Сводные... Запрет на любовь...

Глава 43. Яр.

Знаете, в чем заключается сложность решения даже самой простой проблемы в моей жизни?

Я никогда не умел ждать… Особенно чьей-то помощи со стороны.

Вот и теперь, бездействуя в офисе архитектурного бюро, я просто места не могу себе найти, чуть ли не ежеминутно поглядывая на помалкивающий смартфон, тихо лежащий на краю рабочего стола.

Ожидание убивает… И если бы вопрос касался только меня, я с удовольствием разбил бы этому доходяге морду…

Но я нутром чувствую, что здесь что-то не так, поэтому терпеливо делаю вид, что все в порядке… Вторые сутки коршуном паря над мелкой.

Слежу за каждым ее движением… За тем, как измеряет шагами свой кабинет, предвкушая сегодняшнее выступление в «Океанариуме»… Звонит Михайловской и в который раз подправляет макияж, рисуя ультрамариновые стрелки на глазах, какой-то супермодной несмывающейся косметикой.

У «Дома Амфибий» премьера Новогодней сказки.

В подводном царстве, ага...

Хмыкаю про себя.

Даже приблизительно представить себе не могу, чего они там понаворотили… Но девчонки каждую свободную минуту созваниваются, дополняя картинку новыми деталями и обсуждая с Дашкой по телефону предстоящее шоу.

Не мешаю им, занимаясь работой и лишь изредка поглядывая на смеющуюся мелкую.

Романова улыбается, но я прекрасно знаю, что она нервничает.

Она практически не спит. Говорит, что это все из-за предстоящих экзаменов, а сама каждый раз вздрагивает от нового уведомления на телефон или входящего звонка.

Лгунья...

На столе вновь вибрирует телефон, и у меня в горле начинает клокотать сердце от имени контакта, высветившегося на экране.

– Никитин, – слышу свой голос будто со стороны.

– Жду тебя в офисе, – бросает в трубку Бажанов, тут же добавляя. – Одного.

– Когда?

– Сейчас, – судя по шуму, он за рулем. – И нет, это не телефонный разговор.

Отключаю звонок, лихорадочно соображая. Сгребаю в охапку пальто, размашистым шагом пересекая офис и вылавливая Стасю в столовой.

– Уезжаешь? – смотрит на меня удивленно, аккуратно прокручивая чашку горячего чая на блюдце.

– Я попрошу Егора отвезти тебя в «Океанариум».

– Сама справлюсь, не маленькая, – хмурится, выдавливая из себя улыбку.

– Послушай меня, – забираю из женских рук чашку, возвращая посуду на столешницу. Сжимаю ее ладони в своих. Ледяные. Нервничает, хоть и виду не подает. – Мне тоже не нравится эта идея, но я вряд ли успею вернуться в офис вовремя. Прошу тебя, дождись Дашу с Егором. От них ни на шаг. Как только освобожусь, присоединюсь к вам. Обещаю.

Кивает. Выглядит встревоженно. И я ни за что на свете не оставил бы ее одну, если бы не Бажанов. Тон, с которым он со мной разговаривал, абсолютно не подразумевал времени отсрочки.

Целую малышку в губки и обнимаю крепче.

Почему я чувствую себя предателем?

– Люблю тебя, – шепчет мне в плечо.

– И я тебя, – заставляю себя улыбнуться.

Чмокаю девчонку в висок и вылетаю из офиса, отзваниваясь по пути Надворскому.

Срываю ровер с парковки, выезжая на дорогу.

Мозгами понимаю, что мелочь будет под присмотром Егора, да и за Марком следят люди Бажанова. Но меня все-равно кроет раздражением.

Я не должен оставлять Стасю одну.

Вжимаю педаль в пол, стискивая пальцами руль до побеления костяшек.

Нужно ускориться, чтобы вернуться обратно, как можно скорее.

Давид встречает нервным похлопыванием по плечу. Проводит в кабинет, громыхнув за собой дверью и отдавая на ходу распоряжение, никого не впускать.

– Хочу, чтобы ты кое-что увидел, прежде чем отдам указания своим ребятам в полиции, – протягивает мне папку с документами.

Падаю в кресло, открывая файлы и бегло просматривая их по диагонали.

«Уваров Аркадий Сергеевич. 1976 г.р. Осужден…

Вынесение приговора… Краснодарский краевой суд… Приговорен к 20-ти годам лишения свободы за предумышленное убийство в состоянии алкогольного опьянения… Романовой Алины Евгеньевны 1982 г.р. и Романова Игоря Андреевича 1978г.р.»

– Что это? – от прочитанного организм пробивает нервный мандраж, поднимая по коже рук и шеи волоски дыбом.

Перелистываю страницу.

«В октябре 2019г был переведен из спецблока в общую камеру, где был найден мертвым около пяти часов утра в туалете одним из сокамерников…

Заключение патологоанатома: острая сердечная недостаточность.»

– Последний абзац на листе просмотри, – тычет мне пальцем Бажанов.

«Несовершеннолетний сын: Уваров Марк Аркадьевич 1999г.р.»

Меня накрывает нестерпимой волной жара.

