Темнейший воин

Глава 15

Пьюка кольнуло чувство безотлагательности. Чтобы избавиться от него, нужно вызвать свежий слой льда, чего он в настоящее время не хотел делать. В этом не было необходимости. За исключением нескольких часов молчания, оставаясь в его голове, Безразличие испускал постоянный поток шума, но, никогда не ослабляя его… а, учитывая всё чувства, он должен валяться без сил. Демон потерял способность действовать против него. Так почему же Пьюк не обрадовался?

Потому что… просто потому что! После нескольких недель путешествия за пределами Амарантии — недель вдали от Джиллиан и дней в Будапеште — он не продвинулся в поисках местоположения Уильяма. Сколько времени прошло для Джиллиан, Камерона и Винтер? И Сина, который продолжал править Коннахтом? Примерно триста лет, как он предполагал.

Джиллиан простила Пьюка за перелом её маленького пальчика? Память о его поступках вызвала у него отвращение. Как он мог так поступить? Несмотря на несколько недель — для него — их связь укрепилась, как будто они были вместе на протяжении веков. Так и было для неё. Ему казалось, что он знал Джиллиан целую вечность. Как будто скучал по ней целую вечность. Жаждал её целую вечность. Он хотел к ней вернуться. Сейчас же.

Изменилась ли Джиллиан? Какой она стала? Всё ещё милая… или стала закалённой? С какими испытаниями она столкнулась без его помощи и защиты?

Первобытный инстинкт горел внутри, порождая потребность свершить насилие над тем, кто причинил ей вред.

За первые несколько часов за пределами Амарантии для Джиллиан прошло много лет. За это время она получила ужасные травмы. Он знал, потому что ощущал их на себе. В одну секунду он был в порядке — в следующую несколько костей сломались без видимой причины. Синяки появлялись и исчезали. Дважды от запястий отпадали руки. Вот вам и неловкость. Однажды, он потерял ногу. Тем не менее, между одним ударом сердца и следующим, конечности отрастали вновь. Что с ней случилось? Почему Камерон или Винтер не спасли её от боли? Вместо того чтобы думать о важном, он беспокоился о мелочах. Джиллиан достаточно отдохнула? Нормально поела? Она больше не смеётся? Пропали огоньки в её глазах? Или она, наконец, загорелась и горит?

Ярость поднялась в нём с новой силой, уничтожив спокойствие. Почему он не порвал с ней окончательно без обещаний? Почему настоял на новой сделке? Почему поцеловал? Эта женщина окрутила его, и этот поцелуй постоянно повторялся в его голове. Её роскошный вкус и запах — маковые цветы и соблазн. Ощущение её мягкости и тепла. Она всё ещё ненавидела его, или поцелуй ей покорил?

Его кольнуло чувство вины. Конечно, она всё ещё его ненавидела. Он обманул, издевался, бросил и солгал ей.

Одна его сторона сказала: «Как только вернусь, я всё ей компенсирую».

Вторая ответила: «О, неужели? Я заглажу свою вину, когда Уильям будет рядом?»

Каждая мышца в теле Пьюка напряглась, ярость набрала силу. Мысль о том, что Джиллиан и Уильям снова вместе…

«Думаю, я лучше прощу Сину все его преступления против меня».

Здравый смысл воспротивился. «Ты бы так поступил? Потому что это твой единственный вариант. Позволить твоему вероломному брату уничтожить твой клан и твою реальность».

Пьюк зарычал. Вдох, выдох. Пьюк провёл рукой по лицу.

«Ты — ничто, всего лишь помеха, враг».

И у Пьюка были дела важнее, чем слушать истерику. Или спорить о мудрости его плана. Недавно он напал на след Уильяма. Слухи утверждали, что мужчина проводит время в центре Оклахомы-Сити. Сплетни приведут Пьюка прямо в ловушку? Возможно. Это его остановит? Нет.

Он украл мобильный телефон и, как учили его Камерон и Винтер, разместил объявление «Разыскивается Бессмертный» на сайте в тёмной сети.

Нужно: одно перемещение из Будапешта в Оклахома-Сити.

Оплата: золото Амарантии.

Он добавил свои координаты и стал ждать.

