Тень и Лёд

Глава 9

«Не могу это все осмыслить». Вейл оказалась в эпицентре очередной информационной перегрузки. В любую секунду она ожидала, что ее разум сломается. Поэтому отогнала мысли о войнах, высших советах и насильственных убийствах, совершенных ею самой или другими, и сосредоточилась на единственном кусочке головоломки, который она могла изменить. Нокс.

Пока он вышагивал по своему логову злого повелителя, делая то, что делали злые повелители, она оставалась распростертой на кровати, наблюдая за ним, связанная этими идиотскими виноградными лозами, ее рот был пропитан вкусом виски и меда.

Поскольку она порезала его кинжалом, убила нежеланного гостя в его доме и присоединилась к слишком обязательной-для-того-чтобы-бросить войне за территорию, то полагала, что не должна жаловаться на легкое рабство. Кроме того, она подозревала, что ее похититель воспользуется любой возможностью, чтобы отрубить ей голову.

Не то чтобы такой человек нуждался в поводе.

Он мог особенно посмотреть на нее, словно говоря: «Нет такой черты, которую я не переступил бы». Нокс наклонил голову вправо, его взгляд стал острым и горячим, как лазер, но также жестоким и беспощадным, как лед.

Ее награждали этим взглядом больше раз, чем можно сосчитать.

Когда-нибудь он будет играть с ее головой, и она сомневалась, что он почувствует хоть каплю вины.

Единственный верный способ спасти себя? Пленить его своими женскими прелестями.

Ну, не совсем верный путь. Но возможный. Все ее бывшие, конечно же, получили бы удовольствие, смотря, как Вейл Лондон пыталась быть очаровательной.

Хорошо. Забудем о соблазнении. Она должна стать полезной. Заставить его хотеть удержать ее рядом, как бы ни было велико искушение причинить ей вред. Он уже считал ее необходимой. Это было ее новое любимое слово в словаре.

Новое? Ха! Вейл мечтала быть необходимой мужчине… Она много раз фантазировала об этом, надеялась и молилась, прежде чем, наконец, сдалась и решила, что мир может идти куда подальше, в любом случае, ей было лучше одной.

Нокс более чем доказал свое утверждение. Он не убил ее, когда она случайно присоединилась к его войне или когда была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Кроме того, он не бросил ее, хотя очень, очень хотел.

Предположительно, он понятия не имел, зачем она ему необходима, поэтому Вейл не могла извлечь воспользоваться своими навыками, информацией или чем-то еще. Но могла бы проверить границы его «инстинкта», выяснить, как далеко она может его подтолкнуть… и никогда впредь не пересекать эту черту.

«Пуленепробиваемая логика. Я на правильном пути».

Ей также нужно подготовить почву для побега. Что вполне возможно теперь, когда у нее появились воспоминания Селесты.

Вейл помнила о прошлом Селесты больше, чем призналась своему похитителю. Как извернуться, чтобы развязать узлы. Как подкрасться к человеку и использовать его оружие против него. А самое главное — как украсть рифтеры Селесты, хрустальные кольца, которые Нокс прикарманил.

Эти безделушки откроют дверь в ее квартиру в Строберри-Вэлли, штат Оклахома, или позволят ей отправиться в один из безопасных домов Селесты. Места, где другая женщина расставила ловушки.

Которые Вейл видела с абсолютной ясностью. Подземное убежище в Великобритании и пещера у Амазонки.

Но прежде всего ей нужно исцелиться и восстановить силы. Если что-то пойдет не так, ей придется начать драться.

Придется признать, ей придется сражаться так или иначе.

— Как мне удалось впитать воспоминания Селесты? Есть какие-нибудь теории? — спросила она, только чтобы вздрогнуть, когда сама нашла ответ. Ее обостренные ощущения. Конечно!

Нокс вышел из гардеробной, удивив ее. Черт. Она потеряла его из виду, опасное развитие событий; ей нельзя терять бдительность.

