Темнейший воин

Глава 32

Джиллиан была на грани серьёзного срыва. Прошли часы с тех пор, как они пережили игру в пятнашки с кусками земли. Теперь Камерон впал в прострацию и едва дышал. Он так и не исследовал бездонные ямы, за что и был наказан. Винтер тоже подверглась мучительной каре, раскачиваясь взад и вперёд, бормоча абсолютную бессмыслицу.

— Часы перематываются в ад, — говорила она. — Алый дождь, прекрасное разрушение. Колокол требует дани. Самый тёмный свет. Он идёт. Помоги мне умереть.

Джиллиан сидела между братом и сестрой, то проводя пальцами по волосам Винтер, то лаская лицо Камерона. Ничего из этого не помогало.

Ничего из действий Пьюка тоже. Она попросила его поделиться с ними своим льдом, но он ответил:

— Я сделаю все ещё хуже. Прямо сейчас они боятся вызвать хаос, который начнётся, как только прекратят сражаться. Если их перестанут пугать возможные разрушения…

Заявив, что ему нужно возвести стену из колючих виноградных лоз по периметру (нового) лагеря, он вскоре после этого ушёл. Излучая угрозу, за ним пошёл Уильям.

Вернётся ли ЭП — эмоциональный Пьюк? Или ей придётся иметь дело с Ледяным человеком?

Вот и ответ! Приближаясь, Пьюк шагал между деревьями. У него был синяк под глазом, одежда испачкалась, покрылась кровью и порвалась.

Чего она не заметила? Тепла. Он выглядел страшнее любого врага, с которым она когда-либо сталкивалась.

Её надежды рухнули.

Должно быть, они с Уильямом поссорились, несмотря на холодное состояние Пьюка. Ведь у Пьюка свои правила. Он никогда не перечислял все их Джиллиан, но она полагала, что одно должно быть таким: всегда наноси ответный удар.

— Мы не можем остаться здесь и не можем взять с собой Винтер и Камерона, — сказал он холодно и жёстко. — Они нас только замедляют.

Она придумает что-нибудь, чтобы помочь своим друзьям. Она должна! Но для начала нужно помочь своему мужу. Однажды он сказал ей, что внешний источник должен вызвать чувство достаточно сильное, чтобы сломать лёд. Очень хорошо.

Джиллиан встала, сокращая расстояние. Взглянув на него, она потребовала:

— Поцелуй меня.

Не обращая на неё внимания, он сказал:

— Собирай вещи. Мы уходим.

— Нет, — сказала она, покачав головой. — Ещё не уходим.

— Мы уходим, — настаивал он. — Если ты будешь сопротивляться, я сделаю тебе больно.

— Давай. Приступай.

Он… не сделал. Даже не попытался. Потому что просто не мог!

Она положила руки ему на плечи.

— Если бы ты был моим Пьюком, ты бы хотел поцеловать меня и остаться здесь.

— Я не твой Пьюк.

— Знаю! В этом и проблема.

Он отступил назад, такой сильный и властный, такой удивительно мужественный, и у неё оборвалось все внутри.

— Собирай вещи, — повторил он.

— Нет.

Все годы, что Джиллиан провела с Повелителями Преисподней, она наблюдала, как один за другим альфа-самцы влюблялись и менялись, желая быть лучшими для своих леди.

«Пьюк не хочет моей любви, помнишь? Нет, нет. Он хочет. Должен. Его условия…»

Любила ли она его?

Она не знала точно. Итак, двигаемся дальше. Избранницы Повелителей всегда оказывали на них сильное воздействие. Закалённые в боях воины становились марионетками в умелых руках.

Могущественная Сиенна, нынешняя королева греческих богов, очаровала Париса, просто войдя в комнату, хотя он прожил несколько тысячелетий и уже открыл для себя все пороки, уловки и удовольствия.

Нежная Эшлин успокаивала Мэддокса одним лишь взглядом, прикосновением или произнесённым словом.

Смелая Кайя будоражила Страйдера своими греховными словами.

Что скажут другие о Джиллиан и Пьюке в один прекрасный день? Горячая Джиллиан могла растопить Пьюка… чем?

— На этот раз я согласен с Пьюкером, — сказал Уильям, материализуясь рядом с её мужем. Его тон был таким же бесстрастным, как и у Пьюка, таким же холодным, жёстким и безразличным. У него тоже красовался синяк под глазом, и одежда покрылась кровью. — Мы не должны здесь оставаться.

