Убить короля

Глава 19

Коронация Леона, которую назначили на следующую ночь, отложили на пять дней. Будущий король объявил период траура, и его снимут только после его восшествия на трон.

Вернувшись на материк, Редфорд сработал быстро. И отправил тело Теодора обратно в течение сорока восьми часов.

И в тот же день, когда монаха вернули в Лунор Инсул, провели погребение на поляне у вершины самой высокой горы, недалеко от дворца. Его семья положила Теодора на погребальный костер, засыпав его ложе для упокоения белыми цветами, которые гармонировали с его погребальным одеянием.

Это была маленькая и тихая церемония, от которой сердце Меры чуть не разбилось.

Леон вышел вперед и поджег факелом погребальный костер, в его глазах блестели слезы. Когда пламя охватило тело монаха, он заплакал, Серафина зарыдала, а Бенедикт просто смотрел, как будто не мог поверить, что его брат мертв. Баст нес всю тяжесть этого горя на своих плечах совершенно молча.

Однако они не одиноки в своем горе. Весь остров оплакивал потерю королевской семьи.

На западной стороне острова туристы клали цветы под деревянную статую с вырезанным на ней гербом Ночного двора. На восточной стороне ночные фейри выразили свое почтение зажигая тысячи фонариков из рисовой бумаги в первую ночь после похорон Теодора.

Фонарики взмыли в небо, проплывая мимо волшебных огней, пока не смешались со звездами. Как объяснил Баст, это символический жест. Мера с благоговение смотрела на это зрелище, представляя все души, которые вели Теодора в царство Дану.

Они стояли в тишине, пока последний фонарь не исчез в темноте, и даже тогда Баст продолжал смотреть в небо, засунув руки в карманы. По его лицу ничего нельзя было прочесть, за маской бесстрастности он скрывал горе.

А Корвус словно растворился в воздухе.

На второй день траура Мера уставилась в свой ноутбук, с нетерпением ожидая электронного письма от Редфорда с результатами анализа тела, которые, по его словам, уже в пути.

Возможно, отчет коронера прольет свет на последние минуты жизни Теодора, и они смогут привлечь убийцу к ответственности.

Однако беспроводная связь в Лунор Инсул оказалась ужасной. Закатив глаза, Мера склонилась над столом.

Почему фейри не смогли полностью освоить технологии?

Вздохнув, она смотрела на мигающий значок на экране, пока, наконец, не раздался сигнал. Она нетерпеливо открыла электронное письмо и просмотрела отчет.

— Странно, — пробормотала она.

Баст, который изучал те же файлы на другом конце стола, сначала ничего не ответил.

Было чудом, что в полицейском участке имелся ноутбук, и Баст знал, как работать на нем. Хотя это не удивительно, поскольку подача отчетов в систему была обязательным требованием для каждого детектива Холлоуклиффа, фейри он или нет. И все же странно видеть, как Баст работает на компьютере.

Молча прочитав отчет, он глотнул воды из стоявшего рядом с ним стакана.

— Тебе нужно быть более точной, котенок.

Мера открыла рот, но задумалась над ответом. На шее жертвы были обнаружены отпечатки пальцев Корвуса, измазанные ночной кровью Теодора. По положению рук и степени оказываемого давления коронер пришел к выводу, что Корвус пытался задушить монаха.

Не стоило это говорить Басту.

Глупо и жестоко душить фейри с перерезанным горлом. Не говоря уже о том, что и убийца, и жертва были его долбаными братьями.

Но Баст читал тот же отчет, что и Мера, так что она не могла все это скрыть от него. Он настаивал, что с ним все в порядке и что работа над делом поможет ему справиться с горем, но прямо сейчас, скорее всего, жалел, что участвует в расследовании.

Закрыв ноутбук, она отложила его в сторону.

— Твоего отца отравили, но Теодора зверски зарезали. Два совершенно разных метода, ты не согласен?

— Корвус изобретателен, — парировал он, не обращая на нее никакого внимания и сосредоточившись на экране перед собой. — Перестань оправдывать этого шига.

— Я этого и не делаю, — солгала она. — Все это просто кажется странным. Ты должен это признать.

— Нет ничего странного, когда дело касается моего брата, — сухо возразил Баст. — О, кстати… — Он вылил воду из стакана ей на грудь.

Конечно, Мера могла остановить жидкость в воздухе, но как могла предвидеть, что ее придурок партнер сделает такое?

Ее белая рубашка промокла насквозь.

Стараясь говорить спокойным тоном, который маскировал ее ярость, она приподняла бровь:

— Себастьян, какого черта ты это сделал?