На нем были чистая футболка и кожаные брюки. В одной руке он нес большой ящик с инструментами, от чего бицепсы напряглись. Его влажные волосы были зачесаны назад. Он принял еще одну ванну, и она пропустила это.

Подождите, она только что захныкала?

— Прибереги свои вопросы на другое время. — Не глядя в ее сторону, он свободной рукой сорвал кусочек фрукта и сел за стол. Нокс выгружал оружие и инструменты, расставляя их в ряды. — Мне неинтересно слушать твою болтовню.

Ооокей. После его возвращения из алькова с контуженным видом что-то в нем изменилось. У него было то же выражение лица, что и у Вейл, во время трех худших событий в ее жизни. Когда умерла ее мать, когда уехал отец, и когда она попрощалась с Кэрри. Что же вызвало такую ошеломляющую реакцию у Нокса?

— Не беспокойся, здоровяк, — сказала она. — Я уже придумала ответ. И, честно говоря, у меня нет никакого интереса выслушивать твои нравоучения. Тишина меня вполне устраивает.

Он нахмурился, словно разочаровавшись в ней, как будто Вейла должна была хотеть поговорить с ним, даже если он этого не хотел. Или она должна была сдвинуть небеса и землю, чтобы завоевать его.

Мужчины! Половину времени они вели себя, как придурки. Оставшуюся половину, они были придурками.

Но все же, как Вейл собиралась убить Нокса? Технически, у нее имелось преимущество в домашней обстановке, но также не было никакого желания его обезглавить. Сможет ли она еще раз пройти через это? С Селестой произошел несчастный случай. Намеренно желать смерти другого воина было бы хладнокровным убийством. Нет, спасибо.

Зачем рисковать своей жизнью и своим рассудком ради мира, полного террористов, насильников и школьных стрелков? И да, хорошо, что эти дерьмовые личности были меньшинством. Но как насчет интернет-троллей, которые извергали яд? И как она могла забыть о часто встречающихся лжецах, мошенниках и ворах?

Тьфу. Земля действительно была дымящейся мусорной фабрикой. Может быть, другой вид мог бы навести порядок.

Или ухудшить ситуацию.

О, дилемма! В поисках дополнительной информации о различных видах она погрузилась в себя, чтобы покопаться в воспоминаниях Селесты… вместо этого застряла на воспоминаниях об Окцизоре.

Там некоторые женщины вырабатывали мощный феромон, который наполнял любого на расстоянии вдоха всепоглощающей, ненасытной похотью. Способность, которую Вейл унаследовала от Селесты. Даже сейчас феромон разгорался внутри нее, готовясь заманить Нокса на верную гибель.

«Нужно использовать его экономно и только по мере необходимости. Никогда не соблазняйте более одной цели одновременно… опасно…»

Она вздрогнула. Опасно? Почему? Разум дразнил ее, память дробилась на кусочки, вращалась, соединяясь с другими осколками странным образом, ее разум быстро погружался в хаос.

Нет-нет. «Сосредоточься!» Феромоны опасны, потому что… почему? «Дробление, вращение».

Невидимость, неосязаемость… меч, который источал яд…

Вейл ухватилась за эту мысль изо всех сил. Меч. Мой! Она не могла положиться на людей, но могла положиться на свое оружие…

«Дробление, вращение».

Наконец, что-то другое, кроме Окцизора. Она видела коррумпированный Высший Совет… видела разных мужчин в постели брюнетки, поклоняющихся ее телу. Но только один мужчина сумел проникнуть в ее сердце…

«Дробление». Внезапно Вейл почувствовала желание Селесты убить Нокса. Он убил ее любовь.

Она ощутила тошноту. Нокс забрал любовника этой женщины, но Вейл забрала все остальное.

Она сморгнула навернувшиеся горячие слезы. «Не могу сдаться. Надо продолжать».

