Талантливая ученица тёмного архимагистра

Глава 9

Лэнд был зол. Два дня после приёма отворотного зелья он провалялся с жуткой головной болью и тошнотой: это было наказание от Тёмного за проделки в лабиринте и шутливый «стриптиз» перед Норой. Снежному было неприятно узнать, что поползновения в её сторону вызваны странным приворотом, а всё из-за его волосинки, которую Стил и Тир бросили в зелье. Пусть только эти два олуха заявятся — и он обратит их в ледяные статуи. Пускай пару дней так постоят, может, и поумнеют.

Аркент’тар мастер по изготовлению зелий, поэтому неприятные последствия были не случайностью, а намеренным шагом, чтобы очередной раз указать Лэнду его место. Что ж, он это учтёт и впредь станет ещё осторожнее.

Сейчас в его душе царил хаос. Снежный не понимал, что именно чувствует и как справиться с этим состоянием. Навязчивая тяга к Норе прошла, но он почему-то продолжал о ней думать, а когда вспоминал, как она, бледная и измученная действием яда, лежала в палате лазарета, перед глазами вставали картины гибели матери. Хотелось вновь увидеть эту упрямую и стойкую девчонку, присмотреться, проверить свои новые ощущения… и узнать, всё ли с ней хорошо, не обидел ли кто, кроме него.

В комнату ввалились Стил и Тир, которые заглянули, чтобы потом вместе пойти на утренние лекции. От этих двоих, как обычно, было слишком много шума.

— Лэнд, ты как? — участливо поинтересовался стихийник. — Крис нас к тебе не пускал.

— И правильно делал, — артефактор как раз вышел из ванной, — иначе бы не дали Лэнду нормально отдохнуть.

— Да ладно, мы ж переживаем, — пробасил бестиолог.

«Ещё бы вы не переживали. Именно из-за вас эти два дня были похожи на оживший кошмар», — ладони эльфа покалывало от едва сдерживаемой магии.

— А здорово мы наподдали тем ублюдкам! — довольно заявил Стил.

— Я их сегодня заловлю и ещё добавлю, — мрачно изрёк Тир.

— Та не, они ж на неделю у некромантов. Если вернутся, то наподдадим вместе, — воодушевлённо заявил стихийник.

— О ком вы? Снова с кем-то поцапались? — устало вздохнул снежный и с удивлением взглянул на Криса, который делал парням странные знаки.

— Так о тех, мозгом ушибленных, которые на твою Нору напали… — выдал Тир, а потом взглянул на артефактора и поменялся в лице. — Эм, ты не бери в голову, ничо серьёзного.

— На кого они там напали? — прогремел Лэндгвэйн и повернулся к Крису. — Ты знал и ничего мне не сказал?!

— Лэнд, тебе же два дня было плохо, — возразил тот. — Решил не беспокоить зря, к тому же Тёмный со всем разобрался.

— О да, я знаю, что он всегда со всем разбирается, — в голосе промелькнула горечь. — Но это не снимает с вас вины за то, что молчали! Всё, что касается Норы (каждая мелочь!), должно быть известно мне, это ясно?

— Ясно, ясно, не злись. Мы им хорошо наподдали! — закивал бестиолог.

— Ага, она и сама так орудовала магией… Я аж залюбовался, — расплылся в улыбке Стил, но быстро взял себя в руки, когда встретился взглядом с Лэндом.

— Подружкой своей любоваться будешь, — снежный заморозил стихийника до пояса, а потом и Тира тоже.

— За что? — бестиолог недоуменно глядел на две ледышки вместо ног.

— За мою волосинку в зелье Норы.

— Так это была ТВОЯ? — побледнел Стил.

— Его, — кивнул Крис, с сочувствующим видом оглядывая друзей. — Представляете, через что он прошёл за эти два дня из-за отворотного зелья Аркент’тара?! И всё из-за вас, олухи.

— Ну мы ж не знали.

— Ой, всё… Убирайтесь с глаз долой и сегодня передо мной не маячьте, — эльф убрал лёд и хлопнул дверью ванной комнаты.

«Спокойно, Лэнд, спокойно», — сказал он своему отражению в зеркале и плеснул в лицо холодной воды.

Да, спокойно. Сегодня он снова увидит Нору и уже на месте разберётся со своими новыми ощущениями.

Альвинора провела беспокойную ночь. Ей всё время казалось, что во-о-н из того угла или даже вот из этого вылезут какие-нибудь чёрные жути и утащат её куда-то, где никто не найдёт.

— Алька, чего крутишься? Спать не даёшь, — пробормотал Диар, когда она ворочалась особенно громко. — Ты, ежели чего, говори, — добавил заплетающимся голосом. — С тобой посидеть надо? Так я… могу… — и затих.

