Тайна от Бывшего

Глава 9

Следующие несколько дней я практически безвылазно сижу дома и ни с кем не общаюсь, выхожу лишь на тренировки. Там я встречаюсь только с Леной, но наши короткие разговоры всегда о работе. Личное мы не задеваем, и это к лучшему.

Все мои мысли сейчас связаны только с беременностью. Не хочу случайно проболтаться и выдать свою тайну, поэтому стараюсь избегать привычного круга общения. Не отвечаю даже на звонки Миланы и чувствую из-за этого вину.

Кажется, теперь я вообще не способна вести социальную жизнь — столько сомнений и страхов в голове, иногда даже паника подступает.

Впереди неизвестность. И несмотря на то, что каждый день я ищу информацию в интернете и узнаю много нового о беременности и родах, мне сложно представить, как всё будет выглядеть в реальности.

— Хватит сидеть в телефоне, — прерывает моё одиночество отец, заглядывая в комнату. — Тебе нужен свежий воздух.

— Мне хватает воздуха, — киваю на распахнутое настежь окно.

— Лежачий образ жизни вреден. Надо больше гулять, — он понижает тон и тихо добавляет, — особенно беременным.

— Пап, — хмурюсь, заподозрив неладное. — Что происходит?

— Там к тебе пришли. Выйди поздоровайся.

— Кто пришёл? — паникуя, сажусь на кровати.

— Подруга твоя.

— Милана?

Отец не отвечает. Уходит из комнаты, оставляя дверь открытой.

Я торопливо встаю и иду в коридор.

— Привет, — сковано улыбается Мила. — Не могу до тебя дозвониться, поэтому…

— Да… я тут просто… Проходи! — спохватившись, приглашаю её к себе в комнату. — Всё хорошо?

— У меня да. А у тебя?

— Ну как сказать… Тоже, наверное.

Мила скромно садится на край кровати и смотрит на меня нерешительно. Потом опускает взгляд на мой живот и неуверенно спрашивает:

— Что произошло, Вик?

— О чём ты?

— Ты поняла, о чём, — она тяжело вздыхает. — Что с твоей беременностью?

Отворачиваюсь к окну, потому что не могу врать, глядя подруге в глаза.

— Её больше нет. Я сделала аборт.

Милана внезапно всхлипывает, и я оборачиваюсь.

— Я так и знала, — слышу жалобный голос. — Высоцкий… Он тебя заставил, да?

— С чего ты взяла?

— Несложно догадаться, — Мила трёт влажные глаза. — Ты резко пропала, на звонки не отвечаешь. А этот… придурок окончательно сошёл с ума. Конечно… совесть, наверное, мучает, вот он и бесится.

— Ничего его не мучает, Мил, — раздражаюсь. — Он не заставлял меня делать аборт, я сама так решила.

— Сама?.. — подруга смотрит на меня с неверием. — Но… зачем, Вик?

— Потому что захотела! — психую и хочу закрыть тему. — Я больше не могу об этом говорить. Осуждаешь меня? Отлично! Делай это без моего участия!

— Прости, пожалуйста… Я тебя не осуждаю, нет! Это твоё право, конечно…

— Точно! Это моё право! Как и то, что я хочу побыстрее забыть об этом. Можно?

Глаза Миланы снова наливаются слезами, и я не замечаю, что сама реву.

Никогда не чувствовала себя настолько ужасно. Подруга искренне переживает за меня, а я вру ей в лицо.

Ненавижу себя за это!

Не выдержав, снова отворачиваюсь к окну, но Мила подходит ко мне и обнимает, вызывая новый поток слёз.

— Всё будет хорошо, Вик, — успокаивает она меня. — Каким бы ни было твоё решение, оно правильное.

Мне так хочется сказать ей правду. Но не могу. Поэтому просто реву, чувствуя себя предательницей.

Когда-нибудь я обязательно ей всё расскажу. И очень надеюсь, что подруга меня поймёт. А сейчас я обязана защищать своего ребёнка от нападок извне.