Размещение объявления стоило столько же, сколько сама поездка, но преимущества намного перевешивали расходы. Если кто-то согласится на работу и нанесёт ущерб нанимателю, то его выследит и казнит владелец сайта — Рэтбоун Единственный, один из девяти князей Преисподней. Пьюк никогда не встречал Рэтбоуна, но когда-то слышал, как другие говорили о нём приглушенным тоном.

С другой стороны, если кто-то разместит пост о работе и навредит нанятому, или просто не заплатил, то его выследят и казнят.

Через несколько минут возле него появилась машина. За рулем сидел высокий мускулистый мужчина с длинными чёрными волосами, глазами, похожими на бриллианты, и тёмно-красной, как кровь, кожей. От него исходила сила. Он был без рубашки, только лишь в чёрных кожаных штанах. Его тело оказалось покрытым сотней татуировок с одним и тем же изображением. Закрытым глазом.

— Это ты хочешь прокатиться? — спросил новоприбывший. У него был глубокий, хриплый голос.

— Я.

Эти алмазные глаза опасно заблестели, когда он протянул руку.

— Я довольно приветливый… когда не убиваю хладнокровно.

Угрожает? Удачи с этим.

Пьюк положил золотую монету на ладонь мужчины, ожидая, что тот возьмёт его за руку — большинству бессмертных нужно прикоснуться к объекту перемещения. Только не этому. Будапешт исчез, а его место занял заброшенный переулок с многочисленными мусорными контейнерами.

Мужчина исчез.

Маленькая кошка со спутанной шерстью и шрамами подошла к Пьюку и потёрлась об его ноги.

— Приятно иметь с тобой дело, — пробормотал он.

Сильная жара окутала его, воздух стал влажным, давящим. Пот выступил на его коже, пока он проверял своё оружие, на случай, если его сопровождающий решил исчезнуть вместе с ним. Два кинжала, два полуавтомата. Отлично. Оставаясь в тени, Пьюк изучил обстановку. Старые здания из красного кирпича перемежались с редкими особняками. Несколько переулков расходились от того, куда его перенесли. Несколько пешеходов шли по тротуарам. Не имея другого выхода, Пьюк двинулся вперёд, заявив о своём присутствии людям. Этого он никогда не делал в прошлом… не убивая всех, кто его заметил. Сегодня не было причин скрывать свою личность, и имелись все основания её раскрыть.

Люди уставились на него. Некоторые даже достали телефоны, чтобы сфотографировать. Никто не закричал и не убежал. Интересно. Возможно, они решили, что он играет в переодевания? Пусть слух о его присутствии распространится. Пусть Уильям придёт к нему.

Внезапный мощный треск наполнил воздух, остановив его. Через долю секунды всё небо почернело, как будто солнце переместилось в другую реальность. Люди ахнули и позвали на помощь, но их заглушили крики боли, донёсшиеся с неба: вопли страданий и горя.

Что за чёрт?

Прежде чем он успел сообразить, что произошло, солнце снова засияло в небе. Хор затих, даже когда испуганные люди поспешили из этого района.

Ответ пришёл к Пьюку в одно мгновение, так как он уже был свидетелем подобного события. Посланники — крылатые убийцы демонов — жили на третьем уровне небес, ближайшем к человеческому миру. Один из их лидеров умер.

«Не моя проблема».

«Сосредоточься». Пьюк вошёл в первый попавшийся отель, оставив снаружи свою кошачью тень. Он снимет номер и станет ждать прихода Уильяма. Придёт ли мужчина?

Служащие окинули Пьюка парочкой осторожных взглядов, а гости косились со стороны, но никто не задавал никаких вопросов. Получив ключ, он отпустил коридорного и поднялся по лестнице, останавливаясь на каждом этаже, чтобы убедиться, что выходы не заблокированы.

В своей комнате он обнаружил двуспальную кровать с белым одеялом, стол, комод, телевизор и журнальный столик. Он сдвинул всё в один угол и…

«Бабах!»

Входная дверь слетела с петель. Дерево раскололось. В центре хаоса стоял Уильям Тёмный. У его ног лежал кот… улыбающийся кот. Неужели кот привёл Уильяма к Пьюку? Возможно. Даже вероятно. Как ещё Уильям мог примчаться так быстро? Пьюк быстро его осмотрел. Уильям держал небольшую золотую цепь, но не имел никакого оружия. Конечно, если он был похож на Пьюка, его тело уже было оружием.

