Сводные... Запрет на любовь...

Глава 7. Стася.

Я видела его в cмотровом зале.

Сначала заметила Николь, а затем подпирающего стену Никитина... И чуть не испортила этим выступление, разогнав пульс до неприемлемых отметок.

– Стась, – аккуратно скользит ко мне Дашка по скамейке раздевалки. – У тебя все в порядке?

– Да, конечно, – нервно улыбаюсь, усиленно растирая полотенцем мокрые волосы. – Что за странные вопросы?

– Я его видела… и девушку тоже, – заглядывает мне в глаза. – На выступление приезжали?

– Плевать ему было на выступление, – бурчу, закидывая костюм в сумку и застегивая моноласту в чехол. – Таращился с раздраженной физиономией на часы, ожидая, когда все наконец закончится.

– Зачем тогда приходил? – насуплено сводит брови к переносице девушка.

– Невесту развлекает, что непонятного, – хмыкаю, собирая мокрые непослушные волосы в пучок.

– Яр сильно изменился? – она растягивается на скамейке, глядя в потолок. – Мне кажется или он стал раза в полтора крупнее? Надворского в габаритах точно обогнал.

Останавливаюсь, застегивая зипку с капюшоном на половине. Глубоко вздыхаю, пытаясь представить перед собой Никитина. Но перед глазами лишь двадцатилетний мальчишка, крепко прижимающий к себе за плечи и пытающийся успокоить поток моих слез.

– Да какая, блин, разница? – хмурюсь, отгоняя от себя видение. – Я видела его после приезда дважды, и оба раза была на столько занята самообороной, что честно не заценила его параметров.

– Вы оба неисправимы, – прыскает со смеху Михайловская. – Эта война вообще когда-нибудь закончится?

– Отпуск закончится… Яр улетит к себе назад в Гонконг и даже ручкой мне не помашет, вот увидишь, – отпиваю воды из бутылки, пожимая плечами. – Я даже не уверенна, что успею за это время рассмотреть отожрал он себе пузо на китайском рамене или все еще пытает себя тренажеркой и боксом.

Хохочет в голос, заряжая меня своим настроением. Быстро собираемся, переключая разговор на другую тему. Смеясь, выходим из раздевалки, сталкиваясь с парнями.

– Ты на машине? – Тема мягко отбирает у меня чехол с моноластой и рюкзак.

– Оставила у ребят в гараже, – качаю головой. – Движок тарахтит. Пусть поковыряются в ней пару дней. Завтра к вечеру заберу.

– Подвезти домой?

– Если несложно, – пожимаю плечами, глядя на его улыбку.

– Завтра вечером гонка, – улыбается Дашка оборачиваясь. – Приедешь за ребят поболеть? Бабла на ставках нарубим и в клуб к Женьке махнем.

– К Тихонову? – хмуро переспрашиваю.

Кивает активно в ответ.

– Он мой клиент, – передергиваю плечами. – Не хочу смешивать личное с работой. Плюс его брат работает с моим отцом. Только лишних разговоров о том, как я отрываюсь с его подчиненными для полного счастья мне и не хватало.

– Но ты все-равно подумай, ладно? – пропускает меня вперед Горин. – Ты ведь там не одна будешь. Если что, мы рядом. Да и выходные. Чем еще заняться субботним вечером, если не отрываться с друзьями?

Выходим через служебный вход «Океанариума», расползаясь по парковке.

На улице ветрено, и все еще моросит колючий дождь.

Накидываю на мокрые волосы капюшон утепленной зипки, застегиваясь поплотнее.

Артем тут же набрасывает мне на плечи свою куртку, оставаясь в ватном батнике с капюшоном.

– Я не замерзну, – тут же уверяет меня, глядя на мой озадаченный взгляд. – А у тебя волосы мокрые.

Сжимаюсь в комок, вздрагивая от громкого сигнала автомобиля за спиной и покрываясь оцепенением. Артем реагирует шустрее, хватая меня за плечи и выдергивая с дороги. Прижимает к себе, растерянную и испуганную, крепко сжимая пальцами мою талию.

– Горин, твою мать, немедленно убрал свои озабоченные лапы от мелкой! – слышу насмешливый рык Ярослава из опустившегося окна рендж ровера. – Подкидыш, тебе особое приглашение нужно?!

– Давно приехал? – обжигает Артем шепотом висок, и мне хочется отодвинуться, но он все еще крепко держит меня в своих объятиях.

– Пару дней назад, – отвечаю виновато. Упираюсь ладошкой в разгоряченную грудь парня, слегка отстраняясь.

Яр снова нетерпеливо нажимает на злосчастный гудок, и меня вновь по инерции впечатывает в плечо Горина.

– Романова, вода на уши повлияла? – выплевывает мою фамилию Яр, выходя из машины и шарахая дверью. – Я что со стенкой разговариваю?!

Тема осторожно перехватывает меня за рукав куртки и затягивает себе за спину, закрывая от братца.

– Давно со сломанным носом не ходил, придурок? – угрожающе тихо рычит Яр, но я его прекрасно слышу, отступая на несколько шагов.

Засовывает руки в карманы черных джинс, нависая над Темой мрачной тучей, и мне становится действительно страшно. Они и раньше были практически в одинаковых весовых категориях, но кажется Дашка сегодня в очередной раз оказалась права.

