Талантливая ученица тёмного архимагистра

Глава 4

Алакдаэр Аркент’тар, отрешившись от насущных проблем, занимался в тренировочном зале для преподавателей. Сегодня он решил поупражняться с мечом эльфийской закалки, таким же изящным и смертоносным, как и сам дроу. Раздевшись до пояса, архимагистр почувствовал привычную лёгкость и размял жаждущие нагрузки мышцы.

Хотя он и был сильным магом, которому вовсе не обязательно себя утруждать и орудовать кулаками, Ал вырос в той среде, где нужно уметь всё, ибо любая твоя слабость может стоить жизни. Кулачный бой, стрельба из лука и арбалета, мастерское владение мечом и кинжалом, искусство зельеварения и изготовления ядов, не говоря уже о постоянном совершенствовании магических способностей… Это минимальный набор знаний, которыми обязан обладать каждый юный дроу, вступая во взрослую жизнь.

Тёмный любил чувствовать в ладони рукоять клинка. Он резал воздух смертоносным лезвием, молниеносно, без колебаний, и вновь чувствовал себя живым. Да, прочь, непонятные мысли и неясные желания! Мышцы перекатывались под тёмной кожей, покрытой белыми татуировками: это была его дань Подземью.

Алакдаэр взял в левую руку кинжал, скрестил лезвия, как бы знакомя друг с другом, прикрыл глаза и закружился в причудливом танце смерти, отдаваясь ощущениям. Свобода, сила, мощь…

— Браво-браво! — вырвал из пьянящего экстаза ироничный голос Светлого.

В этот момент Ал готов был метнуть в него кинжал, настолько бесцеремонным оказалось вторжение. Справившись с этим порывом, дроу лишь бросил в коллегу паучью сеть, липкую и прочную. Тот отбился от атаки, но пропустил одну из следующих и таки почувствовал себя мухой, оказавшейся в плену у паука.

— Ладно, Ал, завязывай с обидами и сними с меня это отвратное нечто, — поморщился Дэлиан, трепыхаясь в путах.

— Сам освободись, — тёмный эльф наслаждался временной беспомощностью друга.

— Ну, так неинтересно. Сам сковал, сам и освобождай. Да поаккуратнее, я тебе не зверюга какая-нибудь, а коллега, — вздёрнул подбородок Светлый, из-за чего захотелось сковать его посильнее, а уж никак не освобождать.

— Так и быть, чувствительный ты наш, — вздохнул Ал и развеял магию. — Зачем меня прервал?

— За адептку свою переживаю, — с места в карьер начал Дэл, нервно смахивая с себя остатки враждебных чар. — Ты мало того что скинул на меня заботу о принцессе, так ещё и умыкнул перспективную природницу. И твоя «забота» плохо на ней сказывается: адептка Арис уже на бледную тень похожа.

— Адептку Арис всё устраивает, — обрубил претензии дроу. — Это был её выбор. Я со своей стороны могу лишь помочь ей достичь цели, остальное она должна сделать сама.

— Какая бы там у неё ни была цель, адептка Арис не должна сломаться и увязнуть в своих грандиозных стремлениях, — настаивал друг.

Тёмный декан отёр взмокший лоб и с неохотой вложил клинки в ножны. Кажется, этот разговор надолго.

— Не сломается, я не дам, — категорично заявил он. — Ей ещё далеко до граничной черты, когда пути назад уже нет.

— Слушай, ты вообще-то девушку тренируешь, а не мужчину-боевика. Как-то твои методы слишком…

— Мои методы действенны и эффективны, и ты не раз в этом убеждался, — возразил Алакдаэр.

— Ты и правда видишь в ней лишь подопечную, которую нужно муштровать? Ученицу и не более? — прищурился Дэл.

— О чём ты?

— Как о чём? Между вами разве искры не проскакивают, нет? — и взгляд такой заинтересованный.

— Проскакивают… когда я использую магию огня, — добавил дроу. — Что за странные вещи ты бормочешь?! Она же адептка, — со значением сказал он. — А я декан.

— Ха, эта разница так условна! Когда и кого подобное останавливало? — отмахнулся эльф.