Повисла напряжённая тишина, пока они изучали друг друга. Во время их последней встречи у Уильяма были красные глаза. Но не сегодня. Они вновь стали синими. Цвет глаз имеет значение для Джиллиан? Она предпочла бы…

«Дурак!» Её предпочтения не имели никакого отношения к этой ситуации.

— Можешь идти, — сказал Уильям.

— Идти? — Пьюк хрустнул костяшками пальцев. — Зачем мне…

— Не ты.

Кот начал расти. «Оборотень», — понял Пьюк. Мех исчез и сменился красной кожей, явив бессмертного, который перенёс его в Оклахома-Сити.

Красный поклонился.

— Приятно иметь с тобой дело, Пьюк. И с тобой тоже, Уильям. Хотя я бы с удовольствием остался и стал свидетелем последующих событий, моё присутствие необходимо на небесах. Где беспорядок, там и я. — Он поднял невидимую шляпу и исчез.

«Беспорядок на небесах. Знаю».

— Посланники, — ответил Пьюк. — Что-то случилось

— Не стоит о них беспокоиться. Лучше о себе. — Уильям говорил спокойно, но каждое слово источало угрозу. — Скажи мне, где Джиллиан, или я превращу твои яйца в крошечные диско-шарики.

Негодование вспыхнуло в Пьюке, поощряя Безразличие бешено носиться в сознании. Туда-сюда, туда-сюда.

— Она в безопасности. Сейчас это всё, что тебе нужно знать.

«Динь-динь-динь». С обезумевшим боевым кличем Уильям бросился на Пьюка.

Когда они упали на пол, мужчина схватил его запястье и закрепил на нём золотую цепь. Неожиданное действие, и странное развитие событий. Металл пульсировал от магии. Толчок. Воздух вылетел из лёгких, Пьюк оказался на полу, а противник — сверху. Уильям поднялся на колени и принялся осыпать его яростными ударами кулаков. Мозг Пьюка бился о череп. Боль. Головокружение.

Ярость углубилась, Безразличие вцепился в его разум сильнее и жёстче. «Держись. Не сдавайся». Так как демон больше не обладал возможностью ослабить его, эмоции подталкивали его убить мужчину, который ему необходим.

Пьюк заблокировал следующий сокрушительный удар. Конечно, не желая сдаваться, Уильям нанёс удар свободной рукой.

Пьюк его тоже заблокировал.

— Подумай. Ты не можешь навредить мне, не причинив вреда Джиллиан.

— Неправда. — Мужчина улыбнулся холодной, расчётливой улыбкой. — Неужели ты считал, что я буду сидеть, сложа руки после того, как ты связался с моей женщиной? Я узнал о тебе всё возможное, а также про брачные узы. Тебя предал брат, твоё королевство украли. Ничего не напоминает? О, и я сделал тебе подарок. — Кивком головы он указал на золотую цепь.

На металле были вырезаны символы.

— Что это за магия такая? — спросил Пьюк.

— То, что ты называешь магией, я называю силой. Как сын Гадеса, я обладаю властью… огромной. Теперь твоя боль останется только твоей. И я знаю ход твоих мыслей. «Ух ты, этот Уилли точно полный комплект. Красота, мускулы и мозги». Ты прав, а вот ты — ходячий мертвец. — Удар, удар. — Меня нельзя победить.

Пьюк снова ушёл от удара и холодно улыбнулся.

— Несмотря на свою силу, ты не можешь разорвать мою связь с Джиллиан. Она нерушима, наши жизни переплетены, и ты ничего не можешь с этим поделать.

Ярость промелькнула в небесно-синих глазах.

— Не беспокойся. Я не собираюсь убивать тебя, Пьюкер. О, нет. Ты будешь страдать веками. — Каждое слово сопровождалось новым замахом.

Пьюк выдержал новый раунд ударов без сопротивления, всё время работая ногами между их телами. Успех. Он схватил мужчину за руки и отбросил. Уильям пролетел через всю комнату и врезался в стену, образовав трещину от потолка до пола. Пыль поднялась в воздух. Когда Пьюк встал, его мышцы дрожали от необузданной силы, и тёплая кровь капала изо рта. Он бы вынул кинжал из ножен и разрубил Уильяма….

