Тень и Лёд

Глава 6

Чем дольше Нокс вглядывался в Вейл, вдыхая ее сочный сладостный аромат, тем больше он чувствовал себя не в своей тарелке. Он был тверд, его член словно выковали из стали. Ну конечно. Мужское сознание вцепилось в его внутренности, потребность попробовать пленницу почти захлестнула его, желание испытать поцелуй, его первый поцелуй, мучительно искушало.

«Я вижу… Я беру».

«Должен сопротивляться!» Мужчины теряли голову рядом с женщинами… во всех смыслах слова. И Ноксу не нужно знать, действительно ли Вейл так восхитительна на вкус, как он себе представлял. Он мог угадать ответ: она была вкуснее.

Победа зависела от его способности противостоять желанию ее поцеловать. Но он мог делать с ней и другие вещи…

Ему нужно было заняться с ней другими вещами. Но каждый раз, когда он поддавался желанию прикоснуться к ней, она принимала его в одну минуту и отвергала в следующую. Раскаленное добела и ледяное обхождение сводило с ума.

— Я собираюсь прикоснуться к тебе, — сказал он ей, объявляя о своем намерении, надеясь ее подготовить. Ни удивления, ни ледяной реакции. Наверное.

— Зачем? — прохрипела она дрожа. От предвкушения?

— Потому что я этого хочу. — «Потому что должен». — Потому что не могу этого не сделать.

Она сглотнула, ее защита… рушится? Он медленно протянул руку, предоставляя ей возможность отойти подальше…

Контакт.

Он втянул в себя воздух. Она застонала, биение пульса у основания ее шеи участилось.

Все еще раскалена добела.

Осмелев, Нокс захватил еще больше пространства. Убрал прядь ее волос со лба и щеки, затем заправил за ухо. Ощущение ее бархатной мягкой кожи… Его член начал пульсировать. В любой момент его штаны могут порваться.

Где же его хладнокровие?

Ему не следовало это начинать. И определенно не следует продолжать. Ему предстояло убить воинов, выиграть войну, казнить королевскую семью и спасти родной мир. Отвлекаться недопустимо.

Хотя, если бы он решил не отказывать себе в удовольствии, то лучшего места было не найти. Никто не мог проникнуть в бункер, потому что никто никогда не видел его изнутри.

Хриплым голосом он спросил:

— Ты хочешь меня, Вейл?

Ее рот открылся и закрылся, затем лицо потемнело. Она вздернула подбородок:

— Хочу? О, пожалуйста! Я боюсь тебя. Сколько человек ты убил сегодня?

— Только одного. — К сожалению… — Я также защищал тебя.

— Только одного. — Ее сухой тон насмехался над ним. — Ты кажешься разочарованным.

— Так и есть. Если ты не заметила, то они тоже пытались меня убить.

Вейл закусила нижнюю губу, распаляя желание Нокса еще сильнее. Ему хотелось прикусить эту нижнюю губу.

— Я хочу сказать, что не сплю с убийцами, — сказала она.

— Даже с убийцами, которые пытаются тебя спасти?

— Я понимаю, что ты был в эпицентре боевых действий, — сказала она, нахмурив брови, — но слушай, тебе нравилось то, что ты делал.

— Мне нравится побеждать.

— Тебе нравится хвастаться.

Он дернул плечом. Его месть зависела от победы, но он не собирался объяснять свои причины ни ей, ни кому-либо еще.

— Я заметил, что ты не упомянула своего мужа при отказе.

Гнев вспыхнул при упоминании о ее браке, его хватка на волосах Вейл усилилась.

Почему такая сильная реакция? Мужа здесь не было, и это никого не беспокоило. Их связь не имела никакого значения в сложившейся ситуации. Если Нокс решит оставить ее, то он ее оставит.

«Теперь я думаю о вечности?»

— Это ты пристаешь к замужней женщине, — сказала она. — Неужели серьезные намерения для тебя ничего не значат?

— Они означают для меня все. — Но только его намерение победить. — И я определенно не буду к тебе приставать.

— Приставать — значит флиртовать. Неважно. — Она закатила глаза. — Твой десятиминутный допрос почти закончился. Ты действительно хочешь тратить время на споры о том, хочу я тебя или нет?

Да! Ее влечение к нему почему-то стало делом огромной важности.