— В этом состоянии, — сказала Джиллиан, — Винтер и Камерон беззащитны.

— Не моя проблема, — ответил Пьюк.

Насколько же сильно он себя заморозил, если произнёс такое бессердечное замечание?

Уильям напрягся, в его глазах сверкнул гнев.

— Я должен заняться одним делом. Скоро вернусь. — И умчался прочь.

— Мы не можем уйти без него, — сказала Джиллиан, радуясь возможности поговорить с Пьюком наедине. — Он тебе нужен, помнишь? Так что ты пока застрял здесь. Давай воспользуемся этим временем, чтобы растопить твой лёд?

«Пожалуйста».

— Не во льду проблема, — сказал Пьюк. — А в тебе.

Что?

— Во мне? — Она указала на себя, ожидая его разъяснений.

— Ты чуть не умерла ради Уильяма. Ты бы убила меня, чтобы спасти его.

В это проблема? Вздёрнув подбородок, она сказала:

— Я бы сделала это снова, если бы возникла необходимость.

Узнав правду, смирись с нею, потому что она не изменится.

Он сделал шаг назад, как будто Джиллиан его ударила.

Затем она добавила:

— Но я бы также прыгнула за тобой. Только, наверное, быстрее. Ладно, определённо быстрее. И, если бы было необходимо, то я бы вырубила Уильяма.

Он впился в неё пристальным взглядом, что-то изучая, его зрачки расширились. Дыхание стало неровным, а кулаки сжались.

Все же лёд таял!

Триумф пробудил в ней женственность, которая просыпалась только рядом с ним, и она опьянела сильнее, чем от магии. Однажды люди скажут, что хитрая Джиллиан растопила Пьюка правдой.

— Пойдём, детка. Нам нужно поболтать. — Он подошёл к ней и, не останавливаясь, взвалил к себе на плечо, чтобы понести к одеялу, на котором лежал Арахис. — И не беспокойся об остальных. Колючая лоза, которую я создал, отпугнёт хищников.

Он сел, затем притянул её к себе на колени, посадив боком, чтобы плечо прижималось к его груди.

— Я тебе нравлюсь больше, чем он, — сказал Пьюк и удовлетворённо ухмыльнулся. — Ты хочешь остаться со мной навсегда.

Одно было ясно. Ухмылка ему шла.

— Не знаю, как ты перешёл от того, что нравишься мне больше Уильяма, к тому, что я хочу остаться с тобой навсегда. — Затем она понизила голос до шёпота. — Но думаю, ты прав.

Он обнял её ещё крепче.

— Я сделаю твоё счастье миссией своей жизни, девочка.

— Даже если я откажусь принять твои условия? Потому что я не разрушу твою мечту, Пьюк. Не смогу. Если мы останемся вместе, ты станешь королём Коннахта. Может, у нас получится убедить Уильяма освободить тебя от клятвы?

Согласится ли её друг?

Нет. Нет, она так не думала. Значит, нужно найти другой путь.

Никакого счастливого конца — что можно сделать против того, что будет… Её охватили дурные предчувствия.

— Теперь предупреждаю, — сказал Пьюк, — чтобы между нами не было недоразумений. Я тебя не отпущу. Сделаю все возможное, чтобы удержать тебя, и выберу тебя среди всего. Теперь буду заботиться не о том, что лучше для других или меня. А о том, что лучше для Джиллиан и Пьюка. Мы — команда. Семья. Я буду доверять тебе, а ты будешь доверять мне.

Никогда за всю свою жизнь Джиллиан не слышала более красивого и искреннего обещания. Слезы жгли ей глаза, желание обнять и прижаться к нему слишком сильное, чтобы отрицать. Но даже сейчас она не могла согласиться на его условия. За последние несколько дней он дал ей больше, чем она могла себе представить. Так что отныне она пойдёт на все, лишь бы он осуществил свою мечту.

Нуждаясь в отвлечении — в ещё одном свидание за ужином — Джиллиан порылась в сумке, достала пакет с ягодами и орехами, которые взяла из дома, и поднесла к его губам самую спелую.

— Мы пропустили завтрак и обед, а я знаю, что мой воин любит поддерживать свою силу. Открой.

— Я соскучился. — В его глаза одновременно горели тьма и свет. — Но не по еде.

— Очень плохо. — Обычно он ел по расписанию, но в последнее время стал забывать. — Тебе нужно подкрепиться, чтобы не отставать от меня, старичок. Я молода и полна сил.