И пусть я буду плохой для всего мира, пусть меня осуждают и считают ужасным человеком — плевать!

— Спасибо, что пришла, — шепчу, шмыгая носом. — И извини за то, что сорвалась на тебя.

— Ничего. Я сама виновата.

— Нет, Мил, ты не…

— Давай просто не будем больше об этом? — она заглядывает мне в глаза, мягко улыбаясь. — Есть новая тема для обсуждения — мой день рождения! Как тебе?

— Точно! — растеряно утираю слёзы и успокаиваюсь. — У тебя же на днях…

— Да-да, — кивает Милана заговорщицки. — Надо подумать, как его отметить. Не хочу закатывать вечеринку. Можно просто сходить в кино и посидеть в кафе.

— А как же Яр? — удивляюсь. — Твой день рождения — и без него?

— Забудь про Нагорного, — подруга меняется в лице, хмурясь. — Давай про него тоже не будем говорить?

— Давай… Но ведь…

— Если тебе скучно отмечать только со мной вдвоём и ты откажешься, я пойму.

— Нет, я хочу! — выдавливаю из себя энтузиазм. — Кино и кафе — отлично. Мне нравится!

И это как раз подходит для моего нынешнего состояния. Тихо и мирно. Никаких вечеринок, никаких шумных компаний. Меня всё устраивает.

Воодушевлённо обнимаю Милану, еще не подозревая, чем закончится для нас этот праздник.

Подкрасив губы блеском, пытаюсь улыбнуться своему отражению — выходит вымученно. Глаза выдают подавленность и беспокойство.

Я не настроена на веселье, но мне нужно поддержать Милану, ведь у неё сегодня праздник, который она впервые справляет без Яра.

Так вышло, что годы рождения у этих двоих разные, а вот день — один. И отмечали они его всегда вместе. С самого детства, насколько мне известно.

Что произошло между двумя закадычными друзьями — не знаю. Мила не захотела делиться подробностями, а я не стала настаивать. Потому что у меня самой есть тема, которую не хочется трогать, и я как никто понимаю подругу.

Сегодня моя задача — создать ей настроение. Поэтому я даже немного принарядилась. Вместо привычных джинсов и кроссовок надела лёгкое платье и невысокие каблуки. А ещё подкрасила глаза и губы.

Снова натянуто улыбаюсь, глядя в зеркало, и настраиваюсь на позитив.

Хватит хандрить, Вика! Для этого нет времени. Жизнь одна!

Мысленно подбадриваю себя, когда еду на встречу с подругой. А увидев Милану в красивом летнем платье, улыбаюсь уже искренне.

Какая же она хорошенькая! Глаз не оторвать!

— С днём рождения! — радостно выкрикиваю, заключая её в объятия.

И тараторю пожелания, которые обязательно сбудутся. Потому что Мила заслуживает самого лучшего — в этом я ни на секунду не сомневаюсь.

— Спасибо огромное! — Она искренне радуется моим поздравлениям. — А я уже взяла билеты! Сеанс начнётся через десять минут. Надо поторопиться.

Спешим занять места в кинозале и с интересом смотрим уморительную комедию, после которой настроение взлетает, а негативные мысли испаряются, и из кинотеатра мы выходим, весело смеясь.

Я чувствую лёгкость. Впервые за долгое время.

Тревога и апатия отступили, мне хорошо, и Мила разделяет моё настроение. Но лишь пока мы добираемся до кафе, в котором забронирован столик.

Мила останавливается перед дверью и медлит, не решаясь войти.

— Ты чего загрустила? — мягко пихаю подругу в плечо.

— Непривычно как-то… Без Ярика.

— Хочешь поговорить об этом?

— Не о чем говорить, Вик, — отмахивается. — То, что происходит, вполне ожидаемо. У Яра появилось много новых друзей, а я в этот круг не вписываюсь. Да и вообще… В последнее время между нами происходит что-то странное.