— Меня останавливает! — припечатал Тёмный, надеясь на этой ноте завершить разговор.

Но Светлый не был бы собой, если бы не продолжил вмешиваться в дела других.

— И зря. Уведут! — заявил он. — Прямо из-под носа и уведут, если будешь долго телиться. Я, например.

— Ты? — резче, чем намеревался, спросил Ал.

Кажется, Дэлиан это тоже заметил, и его настроение ощутимо улучшилось.

— А ты что думал? — воскликнул он. — Сбагрил мне принцессу и считал, что в заботах о ней забуду о милой адепточке? Я ещё возле преподавательской лестницы её приметил, да и учится она на моём факультете. А ты так, мимо проходил, к тому же тёмный. А нам, светлым, нужно держаться вместе. Вот и сегодня я адептку Арис до оранжереи провожал, и мы мило побеседовали…

— Если планируешь вывести меня из себя — тебе это не удастся, — оборвал его Алакдаэр и зарядил арбалет. — Мои предпочтения в женщинах не столь поверхностны, так твои.

— И тут пытаешься казаться более значимым? — в глазах Светлого теперь не было улыбки. — Раньше ты женщин за версту обходил, но с появлением адептки Арис всё изменилось.

«И на то есть серьёзная причина, жизненно важная и неотвратимая», — мысленно пробормотал Ал, но вслух сказал совсем другое:

— О, то есть тебе просто любопытно? Никакого скрытого смысла?

— Кто знает… — протянул Дэлиан. — Ну, может, расскажешь о своих предпочтениях? Какими необыкновенными достоинствами нужно обладать, чтобы затронуть твоё суровое тёмноэльфийское сердце?

Дроу усмехнулся и решил удовлетворить любопытство коллеги. Когда тот получит ответ на свой вопрос, то отстанет и перестанет мешать тренировке.

— Если меня и сумеет захватить какая-то женщина, то лишь та, которую я смогу уважать, — признался Ал.

— Только уважать? А как же всё остальное? — удивился Дэл.

— Всего остального у многих полно. И так понятно, что мне должно хотеться смотреть только на неё и ни на кого другого. Но красивая кукла — не мой вариант. Смазливая мордашка не заменит душу, мозги и здравый смысл.

Эльф присвистнул:

— Ал, а ты, оказывается, требовательный. Тебе и внешность подавай, и ум, да ещё, наверное, чтобы не стерва была.

— На самом деле не так уж и много, — справедливо возразил Алакдаэр и выпустил первую стрелу, которая вонзилась манекену аккурат туда, где должен был быть глаз. — Я же сказал, чтобы МНЕ на неё смотреть хотелось. Может статься, что она будет не в твоём вкусе, да и другим не приглянётся.

— Это ты загнул. Если уж она понравится тебе, то остальным и подавно. Ты же у нас эстет, кого попало не выберешь. Поэтому я и говорю, что ты слишком много хочешь.

— Вот и не доставай меня, — предупредил Тёмный и пустил вторую стрелу в другой «глаз». — Спешить мне некуда, ещё как минимум пару столетий могу носом покрутить. Зато когда встречу, я сразу почувствую, что это она.

— Уверен? — хмыкнул Светлый и снёс магией манекена, в которого Ал собирался выпустить третью стрелу. — Может, она уже давно рядом, а ты просто не замечаешь?

Дроу возвёл глаза к потолку и попросил у тёмных Богов терпения, чтобы не пустить неиспользованную стрелу в одного слишком языкатого декана.

— Ладно, не нуди, — вздохнул Тёмный. — Есть один вариант (да-да, тот, на который ты всё это время так непрозрачно намекал!), но там дело в другом.

— Почему ты так думаешь? — а вот теперь друг стал серьёзен.

— Потому что были приворотные чары, — Алакдаэр не стал углубляться в подробности и рассказывать о связующем ритуале. В данный момент кроме них с Альвинорой о нём знает только ректор, поэтому в опеке над ней он и дал Алу полную свободу. Остальные же считают, что девушка выпила не совсем обычное приворотное зелье, не более. — Вот меня временами к адептке Арис и тянет, а она то млеет от моего присутствия, то шарахается. Так что это не то.