— Мне было интересно, можешь ли ты принять душ, не выдавая своего секрета. — Он озорно рассмеялся. — Я хотел посмотреть, превратишься ли ты в акритану.

Мера оттянула от тела мокрую ткань.

— Я превращаюсь в сирену только, если погружаюсь в морскую воду, малахай.

— Неужели? — Его взгляд впился в ее мокрую рубашку на груди. Как будто он хотел расстегнуть ее лифчик одним лишь взглядом.

Возможно, он хотел проверить не только ее превращение.

Баст облизал губы, но внезапно тряхнул головой, как будто пытаясь взять себя в руки.

— Ну, теперь я знаю это. — Он продолжал изучать экран, словно то, что он сделал с Мерой, не имело большого значения.

Мудак!

Мера кипела от злости, но как детектив, она не могла убить Баста и выйти сухой из воды

В теории.

— Сообщали ли сидхе, охраняющие Картану и мастера Раеса о каких-либо попытках Корвуса связаться с ними? — спросила она, хотя хотела ударить Баста по симпатичной мордашке.

— Нет, но я этого и не ожидал. Корвус умен. Он не стал бы так рисковать, — рассеянно сказал он, просматривая отчет. — Орудием убийства был изогнутый клинок.

— И что это нам даст?

— Лунные клинки соответствуют описанию, и у каждого ассасина в лиге есть такие. Возможно, мастер Ранс сможет нам помочь. — Закрыв ноутбук, он встал. — Я нанесу визит ему и Картане.

Картане? Почему?

— Я пойду с тобой. — Мера тут же вскочила на ноги.

Она не горела желанием оставить Баста наедине с Картаной. У этой фейри явно были чувства к нему, хотя она помолвлена с Корвусом. И пусть Баст пытался отмахнуться от этого, у него тоже имелись чувства к Корти.

Баст развернулся на каблуках, преграждая ей путь.

— Будет лучше, если я поговорю с ними наедине, котенок.

Мера ненавидела ревновать, но тем не менее в груди кольнуло от ревности.

— Да, держу пари, вы с Картаной будете много разговаривать, — фыркнула она, скрестив руки на груди.

Он подошел ближе, возвышаясь над ней, и Мере захотелось убрать это самодовольное выражение с его лица.

— Я никогда не считал тебя ревнивицей, — сказал он с озорной усмешкой.

— Это неуместно, вот и все. И ты работаешь над этим делом. — Вот мудак. — Ты ведь помнишь, что твоя драгоценная Корти обещана Корвусу, верно?

— Этот кровожадный придурок скоро сядет в тюрьму, так что технически она свободна. — Он снова облизал губы, пожирая Меру взглядом, его внимание задержалось на ее мокрой груди.

Мера покраснела, и странное покалывание расцвело между ног.

— Хотя я не назвал бы Картану для себя первым номером. Но ты сказала, что между нами нет никаких отношений, так что я… Напомни, как вы люди говорите? А да, расширяю охотничьи угодья.

— Ты серьезно переспал бы с невестой своего брата?

Пожав плечами, Баст засунул руки в карманы.

— Так я могу показать ему средний палец, не так ли? Кроме того, если она сама согласится…

— Ты не настолько поддонок! — По крайней мере, Мера надеялась на это, хотя могла ошибаться. — Ты нравишься Картане больше, чем она тебе. Переспать с ней было бы жестоко.

— Скорее всего, я не стал бы этого делать. Я не такой жестокий, как Корвус. — Весь его юмор мгновенно испарился, боль наполнила его голубые глаза. — Хотя ты права, ожидая этого от меня. В конце концов, это у меня в крови.

— Твоя кровь не определяет, кто ты. Ты лучше, чем Корвус.

— Правда? — тихо спросил он и сделал шаг к ней. Лениво накручивая прядь ее волос на палец, он улыбнулся. — Ночная кровь иногда заставляет меня совершать совершенно неподобающие поступки…

Да, ночная кровь не виновата в его поведении.

Конечно, он дразнил ее, потому что был придурком. Горячим, сильным придурком, от которого пахло сосновым лесом и дымом и который стоял слишком близко.

Мера моргнула и прочистила горло.

— Как насчет того, чтобы сосредоточиться на деле, а не на своем члене?

— Мой член… Я так и сделаю. — Обхватив рукой ее за талию, Баст прижал Меру к своей груди и твердой, как камень, эрекции. — Мне очень нравится видеть, как ты ревнуешь, напарник. Ты выглядишь великолепно, когда злишься.

— Баст…

От его близости у нее перехватило дыхание. Их поведение было неприемлемым, но она не отстранилась.