— Что именно? — не могу сдержать любопытство.

Мила толкает дверь, заходя внутрь заведения, и хочет ответить, но её внимание переключается на толпу нарядных людей, застывших посередине большого зала.

— С днём рождения! — кричат они в один голос. — С днём рождения!..

Пространство озаряется ярким светом и наполняется праздничной музыкой. Всё вокруг сияет и переливается.

Оглядевшись, отмечаю, что зал украшен в нежных сочетаниях розового, белого и серебристого. А на главной стене растянута надпись «С днём рождения, Милашка!».

— Ничего себе… — выдыхаю.

— Что происходит?.. — обескураженно выдавливает подруга.

Ответ на её вопрос не заставляет себя долгождать.

С самодовольной улыбкой от толпы отделяется Нагорный и идёт прямиком к Милане. Он не сводит с неё жаркого взгляд, от которого горят щёки даже у меня.

— Ты что здесь устроил? — возмущается она, не разделяя всеобщего веселья. — Я вообще-то…

Яр не даёт ей договорить. Хватает в охапку и, притянув к себе, неожиданно целует в губы. Да так страстно, что я смущённо отвожу взгляд. Гости же восторженно аплодируют.

Замечаю среди них знакомых. В том числе Лену с Данисом и сестру Высоцкого — Машу. Её обнимает за талию Демьян Царёв — угрюмый серьёзный парень, весь покрытый татуировками.

Увидев друзей Максима, судорожно оглядываю толпу, но быстро успокаиваюсь — Высоцкого здесь нет, можно выдохнуть.

— Вика, прости, — подлетает ко мне Милана с горящими щеками. — Я не знала, что Яр всё это устроит. Он сумасшедший! Он…

— Не переживай, — улыбаясь, подмигиваю. — Классно же! Сегодня твой праздник! Веселись! С днём рождения!

Отхожу в сторону, давая возможность остальным гостям поздравить именинницу.

Я, конечно, не в восторге, что наш тихий вечер превратился в многолюдную вечеринку, но Милана счастлива, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не пустить слезу умиления, видя, как она нежно смотрит на Яра.

Неужели у этих двоих любовь? До сих пор в голове не укладывается.

Продолжая улыбаться, случайно бросаю взгляд в сторону выхода и, задохнувшись, застываю в шоке.

Рано я обрадовалась…

Высоцкий, мой кошмар наяву, ленивой походкой заходит в зал и осматривается, находя меня глазами.

Он снова пьян. Понимаю это по кривой усмешке и дьявольскому блеску на дне расширенных зрачков.

Его немигающий взгляд пугает меня настолько, что подкатывает тошнота и сильное головокружение. Пячусь на ватных ногах к стене и медленно съезжаю по ней спиной в темноту.

Сквозь густой туман чувствую терпкий мужской запах, который хочется вдыхать и вдыхать. Он обволакивает меня. Дурманит. Дарит ощущение защиты. Успокаивает.

Я парю, словно оторвавшись от земли. Купаюсь в этом невероятном аромате и чувствую тепло. Такое родное, что хочется плакать.

Все мои рецепторы будто сошли с ума, обострились до невозможности. И я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Цепляюсь за широкие плечи и жмусь ближе, уткнувшись носом в горячую шею. Моё тело покрывается мурашками, дрожит.

Скучаю… Как же я скучаю по тебе, Максим…

Хорошо, что ты никогда об этом не узнаешь. Ведь твоё присутствие — лишь сон. Сладкий сон, который останется моей тайной.

— …Руки от неё убрал! — мгновенно приземляет меня голос Миланы. — Яр, как это понимать?! Зачем ты позвал его сюда?

Распахнув глаза, расфокусировано моргаю и не сразу вспоминаю, что нахожусь в кафе на дне рождении подруги.