Аль постаралась больше не шуметь, а в голове прокручивала события минувшего вечера, умышленно останавливаясь на моменте выхода из купола и возвращаясь обратно к началу, снова и снова. Вечер, природа, светлячки… Ах да, были ещё звёзды, но они сияли высоко-высоко над массивными кронами, а потом ей стало совсем не до звёзд. Потому что рядом был он, этот невыносимый тёмноэльфийский мужчина, прикосновения которого гораздо мягче, чем суровый взгляд и строгие речи, и который скрывает так много, почти ничего не желая объяснять. Ну вот что произошло за пределами купола, а?

В общем, к утру в голове Альвиноры теснилось множество вопросов без ответов, а глаза слипались, поэтому пришлось прибегнуть к укрепляющему зелью архимагистра. А прийдя на пару, Аль стала с опаской коситься на Лэндгвэйна, ожидая от него любого подвоха. Теперь, когда на снежного больше не действует приворот, как он поступит? Как станет себя вести? Вернётся ли к первоначальному отношению? И отразились ли на снежном те же побочные эффекты, которые заставляют её смотреть на него так… по-сестрински тепло и желать заправить за ухо выбившуюся прядку?!

«Хватит на него глазеть, Аль!» — уговаривала она себя, но взгляд то и дело возвращался к этим слишком печальным глазам, которые следили за ней со странной смесью сожаления и раздражения. Ну вот, снова чем-то недоволен.

Игра в гляделки продолжалась весь день: то на лекциях, то на переменах, то в столовой.

— Аль, ты чего? — Лелия слегка ткнула её в бок. — Вы с Лэндгвэйном того, встречаться начали? Почему тогда я не знаю? Хотя искренне не понимаю, что могло заставить тебя…

— Встре… что? — опешила Альвинора. — Как тебе такое только в голову пришло?

— Да вы же сегодня не отлипаете друг от друга! — обличительно заявила дриада. — Или это снова какой-то приворот?

— Нет, не приворот, а его последствия, — вздохнула Аль, которая никак не могла приступить к обеду, потому что вся эта ситуация мешала наслаждаться едой. — Кстати, ты разве не заметила, какой он сегодня грустный? Знаю, что на выходных Лэндгвэйн плохо себя чувствовал. Может, ему каких травок дать?

Подруга даже ложку опустила:

— Аль, ты себя слышишь? Каких ещё травок?! Это же Лоссдор (Лоссдор!), который изводил тебя с самого поступления.

— Ну, было дело, — пожала плечами Альвинора. — Но всё же… Неужели никто не замечает, что он не такой, как всегда?

— Да пусть будет хоть серым в крапинку, тебе-то что за дело?!

— Может, подойти и…

— Да конечно, так я тебя к нему и пущу! — Лелия уткнула руки в боки. — Не знаю, с чего ты ему старшей сестрёнкой сделаться решилась, но если станешь упрямиться, я Вину пожалуюсь, он Верманду скажет, а у них тренировки и… Вон, даже на обед не пришли.

— Ладно-ладно, никуда я не пойду, — заверила Аль. — Но глаза у него всё же грустные…. — не удержавшись, пробормотала она себе под нос.

Лэнду до смерти надоела игра в гляделки. Нет, держаться на расстонии и ловить на себе жалостливые взгляды Норы его больше не устраивало. Он должен с ней поговорить, и немедленно! Еле-еле дотерпев, пока она закончит обедать, он обвешался заклинаниями сокрытия и бесшумной тенью последовал за ней. Вот и Логан. Перехватив её у выхода, некромант шёл рядом немым стражем, и снежный подбавил мощи заклинаниям, чтобы магистрант его не учуял.

Дель Морте провёл её до зверинца, куда она в последнее время слишком уж зачастила, и, подозрительно оглядев окрестности, удалился. Но эльф не спешил расслабляться и на некоторое время затаился. Как оказалось, не зря, потому что некромант вернулся, снова просканировал местность, какое-то время постоял, ещё раз всё проверил и только потом ушёл. Вот что-что, а щит, укрывающий от посторонних глаз, удавался Лэндгвэйну особенно хорошо. Хотя над ним, конечно, нужно ещё поработать, потому что магистрант всё же что-то заподозрил.

«Хорошо, что рядом нет Тёмного», — подумал снежный, прекрасно понимая, что укрыться от дроу не было бы и шанса.

Хм, зачем же она так часто сюда приходит? Да, Нора природный маг и близка как с растениями, так и с животными, однако Лэнд чувствовал, что дело не только в этом.

Всё ещё находясь под заклинаниями сокрытия, он осторожно двинулся к зверинцу и заглянул внутрь. Нора стояла около клетки с громадным трёхглазым волком и гладила того по загривку. И чем дольше эльф наблюдал за этой картиной, тем сильнее понимал, что девушка ведёт с мохнатым внутренний диалог.

