В объятиях его жестокости

Глава 18. Ксюша

Про поездку на море, Батыр не соврал. Как только у меня прошла болезнь, мы начали собираться.

Я нервничала и периодически пыталась «соскочить», но Батыр каждый раз отмахивался и говорил не переживать. И я бы успокоилась, если бы не один неприятный факт. Точнее два. Мы поедем в компании Асылжана, Дарины и ещё каких-то людей. И если незнакомцы меня пугают меньше, то Асылжан и Дарина – это катастрофа.

Асылжан меня ненавидит. А с Дариной мы плохо уживались в детском доме. Не дрались, но она стучала директрисе и потом меня наказывали. Как они сошлись с Асылжаном, не знаю, но предчувствие от этой поездки совсем не очень.

– Собралась? – Батыр надевает футболку, а я опять цепляюсь взглядом за шрам на лопатке. Это время мы жили в моей квартире, я не хочу никуда переезжать и вроде Батыр согласился. Пока что.

– Да, – проверяю документы. Есть у меня привычка носить с собой всё самое ценное. Я складывала в рюкзак все документы, которые у меня были и всегда носила его. Мало ли что. В детдоме воровали и если ты что-то оставила в тумбочке, можно считать, этого больше нет. Я и сейчас хотела забрать документы на квартиру с собой, но Батыр сказал, в этом нет необходимости. Наверное, он прав, но мне все равно тревожно.

– Не ссы, никуда хата твоя не денется. И документы тоже не исчезнут, выдыхай, – хмурится. Легко сказать, когда у тебя ничего не отбирали. А если это и случалось, я уверена, Батыр мог за себя постоять.

– Тогда можем идти, – вздыхаю.

Батыр забирает сумку и мы выходим на улицу. У подъезда стоит машина Асылжана, из которой громко играет клубная музыка. Дарина сидит на капоте и вращает головой в такт. Асылжан видя нас сигналит и девушка от испуга подпрыгивает.

– Привет, зай! – обнимает меня и целует в щёку. Отталкиваю.

– Привет, давай без этого, – зачем она ко мне лезет?

– Да ладно тебе, мы ж свои, – щелкает жвачкой. Асылжан выключает музыку под хмурый взгляд Батыра.

– Мы никогда своими не были, угомонись, – стою перед машиной и не знаю, что делать. Батыр отдал сумку Асылжану, чтобы тот убрал ее в багажник.

– Садитесь, – командует. – Ты со мной, назад, – Батыр толкает меня в спину. Садимся на заднее сиденье, здесь опять накурено, дышать нечем. Дарина села спереди и кажется, очень этому рада. Улыбается и смотрит щенячьими глазами на Асылжана. Может он правда ей нравится?

Мы медленно выезжаем загород. Ехать десять часов. К утру должны быть на месте.

У Дарины не закрывается рот, она болтает без умолку. Но всё это длится до тех пор, пока не надоело Батыру.

– Эй, – толкает пассажирское сиденье, – Закрой варежку уже.

Девушка обиженно замолчала, а Асылжан хохотнул. Зачем ему Дарина, если он позволяет с ней так обращаться? Вряд ли она его девушка, скорее так, весело провести время. Грустно от этого как-то.

– М? – Батыр издает странный звук, как только мы выехали за черту города.

– Что?

– Сюда иди, – тянет меня на себя, ложусь на плечо. Держит меня за талию, второй рукой перебирает волосы. Успела заплести косу, но она не тугая и под его пальцами быстро ослабевает. Как и я в целом. Чувствую, что обмякаю и засыпаю. Рядом с ним всё время хочу спать. Интересно, как будет на море? Батыр сказал, в Анапе есть каменистый пляж, а есть песчаный. Сейчас самый разгар лета, песок будет ощущаться лавой. Но это неважно, это ведь море!

– Просыпайся, сладкая, – Батыр трясет меня за плечи. Уснула всё-таки, шея и спина затекли. Тру глаза, пытаюсь прийти в себя.

– Извини, тебе неудобно было, наверное, – мужчина разминает плечо.

– Мне было хорошо, – смотрит в окно. Мы подъезжаем к заправке. Дарина зевает и потягивается, наверное, тоже спала.

– Есть хочешь? – Батыр спрашивает, когда мы вылезаем из машины. Не знаю, сколько часов мы проехали, но тело деревянное.

– Не особо, в туалет только.

Рядом с заправкой кафе, очень напоминает то, в котором я работала. Неприятные ощущения. Напрягаюсь сразу, хотя причин нет.

