Три желания

Глава 8.

— Нас обязательно будут искать! Там внизу только помощник инспектора, а самого нет! И вот, — я протянула ему мешочек, — это было в руке у помощника. По-видимому, взятка. Можно считать это нам компенсацией за все беды?

— Компе... что? — это Митрофан уцепился за новое слово.

— Не важно! — опять отмахнулась от парня, — Важно, что нужно скрыть следы как-то и уходить отсюда. А ещё, — снять с отца и матушки эти грабовы браслеты!

— Шкатулка! Ты видела шкатулку, доча? Там мог быть ключ! — вспомнил Меркул, как толстяк, защелкнув браслеты на их руках, положил в шкатулку маленький артефакт, напоминающий швейную иглу.

Я покачала головой, а Митрофан заулыбался.

— Не переживай! — он боднул меня локтем, — Сейчас проверим. Уж на это у меня силы хватит!

Рыжий подошёл к самой кромке обрыва, поднял руки на уровне груди ладонями вниз с растопыренными пальцами и закрыл глаза. Минуты две ничего не происходило, потом мелко затряслась карета и из ямы начали подниматься разные металлические предметы — гвозди, какие-то ржавые огрызки бывших орудий, наконечники от стрел, болты для арбалетов...

— Смотри внимательно! — сказал Митрофан, не открывая глаз.

Я и смотрела. Вот, покачиваясь в воздухе, показалось одно колесо, аккуратно лавируя между корнями... Рядом повис фонарь, что крепился спереди кареты... Мужская кожаная перчатка… Перчатка? Стоп! Она же не железная?!

Я осторожно наклонилась над ямой и протянула руку, сцапав этот мелкий предмет мужского гардероба. Перчатка как перчатка, — мягкая лайка чёрного цвета, немного грязная, но целая. Я крутила её и так и эдак — ничего необычного, пока не догадалась посмотреть по-другому. Магическим зрением сама перчатка оказалась просто темным пятном, а вот манжета светилась бледно-розовым цветом. Хорошенько её прощупав, я обнаружила небольшое утолщение на внутренней стороне в самом шве. Хитро! Достать артефакт не составило труда и да, это оказалась иголка. Митрофан с облегчением выдохнул, когда я коснулась его плеча, а все железяки, висевшие в воздухе, грохнулись обратно в яму, ещё добавив вмятин и дыр многострадальной карете.

Не теряя времени, мы вместе повернулись к Меркулу, уже протягивающему мне руки с браслетами. Разобралась быстро. Это как в смартфоне вынуть симку — вставил в дырочку, надавил и вуаля, готово! Браслеты шлепнулись на землю. То же самое проделала и со Стешаниными. А отец, потерев затекшие запястья, обратился к Митрофану:

— Нужно засыпать яму, будто ничего не было. Ты как, сможешь помочь? Я один, боюсь, не справлюсь!

— Я тоже помогу! — вызвалась я, — Говорите, что нужно делать.

Кивнув на мой выпад, отец продолжил, — Нужно собрать всю землю, что раскидало взрывом и утрамбовать яму, чтоб и следа не осталось. С вашим с матушкой ветерком да нашей с Митрофаном силушкой должны быстро управиться! Сметайте ее к яме, а мы утрамбуем. — начал командовать отец.

И мы начали колдовать, сосредоточившись и взявшись со Стешаней за руки. Земля завихрялась небольшими торнадо и вместе с камушками, листьями и ветками приближалась к краю ямы, опадая небольшими кучками, которые медленно сползали вниз… Ветер шумел в ушах, подолы юбок закручивались вокруг ног, а волосы лезли в глаза, но мы с матушкой не разъединяли рук, выпуская через них стихию воздуха. Подмели так аккуратно, что через полчаса уже ничего не напоминало о происшествии. Мы же, забрав из тарантаса свои скудные пожитки и развернув его в сторону нашей деревни, придали ускорения длинноносой животине, надеясь, что рано или поздно хобл вернётся домой. Сами углубились в лесок, свернув с дороги, выбирав кусты погуще и деревья повыше, чтобы спрятаться от случайного взгляда и обсудить, что делать дальше. Минут через десять быстрым шагом, стараясь не цепляться одеждой за сучки, как назло, торчащие как маленькие пики, мы вышли на крохотную полянку. Со всех сторон ее окружала молодая поросль хвойных деревцев, чем-то напоминавших наши лиственницы, только ствол и веточки которых были яркого фиолетового цвета, а иголочки отсвечивали серебром.

Немного в стороне, опустив ветви до самой земли и образуя некий полог, рос их собрат исполин. Его макушка, устремлялась ввысь, теряясь где-то далеко под облаками. Такие же исполины, стоящие за фиолетовым молодняком, выделялась на фоне своих низкорослых братьев, словно стража, охраняющая свою территорию от малолетних захватчиков. Кора их была почти черной, а синие иголки, с металлическим отливом, мерцали в солнечном свете. Красиво! Выбрав того, что образовывал укрытие, мы и направились в его сторону, чтобы отдохнуть, перекусить и решить, в какую сторону идти дальше.