— Ты пробовала переспать с убийцей? — Он провел кончиком пальца под ее подведенными, я-хочу-чтобы-ты-снял-мои-трусики-своими-зубами, глазами. — Тебе определенно должно понравится.

Между ними шипело напряжение.

— Нет. Я не спала с убийцей, — ответила она, ее интонация стала эквивалентом закатывания глаз. — Лжецов и мошенников было достаточно.

Есть ли женщина сексуальнее этой? Она так отличалась от застенчивых, замкнутых женщин, с которыми он спал в прошлом. Вейл была прямолинейной и уверенной в себе, с твердым характером. Требовала ли она абсолютного удовлетворения от своих любовников?

Нокс подавил стон возбуждения.

— Женщины в моем королевстве пользуются косметикой, но она размазывается. А твоя нет. Почему?

— Потому что это татуаж. — Ее веки сузились, ресницы почти слились воедино. — А теперь довольно обо мне и моих сексуальных партнерах.

— Сколько партнеров?

Она напряглась.

— Хотя это не твое дело, но больше, чем орда, меньше, чем легион. Делает ли это меня подержанным товаром в твоем возвышенном мировоззрении? Ммм? Ты ведь теперь не прикоснешься ко мне десятифутовым шестом, правда?

Он думал, что… завидует этим мужчинам. Или это так, или у него было несварение желудка.

— Ты на это надеешься? Что же, ты права. Я бы никогда не дотронулся до тебя шестом. А предпочел бы использовать свои руки.

— Я… Ты… Что же. Я не знаю, что сказать.

— Мужчины тебя удовлетворяли?

«Я сделаю своей миссией ей угодить».

Нет. Достаточно!

— Как я уже сказала, — сказала Вейл и откашлялась, — мы закончили болтать обо мне и моих сексуальных партнерах.

Недостаточно. Не закончили.

— Может, лучше поговорим обо мне и моих партнерах? — вкрадчиво спросил он.

— Нет, спасибо.

— Ты хочешь узнать что-нибудь о моей романтической истории?

— В этом нет необходимости. Я могу догадаться. У тебя никогда не было постоянных отношений, и на ужин ты всегда бронируешь столик на одного. Короче говоря, девушки не хотят иметь с тобой ничего общего. Потому что тот, кто сказал тебе, что подземная тюрьма — это хорошее место для первого свидания, солгал.

Нокс поджал губы.

— Не надо дуться, — сказала Вейл и вздохнула. — Смотри. Я думаю, что ты сексуален, да. Хорошо? Ну вот, я это признала. Ты знаешь мой самый большой секрет. Но поправочка. Ты сексуален для всех зрячих людей.

Каким-то образом она превратила комплимент в серьезное оскорбление. Но это не имело значения. Его член запульсировал сильнее. «Она считает меня сексуальным».

«Не имеет значения. Удовлетвори потребность. Двигайся вперед».

— Скажи мне, почему мой айер — мой инстинкт — сказал, что ты мне необходима, чего он никогда не делал в прошлом.

Ее глаза расширились, и он уловил вспышку волнения.

— Айер?

— В буквальном переводе — это означает видеть.

— И он видит, что я нужна? Не бери в голову. Неужели ты не понимаешь, что я ничего не знаю о том, что здесь происходит? У меня нет ответов, только новые вопросы. А теперь твое время вышло, и мы возвращаемся в ледяные горы. Мы будем искать мою сестру…

— Я никогда не соглашался найти девушку.

— Нет, нет, нет. Ты же согласился! Десятиминутные вопросы и ответы, за которыми последует охота на Нолу. Не добавляй дрянного обманщика к своему длинному списку недостатков.

— Я не лгал. Ты думала, что я согласился на твои условия, но вспомни. Я попросил десять минут, не обещая ничего взамен.

Разочарование исходило от нее, и она вдохнула и выдохнула.

— Я приближаюсь к стадии взрыва. Действуй с осторожностью.

— Женщина…

— Перестань называть меня женщиной! — С визгом она бросилась на него, разбрызгивая воду. Снова и снова она колотила его кулаками в грудь. — Ты знал, что я подразумеваю, так что лучше отведи меня к Ноле или… или…

Нокс швырнул ее в другой конец бассейна, отправив под воду, чтобы она остыла. Когда Вейл, сплевывая воду, поднялась наверх, он выбрался наружу, наконец-то увеличив расстояние между ними, плюнув на решение айера и посчитав ее скорее угрозой, чем необходимостью.