Мы всё-таки заходим в кафе, Батыр идёт впереди меня. Замечаю у него странную выпуклость под футболкой. Это… пистолет. Зачем ему оружие в отпуске? Хотя у таких людей не бывает безопасных дней и тем более отпусков.

– Выбирай, – Батыр протягивает мне меню и садится рядом. Дарина и Асылжан задерживаются в туалете, догадываюсь, что они там делают.

Заказываем четыре тарелки с домашней лапшой. Люблю этот суп, даже готовила пару раз.

Оглядываюсь по сторонам, много семей с детьми, все загорелые, с отпусков возвращаются. Обстановка внутри очень напоминает кафе Зуба, только отличие в том, что нет бандитов. Хотя откуда мне знать, не все выглядят как Батыр или тот же Тимур.

Когда ребята возвращаются, заказ уже принесли. У Дарины спутанные волосы, жёлтая футболка немного порвана на груди и видно белый лифчик. Асылжан не стесняясь поправляется между ног и выглядит это настолько нелепо, что я прикрываю рукой глаза. Ну здесь же люди.

– Ты чё? – Батыр наклоняется ближе. Его кажется не беспокоит внешний вид наших соседей по машине.

– Ничего, просто… Некрасиво это.

– Забей.

Начинаем есть и Дарина странно на меня поглядывает. Вопросительно поднимаю бровь, хотя хочу просто уйти. И немножечко врезать ей.

– Вспомнила, – смеётся, – Как мы тебе суп под футболку в столовой выворачивали. Ты визжала как резанная, смешно было, жуть, – заливается смехом.

Батыр перестает жевать и смотрит на нее таким взглядом, будто уже убил.

– Мне было больно, Дарина. Я потом мазалась от ожогов, – отодвигаю тарелку, аппетит пропал.

– Ну да, мы думали шрамы останутся, а на тебе зажило как на собаке, – улыбается. Что здесь смешного, не понимаю. – Ой, а потом, помнишь, как ты в штаны… – вскакиваю и вылетаю из кафе. Не плачу, но трясет так, будто я голая на морозе.

Они издевались надо мной почти всё время. Я не могла расслабиться даже в туалете. Как только я заходила в кабинку, они ломились и открывали замок. Если не получалось, то бросали сверху через перегородку что-нибудь тяжёлое. Я не могла справить нужду по-большому по несколько дней. И однажды случился коллапс. Они также ломились, но организм больше не мог терпеть. Открыли дверь, но всё потекло по ногам. Мне было стыдно и… Сложно описать, как ещё мне было. Потом пришла директриса, прилюдно обругала меня и отправила в подсобку на сутки. Эти изверги смеялись и радовались, Дарина, в том числе. Мне было девять.

Сажусь на тротуар, рядом лежит грязная бездомная собака. Линяет, наверное, шерсть клоками. Чувствую себя такой же, как это животное. Непонятно зачем родили, отдали и вот теперь это всё.

– Встань, – Батыр подходит ближе, даже не услышала его шаги. Поднимаюсь. Он теперь по-другому на меня посмотрит, после того, что узнал?

– Я была ребенком и там, – он притягивает меня к себе и крепко обнимает. Как обычно, когда не хватает воздуха и кости хрустят. Проводит носом по шее, останавливается у виска.

– Даже не вздумай за это оправдываться. Поехали, море тебя ждёт, – кусает за подбородок и мы идём к машине.

Асылжан уже сидит за рулём, затягивается и выпускает дым в окно. Дарины нет.

– А где она? – спрашиваю у Батыра.

– Здесь останется, будет долг отрабатывать, – спокойно отвечает.

– В смысле? Какой долг?

– За тебя, Ксю-ша. Считай, бумеранг прилетел.

Поворачиваю голову в сторону кафе, Дарину за руку ведёт мужчина. Они останавливаются у фуры и он пропускает её вперёд. Девушка смотрит в нашу сторону и я вижу слезы. Дальнобойщик толкает её вперёд и она скрывается в кабине.

– Батыр, не надо, – хватаю его за руку.

– Тебе может и не надо. А девочке этой, – тыкает пальцем мне в плечо, – Маленькой и беззащитной, очень надо. У таких ситуаций нет срока давности, сладкая. Всех накажу, кто с тобой плохо обращался. Садись, – открывает заднюю дверь.

Залезаю и закашливаюсь от запаха сигарет. В душе странное чувство. Я ненавижу насилие, но как будто сейчас чувствую, что… справедливость восторжествовала.