меня разбудил шум, доносившийся с первого этажа. Сердце невольно сжалось. В последнее время неожиданности не сулят ничего приятного. Надеюсь, там просто молоко убежало или булочки к завтраку подгорели.

Я быстро накинула халат, ссутулившись от утренней прохлады, и босиком спустилась вниз, стараясь не слишком торопиться. Если там ждала ещё одна буря, мне следовало быть готовой.

Но вместо этого меня внезапно заключили в крепкие, тёплые объятия.

— Доченька! — раздался взволнованный голос матушки.

Я замерла, почувствовав, как знакомый аромат духов окутывает меня, словно мягкое облако. Сладковатые нотки розового перца, легкие оттенки сандала… До боли родные.

Она прижала меня к себе, будто не видела целую вечность.

— Мама? — выдохнула я, всё ещё не до конца веря, что это реальность.

Отстранившись, я смогла ее рассмотреть. Как всегда, она выглядела безупречно: темно-красное платье сидело идеально, словно только что сшитое на заказ, ни одной складки или помятой строчки. Волосы уложены аккуратными волнами, а в глазах читалась смесь волнения, гордости и любви. Отец стоял чуть поодаль, не такой эмоциональный, но его внимательный взгляд говорил за него. Он только молча кивнул мне, но этого было достаточно.

— Что вы здесь делаете? — спросила я, когда осознала, что происходящее не сон.

— Ты правда думала, что после таких новостей мы просто останемся дома?! — возмутилась мама, всплеснув руками. — Надо всё обсудить. Да и поддержка тебе точно понадобится после всего, что случилось.

И вот тогда я чуть не расплакалась. Все эти дни я держалась, пыталась быть сильной, пыталась справляться сама, будто вокруг не осталось ни одного человека, кто мог бы мне помочь. А теперь они здесь. Они приехали. И мне больше не нужно было быть одной. Не нужно было оставаться самой сильной. Я могла хотя бы на какой-то период снова побыть их дочкой.

— Накройте завтрак в столовой, — распорядилась мама, оборачиваясь к прислуге. Ее голос звучал твердо, будто явиться ранним утром и сразу взять ситуацию под контроль было в порядке вещей. — А ты, Лаванда, приведи себя в порядок.

Поднявшись в свою комнату, я опустилась на край кровати и на мгновение прикрыла глаза. Всё же какие-то вещи никогда не меняются.

Я умылась прохладной водой, чувствуя, как каждая капля смывает с меня остатки тревоги. Затем выбрала кремовое платье — лёгкое, воздушное, с едва заметным кружевным узором на рукавах. Очень хотелось почувствовать себя беспечной девушкой, которая просто проводит утро в кругу семьи.

Ах, давно мне нужен был отпуск…

В столовой уже накрыли. Тепло заполнило комнату: аромат свежего хлеба, масла и травяного чая смешивался с тонким запахом древесины, пропитавшим этот дом.

Отец сидел во главе стола, его осанка, как всегда, оставалась безупречной, но взгляд был рассеянным. Он выглядел несколько потерянным. Не так, как в моменты усталости, а скорее так, словно не мог осознать происходящее. Я опустилась на стул рядом и мягко тронула его руку.

— Не веришь? — тихо спросила я, вглядываясь в его лицо.

Он медленно качнул головой, его пальцы чуть сжались, будто проверяя, реальна ли моя ладонь.

— Я тоже не верю, — призналась я, стискивая его ладонь в ответ. — И не поверю, пока не пройдут лунные дни.

— Предлагаю после завтрака поехать в город, — с лёгкой улыбкой предложила мама, размешивая чай тонкой ложечкой. — Прогуляться по улочкам, заглянуть в магазины, хоть немного походить там, где прохладно.

Я с радостью согласилась, потому что, право слово, не знала, чем себя занять. Идея сбежать в шумный, живой мир показалась мне спасительной. За завтраком говорили о пустяках: о погоде, о том, как зимний сад пережил последние холода, о том, какие модные платья сейчас шьют портные. Обычные разговоры. Спокойные. Такие, какие бывают только когда в жизни все хорошо.

А после поехали в город. Точнее не в сам город, а в его окрестности, где уютно располагались маленькие лавки, трактиры с толстыми деревянными столами и пешеходные улицы, заставленные лотками с товарами. Воздух был наполнен запахами — свежеиспечённый хлеб, пряности, карамельные орешки, лёгкий аромат персикового мыла из лавки парфюмера. Люди спешили по делам, кто-то громко торговался, кто-то смеялся, а кто-то шагал, погруженный в свои раздумья. Казалось бы, все это могло немного раздражать, но я так давно не была в таком месте, да ещё и с родителями, что радовалась как ребенок.

Мы остановились в одном из уличных кафе, выбрав столик у открытого окна. Я заказала себе охлажденный чай с цветочными нотками, а родители — кофе с корицей. Мои пальцы бессознательно касались края стакана, в то время как взгляд скользил по прохожим. Люди... столько разных лиц, выражений, движений. Вот пожилой мужчина неторопливо идет, бережно прижимая к груди завернутый в тряпицу букетик цветов. Для кого-то дорогого.

Я подмечала детали — жесты, походку, взгляды — и мысленно складывала их в копилку образов. Отмечала оттенки тканей, формы воротников, движение рук. О, как все это пригодится в работе!

— Лаванда Вейн, — строго сказала мама, я даже вздрогнула. — Я вижу о чем ты думаешь! Прекрати немедленно! Разве суть отпуска не в том, чтобы отдохнуть?

Я засмеялась. Мама всегда умела читать по моему лицу.

— Все, все! Больше не буду, — пообещала я.

Но все же иногда посматривала заинтересованно на улицу, разглядывая прохожих.

Вдруг в толпе мелькнуло знакомое лицо.

Я вздрогнула, сердце сделало скачок, а первым порывом было... спрятаться. Просто опуститься ниже, прикрыться спиной отца, сделать вид, что меня здесь нет. Но я все же не маленькая девочка, так что пришлось взять себя в руки.

По улице шла её высочество Маргарита. Стоило подойти и попросить прощение и извинится, но… Она шла под руку с незнакомым красивым мужчиной. Принцесса улыбалась! Абсолютно счастливо, без ужимок и натянутости. В ней не было былой задерганности и тревожности. Спутник же её так трепетно на неё смотрел, что я некрасиво открыла рот в удивлении. Что происходит?!