Уголки его рта дёрнулись, прежде чем он принял ягодку. Пока он жевал, его брови удивлённо сдвинулись.

— Я могу ощутить богатство аромата. — Пьюк стащил пакет, сунул в рот несколько ягод, пожевал и нахмурился. — Теперь безвкусно.

Она взяла две ягоды, одну положила ему на язык, а другую — себе.

На его лице отразилось удовольствие.

— Я снова чувствую вкус, как в тот раз, когда пробовал тебя. Так сладко. Очень вкусно.

Он ощущал вкус… потому что она его кормила? И потому что он пировал на ней? Какой изысканный комплимент.

— Дай мне ещё. — Обхватив рукой её запястье, он поднёс её пальцы к своему открытому рту, чтобы попробовать ещё одну ягоду. — Удивительно. Когда меня кормишь ты, я чувствую вкус. Когда сам ем — ничего.

Действительно удивительно. И сейчас именно она удовлетворённо ухмыльнулась.

— Я ещё могу сделать из тебя вегетарианца, — поддразнила она.

— Дай. — Как ребёнок на Рождество, он указал на пакет. — Накорми меня ещё. Не останавливайся, пока не закончится.

Его рвение было заразительным. Улыбнувшись, Джиллиан положила ему в рот орех, похожий на пекан, и застыла, пока он жевал. Его глаза закрылись, он прерывисто застонал. Его горло чувственно двигалось, когда он глотал, посылая укол блаженства прямо в её сердце.

— Как же вкусно. — Чувственный голос, полуприкрытый взгляд. Он смотрел на Джиллиан, как на чудо. — Солёный.

Она поёрзала у него на коленях, её потребность в нем только усилилась. Когда её бедро коснулось его длины, она замерла. Он замер. Ни один из них не осмеливался дышать. Затем, хмыкнув, Пьюк поднял её и развернул так, чтобы она его оседлала.

Из её рта вырвался всхлип.

— Уильям может вернуться в любой момент. — Говоря это, она запустила пальцы в его волосы и прижалась ближе. Ещё один приступ блаженства. Нехватка воздуха. — Мы не можем. — «Но я хочу…» — И должны быть начеку в случае магической атаки Сина.

— Мы можем сделать это и сделать за ситуацией. — Он положил руки ей на бедра. — Моя женщина должна кончить, поэтому я прослежу, чтобы она это сделала. Я оставил её нуждающейся и страдающей.

Достичь оргазма… да. С ним, только с ним. Здесь и сейчас. Завтра и всегда. Её дыхание стало прерывистым, царапая горло. Возбуждение пульсировало между её ног.

— Да, мы будем начеку.

«Невозможно».

«Заткнись».

Когда она прижалась лбом ко лбу Пьюка, её волосы образовали завесу вокруг их лиц. В тот момент они были единственными людьми на планете… и оставаться неподвижной не представлялось возможным.

Джиллиан беспомощно покачивалась на нем, принимая и отдавая. Да! Её грудь прижимались к его груди, соски тёрлись. Ещё больше блаженства. Восторг, пульсирующий в ней.

— Я никогда не смогу насытиться тобой.

— Никогда, — согласился Пьюк. — Хочу тебя всегда.

— Ты мне нужен.

— Не смогу без тебя.

«Не теряй из виду… О!» Это было приятно. Он обхватил ладонями её попку и прижался к ней с большей силой.

Хрустнула ветка. Зашуршали листья. Кто-то подходил.

Неееет! Не сейчас. Пьюк напрягся и встал, его тело сотрясалось от ярости. Джиллиан подавила всхлип и поднялась, сжимая в руке кинжал.

Уильям вышел на поляну, взглянул на них и нахмурился.

— Я говорил с Гадесом. У нас есть две недели, чтобы свергнуть Сина, или Посланники уничтожат всю эту реальность.

Всю реальность?

— Но почему?

Уильям уставился на Пьюка.

— Очевидно, твой брат-мудак взорвал священный храм, убив сотни Посланников, и теперь вся их раса жаждет его крови. Но не беспокойтесь. Гадес выслал подкрепление.

Две недели, чтобы найти способ остаться с Пьюком и сохранить его мечту. В лучшем случае две недели. Если они найдут Сина раньше…

Желудок Джиллиан сжался, возбуждение и хорошее настроение исчезли. На её счастье был поставлен обратный отсчёт, и она не могла придумать, как его остановить.