Призвав свою ледяную сдержанность, которая хорошо служила ему на протяжении всей войны, он сорвал и съел второй фрукт, затем прошествовал к своему шкафу, встроенный с другой стороны кровати.

Когда он снял штаны, промокший материал зацепился за что-то — важное, пульсирующее — но он вышел с неповрежденными причиндалами, так что можно считать это победой. Нокс надел черную футболку и свежую пару кожаных камуфляжных брюк с карманами.

Обе вещи были сделаны из ткани, которую он приобрел в другом мире; они уменьшались или расширялись в зависимости от размера и выполняли функцию брони. Материал не остановит меч, но сможет предотвратить мелкие царапины. Потом он надел свои любимые кинжалы и сапоги, затем пояс и пряжку.

Он сам изготовил пряжку — необходимое приспособление для победы. Если Нокс не мог заработать или украсть оружие, то должен был его создать. Пряжка скрывала небольшой клинок. Предосторожность не помешает.

Хотя он внимательно прислушивался, но не услышал никакого движения, указывающего на то, что Вейл покинула бассейн. Неужели она думает, что вода может защитить ее от него?

Глупая женщина.

Тем не менее, в одном она была права. Возвращение в горы было неплохой идеей. Не для того, чтобы искать ее сестру, конечно, а чтобы найти след Каррика и убить любого война, который еще не выбрался из-под обломков.

Нокс оставит Вейл в бункере. Она была здорова и в тепле, его оружие спрятано, и у нее нет возможности убежать. Единственным вариантом вернуться обратно был разлом, а без рифтеров она не в силах его создать.

Когда он вышел из чулана, Вейл все еще находилась в бассейне. Она настороженно наблюдала за ним, и он осознал, что ему нравится ее взгляд. Подойдя к маленькой нише в задней части здания, он нарочно согнулся.

Внутри ниши воронка теней имитировала торнадо, скрывая его арсенал. Если кто-то, кроме Нокса, войдет, теневые ветры отбросят нарушителей… но только после того, как оружие нанесло бы небольшой урон, клинки бы порезали, пистолеты бы выстрелили.

— Избегайте ее, — тихо приказал он. — Не причиняйте ей вреда.

Ругая себя за такую глупость, он вернулся к бассейну, чтобы посмотреть на нее сверху вниз.

— Я ухожу.

— Это та часть, где я должна пролить слезу? — спросила она и насмешливо махнула рукой. — Пока-пока.

Он заскрежетал зубами:

— На деревьях растут фрукты. Ешь их.

— Фрукты. — Она поморщилась, как будто это слово оставило неприятный привкус во рту. — Разве у тебя нет пончиков? Я почти уверена, что у меня в крови сахар и растительное масло, и пришло время для вливания.

Неважно, что это значит.

— Я знаю, что ты умираешь с голоду. Зачем притворяться?

Она вздернула подбородок, это действие он теперь ассоциировал с надеванием доспехов. В этот момент ему показалось, что он все понял. Она хотела получить фрукты, но никогда не призналась бы в этом и не рискнула бы показать свою слабость.

Такой же воин, как и я.

— Фрукты содержат все необходимые питательные вещества, в которых нуждается твое тело, — сказал он, проявляя милосердие. Впервые. — Кроме того, в шкафу есть кое-какие вещи. Оденься. Там есть кровать. Отдохни. Больше ничего не делай. За все, что разрушишь, ты заплатишь. И ни при каких обстоятельствах не входи в темную нишу сзади. Если зайдешь, то я об этом узнаю и буду… недоволен. Плохие вещи случаются, когда я недоволен.

Ее сотрясла дрожь, которую она пыталась скрыть зевком.

— Куда ты идешь?

— Возвращаюсь в горы.

Она оживилась.

— Как долго тебя не будет?

— Сколько потребуется.

— Сколько потребуется для чего?

Он предпочел не отвечать.

— Хорошо. Не отвечай. Но не будешь ли ты так любезен в качестве бонуса, поискать Нолу, пока ты там? Одетая только в кружевное черное белье, она, наконец, выбралась из бассейна. Капли воды стекали по ее изгибам, когда она бросилась к кровати.

От ее вида…

Кровь к его сердцу потекла быстрее и интенсивнее. Гораздо интенсивнее.

Почему он так сильно реагировал на эту женщину? Почему она была ему нужна?