«Нет! Не должен убивать!»

— Вот что произойдёт, — сказал он, его резкий голос был едва узнаваем. — Ты соберёшь армию, чтобы помочь мне свергнуть моего брата и вернуть королевство. Потом я воспользуюсь ножницами Ананки, чтобы разорвать связь с Джиллиан. Она освободится от меня раз и навсегда.

«И я не буду скучать за ней, ни секундочки».

— Мне не нужна армия. Я и есть армия. — Оскалив зубы, Уильям выпрямился и вправил кости на шее. — Где она? Ты уложил её в постель?

— Нет. — Он велел себе заткнуться. Но его губы приоткрылись, и единственное слово вырвалось наружу. — Пока.

Зарычав, Уильям сделал шаг вперёд.

— Только после того, как мы свергнем моего брата, — продолжил Пьюк, — я воспользуюсь ножницами. — Обещание имело мерзкий привкус, но он не стал от него отказываться. — Соглашайся на мои условия. Сейчас.

— Думаю, вместо этого я украду ножницы и разорву связь сам. Тогда я оторву твой прутик и ягодки и запихну это маленькое трио тебе в глотку. В качестве закуски. После множества веков страданий, о которых я уже упоминал, мне может надоесть слушать твои мольбы о пощаде, и тогда я, наконец, решу тебя убить. Потом завоюю твоё королевство, только ради смеха и шуточек.

Пьюк зевнул.

— Поверь, ты не найдёшь ножницы без меня. — Он принял крайние меры предосторожности, чтобы спрятать их. — Так. Либо ты соглашаешься помочь мне в течение следующих пяти секунд, либо я вернусь к Джиллиан и уложу её в постель в первый раз. И второе… третий. — Предвкушение поглотило его. — Тебе понравится мысль, как она лежит голая на моей кровати, её тёмные волосы рассыпаны по моей подушке, а ноги широко расставлены для меня и только для меня? — «Потому что мне нравится».

Он ожидал от Уильяма ещё одного взрыва. Вместо этого мужчина выгнул тёмно-коричневую бровь и уставился на Пьюка.

— Уверен, что она тебя примет? Красивые ноги. Часто бреешься?

— Зачем мне бриться, когда моя жена любит тереться об меня и использовать для тепла? Четыре секунды.

Раздув ноздри, Уильям обошёл его.

— У тебя есть родословная? Нет. Ты дворняжка, это точно. Ты держишь свои копыта подальше от кровати или не заботишься о том, что простынь станет грязной?

«Высоко поднять голову. Плечи назад».

— Простыни можно постирать. Мой разум нельзя. О, то, что я хочу сделать со своей женой… Три.

— Хочешь, я повернусь и позволю тебе понюхать мою задницу? — Он цыкнул. — Если кровать раскачивается, можно не беспокоиться, потому что это ты под ней жуёшь туфлю, я уверен.

— Или дарю моей жене очередную порцию оргазмов. Две.

Ноздри раздулись.

— Будь честным. Это пушистый друг в твоих штанах, или ты просто рад меня видеть?

— Это всё моё, и мне не терпится подарить жене каждый пульсирующий дюйм. Одна.

Уильям сопел и пыхтел, но не соглашался.

— Ладно. Я отмечу план А как неудачный. — Он вернётся в Амарантию и продолжит без второго ключа. Что ещё он может сделать?

Камерон и Винтер ему помогут. Они убили самых великих злодеев «мифологии».

Первая проблема: Камерон слишком легко отвлекался на банальные навязчивые идеи.

Вторая: Винтер предаст любого, чтобы успокоить свою эгоистичную натуру.

Результат: брат и сестра могут причинить больше вреда, чем пользы.

«И на их попечение ты оставил Джиллиан?»

Прижав язык к нёбу, Пьюк проигнорировал очередной рёв демона и направился к двери.

— Что? Не попрощаешься? — Уильям встал на его пути. — А может, я помогу твоему брату победить тебя.

В одну секунду Пьюк собирался уходить, в следующую он прижимал другого мужчину к стене, обхватив пальцами шею. Оставшаяся штукатурка рассыпалась.

— Возможно, я убью тебя, — заявил он. Джиллиан будет плакать, но слёзы можно высушить. Разбитые сердца можно склеить.