Потому что не хотела.

— Я сосредоточен на расследовании, — заверил он ее. — Но понимаешь, как трудно выполнять свою работу, когда ты рядом? Сейчас я хочу прижать тебя к стене и трахнуть, как следует. Но ведь этого не произойдет?

«Сделай это! Пожалуйста!» — умоляла ее сирена.

Его губы выглядели такими мягкими… Мере захотелось их укусить.

— О чем ты говоришь? — выдавила она хриплым голосом. Нет. Что бы он ни имел в виду, это не имело значения. — Мы напарники, — сказала Мера в основном самой себе. — Самое главное — это расследование.

— Мне нужно больше, — прорычал он, его клыки стали острее.

Больше? Как соединить концы золотой нити?

Мера сглотнула, ее соски затвердели под лифчиком. Даже если она боролась со своими самыми основными инстинктами, тело предало ее.

— Напарникам запрещено вступать в интимные отношения. — Она резко задышала, трусики стали мокрыми. — Если наши капитаны узнают, они переведут нас в разные отделения.

Это одна из причин, по которой она никогда не пыталась добиться большего со своим бывшим напарником Джулианом. Кроме того, он был ее лучшим другом.

Черт возьми!

Мера совершенно забыла позвонить ему. Джулиан будет страшно зол, когда они закончат дело и она вернется в Клиффтаун.

Если она вернется. В конце концов, Баст теперь был ее напарником, и он жил в Тир-На-Ног.

У Меры перехватило горло при мысли о жизни на территории фейри на постоянной основе. Клиффтаун был ее домом. Она не хотела покидать его и не хотела бросать Джулса.

— Ты не понимаешь, — прошептал Баст, целуя ее подбородок. — Мне больно при мысли о том, что мы не можем быть вместе. И все же просыпаясь утром и засыпая ночью, я могу думать только о тебе. — Свободной рукой он убрал прядь волос с ее лица. — Я не могу быть с тобой, потому что твое сердце все еще в Клиффтауне и таковы правила этой чертовой игры. Ты не можешь быть моей, а я не могу быть твоим наполовину.

Все дело в Джулсе?

В словах Баста не было никакого смысла, но ей показалось, что он говорил о ее бывшем напарнике.

К черту все это. Его губы так близко. Мера открыла рот и прижалась ко рту Баста, забыв о Клиффтауне, своих обязанностях и самом Джулиане.

— Не думай об этом, — сказала она. Пригладив светло-серебристые волосы у него на затылке, она слегка пожала плечами. — Я здесь, не так ли?

На его губах появилась озорная усмешка.

— Мы всегда можем потрахаться. Пока наши капитаны не узнают…

— Это ужасная идея, — соврала Мера. Хотя это прозвучало как лучшая долбаная идея, которая когда-либо приходила ему в голову.

— Неужели? — Баст коснулся губами ее уха. — Тогда скажи мне остановиться.

Ублюдок захватил ее губы нежным поцелуем.

Ее дыхание участилось, и последние крупицы здравого смысла покинули разум. Мере следовало отступить и высвободиться из объятий Баста. Вместо этого она ответила на его поцелуй.

«Да!» — радостно воскликнула ее сирена, когда его язык вторгся в рот Меры.

Она понимала, насколько это неправильно. После эмоционального потрясения, через которое он недавно прошел, Басту только и не хватало секса с ней, но все же…

«Возможно, именно это ему и нужно, — утверждала ее сирена. — Это хорошо помогает отвлечься».

Мере было все равно, права ли эта похотливая сучка или нет. Оказавшись между безумными поцелуями Баста и его каменной эрекцией, она не могла думать ни о чем другом.

Он обхватил пальцами ее затылок, с голодом притягивая ее к себе.

Позволив своим инстинктам взять верх, Мера потерлась телом о его член и вцепилась ногтями в его идеальную, твердую задницу.

— Ты мой, фейри, — заявила она в перерывах между крепкими поцелуями, от которых у нее перехватило дыхание.

Баст с трудом сглотнул.

— Ты сведешь меня с ума, акритана. — Обхватив ее за бедра, он усадил ее на стол.

Мера обвила ногами его талию. В перерывах между голодными, страстными поцелуями она расстегнула его жилет, затем белую рубашку. Ее кожаная куртка уже валялась на полу, промокшая белая рубашка отброшена в сторону, открывая Басту ее кружевной черный лифчик.

Фейри замер и некоторое время смотрел на нее, в его горящем взгляде светилась полная преданность.

— Я боюсь своих чувств к тебе.

Только это он и успел сказать прежде чем его рот снова прижался к ее губам.

