Три желания

Глава 1.

Жара давила немилосердно. Погода в конце августа решила отыграться на людях по полной. Будто, извиняясь за дождливый июль и холодный июнь, столбик термометра упорно держался на отметке в 35 градусов. Обливаясь потом, я кое-как добралась до своей "трешки" на втором этаже. Ввалилась, пыхтя, на кухню и сгрузила авоськи с дачными овощами и банками с зимней закруткой на стол. Всё! Сил больше не осталось. В висках стучало набатом, а сердце заходилось в бешеном ритме готовое вот-вот выпрыгнуть.

Скинув туфли, прошлёпала босиком по линолеуму в спальню и плюхнулась ничком на кровать. Перед глазами плавали разноцветные круги, а в голове стоял гул реактивного самолета.

— Сейчас, сейчас, немного передохну и отпустит. - мысленно успокаивала я себя, — Прорвёмся! Э-эх! Где мои 17 лет? — тяжело вздохнув, я села на кровати.

С каждым днём внутренний моторчик всё чаще давал сбой, а я всё чаще поминала рогатого от своей беспомощности. Лишний вес, одышка и больные ноги не добавляли лёгкости и прыткости, а одиночество, — оптимизма.

— Так, так, так… Кто у нас тут? — вдруг раздался мелодичный голос, — Ага, женщина, износ организма 85%, муж отсутствует, из ближайших родственников только дети и те взрослые. Проживают отдельно. — сказало моё, проявившееся у окна видение, заглянув в электронную книжку.

— Дожила! — пробормотала я себе под нос, — От жары уже "крышей поехала".

— Ну-с, начнем? — прекрасная незнакомка передернула точеным плечиком, — Времени у меня мало. Ты не одна такая страдалица. Так что я сейчас тебе быстренько зачитаю договор, а ты его быстренько подпишешь.

Я же сидела на кровати с круглыми глазами и хлопала белесыми ресницами на возникшую из воздуха красивую, жгучую брюнетку с осиной талией, коралловыми губами и пронзительным взглядом ярких, синих глаз. Появившуюся! У меня! В закрытой на ключ квартире! На втором этаже!

— Что молчишь? Язык от счастья проглотила? Ну, можно считать, что тебе повезло и ты вытащила счастливый билет. — и добавила, — Хотя, это как посмотреть! Короче, твоё нытьё дошло до самого верха! — она подняла наманикюренный пальчик к потолку, — Пришла директива: "Исполнить". Поэтому, как говорит один ваш знаменитый шоумен: "Сектор приз на барабане!". Вот, получи и распишись!

Щёлкнув пальцами и подняв руку ладонью вверх, брюнетка подождала, когда из воздуха появится свиток, перевязанный красной лентой и скрепленный сургучом. Развернула его и протянула мне, — Читай внимательно! И вот здесь внизу ставь подпись. Да хватит хлопать глазами и щипать себя за ногу! Не спишь ты и не галлюцинация я! Давай, давай, приходи в себя! — поторопила она, помахав перед моим лицом свернутым в трубочку листом.

Я медленно опустила взгляд вниз. В этот абсурд верилось с трудом. Легче было поверить в инопланетян или собственное сумасшествие. Но бумага была настоящая, а прикоснувшись к руке незнакомки, почувствовала тепло тела. Пробежав глазами по первым строчкам свитка, вновь ошарашенно уставилась на женщину:

— Откуда Вы меня знаете?

— Это всё, что тебя интересует в данный момент? Ты читай, читай! Вопросы потом будешь задавать.

И я читала: "Я, Людмила Никифоровна Варенец, 65 лет от роду, согласна получить второй шанс (жизнь) и молодость. Покидаю этот мир (Земля) добровольно. Оставляю это тело добровольно. За последствия несу полную ответственность. Претензий не имею..."

Ещё несколько строчек совсем мелким шрифтом и подпись.

— Что это? — подняла удивленный взгляд на незнакомку.

— Как что? Договор! Мечтала о молодости? Мечтала! Магию хотела? Хотела! Получите, распишитесь! И давай побыстрее, мне ещё к двум таким счастливчикам нужно сегодня успеть, — она ткнула пальчиком в нижний уголок листа, — Вот тут, нужна твоя капелька крови, отданная добровольно. И всё, пользуйся!