Горький смех застрял у нее в горле. Неужели она действительно только что решила продолжить играть? После убийства?

«Я уже ожесточилась…»

Нет, нет, нет. Она не пойдет на это. Не станет. Не убьет никого другого. Должен быть другой способ остановить войну и защитить будущее Нолы.

Да. Вот оно. Именно этого Вейл хотела больше всего на свете. Остановить войну и защитить Нолу. И может быть, она найдет способ сделать свою сестру бессмертной, не убивая ни одного воина. Бессмертная Нола не нуждалась бы в болеутоляющих таблетках, не переживала бы ломку и не сталкивалась бы с дурацкой фибромиалгией.

Вдруг нет способа закончить войну? Селеста тоже хотела покончить с этим… пока ее не убили.

Всхлип беспомощности вырвался наружу, но тут же был прерван невеселым смехом. Хорошо! «Не показывай слабости. Держи себя в руках сейчас, поплачешь позже».

— Женщина.

Резкий голос Нокса вернул ее в настоящее, и она быстро заморгала, чтобы сосредоточиться. Он возвышался над кроватью. Ой-ой. Этот взгляд. Его голова была наклонена, глаза пылали и излучали холод. Хуже того, оружие, которое он наточил, было привязано к его телу.

— Расскажи мне, как, по-твоему, ты приобрела воспоминания Селесты, — приказал он.

Она наслаждалась вкусом медового виски, сладким опьянением и мгновенным забытьем. Ощущение, которое мог вызвать только он, которое доставляло ей огромное удовольствие, и еще одна причина, по которой ей нужно было остаться здесь, с Ноксом, где она могла чувствовать отдельные звуки, а не целый шквал.

И все же она резко сказала:

— Читай между строк. Я, очевидно, закончила с тобой разговаривать.

Нахмурившись, он опустился рядом с ней, коснувшись бедром ее бедра. «Не вздыхай. Нет».

— Значит, тебе наплевать на свою судьбу? — спросил он.

— Очередная угроза? Как оригинально.

— Вейл… пожалуйста, — проскрежетал он.

Она изумленно уставилась на него. Грубый воин только что вежливо попросил. Как мило с его стороны. Как она могла отказать?

— Только потому, что ты сохранил мою жизнь, — сказала она.

— Идет.

— Три из пяти моих чувств не работают. Или четыре из шести, если учесть поглощение памяти. — Может, рассказать ему о феромоне Селесты? Нет. Девушке нужны козыри.

— Это называется синестезия. Обычно людям приходится иметь дело только с одной странностью, но я преуспела. Я ощущаю вкус звуков, вижу буквы в виде цветов и цифры внутри карты.

Заинтересованность зажглась в его взгляде.

— Ты чувствуешь вкус виски и меда, когда я говорю… и тебе это нравится.

— Как ты… неважно. Я все время забываю, что проговорилась, когда думала, что ты статуя.

— Ты назвала меня сексуальным пирогом, дымовым шоу и совсем недавно секс-куклой. — К заинтригованности присоединилось удовлетворение. — Ты впитала воспоминания… и способности?

Черт. Он уже подозревал правду. Впрочем, подтверждать это нет причин. Она пожала плечами и постаралась сохранить невозмутимость, хотя румянец обжег ее щеки.

Нокс провел двумя пальцами по темной щетине на подбородке.

— Интересно, что еще в тебе изменилось?

«Я не горю желанием узнать это, приятель».

— Скольких противников ты убил?

— В этой войне? Только пятерых.

— Только, — мягко повторила она. Итак, он получил пять различных видов оружия.

«Лучше убить тебя, дорогуша…»

По крайней мере, он ответил. Она ожидала сопротивления.

— Я твой конкурент. Почему ты мне помогаешь?

«И почему я необходима?»

Он выгнул бровь, как бы говоря: «Конкуренция от женщины? Мечтай».