— Ладно, давай теперь по-нормальному поговорим, — выдал хищник, подтверждая подозрения Лэнда. — Кажется, за тобой кто-то увязался…

Снежный, обескураженный своим открытием, несколько ослабил щит, и этот волчара, разумеется, его унюхал. Ладно, вечно скрываться защитник всё равно не собирался, однако сейчас ему нужно время, чтобы осмыслить увиденное, поэтому заклинание сокрытия снова было активировано на максимум.

Девушка обеспокоенно вертела головой, пытаясь понять, кто же за ней следил, а эльф тем временем сопоставлял факты. Вот оно! Не зря он чувствовал в ней какое-то несоответствие. И оказался прав! Слишком уж изящна, грациозна и ловка она была для человека. И с крылатой саламандрой тогда сумела договориться. Это точно дар Восприятия, который проявляется лишь у некоторых рас, и люди в их число не входят. А это значит, что она… лайрова полукровка!

Лэндгвэйн свысока относился к людям как к более низшей, по его мнению, расе. Потому и безбожно помыкал этой кучкой недоумков, которые считали себя друзьями эльфа, а на самом деле чуть ли не с рук у него ели. Теперь он уже привык к Крису, Стилу и Тиру, даже своеобразно к ним привязался и чувствовал себя ответственным за их головы. Но полукровок Лоссдор презирал и терпеть не мог с детства. Смешение видов и рас он считал аморальным, как если бы волк, скажем, скрестился с лисой или медведем. Потому и твердил Риве, чтобы перестала охотиться за Вермом.

Его поползновения к Норе были больше похожи на игру, ничего серьёзного он изначально не планировал. Тогда что же с ним происходит сейчас? Почему… ему почти не важно, что она смешанных кровей?! Это отголосок приворота? Или Лэнд просто ушибся головой, из-за чего теперь там полный бардак? Всё это неправильно, так быть не должно!

Снова нахлынули воспоминания о гибели матери, в которые вклинивалось бледное лицо Норы, возлежащей на койке лазарета. Одна картинка сменяла другую, и так по кругу. Мама, Нора, мама, Нора, мама…

«Helvete!!! — мысленно выругался снежный и еле сдержался, чтобы не заморозить ближайшие кусты, выдавая себя Тёмному, если тот вдруг сканирует местность вокруг временной подопечной. — Что за…»

Лоб эльфа покрылся капельками холодного пота, в груди разрасталась тянущая пустота, а в душу снова заползало ужасающее чувство потери.

«Нет, не в этот раз! Не допущу!»

Аль вздрогнула, когда почувствовала за спиной чьё-то присутствие. Так волчик оказался прав, за ней следили. Но кто? Она же сканировала местность и никого не обнаружила. Выходит, по её следу шёл кто-то гораздо более сильный и умеющий хорошо прятаться.

Оглянувшись, Альвинора в очередной раз залюбовалась необычными глазами, в которых кружились снежинки. Ах, отчего же эти удивительные очи достались такой ушастой вредине?

— Прости, что прервал вашу ментальную беседу, — Лэндгвэйн иронично поклонился. — А ты молодец, смогла скрывать от меня дар Восприятия так долго… Интересно, а что будет, если другие узнают?

У Аль похолодели ладони. Ну почему их с мохнатиком застукал именно он?!

— А они не узнают. Ты ведь никому не скажешь, правда? — она и сама не поняла, что заставило её так с ним разговаривать, но лебезить и пресмыкаться точно не собиралась.

— Ну-у-у, я, конечно, мог бы сделать вид, что ничего не видел… — протянул снежный, глядя на Альвинору как коршун на куропатку.

— Что ты хочешь за молчание? — сдалась она. А чего тянуть? Он ясно дал понять, что его уступчивость не будет бескорыстной.

— Эй, ты правда с этой ледышкой торговаться собралась? — возмутился волчик.

— Кого ты тут ледышкой назвал, комок шерсти? — ответил тем же эльф. — Сам её выдал. Так что теперь сиди в сторонке и не мешай нам разговаривать.

— Слушай, давай я его сожру? — предложил мохнатый, глянув на Аль. — Тебе же меньше головной боли будет.

— Жаль, что у клеток противомагическая защита, иначе я бы уже давно приморозил твой слишком длинный язык, — не остался в долгу Лоссдор.

— Чего это он длинный? — не понял хищник и вывалил язычище, мол, полюбуйтесь. — Нормальный язык.

Гвэйн только возвёл глаза к потолку и снисходительно согласился:

— Нормальный, нормальный. Вот и дай нам спокойно пообщаться.

— Да, всё с тобой хорошо, — Аль подошла к волчику и погладила его за ухом. — Ты самый лучший. Но нам с эльфом и правда нужно поговорить.