— Если я наткнусь на твою сестру и не буду занят, — добавил он, пытаясь доказать, что не поддается похоти, — то убью Зиона и приведу ее сюда.

Она вздохнула, словно разочаровавшись в нем.

— Разве убийство человека обязательно в этой сделке?

— Да.

— Хорошо. — Она на мгновение задумалась, прочистила горло и кивнула. — Если ты увидишь Нолу, но не сможешь… хм, позаботиться о Зионе, пожалуйста, умоляю тебя, отдай ей этот рюкзак, в любом случае.

Услуга.

— Я сделаю это, но тогда ты будешь мне должна.

Долг платежом красен.

— Да, да, — сказала она без колебаний, удивляя его. — Я буду у тебя в долгу.

— Разве ты не хочешь знать, что я потребую в качестве платы?

— Мне и не нужно. Я сделаю все для того, чтобы моя сестра была здоровой.

Такая преданность достойна восхищения, и Нокс позавидовал девушке. У него никогда не было брата, сестры или друга, никогда не было никого, кто был бы готов даже плюнуть на него, если бы он был в огне, не говоря уже об оказании помощи. Только Минка любила его…

«Очисти свой разум. Двигайся вперед». Он резко взял рюкзак и перекинул через плечо.

Нуждаясь в пространстве для создания прохода, он вгляделся в точку, примерно в двадцати футах от Вейл, щелкнул рифтерами и взмахнул рукой в воздухе, одновременно призывая завесу теней. В воздухе появилась трещина, открывая вид на ледяные горы, но только для него. Вейл не могла видеть сквозь мрак.

Морозный ветер ворвался внутрь бункера, снежинки танцевали с пылинками.

Она охнула и вздрогнула от внезапного холода. Чувствуя себя странно заботливым, он поднял ее и отнес обратно на кровать, затем накрыл одеялом ее мокрое тело.

— У меня не отнялись ноги, я как раз собиралась бежать в укрытие, — проворчала она, поднимаясь на колени. Броня все еще на месте. — Я не кукла.

— Ты та, за кого я тебя принимаю. — Она была воплощением красоты.

— Так… ты только что открыл проход? — спросила она, разглядывая множество теней.

— Открыл. И я должен идти.

Не говоря больше ни слова, он вытащил из ножен свои любимые кинжалы и вошел в ледяную местность. Быстрый визуальный осмотр показал, что поблизости никого нет, и ночь все еще царила, хотя парад сияющих звезд исчез.

Нокс подождал, пока проход закроется, чтобы никто не проник в бункер и не причинил вреда Вейл, пока его не будет.

«Никто не причинит вреда моей смертной».

Решив покончить с делами и вернуться к Вейл — только потому, что у него было много вопросов — он зашагал по льду, взглядом сканируя пространство.

Лязг. Свист. Лязг. Его уши дернулись, когда до него донеслись характерные звуки битвы. По меньшей мере, двое воинов находились в самом центре жестокой схватки на мечах.

Укрывшись тенями, Нокс поднялся на гребень холма. Его выдавал только хруст снега под сапогами.

«Осторожно». Он должен об этом помнить. В тот момент, когда в пределах досягаемости появлялся враг и мог его достать.

С вершины холма он осмотрел разрушенную тюрьму. Там громоздились большие глыбы льда, образуя башни. Внутри не было никакого движения, указывающего на жизнь. Выросли четыре ледяные башни, из каждой торчали зазубренные сосульки. Дело рук Петры.

Бились три война: Бейн, Селеста и Гуннар.

Женщина и Гуннар работали вместе, пытаясь загнать Бейна в угол. Мужчина был слишком хорошо подготовлен и неоднократно уклонялся от их ударов. Даже тех, которых не мог видеть. Его очки остались на макушке, позволяя ему следить за парой своими звериными инстинктами, а не зрением.

Поразительное открытие… у Селесты были способности, о которых Нокс и не подозревал. Она могла исчезнуть из поля зрения, а затем возникнуть на новом месте. Благодаря линзам, только Нокс мог разглядеть ее, когда она исчезла. Но он различал лишь смутные очертания.

Чем больше он наблюдал, тем сильнее становилась его решимость с ней покончить. Селеста тоже стала неосязаемой, пронзая своих противников.

Да, она должна умереть. Как можно скорее. Прежде чем она получит новое оружие от своих убийств.

«Никакой пощады».