— Можно по охотничьим тропам добраться до Двуреченки. Там домов поболее будет, да и жители побогаче. Купить подводу, а потом до Тычта по тракту, уже не пешими, легче. Глядишь, попутчики попадутся... И веселее, и безопасней. — внёс предложение парень, глядя на отца, когда мы закончили со скромной трапезой.

— А ты чего это удумал? С нами что ли? — помогая матери убирать остатки провианта в котомку, не утерпела я, чтоб не вставить "свои три копейки", — Тебя кто-нибудь звал? Что ты лезешь, куда не просят?

Митрофан покосился на меня, но продолжил говорить отцу, — Мне назад ходу нет. Сынок мельника сразу сдаст властям, как только подвернется случай. Я ж у него артефакт отжал! Не дурак, свяжет концы с концами, если искать вас начнут. Да и вам сподручней будет, коли два мужика в семье. У меня всё равно в Мормышке никого не осталось. Сами ж знаете, матушка прошлой зимой умерла, а отец уж давно в лесу сгинул. — продолжил исповедоваться рыжий, вертя в руках травинку.

А я от возмущения чуть не лопнула. Это что же получается, без меня, меня женили? Ишь какой прыткий! Не мытьем, так катаньем! Решил через родителей в мужья пролезть?

— Стоп! Стоп! Это ты сейчас про какую семью говорил? — прищурилась я, — Что-то я не помню, чтобы у нас были рыжие родственники!

— Не были, так будут! — сверкнул он глазами. И снова огорошил, — Дядька Меркул! Тётка Стешаня! Простите, что так получается. Хотел по-людски, чтоб правильно было, но так уж вышло... Я прошу отдать мне в жёны вашу дочь, Дарину!

— Апх… — подавилась я воздухом, а потом взвилась с места, — Я тебе вещь, что ли? Как это отдать? Меня спросил?

— Спрашивал, если ты забыла! — огрызнулся Митрофан.

— А ну, тихо! Сядь и успокойся! Пока я ещё хозяин в семье! — рявкнул отец, глядя на меня.

И я сдулась. Это не Земля, не двадцатый век, где женщина вольна поступать, как ей вздумается. Здесь и выдадут, и продадут, и ещё спасибо скажут, что забрали. Всё дело упирается только в цену — чем сильнее дар у девушки, тем дороже она стоит. На глаза набежали слезы и я отвернулась в сторону, вновь опустившись на траву. Стешаня придвинулась ко мне и обняла за плечи, успокаивая.

— Нашли время, выяснять отношения! — укоризненно покачала она головой, глядя на мужа, — Сейчас самое главное убраться подальше и схорониться надежнее! Зачем неволить девку? Пусть Митрошка остаётся, но не как муж, а как брат. (Я не удержалась и снова хмыкнула, вытирая слезу. Ага, брат! Мы все русоволосые и зеленоглазые, а он — медно-красный и глаза цвета какао). — Всё же он прав, — продолжила матушка, ласково гладя меня по руке и продолжая глядеть на Меркула, — вам вдвоем сподручней будет! А там поглядим, как жизнь повернет.

Отец внимательно посмотрел на меня, что-то прикинул в уме и обратился к Митрошке, напряженно следившему за его реакцией, — Ты парень неплохой, Митрофан! Я только рад буду, если у вас всё сладится! Но погляди, как дочка сейчас осерчала! Не хочется ее неволить. Да и мать права, не время сейчас женихаться вам! Но, раз дороги тебе обратной нет, оставайся! Охотник из тебя неплохой, отец успел натаскать. Опять же, магия посильней моей будет! Выберемся из этой беды, тогда и поговорим! Глядишь, к тому времени Даринка и передумает. Уж не знаю, что за нечисть в неё вселилась, что отбивается от замужества, как граб от благословения! Решено! — хлопнул он себя по коленям, — Идем в сторону Двуреченки!

— Нельзя нам туда, отец! Как раз в Тычте и будут искать в первую очередь! — подала я голос, теребя кончик косы и тихонько шмыгая носом, — Надо подниматься по течению Ключницы, на север. Поначалу обходить все деревеньки стороной, пока не дойдём до Вракрида. А уж там покупать лошадей и искать попутчиков, чтоб двигаться к границе королевства. Вы же понимаете, отец, что в первую очередь будут искать менталиста? И не успокоятся, пока не отыщут.

— Понимаю, дочка. — устало подтвердил тот, — Не понимаю только, благодать на нас снизошла или наказание в виде твоего дара! Да и ты сама очень изменилась с той поры! Рассудительная не по годам стала! Куда подевалась та егоза, от которой сладу не было?

— Наверное повзрослела? — несмело улыбнулась в ответ и подскочив, чмокнула его в щёку.

До сумерек оставалось еще часа четыре и мы, не сговариваясь, собрали жиденькие пожитки и двинулись в путь, по дуге обходя деревню охотников. Митрофан, сожалея, что не догадался прихватить из дома хотя бы силки или самострел, порывался наведаться в Закутку, но мы его отговорили. Бережёного, как говорится…