Убить короля

Глава 21

Леон сидел на черном мягком стуле, уставившись в полуоткрытое окно. Мягкий океанский бриз проникал в его комнату, колыхал черные занавески и играл выбившимися прядями его волнистых волос.

Он не обратил внимания, когда слуга сидхе объявил о прибытии Меры и Баста. И он игнорировал их, когда они подошли ближе.

— Леон, — начала Мера, вытаскивая блокнотик из кармана куртки. — Мы приехали так быстро, как только смогли.

Солнечный свет проникал сквозь небольшую щель в шторах и освещал будущего короля, выделяя его фигуру на фоне остальной части темной спальни.

— Вы видели тело? — спросил он, не поворачиваясь к ним.

Мера и Баст обеспокоенно переглянулись.

— Да. Видели.

Мертвого слугу звали Винчи, и он съел отравленного фазана, предназначавшегося для Леона.

За годы службы в полиции Мера повидала много ужасов и привыкла, но даже она не могла долго смотреть на тело Винчи.

Труп раздулся, как перезрелая слива, его кожа стала фиолетовой, как аметист. Его глаза почти вылезли из орбит, а под кожей вздулись черные вены, как будто он был вазой, которая вот-вот треснет. К его челюсти прилипла струйка засохшей рвоты.

Баст объяснил, что яд назывался нокто ятту — «Ночная смерть», и он душил жертву, вызывая отек горла. Это также вызвало у жертвы рвоту, но поскольку горло было заблокировано, желчь попала в легкие и жертва захлебывалась собственной рвотой.

— Винчи погиб, защищая меня, — сказал Леон, не отрывая взгляда от окна. Вдалеке щебетали птицы. — Моя семья, мои слуги — все умирают. — Его губы дрожали, и он прошептал: — Я не могу защитить их. Как мне присматривать за целым островом?

— Ты не можешь винить себя за это, — проворчал Баст себе под нос. — Прекрати пытаться все исправить!

Леон, казалось, не слушал или ему было все равно.

— Винчи сказал, что должен попробовать мою еду в качестве меры предосторожности, поскольку отца отравили. Я, конечно, был против, но он настаивал.

— Мы получили показания свидетелей, — тихо перебила Мера, надеясь изменить направление разговора. — Показания вашей матери и другой служанки.

— Как она? — рассеянно спросил Леон. — Это было ужасное зрелище, детектив. Яд подействовал так быстро…

— С мамой все в порядке, — заверил его Баст, делая шаг вперед. — Немного потрясена, но она видела и похуже.

Мера содрогнулась, задаваясь вопросом, что могло быть хуже этого.

Хотя она похоронила уже одного сына.

Бросив на Баста благодарный взгляд, Леон снова уставился в окно.

— Корвус этого не делал. Он не мог.

— Очнись, — рявкнул Баст. — Он не тот фейри, которого ты вырастил. Все мы изменились. Он убил отца и Теодора и теперь охотится за тобой, старший брат.

— Почему? — Леон отодвинул стул, и деревянные ножки заскрипели по мраморному полу. Он встал, готовый к атаке, и сжал кулаки. — Я знаю, что наша семья извращенная и своенравная, но зачем нашему брату убивать своих?

— Из-за короны, — пробормотал Баст, и, возможно, Мера ошибалась, но он, казалось, съежился от силы Леона. — Я как никогда уверен, что Корвус охотится за троном.

— Ты думаешь, он бы…

— Я знаю, что он бы так и сделал, особенно если его захватила ночная кровь. Если мы все умрем, он останется единственным наследником. Такое уже случалось, что принц Ночи сошел с ума и пытался устранить конкурентов.

— Даррен кровавый. Рэлли бешеный. — Леон сглотнул, опустив взгляд в пол. — Нисса, безумная королева.

— Да ладно вам. — Мера фыркнула. — Холлоуклифф никогда бы этого не допустил.

— Это часть договора, — сказал Леон. — Таграду все равно, как будет выбран король Ночи, пока он следуют правилам соглашения с материком. Кроме того, что касается двора Ночи, убийства друг друга не являются особой редкостью.

— Серьезно?

— Отец и дед не одобряли этого, — объяснил Баст. — У нас было несколько мирных столетий, но в нашей истории бывало такое. Наша кровь предает нас.

Леон повернулся к Басту, его глаза заблестели.

— Если тьма настигла Корвуса, мы должны помочь ему.

— Он не заслуживает помощи. — Прищурившись, Баст посмотрел на брата и скрестил руки на груди. — Почему я не почувствовал, что ты в опасности, когда отравили слугу? Мы установили мысленную связь не просто так, Леон.