— Сомневаюсь, что скажу тебе, даже если найду ответ.

Что он мог знать?

— Какие-нибудь советы или уловки, чтобы я могла выжить?

Пауза, потрескивающая от напряжения. И затем:

— Не доверяй никому. Подозревай всех в обмане. Воины будут лгать тебе, использовать и нанимать смертных, чтобы заманить тебя в ловушку. Паранойя твой лучший друг.

— Ха! Значит, это обычный бизнес.

Его глаза сузились.

— Теперь мы отдохнем.

Неужели ему необходимо все время приказывать?

— Ты думаешь, что будешь отдыхать с этим оружием, привязанным к телу?

— Я никогда не отдыхаю по-другому. Поэтому всегда готов к бою. Тебе лучше последовать моему примеру.

— С удовольствием, спасибо. — Наклонив подбородок, она указала на кинжал. «Не спрашивай про меч Селесты». Пока нет. — Я возьму вот это. Нет? Слишком рано?

— Ты останешься безоружной ради нас обоих. Мы оба получили травмы и должны восстановиться. И прежде чем ты начнешь протестовать, не надо. Ты останешься связанной.

Он стоял, такой мрачный, безупречный, напряженно мужественный, такой чувственный, и воплощал сексуальность.

В те времена, когда она жила на улице, она жаждала найти защитника. Кого-то, кого нельзя запугать или отпугнуть. Будучи подростком, она выбирала плохих парней, тех, кого не могла отпугнуть. Нокс был чем-то совершенно другим.

Только сумасшедшая может соблазниться его зловещей горячностью, верно? Или, может быть, просто кто-то с пульсом. Эти глаза. Такие синие, такие глубокие. Эти ресницы. Такие длинные, цвета вороновых крыльев. Эта челюсть. Такая мужественная и четко очерченная. Это тело. Такое мускулистое, но в то же время изящное и смертоносное, как у пантеры.

«Что это со мной?» Вейл никогда не был поэтична ни к чему, кроме пончиков.

Теперь, когда она упивалась Ноксом, он, казалось, упивался Вейл. Ее кровь потеплела и зашипела. Удовольствие затрепетало в ее животе, а жар скопился между бедер. Ее конечности задрожали, а соски затвердели, словно отчаянно пытаясь привлечь его внимание.

«Сопротивляйся!»

Дразнящая смесь жасмина и темных специй донеслась до ее носа, и она глубоко вздохнула, почти мурлыча в знак одобрения. Откуда шел этот аромат, и почему желание затуманило ее разум?

«Хочу Нокса. Нуждаюсь в нем».

Он втянул носом воздух, от напряжения кожа вокруг рта натянулась, мышцы плеч напряглись. Он сделал один шаг, два от нее, увеличивая между ними расстояние.

Сладкий аромат только усилился.

— Почему от тебя вдруг запахло духами? — прохрипел он.

Вейл настигло озарение. Запах исходил от нее. Каким-то образом она невольно высвободила феромон Селесты.

Как это остановить? И как теперь скрыть от него эту информацию?

— Некоторые духи, гм, активируются теплом, — сказала она. Может быть, это и правда.

— Ты их смоешь. — Он приблизился, чтобы сдернуть лианы с ее запястий, а затем снова отскочил назад. — Сейчас же. Или я заставлю тебя сделать это.

Паника пробрала ее до костей, пламя желания остыло, сладкий аромат исчез, и она вознесла благодарственную молитву. Но даже несмотря на это, она поспешила к бассейну, взволнованная тем, что брызнула водой на свою разгоряченную кожу. Пусть он думает, что вода сделала свое дело.

От ее движений кровь прилила к плечам, вызывая ощущение, словно ее укололи тысячью иголок.

— Назад в постель, — крикнул он. — Сейчас.

— Ты можешь быть еще требовательнее?

— Да.

— Я не хочу возвращаться в постель.