Его взгляд вернулся к Гуннару. «Никакой реальной угрозы». В его мече не было ничего особенного… стоп. В нем появилось что-то особенное. Что-то изменилось со времени последней битвы. Теперь айер вдруг закричал: «Должен заполучить это».

Очень хорошо.

Несмотря на то, что Гуннар не разговаривал с Селестой более тысячи трехсот лет, он защищал ее, как будто любил, используя свою силу, чтобы двигать предметы разумом, подвергая себя ранам, чтобы ее уберечь. Ошибка. Когда он использовал свою силу, его тело замирало на долю секунды.

Доля секунды может стоить жизни.

Нокс спустился вниз, тихо-тихо, словно крадущаяся тень.

Когда Селеста снова появилась позади Бейна, воин почувствовал ее и попытался увернуться, но Гуннар преградил ему путь с одной стороны, а ледяная башня с другой.

Торжествующая Селеста воспользовалась своим преимуществом, пронзив мечом грудь Бейна. Лезвие вышло у него из спины, остановившись только у рукояти.

Прежде чем она успела нанести смертельный удар, он ударил ее ногой в живот… и она отшатнулась, выпустив меч из рук.

Взревев, он выдернул оружие. Хлынула кровь, и он улыбнулся холодно. Злобно. Бейн поднял свой пропитанный кровью приз. Затем его тело начало меняться, кости удлинялись и заострялись, мышцы утолщались, кожа мерцала, словно покрытая радужной чешуей.

Он сделал один шаг к Селесте, только один, прежде чем его колени подогнулись, и меч выпал из его руки. Запрокинув голову, он издал второй звериный рев.

Нокс резко остановился. Селеста и Гуннар напряглись, приготовившись бежать. Как и Нокс, они знали, что им понадобится помощь, если Бейн полностью обратится. Всему миру понадобится помощь.

Ожидание…

Трансформация прекратилась, мужчина бил по ране на груди.

Интересно. Ходили слухи, что меча Селесты обработан ядом, способным свести на нет врожденные способности. Нокс задавался этим вопросом, но она пользовалась мечом так редко, что трудно было сказать наверняка. Он сделал пометку в своем мысленном файле: «Слухи верны».

«Хочу этот меч!»

Селеста опустилась и покатилась по льду, на ходу поднимая брошенное оружие, чтобы ударить трясущегося Бейна в спину.

Гуннар бросился к нему, держа наготове собственный меч.

«Он убьет Бейна. Пока Гуннар празднует, я нанесу удар». Все еще невидимый, все еще тихий, Нокс бросился вперед.

Одной рукой Бейн блокировал удар, а другой ударил Гуннара с такой силой, что тот впечатался в самую толстую башню Петры и сполз на землю. Раздался треск ломающихся костей, его голова свесилась под странным углом.

Похоже, его позвоночник поврежден. Следующие несколько минут он будет парализован. Отлично. Нокс скорректировал свой план. Он убьет Гуннара, ближайшего к нему, а потом Бейна.

Но приблизился к своей цели… Мужчина оставался бодрствующим и в сознании, излучая панику, пока следил за наступающим облаком теней. Он знал. Знал, что за ним пришла смерть.

Насторожившись на случай, если Гуннар просто делает вид, что беспомощен, Нокс наступил на меч, удерживая его на месте. Никакой ловушки. Гуннар остался неподвижен.

Не колеблясь ни секунды, Нокс вонзил кинжал в горло воина. Раз, другой, снова и снова, рубя до тех пор, пока голова Гуннара не отделилась от тела.

Двадцать воинов стояли между Ноксом и победой.

Внезапно, потрескивающая сила хлынула через Нокса, способность активировать меч пустила корни. Пока не узнает все возможности меча, он не будет им пользоваться.

«Убить Бейна, а потом Селесту. Найти Нолу… по возможности. Вернуться к Вейл».

— Нет! — закричала Селеста.

Нокс ожидал увидеть ее разорванной на части Бейном. Вместо этого, мужчина лежал на Земле, все еще корчась от боли. Селеста стояла между ними, глядя на Гуннара с ужасом, потрясением и болью.

«Не буду чувствовать вину. Или он, или я. Всегда выбираю себя».

«Выиграть войну — получить свою свободу».

— Не может быть двух победителей. — Нокс вложил меч Гуннара в ножны, расположенные на спине, и приблизился к следующей цели. — Я сделал тебе одолжение.