Баст умело расстегнул ее брюки и запустил руку внутрь, потер пальцем ее клитор.

— Баст! — Мера ахнула, прижимаясь к нему.

Из его груди вырвался тихий смешок.

— Вы кончите в штаны, детектив.

Мстительный придурок!

Ловкими пальцами Баст поглаживал ее. Внутри Меры разгорелся огонь, и она громко застонала.

— О, ты, баку…

Мера могла проклинать его сколько угодно, но не хотела, чтобы он останавливался.

Его руки… Посейдон в канаве, у него просто волшебные пальцы!

С каждым толчком Мера возбуждалась сильнее и сильнее, стремясь к болезненному освобождению. Ее поразило, как сильно она жаждала его, как быстро приближалась к кульминации.

Лизнув ее шею, Баст скользнул в нее двумя пальцами, и удовольствие залило все ее тело. Мера летела, парила, пока ее напарник продолжал тереть и ласкать ее пальцами.

Желание захлестнуло ее, и она больше не могла сдерживаться.

— Не останавливайся! — взвизгнула она, ее дыхание стало прерывистым, а голова шла кругом. — Клянусь древними богами, не останавливайтесь, черт возьми!

Баст уткнулся носом в ее шею.

— Я не собираюсь останавливаться, любовь моя.

Любовь моя…

Только этих слов и требовалось.

Перед глазами Меры потемнело, она выкрикнула его имя, извиваясь на столе, каждая волна удовольствия ощущалось словно цунами, которое затягивало ее на дно. Ее дрожащее тело медленно превращалось в желе, по мере того как яростный оргазм ослабевал.

Черт, возможно, ее услышали даже на долбаной луне…

Вынув из нее пальцы, Баст покачал ими перед ее лицом, они были пропитаны ее собственным соком. Он облизал свои пальцы, словно смакуя аппетитный нектар, и застонал, на его щеках появился лихорадочный румянец.

— Ты на вкус как рай, Мера.

Она не сводила с него глаз — он был словно свирепая сила природы, которая постоянно обрушивалась на нее. Ее напарник. Ее…

Любовь?

Нет, Мера не могла думать об этом сейчас. Они просто трахались, не более того.

Она начала расстегивать пояс его брюк, потянув его ближе к себе.

— Мне нужно больше, детектив.

— Тогда у тебя будет больше. — Он яростно поцеловал ее, его язык завладел ее ртом, когда она освободила его член.

Ее пальцы нетерпеливо обхватили его массивный член, и возможно, будет больно, когда он войдет в нее, но ждала этого с нетерпением.

Мера нежно погладила его, и Баст что-то проворчал ей в рот и, обхватив руками ее щеки, поцеловал сильнее.

Снаружи раздались три резких стука в дверь.

Нет, нет, нет!

— Рэй-хенай! — рявкнул Баст. — Приходите позже!

Стук стал настойчивее, и послышался приглушенный крик:

— Пожалуйста! Мне нужна помощь!

Громко выругавшись, Баст отстранился от Меры и поправил штаны. Из-за его эрекции ему было трудно застегнуть молнию, но он справился.

Мера уныло вздохнула, она так хотела ощутить его внутри себя.

«Кто-то пришел в самое неподходящее время», — раздраженно фыркнула ее сирена.

Баст перевел дыхание, собираясь с мыслями, когда закончил застегивать рубашку и жилет, затем поправил волосы. Подняв указательный палец, он строго посмотрел на Меру.

— Мы не закончили.

Мера не знала, как к этому относиться.

Желание больше не затуманивало ее рассудок, и она поняла, насколько близко они подошли к совершению чудовищной ошибки. Мысли о безрассудстве обрушились на нее, когда снова надела рубашку и застегнула брюки.

По правде говоря, она ожидала такого от распущенного Баста, но ей следовало думать и о себе. Рут научила ее лучшему.

Мера работала с ним, черт возьми! Секс только усложнил бы ситуацию. Намного. Она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя так неловко.

Баст направился к двери, рывком распахнул ее и чуть не сорвал с петель.

— Что? — рявкнул он.

В следующую секунду в участок ворвалась банши с рыжими волосами и смуглой кожей. На ней был элегантный темно-синий костюм дворцовой прислуги, она тяжело дышала и сильно дрожала. В ее полностью белых глазах читался ужас.

— Помогите, — прохрипела она между судорожными вдохами. — Пожалуйста, детективы, немедленно отправляйтесь во дворец!

— Что случилось? — спросила Мера.

Это было не к добру.

На лице банши промелькнули страх и печаль.

— Это принц Леон. — Она глубоко вздохнула. — Кто-то пытался его убить.