Но вокруг почему-то полумрак и нет толпы гостей. Лишь Мила, Яр и… Высоцкий. Это он принёс меня в отдельное помещение и положил на диван.

— Свалите все! — агрессивно рявкает Максим.

— Это ты сейчас отсюда свалишь! — шипит Мила в ответ. — Яр! Скажи ему!..

Медленно сажусь, и все замолкают.

Мне всё ещё плохо, перед глазами мелькают черные точки. Жмурюсь, пытаясь их прогнать. Растерянно тру виски дрожащими пальцами.

— Вика, ты в порядке? — с тревогой спрашивает Милана. — Я не успела ничего сделать, когда этот схватил тебя…

Подруга продолжает взволнованно тараторить, и из её слов становится ясно, что мой обморок остался незамеченным.

Для всех, кроме Высоцкого.

— Тебя не приглашали, Макс, — режет Яр ледяным тоном.

— Мне твоё приглашение на хрен не упёрлось.

— Тогда зачем ты здесь?

Высоцкий не отвечает. Даёт понять причину своего появления, сверля меня глазами.

— Нет, — мотает головой Мила, — я не оставлю тебя наедине с Викой!

И без того напряжённая обстановка накаляется ещё больше. Увидев, что Яр уже сжимает кулаки, я не выдерживаю:

— Нам и правда надо поговорить.

— Вика, зачем?

— Мил, пожалуйста. Идите.

Оставаться наедине с Высоцким — не самое правильное решение. Но и доводить ситуацию до драки между друзьями я тоже не хочу.

Тем более мне нужно убедить Максима, что потеря сознания никак не связана с беременностью. Поэтому стараюсь выглядеть спокойной и не показывать, как на самом деле нервничаю.

Умоляюще смотрю на подругу, чтобы она не спорила. И спустя минуту мы с Высоцким остаёмся одни.

— Я думала, мы уже всё обсудили, — решаюсь начать разговор.

— Ты не делала аборт, — звучит неожиданно.

Максим подходит и смотрит на меня сверху вниз, подавляя своей тяжёлой энергетикой.

— Тебе ещё раз справку показать?

— Ту, которая липовая? — усмехается он.

— Она не липовая…

— Вика, — резко присев передо мной на корточки, Высоцкий заглядывает мне в глаза, — какой смысл скрывать беременность? Если у тебя родится ребёнок, я всё равно о нём узнаю.

— Если у меня родится ребенок, то он будет не от тебя, — пытаясь выкрутиться, сочиняю на ходу. — У меня серьёзные отношения с другим парнем. Не исключено, что в ближайшее время я выйду замуж и снова забеременею. Так что…

— У тебя никого нет, — обрывает он жестко.

— Думай как хочешь. Я не собираюсь переубеждать, — равнодушно жму плечами. — Скажу лишь одно — на тебе свет клином не сошелся. Я живу дальше и строю новые отношения. Здоровые, нормальные, честные.

От моих слов Высоцкий мрачнеет, а в его глазах пляшут черти. И мне бы замолчать, чтобы не провоцировать его ещё больше, но куда там! Меня уже не остановить.

Вспоминаю всё плохое, что между нами было, и выплёскиваю весь накопившийся негатив.

— Ты слишком зациклен на себе. Думаешь, что земля крутится вокруг тебя? Это не так. Когда я узнала, что беременна, то даже не рассматривала сохранение беременности, — вру, глядя в глаза, и бью еще больнее: — Потому что ты недостоин быть отцом. Чему ты можешь научить? Как предавать и причинять боль? Ты умеешь только это! — Последние слова кричу ему в лицо со всей злостью, на которую способна.

Высоцкий свирепеет. Играет желваками, сверкая бешенным взглядом. Но мне плевать!

Моё чувство самосохранения выключилось. Единственное, чего хочется, — это задеть Максима за живое.

Зря стараюсь. Ведь он — бесчувственный сухарь. Мой эмоциональный выплеск — для него пустое место. Как, впрочем, и я.