— Мне опасность не грозила. — Будущий король небрежно пожал плечами. — Кроме того, я не хотел тебя беспокоить. Лучше всего было послать Марди за тобой в участок.

— Просто невероятно. — Баст покачал головой. — Ты всегда ставишь всех выше себя. Это должно измениться. Ради Дану, ты скоро станешь королем Ночи! Если почувствуешь опасность, свяжись со мной.

— Баст…

— Не спорь, старший брат. Корвус совсем рехнулся, хотя и раньше был не в своем уме. И если ночная кровь завладела им, то он невероятно опасен.

Мера не согласилась бы с ним. Судя по поведению Корвуса, он не был сумасшедшим, а просто придурок.

— Хорошо. Я свяжусь с тобой, если мне снова будет грозить опасность. — Леон пораженно вздохнул. — Что ты сделаешь с нашим братом, когда поймаешь его?

Баст стиснул зубы.

— А ты угадай.

Он был сложным, высокомерным и язвительным, но в глубине души порядочным и добрым. Много оттенков серого, но не темного. Так что вряд ли Баст убьет собственного брата.

Или все же убьет?

«Его прозвище «несущий смерть», — напомнила сирена.

— Вы не убьете Корвуса, если на это намекаете, детектив Дэй, — многозначительно предупредила Мера.

— Почему бы и нет? Он представляет угрозу для Холлоуклиффа. Он кровожадный…

— Ты легко убиваешь, как и Корвус. Однако ты — детектив Холлоуклиффа, а не Яттусей.

В голубых глазах смешались боль и шок, но Меру это не волновало. Она готова сказать и сделать что угодно, чтобы вырвать его из этого сумасшествия.

Кашлянув, она обратилась к Леону:

— Мы предполагаем, и имейте в виду, что это только догадки, — повторила она специально для Баста, — что Корвус убил и вашего отца, и Теодора. И что он пытался убить вас, чтобы взойти на трон. Но факты подтверждают только то, что он связан только с убийством Теодора. Пока что мы не можем осудить его за убийство вашего отца или покушение на вашу жизнь.

Мера ожидала, что Баст станет возражать.

Но он промолчал.

В розовых радужках Леона засияла надежда.

— Значит, он может быть невиновен, детектив Мореа?

— Мы пока не можем это подтвердить. Но пока не будем стопроцентно уверены, я хочу, чтобы вас постоянно сопровождали четверо ваших лучших охранников. Кроме того, отложите коронацию, пока мы не поймаем Корвуса.

— Нет. Возможно, он именно этого и хочет. — Леон взмахнул рукой. — Я такой же опытный убийца, как и он. Пусть Корвус придет. Может, я смогу вбить немного здравого смысла в его голову.

Баст раздраженно потер лицо.

— Из-за твоего мягкого сердца тебя убьют, баку.

Леон уставился на него так, будто брат только что вонзил лезвие ему в грудь.

— Прости меня за то, что я не хочу смерти моего брата, Себастьян.

Чарльз Грей однажды упомянул, что дипломатия — это компромисс. Может, он и вампир-наркоман, но в его словах был смысл.

— Хорошо, — согласилась Мера. — Коронацию не станем откладывать, но вас будут сопровождать четверо ваших лучших охранников. Это не подлежит обсуждению.

Леон снова отвернулся к окну, заложив руки за спину.

— Как пожелаете, детектив, — холодным тоном ответил он.

Снаружи по мраморному полу застучали торопливые шаги, пока, какое совпадение, в спальню не ворвался Чарльз Грей.

Его глаза покраснели, коротко подстриженные каштановые волосы были растрепаны, губы потрескались. От дипломата разило кровью и алкоголем. Все уставились на него, и он поправил воротник рубашки. Как будто это могло скрыть тот факт, что Чарльза Грея шатало, как воздушного змея.

Склонив голову перед Леоном, он прижал руку к груди.

— Я пришел так быстро, как только мог, мой принц.

Мера прищурилась на него. Возможно и не было доказательств его причастности к убийствам, но интуиция подсказывала ей, что он виноват в чем-то другом.

В чем-то.

Леон сжал губы в тонкую линию.

— Где Бенедикт? — спросил он.

— Смерть Теодора тяжело ударила по нему, мой принц. Он приходит в себя.

— Если ты имеешь в виду, что он напиваться до потери сознания и прелюбодействует, пока у него не отвалится член, тебе лучше сказать это прямо. — Леон шагнул вперед, словно бизон, готовый броситься в атаку. — Ты тянешь его на дно, Чарльз. Тебе следовало бы знать, что лучше не связываться с моей семьей.

Вампир съежился перед фигурой будущего короля, его губы задрожали.