«…По решению суда, Уваров Марк Аркадьевич, был передан органами опеки матери подсудимого: Уваровой Антонине Юрьевне 1951г.р.»

Откидываю в сторону папку, судорожно растирая лицо руками.

– В 2019 году Марк Аркадьевич переехал в Москву и сменил фамилию «Уваров» на фамилию крестного, – продолжает Бажанов, а у меня в голове картинки вспышками взрываются, мешая сосредоточиться.

– Где его мать? – практически хриплю, пытаясь осознать ситуацию.

– Сбежала, – пожимает плечами Давид. – Общество повесило на нее ответственность за случившееся. Двое погибших родителей и маленькая девочка, переданная органами опеки в местный интернат. А виновата во всем, выносящая ежедневно мозг супругу женщина.

Поднимаю на него вопросительный взгляд.

– Уваров слил данные компании конкурентам. Виновного нашли быстро. С должности сняли… Заявление написал по собственному желанию. Ушел, естественно, без рекомендаций. Сарафанное радио быстро разнесло причину увольнения по организациям. Домашние скандалы переросли в семейную трагедию Романовых.

– Стася здесь причем? Он будто мстит ей за собственную семью… Но ведь она была всего лишь ребенком, когда все это случилось.

Бажанов пожимает плечами.

– Съемная квартира Бурова в пятнадцати минутах езды отсюда, – кидает взгляд на наручные часы. – В офисе он пробудет еще минимум час.

Долго уговаривать не приходится. Так что спустя четверть часа, мы уже вскрываем дверь съемного жилья Марка.

Благо Бажанов в этом профи, да и последствия взлома чужой квартиры волнуют нас обоих сейчас меньше всего.

Окидываю цепким взглядом помещение.

Ничего особенного. Скромная двушка. Скорее всего корпоративная, так как имеется место не только для отдыха, но и для работы.

Выворачиваю содержимое стола в комнате, пока Давид выгребает вещи из шкафа и привезенного чемодана.

Бумаги… Рабочие папки… Документы… Несколько флешек… Переносной жесткий диск…

– Ничего не запаролено... Все абсолютно чисто и прозрачно… – яростно откидываю в сторону бесполезные вещи. – Сука!

Разъяренно стучу кулаком по столешнице, и она отзывается гулким звуком с легким дребезжанием.

Переглядываемся, молниеносно начиная ощупывать его внутреннюю поверхность в четыре руки.

Щелчок, и скрытый замочек с легкостью открывает потайное отверстие.

Вытаскиваем спрятанную папку, рассыпая бумаги по полу.

Документы и фотографии.

Мои… Стаси… Пашки… Дарьи… Егора… Архитектурное бюро… «Дом Амфибий»… Ника… и даже «Океанариум».

Фотографии мелкой, исписанные неровным нервным подчерком.

«Моя кукла.»

«Маленькая дрянь!»

«Такая же сука, как и мать!»

«Убью стерву…»

Он совсем ебанулся на Романовой, спихивая все проблемы семьи на мать и ассоциируя ее со Стасей.

Откидываю очередное фото с угрозой в сторону и автоматически смотрю на время, нажимая кнопку вызова телефона мелкой.

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети,» –сообщает автоответчик, и меня окатывает холодным потом, начиная нервно потряхивать, пока Давид набирает своих ребят.

– Внутри офиса проверь! – отдает распоряжение и пока ждет ответ, я лихорадочно жму на номер Егора. Бажанов отключается, матерясь. – Ушел через курилку, полтора часа назад.

– Скажи мне, что она с тобой, – выпаливаю, как только слышу голос Надворского, уже прекрасно зная, что ни Марка, ни Романовой мы оба на месте не обнаружим.

– Трубку не берет, – отчитывается Егор, и я слышу, как он гулко спускается по служебной лестнице, вместо лифта, внезапно останавливаясь. – Яр, телефон разбит. Между пролетами четвертого и пятого этажей.

– Отменяйте шоу по техническим причинам, – стягиваю пальцами волосы на затылке. – Ты мне нужен... Горина подключай, немедленно. Пробейте камеры. Узнай, на какой машине уехали и попробуйте отследить эту тварь, пока не поздно.

Кладу трубку, хренача со всей силы кулаком в стену от бессилия.

Он... ей... ничего... не сделает... Он... её... сука... любит...

Ничего не чувствую…

Бью наотмашь, добивая в кровь костяшки пальцев.

Никакой… сука… боли…

Только пульс в висках и миллион мыслей, скачущих в беспорядке с одного места на другое.

Прикрываю глаза, глядя как Давид качает головой, холодно чеканя информацию о пропаже Романовой кому-то из полиции.

Вызывает наряд к бизнес-центру, проверить камеры видеонаблюдения и в съемную квартиру, обрисовывая вкратце ситуацию.

Показываю молча на выход.

– Номер машины, фото и данные девушки скину, – спускаемся вниз, захлопывая дверь подъезда. – Вместе с досье на Бурова. Вперед, Архипов, поднимай оперов. Меньше вопросов, больше действий. На связи.

Жму на газ, срывая тачку с места.

Давай, Никитин, тебя это тоже касается.

Меньше эмоций – больше дела, пока голову напрочь адреналином не расхреначило.