— Ты сделал себе одолжение. Ты всего лишь грязная крыса, как все и говорят. Ты его убил. Убил лучшего человека, которого я когда-либо знала.

— Я убил его легко и в удовольствие, — солгал он, решив разозлить ее и использовать ее эмоции против нее самой.

Мудрый ход. С яростным воем она ринулась на него. Зная, что не должен медлить, если хочет нейтрализовать ее способность проникать сквозь него, Нокс встретил ее на полпути. Она яростно замахнулась мечом, но он блокировал удар, зажав металл между кинжалами. Он пнул ее в живот, точно так же, как это сделал Бейн, заставив упасть.

Нокс навис над Селестой, прижал коленями ее плечи и поднял кинжалы.

Внезапная, мучительная боль пронзила его ключицу и распространилась на все мышцы в теле за считанные секунды, заставляя его чувствовать себя так, словно его поджарили на открытом огне.

Он был быстр, но Селеста оказалась быстрее. И, несмотря на отвлекающую силу ее гнева, у нее хватило присутствия духа, чтобы поднять вверх ставшей призрачной руку и ударить его своим ядовитым мечом.

По мере того, как ощущение жара становилось все более сильным, тени, окружавшие его, начали рассеиваться без его разрешения.

«Я слабею?» Его мысли были разрозненными, черные точки мерцали перед глазами.

«Собираюсь отключиться?» Здесь, сейчас?

«Я побежден?»

«Нет! Ни сегодня, ни когда-либо».

Даже когда черные точки превратились в огромные круги и кровоточили, линзы Шайло предотвращали полную слепоту. «Торопись». Нокс сгруппировался и воткнул кинжал… в землю. Она стала прозрачной и перекатилась. Не теряя ни секунды, Нокс перекатился вслед за ней… через нее. Когда она приняла твердую форму, он навалился на ее плечи. Селеста дернулась, едва не сбросив его, но все же ему удалось перерезать ей сонную артерию.

Когда ее движения замедлились, он обхватил руками окровавленное горло и сжал. Но ее кожа стала слишком скользкой, чтобы сжимать ее в течение длительного времени, а его хватка слишком ослабла, чтобы причинить какой-либо вред. Слабость возрастала с каждой секундой.

— Гуннар был хорошим человеком, — закричала она, хватая его за руки. — У него была семья, люди, которые его любили.

— У Бейна тоже есть люди, которые любят его, и все же ты планировала — планируешь — его убить. — «Бейн. Не стоит забыть, что он рядом». — Чтобы выиграть войну, Гуннар должен был умереть. И ты это знаешь.

— Нет! Мы бы нашли другой способ.

Так случалось всегда. Группа воинов собиралась вместе, надеясь жить в мире. Пока победитель Великой Войны не объявлен, Высший Совет не может претендовать на новый мир. В теории. Но союзы никогда не длились долго. А доверие между людьми, которым поручено убивать друг друга, никогда не может быть продолжительным.

— Другого пути нет.

«Слабею…» Возможно, это был ее замысел с самого начала. Тратить время на разговоры, отвлекать внимание, а потом нанести удар, когда он уже не сможет сопротивляться.

Он должен смотреть фактам в лицо. Он не сможет ее убить. Не сегодня, не так, как сейчас. Ему нужно бежать.

Бежать? От врага? О, как эта мысль раздражала.

— Ты ошибаешься, Мрак. — Селеста ударила его кулаками в грудь, а коленями в бока. — Мы никогда не причинили друг другу боль. Мы бы провели здесь остаток вечности. Если Война не закончится, Высший Совет не сможет вторгнуться. Правила…

— Правила ничего не значат. Коррумпированный Высший Совет контролирует Наблюдателей — истинную власть. Они, так или иначе, попадут в этот мир, независимо от исхода войны.

Нокс верил, что Высший Совет может использовать Наблюдателей, чтобы свергнуть всех лидеров в каждом мире, за раз. Он верил, что они продолжают набирать свои армии, намереваясь сделать именно это. Однажды…

«Оставим беспокойство на другой день». Сегодня, сейчас, он должен бежать, иначе умрет. Других вариантов не было.

Он неуклюже поднялся на ноги и отпрыгнул назад. Вовремя. Селеста взмахнула мечом, лезвие скользнуло по его груди. Больше яда, больше боли.

Зашипев, он пришел в движение. Бежать, бежать, зная, что от этого зависит его жизнь.