Уильям дёрнул ногу вверх и надавил лодыжкой на запястье Пьюка. Затем он резко опустил ногу. Это произошло менее чем за мгновение, но мысли Пьюка были быстрее. Он знал, что у него есть выбор. Отпустить своего противника и выйти невредимым, либо держать и иметь дело со сломанной рукой.

Наконец, решение принято. «Я воспользуюсь вариантом Б».

Кость в его предплечье сломалась, боль обожгла. Он справился с ней и сохранил железную хватку. В то же время присел на корточки, заставив Уильяма сделать то же самое, и свободной рукой прижал несколько лезвий к горлу бессмертного.

Уильям засмеялся, звук вышел наполовину диким, наполовину безумным.

— Ты хочешь её для себя, не так ли, и думаешь, что она хочет тебя вернуть? Что же, очень жаль. Ты никогда её не получишь. Связь заставляет пары думать, что они желают друг друга, а это означает, что любое её желание — ложно. В конце концов, какая женщина в здравом уме добровольно выберет кого-то вроде тебя? Эти рога… — Он вздрогнул.

— Твоей матери понравились мои рога прошлой ночью. Отполировала их очень хорошо.

Уильям вновь дико рассмеялся, прежде чем взять себя в руки.

— Во время поиска информации я узнал, что каким-то образом являюсь ключом к твоему успеху. Ты не можешь свергнуть Сина без меня. Так что, если хочешь, чтобы твой брат убрался с дороги, ты дашь нерушимую клятву на крови разорвать связь с Джиллиан в тот момент, когда я подарю тебе корону Коннахта.

Он… выиграл? Вот и всё. Момент, ради которого Пьюк плёл интриги и боролся. Он открыл рот, чтобы согласиться, но с удивлением сказал:

— Я приму твои условия, если ты примешь моё. Пока мы будем в моей родной реальности, ты не притронешься к Джиллиан.

Он осознал смысл своих слов и вздрогнул. Что он не должен делать? Отрицать.

— Я буду трогать её, когда и где захочу, — отрезал Уильям.

Пьюк снова холодно улыбнулся… обещая боль.

— Значит, мы не договорились.

— Ты не откажешься от мести Сину. Ты не бросишь свой народ на жизнь полную страха и мучений.

— Я могу. И сделаю. Ты забываешь, кто я такой. — Он повернулся на пятках, намереваясь выпрыгнуть в окно. Иногда он презирал Безразличие за то, что тот сделало его таким; в другое время он упивался своей способностью отстраняться.

Сегодня он наслаждался. «Лёд, детка, лёд».

— Ладно, — огрызнулся Уильям. — Я ждал так долго и смогу подождать ещё. Я не буду пытаться её соблазнить. Однако если она попытается соблазнить меня…

Скрипнув зубами и сжав кулаки, Пьюк повернулся лицом ко второму ключу.

«Ничего не чувствую, ничего не хочу».

Вдали завыли сирены. Кто-то услышал шум и вызвал полицию. Если он задержится подольше, ему грозит арест.

Он поднял подбородок.

— Я принимаю твои условия.

— Я приму твою клятву на крови касательно ножниц. — Уильям протянул руку, выдернул лезвие из волос Пьюка и сделал надрез на своём запястье.

Как только их кровь смешается, а клятва сорвётся с губ, Пьюк будет навсегда связан, физически не в состоянии пойти на попятную.

«Нет другого выхода».

Используя ту же бритву, Пьюк повторил за воином. Кровь хлынула в рану, когда он сжал руку другого мужчины.

— В день, когда мы победим Сина — когда ты отдашь мне корону Коннахта и покинешь мой дом, никогда не возвращаясь, никогда не нападая на меня, на мою реальность или на мой народ в отместку за содеянное — в тот день я воспользуюсь ножницами Ананки, чтобы разорвать связь с Джиллиан Коннахт. Клянусь.

Готово. Все сделано. Его курс установлен, его будущее решено.

Любой другой человек испытывал бы триумф. Пьюк кивнул, смущённый ощущением пустоты в груди.

Уильям молча смотрел на него, прежде чем ответить кивком.

— Теперь мы свергнем, Сина и отвоюем твоё царство. Идём.