Ограничиться такой полуправдой действительно было лучшим выходом. Иначе как объяснить тем, кто знает его достаточно долгое время, перемену в своём поведении?! За все десять лет пребывания на должности декана Алакдаэр ещё ни одну адептку на руках не носил, а Альвинору… Сколько там раз произошло сие знаменательное событие? Он уже и со счёта сбился. Да и там, в Тиаре, его будто магнитом к ней тянуло. Ал на огромном расстоянии почувствовал странную манящую силу и не успокоился, пока не обнаружил её источник, которым и оказалась эта юная природница.

— Ну, положим, шарахается она от тебя из-за твоего поведения. Угадал? — глаза Дэлиана загорелись лукавством.

— А что не так с моим поведением? — не понял дроу.

— И ты ещё спрашиваешь? — Светлый театрально вскинул руки. — Ал, ты же тиран! Вздохнуть спокойно не даёшь. Какой женщине такое понравится?!

— Моей понравится.

— Ты правда так думаешь? — голос эльфа сочился скепсисом.

— Может, я и тиран, но мои поступки всегда обоснованны. Даже ты не можешь это не признать. Да и повелитель-размазня Тёмному долу ни к чему, — жёстко ответствовал Алакдаэр и всё же пустил третью стрелу в дело, проткнув «сердце» второго манекена.

— Тут ты прав. Но тебе было бы неплохо стать хоть чуточку мягче, — кажется, Дэлиан начал входить в раж в своих нравоучениях. — Чтобы у собеседника хотя бы оставалась иллюзия выбора и он сам принимал решения. Если прав именно ты, а не твой оппонент, то он примет твою точку зрения, но будет считать, что сделал этот выбор самостоятельно, вняв полезному совету, а не подчинившись декларативным требованиям. Ну, это я так думаю. Прислушиваться к моим словам или нет — дело твоё, брат.

«Брат…»

Алакдаэру было не по себе каждый раз, когда Дэлиан так к нему обращался, умышленно напоминая, что светлые и тёмные эльфы когда-то были единым народом. С его стороны это лишь манипуляция, потому что по всем внешним признакам Светлый дроу не жаловал. Была ли это впитавшаяся с молоком матери древняя вражда, или же давали себя знать собственные убеждения, но почти каждый их разговор проходил будто на лезвии кинжала, когда нельзя оступиться, иначе ждёт смерть.

— Да что же такое происходит?! Сначала окрутила моего Верманда, а теперь принялась за твоего Логана! — не унималась Ривариэль, вышагивая по парковой беседке. Вечер мог бы закончиться спокойно, если бы наружу не прорвалось долго сдерживаемое негодование. — Стоит вспомнить, как он с ней носится, так злость берёт…

— Логан пока не мой, — поникла Нэстаэль. — Да и будет ли…

— После того, как ещё в школе тебе отказал Лэнд, ты стала бояться признаний. Мне это не нравится. Ты заранее ставишь крест на своей юности, — покачала головой Рива. — Нужно просто подойти и сказать Логану… Эх, упустила ты шанс, нужно было на Приветственном балу его пригласить. Если бы я не была тогда со штрафниками, обязательно бы вам посодействовала…

— Но он же такой… — неопределённо повела рукой Нэста. — Ещё страшнее, чем Лэндгвэйн. Как посмотрит — так у меня душа в пятки уходит.

— Как же ты в него влюбилась тогда?

— Ну… — подруга покраснела, потупила взор и заправила рыжую прядь за миленькое эльфийское ушко.

В Нэсте всё было миленькое. Почему же тогда парни, эти чёрствые и узколобые создания, не замечают, какое сокровище могут заполучить?! Ривариэль искренне этого не понимала.

— М-да. Я, конечно, знаю, что сердцу не прикажешь, но почему же ты каждый раз выбираешь абсолютно неподходящих кандидатов?! — покачала головой она. — Если бы у вас что-то вышло с Лэндом, я была бы только рада избавиться от нашей с ним навязанной помолвки. Но некромант…

— Ничего не могу с собой поделать. Лоссдор, как оказалось, был детским увлечением, а теперь всё серьёзно, по-взрослому.