А я растерялась. Так это всё взаправду? Вот сейчас исполнится моё заветное желание? Не знаю как, не знаю кем, но исполнится! И я испугалась. В памяти замелькали картинки прожитой жизни. А так ли плохо она прожита?

Вот маленькая девочка возится в детской песочнице, увлеченно лепя куличики из песка. Вот она носится босиком по лужам, стараясь посильнее шлёпнуть по воде, чтобы брызги летели как можно дальше, хохоча и уворачиваясь от сильных папиных рук. Вот уже школьница старательно выводит в тетрадке первые буквы, высунув от усердия кончик языка, а в русых косичках прыгает солнечный зайчик.

Картинки мелькают... Школа, выпускной, техникум, первая любовь и первое разочарование. Первая работа. Завод... Да, было трудно. Молодого технолога не воспринимали всерьёз, а к симпатичной девушке ещё и старались клеиться, позволяя себе излишнюю фривольность. Приходилось проявлять характер, а слишком ретивых ставить на место. Со временем пришла уверенность, опыт, а вместе с ним и ее уважение.

Года, года… Когда же Люда, Людочка, превратилась в Людмилу Никифоровну? Когда в погоне за "как у других", "чем мы хуже", упустила в жизни особо важное — тепло близких, любовь детей, семью. Дети выросли и выпорхнули из родного гнезда, всего лишь изредка звоня да посылая смски. Муж погиб под колесами пьяного мажорика, возвращаясь ночью со смены с завода и одиночество поселилось в ее квартире. Днем было немного легче, а вот ночью...

Воспоминания вновь накрыли болью. Наверное, именно с того момента Люда впервые и пожелала стать особенной. Творить чудеса, исцелять, наказывать. Чтоб не быть одинокой. Чтобы жизнь вновь кипела. Чтобы её не забывали…

Я вздохнула. Да, жизнь прожить, не поле перейти. Побила, покатала она по крутым горкам, — здоровье подорвала (шутка ли, полвека отпахать на хлебозаводе)! От технолога до директора путь не близкий и не всегда ровный. В лихие девяностые приходилось зубами и когтями отстаивать родной завод, чтобы не был разодран на куски и не спущен за бесценок новоиспечёнными нувориши. Страшно было за себя, страшно было за семью. Сводки тех лет были похожи на военные действия, — там стрельба, там убийства, там похищения. Выжили, выстояли, закалились.

Очнулась от возмущенного голоса, — Ну, что опять зависла? Так ты будешь подписывать договор? Или уже передумала? Учти, больше такого шанса не получишь.

Эх, была не была! Всё ещё до конца не веря в происходящее, спросила, — Где ставить подпись?

— Вот здесь, — вновь ткнула пальцем брюнетка, — дай руку!

Получив искомое, она неожиданно надавила внезапно отросшим длинным когтем на мой указательный палец и быстро приложила к договору выступившую из ранки каплю крови. Та вспыхнула золотистым цветом и впиталась в бумагу не оставив следа.

— Вот и ладушки! — довольно улыбнулась незнакомка, — На завершение земных дел тебе дается три дня. Поторопись! Ну, всё, я побежала!

Она плюнула себе под ноги и исчезла во взметнувшемся вверх языке пламени и дыма. Как корова языком слизнула! — отстраненно подумала я.

Но, через секунду на уровне моей груди, в стене вновь проявилась незнакомка, наполовину высунувшись из огненного кольца, — Да, чуть не забыла! Тебе, как миллионному клиенту, предоставляется бонус в размере трех дополнительных желаний с отсроченным сроком действия! Появятся вопросы, буду нужна, — плюнь через левое плечо и мысленно позови!

И вновь испарилась.

***

Будильник зазвенел птичьей трелью, вырывая меня из пелены забытья. Открыв глаза, я уставилась в потолок. Сон! Это всё-таки всего лишь сон! Приснится же такое!

Вновь привычно заныло под ребром, отдавая тупой болью под лопатку. Не вставая с постели, потянулась к тумбочке, нашарила рукой пузырёк и достала таблетку. Стакан из-под воды оказался пуст и мне все же пришлось вставать и топать на кухню. Заодно поставила на плиту чайник, включив конфорку. Привычные движения, повторяющиеся изо дня в день не мешали копошиться в ночных воспоминаниях...

Обычно я быстро забывала, что мне снится. Но этот сон помнила в мельчайших подробностях, — кроваво-красное платье незнакомки, тонкий аромат парфюма, тепло прикосновения и боль от укола.