Никитин на полголовы выше Артема, и мускулатуры в нем прибавилось настолько, что Артем по сравнению с ним теперь кажется подтянутым мальчишкой.

Горин разъяренно дергается в его сторону, и я не задумываясь перекрываю им обоим собой путь.

– Артем, все в порядке, – стягиваю с себя его куртку, возвращая. Чувствую себя букашкой между двух разозленных великанов. – Я поеду с ним. Нам все-равно в одну сторону.

Забираю у парня свои вещи, разворачиваясь к извергающему молнии братцу. Вот кому Тритона играть надо было! Натыкаюсь взглядом на вздымающиеся широкие мышцы груди, угрожающе натягивающие ткань черного батника и поднимаю взгляд выше... еще выше…

Твою ж мать! Каким комбикормом кормили этого мерина, что он за шесть лет умудрился так вымахать?! Мне со своим ростом нужно каблуки сантиметров в пятнадцать, чтобы ему хотя бы до носа достать!

– Никитин, не позорься, – прошу его, нервно сглатывая и натыкаясь взглядом на стоящую под зонтом у машины Николь, кутающуюся в тонкий плащ. Высокая, изящная и фигуристая. Под стать этому шкафу. – Тебя девушка ждет.

– Села в машину, быстро! – проговаривает хрипло, и у меня от его голоса сводит все внутренности в животе.

Послушно двигаюсь в сторону ровера. Он вообще меня слышал? Даже не обернулся в сторону Давыдовой.

– Своих кукол всех перетрахал, решил на мелкую переключиться? – доносится до меня рык Никитина, и организм изнутри обжигает кипятком. – Еще раз к ней свои лапы протянешь, все пальцы переломаю, усёк?!

Быстрым шагом дохожу к машине, отказываясь воспринимать происходящее. Не буду слушать этих идиотов, не хочу!

Меня душат слезы и трясет от услышанного. Швыряю вещи на заднее сидение, забираясь внутрь. Ника аккуратно усаживается на переднее, пристегивая ремень. Кидает на меня обеспокоенные взгляды в зеркало заднего вида, но благоразумно помалкивает.

Яр хлопает дверью, падая всем весом на сидение.

– Ты, пигалица, – оборачивается разъяренно, от чего я мгновенно вжимаюсь в кресло. – Не кажется, что спектакль подзатянулся? Твой гребанный принц давно превратился в похотливого мажора, и я не советую тебе провоцировать его грязные фантазии, прижимаясь к нему так близко, если не хочешь нарваться на неприятности. Поняла?

Не дожидаясь ответа, отворачивается. Выезжает за пределы стоянки, двигаясь в сторону трассы.

– С каких пор тебя это заботит, – бурчу себе под нос, трясясь от холода.

– Что ты сказала? – кидает на меня в зеркало взгляд.

– Спрашиваю, надолго вы к нам приехали? – повышаю голос, глядя на обоих исподлобья. – Билеты назад уже купили?

– Не терпится избавиться от меня? – фыркает Яр.

– Рось, пожалуйста, держи себя в руках! – укоризненно встревает Ника.

– О, Господи, Рось! Как мне теперь это расслышать… – стону, скатываясь в кресле и зажимая уши ладонями. – Прошу вас обоих, держите подробности своей личной жизни при себе. Даже мама никогда не посмела бы так назвать моего братца. Это смущает…

Молча проглатывает мои выпады, сжимая руль до побеления костяшек.

– Так что там по поводу билетов? – интересуюсь вновь.

– Через неделю, – холодно отвечает за него его спутница.

– Всего то… – хмыкаю я. – Тогда какого черта ты мне весь мозг своей заботой выносишь? Тебе ведь все-равно плевать на меня!

– Не неси чушь, – чеканит Яр, въезжая за черту города.

– Ты игнорировал мои звонки и сообщения почти четыре года, а сейчас говоришь, что это я сама себе все напридумывала?

– Я был занят, – останавливает машину на светофоре, не отрывая взгляда от мокрого стекла и отсвечивающего яркими бликами ночного города.

– Лжешь, как всегда! Ты бросил меня, Яр! – стягиваю с себя обувь и ощутимо бью пяткой в спинку водительского кресла. – Бросил тогда, когда я безумно в тебе нуждалась! Так что не нужно мне сейчас говорить о том, что всегда заботился обо мне! Мы с тобой чужие! Запомни это раз и навсегда! И не лезь больше в мою жизнь, понял?! Никогда!

Забираюсь с ногами на сидение, затихая, когда светофор переключается на зеленый. Обнимаю крепче колени, чувствуя подступающие слезы.

Мне холодно, но гордость не позволяет при нем ни плакать, ни просить включить печку. Распускаю пучок, растрепывая мокрые волосы по плечам и натягиваю капюшон, пытаясь согреться.

– Мышь продрогшая, – слышу мужское рычание и замечаю его косые взгляды в зеркало.

Матерится, стягивая пиджак и швыряя им в меня. Включает печь на полную, молча концентрируясь на дороге.

Тихо шмыгаю носом, робко укутываясь в кашемировую ткань, как в одеяло, постепенно согреваясь.

Вдыхаю его запах, теплый и обволакивающий… Заставляющий забить на все обиды и просто дышать им, успокаиваясь…