Сверкая глазами, в которых смешались опасность и желание, Нокс погрозил ей пальцем.

— Тогда иди ко мне.

Сглотнув, она повиновалась… почему, почему? Дрожь пробежала по ее спине, как только Вейл встала перед ним.

— Чего ты хочешь?

— Подтверждения.

Он наклонился, чтобы понюхать ее шею, и кончиком носа провел по ее коже.

«Не застони от блаженства. Не смей!»

Хриплым голосом он сказал:

— Лучше.

Прежде чем она успела возразить, он поднял ее на руки, отнес на кровать, уложил на спину и связал виноградными лозами.

На этот раз она боролась с ним. Хотя это не принесло никакой пользы. Нокс умело избегал ее ударов.

— Почему ты сопротивляешься сейчас? — спросил он. — Я не причиню тебе вреда.

Он не произнес одного слова, но она услышала. «Пока».

Вейл содрогнулась от ужаса.

— Прости меня за то, что я не хочу быть связанной с маньяком-убийцей поблизости.

— Извини, что не хочу, чтобы меня пырнули ножом, пока я сплю. Угадай, кто победит в этом споре? — Когда она посмотрела на него, он добавил: — Слушай меня внимательно, Вейл. Когда речь заходит о моей безопасности, я не собираюсь рисковать. Если ты будешь соблюдать мои правила и оставаться честной со мной, то мы прекрасно поладим.

Ей пришлось подавить хриплый стон отчаяния. Она уже солгала ему, что у нее есть обожающий муж. Ладно. Она не хотела мириться с одиночеством.

Нокс провел кончиком пальца по ее подбородку, что делал уже несколько раз. Каждый раз ее охватывала дрожь и становилась только сильнее.

— Как насчет того, чтобы держать руки при себе, а? — сказала она без особого жара в голосе. «Потому что мне слишком нравятся твои прикосновения».

— Я хочу этого. Я должен… — Он казался одурманенным и выглядел зачарованным. — У тебя потрясающая кожа.

Правда? Он был первым, кто так сказал. И, черт возьми! Похвала еще больше запутала ее разум, часть Вейл действительно, действительно хотела прихорашиваться для него.

Он покачал головой и нахмурился, испортив момент, ведя себя так, словно она была галактическим шпионом и только что обманом вынудила его поделиться секретами.

— Больше никаких разговоров.

Он бросил на нее последний взгляд, как будто она была виновата в его присутствии и его словах, и растянулся на месте в пределах видимости кровати, но полностью вне досягаемости Вейл.

— Скатертью дорога, — пробормотала она.

Вейл встрепенулась, выбросила из головы все второстепенные мысли и попыталась составить новый антикризисный план действий. У каждого успешного предприятия был такой. Как однажды сказал ее профессор: «Лучшая стратегия — это жидкость, регулируемая по мере необходимости».

Во-первых, она останется с Ноксом до тех пор, пока не получит меч Селесты и рифтеры; они взывали к ней. Как только у нее будут эти вещи, она сбежит. Никто не знает, когда Нокс набросится на нее. Затем она спрячется в убежищах Селесты, пока не придумает свой следующий шаг — способ остановить Великую Войну и сделать Нолу бессмертной.

Кроме того, Вейл нужно было узнать как можно больше о войне и ее многочисленных участниках. И она определенно должна была держаться подальше от Нолы, как и предлагал Нокс.

Он был прав. Пока Земля была полноценной гладиаторской ареной, Вейл опасна для своей сестры. И хотя ей хотелось рыдать, она утешала себя мыслью, что у Нолы есть своя особая сила.

Одному Вейл всегда завидовала. Ее сестра могла очаровать придурка и превратить его в принца; у Зиона не было ни единого шанса. Милая, нахальная южная красавица убедит воина в металлической перчатке достать для нее болеутоляющие таблетки, и все будет хорошо.

«Пожалуйста, пусть все будет хорошо».