Тут же уставилась на свой палец — ранки не было.

"Чёрт, какой реалистичный сон!" — подумала, разглядывая подушечку пальца.

— Ты забыла плюнуть через левое плечо, но на первый раз прощаю! Уже соскучилась? — раздалось у меня за спиной.

— А-а-а-а-а! — заорала я, плюхнувшись на табурет и схватившись за сердце, что чуть не пробило от страха грудную клетку.

— Чего орешь, дура? Соседей разбудишь! — вчерашняя брюнетка стояла прислонившись плечом к косяку и сложив руки на груди в проеме двери, ведущей на кухню, укоризненно качала головой.

Я же, дрожащей рукой нащупала стакан с водой и, не отводя взгляда от красотки, выглотала его за один присест.

— Успокоилась?

Молча кивнула, стараясь унять бешено стучащее сердце.

— Так чего звала?

— М-м? Я никого не звала. Вы кто? И вообще, как Вы сюда попали? — Прорезалось моё недовольство.

— Здрасти-мордасти! А вчера ты с кем разговаривала и договор подписывала? — возмутилась она, — Целый час на тебя потратила! Талдычила, разжёвывала, что к чему! И вот она благодарность! — всплеснула руками, заходя на кухню, — Ничего не помним, ничего не знаем!

— Всё я помню, — возмутилась я опять, — просто думала, что это мне приснилось!

— А копию договора я тебе для чего на тумбочке оставила? Кстати, отсчёт пошёл! У тебя осталось меньше трех суток. Торопись, если не хочешь упустить что-нибудь важное. Договор обратного действия не имеет и отмене не подлежит. Ну, пока! Раз я тебе не нужна, то удаляюсь!

И щёлкнув пальцами, она медленно растаяла, оставив после себя запах зноя, горячего ветра и песка.

— Выпендрежница! — хмыкнула я, успокаиваясь.

Приняв за свершившийся факт свое общение со сверхъестественной, потусторонней личностью, я рьяно принялась за улаживание всех юридических дел, что предстояло завершить в трехдневный срок. Почему-то сразу поверилось чертовке, что земного времени мне осталось ровно столько, сколько она и сказала. Конечно, горной козочкой скакать я уже не могла, здоровье не позволяло. Но, наглотавшись таблеток и заглушив боль своим категоричным "надо", отправилась по делам. Нотариус, банк, наведение порядка в квартире и вынос хлама на свалку, звонки детям с приглашением вспомнить о родительнице и приехать на выходные...

Последним пришлось соврать, что хочу познакомить со своим ухажером и услышать их мнение на его счет. Вечно занятый сын просто буркнул в трубку "хорошо", а дочка рассмеялась, — "ну, ты даёшь, мам!" Однако, обещали быть к назначенному сроку.

К договору я так больше не прикоснулась. Сначала было страшно, а потом завертелась и забыла. С делами было покончено в срок. Успела. Завещание было написано и заверено нотариусом, трёхкомнатная квартира переписана на внука, дача в элитном поселке на внучку, а небольшие сбережения на банковской карточке поделены между сыном и дочерью.

Накануне дня икс, позвала своих закадычных подружек Петровну и Семеновну на вечерние посиделки, благо повод был подходящий, — семилетняя годовщина смерти моего Лёнчика. Посидели хорошо. Под коньячок и нарезку из сыра, колбаски и свежих огурчиков с собственной грядки и поплакали, вспоминая ушедших вперёд нас мужей, и посмеялись над курьезами жизни, и песни погорланили. Всё-таки классные у меня девчонки! Понятливые и верные.

Прощались, когда ночь уже опустилась на город и августовская духота сменилась приятной прохладой. В последний момент сунула в руки Семёновне запасную связку ключей. Та удивлённо вскинула бровь:

— Ты чего, Никифоровна?

— Так, на всякий случай! Последнее время что-то всё терять начала... То кошелек в магазине оставлю, то сумку забуду на лавочке. Пусть у тебя будут! — улыбнулась ей в ответ.

Ложилась спать в волнении — как то это будет? Больно? Страшно? Что буду чувствовать? Закрыла глаза и провалилась во тьму. Последний звук, что слышала, — бой старинных часов, что стояли в прихожей, отбивающие двенадцатый удар.