«Эх, подружка, а знаешь ли ты, что такое «по-взрослому»? Вот когда я смотрю на Верманда, у меня всё внутри переворачивается. Интересно, а как с тобой?»

Конечно же, Ривариэль не спросила ни о чём подобном, у Нэстаэль и так уже щёки алеют ярче спелых вишен. Вот за что снежной эльфийке нравилась эта рыжеволосая скромница, за то же её и хотелось отшлёпать. Нэста всегда держалась в тени более яркой и пробивной подруги, которую лишь поддерживала, поддакивала и мало когда осмеливалась перечить. Однако бывали моменты, когда Рива надеялась на какие-то активные действия с её стороны, но юная целительница лишь отмалчивалась и предпочитала пересидеть где-нибудь в сторонке.

Зато эта несносная адептка Арис прёт напролом, одновременно прикидываясь невинной овечкой, такой хорошей и правильной, что при одном воспоминании о ней даже оскомина на зубах появляется. Нэсте бы хоть половину её целеустремлённости — и лучшие парни академии были бы у ног, не то что какой-то там магистрант.

— Почему одним всё, а другим ничего? — бушевала Рива, мысленно наделяя несносную недоучку самыми неприятными эпитетами. — Эта Зазнайка только пришла в академию, а вокруг неё уже вьются и адепты, и преподаватели.

— Так её ведь уже несколько раз чуть на тот свет не отправили, — робко сказала подруга.

— Жаль, что не отправили! — в сердцах воскликнула Рива, но потом спохватилась, ведь смерти сопернице вовсе не желала: — Ладно, я глупости говорю, не слушай меня.

— Ничего, я привыкла к твоим вспышкам, — мягко сказала Нэстаэль, и от этого ещё сильнее захотелось ей помочь.

— После появления этой недоучки я поняла, что тебе нужно действовать решительнее, — озадачила подругу снежная. — Не можешь обратить на себя внимание сына, завоюй симпатию его матери.

— Что?

— То! Твой путь к сердцу Логана лежит через магистра Соул, — Ривариэль понемногу входила в раж. — У вас много общего, вы обе светлые магини и целительницы. Она же смогла завоевать своего тёмномагического муженька! Правда у тебя характер совсем другой, но тут уж ничего не поделаешь. В общем, стань незаменимой, проводи как можно больше времени в лазарете и докажи ей, что лучшей невестки их семье не сыскать.

— Но я же другой расы, — пробормотала Нэста. — Ты ведь знаешь, что такие браки не одобряют.

— Не одобряют, но уже и не казнят, как в некоторых соседних странах. Мои чувства к Верманду никакие расовые различия не сотрут. Да и взгляни на наших магистров! Демонюка с человечкой очень даже счастлив, на зависть остальным. Да и Вульфстейн с Трэлис не только поженились, но и детей завели.

— Наши магистры, скорее, исключение из правил, — подружка горестно вздохнула. — Линнский король ещё не принял закон, одобряющий подобные отношения, да и полукровок сейчас не очень жалуют и не дают им высоких должностей.

— Слушай, тебе кто важнее: Логан или какая-то там должность? — нахмурилась Рива.

— Я просто думаю о нашем возможном совместном будущем. Не хочу портить ему жизнь и ставить крест на карьере, — в глазах Нэсты заблестели слёзы. — Возможно, он будет гораздо счастливее, если рядом с ним будет кто-то другой.

— После этих твоих слов могу сказать точно: ты для него лучший вариант, — Ривариэль была в этом абсолютно уверена. — А законы… Кто знает, быть может, они вскоре изменятся?! Линнский король достаточно прогрессивен. Вдруг его дочурка влюбится, скажем, в оборотня! Неужели его величество не пойдёт навстречу родной кровинушке? Хотя да, — настроение поползло вниз, — зачастую правители игнорируют чувства детей и решают их судьбы по своему усмотрению, как поступили со мной и Лэндом.

Теперь уже Нэста старалась утешить Риву, отчего на сердце немного потеплело: пусть не с парнем, так хоть с подругой ей повезло.