— Мой принц, он в трауре. Понятно, что…

— Ты позоришь правительство, на которое работаешь.

И он прав.

— Выполняй свою работу дипломата и убеди континент, что Ночной двор остается сильным, — добавил Леон, с крайним отвращением разглядывая Чарльза с головы до ног. — Мы пострадали от прямых нападений, но я не сомневаюсь, что с помощью детективов мы победим. Можешь передать мои слова дословно, ты понял?

Странно, что Леон относился к Чарльзу как к служащему, а не как к дипломату, который в любой момент мог сообщить о нем на континент. Однако наркоманов легко контролировать, и королевская семья могла это сделать.

Чарльз скривился, как будто съел что-то горькое.

— Да, мой принц.

— Запиши это, а то можешь забыть. — Леон наклонился вперед, внимательно изучая каждый дюйм вампира.

Старший брат Баста вел себя необычно, но Мера предположила, что у правителя, даже доброго, должна быть сильная рука. Кроме того, Леон мог быть чрезмерно заботливым, когда дело касалось его братьев, а Чарльз Грей плохо влиял на Бенедикта.

Ну, на самом деле, он тянул на дно всех подряд.

Вспышка горечи промелькнула в глазах вампира.

— Корона изменила вашего отца. Не позволяй ей изменить вас, мой принц.

Леон посмотрел на него со смесью отвращения и ненависти.

— Я сильнее и лучше своего отца, — заверил он сквозь стиснутые зубы. — А теперь убирайся с глаз моих долой.

Чарльз поклонился принцу и шагнул к выходу, но когда проходил мимо Меры, встретился с ней взглядом.

За зелеными радужками глаз Чарльза скрывалась тайна, Мера была в этом уверена.

Он поспешно отвел взгляд, но она это заметила. Мера сделала пометку навестить его позже.

— Если Бенедикт не придет в себя, я привлеку тебя к ответственности, Чарльз. Ты же не хочешь, чтобы это произошло, — предупредил Леон, прежде чем вампир подошел к двери. — Коронация состоится через два дня, и моя семья будет там. — Мускул на его челюсти дрогнул. — Во всяком случае, то, что от нее осталось.

— Да, мой принц. — Коротко поклонившись, кровосос ушел.

— Леон… — начал Баст.

— Вы хотите еще о чем-нибудь поговорить, детектив? — холодным тоном спросил Леон. Это был могущественный король, совсем не похожий на старшего брата.

Очевидно, он слишком серьезно отнесся к словам Баста о его добром сердце.

— Нет, — пробормотал Баст, выпрямившись. — Убедись, что охранники готовы и проверяют твою еду.

— Хорошо.

Проклятые принцы Ночи и их гордость…

— Я могу одолжить вам свою ручку. — Мера вытащила ее из кармана куртки. Она принесла сканер во дворец, чтобы подтвердить наличие яда, которым был убит Винчи, — это необходимо включить в отчет позже. — Результаты уже отправлены на мой ноутбук, так что мне она больше не нужна. Вы можете потыкать этим устройством в еду, и оно обнаружит следы яда.

Леон скривился от отвращения, как обычно делают большинство фейри, столкнувшись с технологиями.

— Ваши охранники не могут проверить всю вашу еду, — утверждала она, — пока не попробуют ее.

— После Винчи? Об этом не может быть и речи, — отрезал Леон.

— Я знаю. Послушайте, либо воспользуйтесь этой ручкой, либо умрете ужасной смертью. Это ваш выбор.

Леон с сомнением переводил взгляд с нее на устройство, но в конце концов сдался.

— Я должен пойти к мастеру Раесу, — заявил Баст, как только они приземлились перед дверью участка. — У него есть связи на черном рынке. Если мы найдем того, кто продал яд Корвусу, возможно, нам удастся его выследить.

Мера кивнула, радуясь, что ее напарник снова похож на себя.

Лучшие детективы Холлоуклиффа.

Воздух позади них внезапно загрохотал, и душа Меры ушла в пятки. У нее было плохое предчувствие.

Круг ночи и звезд прорезал пустое пространство, как будто пустота поглощала воздух. В мгновение ока перед ними возник Корвус.

У него были темные круги под глазами, щеки впали.

Вытащив пистолет, Мера прицелилась в него, но Баст толкнул ее себе за спину. Как будто она нуждалась в долбаной защите!

Что за мудак!

— Ты, твою мать, спятил! — зарычал Баст, внутри него забурлила ночь, как зверь, готовый к прыжку.

— Можешь лаять, сколько хочешь, малахай. — Корвус не выказал никаких эмоций, когда поднял руки. — Я здесь, чтобы сдаться.