Мохнатик вздохнул.

— Ну ладно, говорите, коль надо, — разрешил он. — Но ежели чего, сразу мне говори. Как выйду из клетки, я этого тонкокостного на раз перекушу.

— Думаю, это не понадобится, — она на прощание прошлась по мягкому меху в районе шеи и с сожалением направилась к выходу.

Лэндгвэйн привёл её к ближайшей лавочке и предложил присесть, хотя сам остался стоять, а потом и вовсе стал прохаживаться туда-сюда с самым напряжённым видом.

— Что-то случилось? — Альвинора вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, что произошло. Он вёл себя странно, очень странно.

— Ты со мной случилась! — вдруг сказал он, предварительно поставив щит от прослушки. — Влезла в мысли, вызвала со дна души воспоминания, которые я не хотел ворошить…

Да, не часто можно видеть снежного взволнованным. И глядя на него такого Аль и сама начинала волноваться. Какое там зелье лучше всего подходит для успокоения нервов?

— А зачем угрожал? — резонно спросила она. — Чтобы мне стало так же плохо, как и тебе?

— Я добра тебе хочу, глупая, — оскорбился он. — Неужели не поняла?

— Тогда к чему шантаж? Чего ты этим хочешь добиться? — она пыталась прикинуть, что он может запросить за молчание. Подруги в школе в своё время понарассказывали ей много всего, что почерпнули в романтических книгах. Кто знает, какие запросы у этого индивида. — Сделать меня рабыней на неделю? Заполучить поцелуй, как было в лабиринте? Или прикажешь носить твои вещи и во всём соглашаться?

Эльф посмотрел на Альвинору как на ненормальную, видимо, неприятно поражённый глубиной её фантазии. Нет, с ним и его собственной фантазией, наверное, никакие книжки и рядом не стояли.

— Ничего такого, — наконец сказал он, — просто… не ходи с Тёмным! Зачем он тебе? Забыла видение Ривариэль?

Аль растерялась. И что ему сказать?

— Нора, я всё никак не могу понять один очень важный момент. Может, хоть ты меня просветишь? Потому что Тёмный ничего сообщать явно не собирается, — Лэндгвэйн запустил руку в белоснежную шевелюру и слегка взлохматил. — Если в зелье была МОЯ волосинка (ты ведь знаешь, что она была моя, верно?), тогда почему там, в Тиаре, ты кинулась на шею не мне, а Аркент’тару? И почему сейчас вы постоянно вместе, будто вас что-то связывает? Я знаю его уже больше двух лет: он никогда ни с кем столько не возился, особенно с девчонками, — палец снежного обличительно указал на неё. — Логана привечает, он один из его лучших учеников, а так…Говорю тебе, хватит с ним ходить, беда будет.

Эх, если бы Лоссдор знал всю правду, а так… Тыкается, как слепой котёнок, и не понимает, что его желание помочь ей только вредит.

— Прости, но рассказать тебе ничего не могу, — вздохнула Аль. — И не ходить с архимагистром тоже не могу: он взял меня под опеку.

— Тогда забудь о шантаже и готовься: я буду третьим в вашем тандеме, — огорошил эльф.

— Не смешно, — покачала головой она. — Ну в самом деле, архимагистр очень сильный, он сумеет меня защитить.

— Угу, или поспособствует, чтобы ты отправилась на тот свет. Видения Ривы никогда не лгут, а я не хочу потерять ещё и тебя.

— Ещё и… — Альвинора, наконец, поняла, к чему он ведёт. — Так, Гвэйн, давай кое-что проясним. Эти твои странные чувства, переживания обо мне… Я ощущаю то же самое. Сегодня, когда глядела в твои печальные глаза, даже руки чесались дать тебе каких-нибудь полезных травок для поднятия духа.

— О, и что там за травки? — заинтересовался он.

— Гвэйн, опомнись, это лишь побочное действие отворота, который мы выпили, — она пыталась достучаться до его разума, который сейчас был захвачен эмоциями. — Ты вспоминаешь то, о чём предпочёл бы забыть. А я не могу спокойно смотреть на такого тебя. Но всё это не настоящее!

— Не уверен, — Лэндгвэйн мотнул головой, будто отгоняя от себя саму эту мысль. — Да даже если и так, ты в моей голове засела с самого первого дня, потому и хотел напоить тебя зельем метаморфоз. Не знаю, магия это или что-то другое, но смерти твоей я не допущу! Даже если будешь ненавидеть, я от тебя не отстану. Поняла меня, Нора? Я так решил. У меня на глазах больше никто не умрёт!

«Ну что за упрямец?!» — она с сожалением глядела ему вслед и с удивлением понимала, что и сама готова приложить все возможные усилия, чтобы с этим ледяным принцем ничего плохого не случилось.