В объятиях его жестокости

Глава 38. Батырхан

Приезжаем на точку на южном рынке. Здесь как обычно суета. Крики, маты, смех. Время обеденное, людей тьма. Недалеко школа и сюда детвора бегает за пирожками.

– Асылжана не будет? – Азамат облокачивается на киоск.

– Нет, ещё в больничке. Пусть отдыхает пока.

Азамат кивает и подаёт мне ключи. С виду – обычный ларёк с газетами и билетами в лото. Внутри – ещё один мини-склад с деньгами и документами. Хочешь что-то спрятать, сделай это на самом видном месте – это раз. А два – рынок наш, и чужих здесь нет. Да и Азамат «утеплил» всё, пуля не пройдет, замок не вскроют.

Захожу в киоск, тесно здесь, ужас. Не развернешься. Поднимаю с пола ящик, убираю газеты, что прикрывают нужные пакеты. Открываю дорожную сумку, складываю туда деньги. Много. На всех хватит.

– Всё забрал? – друг смотрит в телефон.

– Нет, но нам хватит.

Садимся в машину. Я сзади. Отсчитываю пачки, кладу на пассажирское сиденье.

– Твоя часть.

Азамат отвлекается от дороги и бегло смотрит на стопку денег.

– Дохера как-то, – сводит брови.

– Это «спасибо» за помощь с Ксюшей, ну и вообще, – смотрим друг другу в глаза в зеркало заднего вида.

– Я это не за бабки делал.

– Знаю, Аз. Но по-другому я не могу отблагодарить. Девку свою сводишь куда, – откидываюсь назад.

– У нее есть имя, Батыр, – заводится.

– Какое? Когда вообще с семьёй знакомить будешь? – ухмыляюсь. Я имею в виду себя. Я должен знать, с кем он возится. Караулит девушку постоянно, следит за ней как припадочный.

– Злата.

Говорит так, будто секретом делится. Неужто настолько она засела к нему в душу? Странно, но приятно. Я рад, если он наконец-то найдет своё. Хотя факт, что её отец – наш мент, удручает.

– Знакомить когда будешь?

– Не знаю. Не сейчас точно, – кусает губы.

– Почему? – хочу курить, но обещал Ксюше, что брошу. Терплю.

Молчит.

– Сложно сказать.

– Азамат, мы сейчас не в том положении, чтобы ненадежных людей держать рядом, – наседаю как черт. Давлю на него, неправильно это. Но реалии такие, надо всех перепроверять.

– Я знаю, Батыр. Но пока она в стороне.

– В смысле? Вы не трахаетесь?

– Нет.

– Не даёт?

Азамат поднимает убийственный взгляд. Что-то тут не нравится мне.

– Я просто приглядываю за ней. У нас нет… отношений.

Всё-таки достаю сигареты. Что происходит с молодежью?

– То есть преследуешь её, Ромео хренов?

– Приглядываю.

Ну да. Все сталкеры так говорят. Не замечал у него таких наклонностей.

У Азамата странно пиликает телефон. Такое уведомление ещё не слышал. Он сразу берет телефон в руки, тормозит тачку посередине дороги.

– Блядь, – разворачивает машину и газует.

– Что такое? – напрягаюсь.

– Движуха в квартире у Ксюши.

Сердце встаёт.

– В смысле? Объясни!

– Я поставил датчики на резкие движения в коридоре и над входной дверью стоит камера. У нее Юра, Батыр.

Прикрываю глаза на секунду. Сжимаю переносицу.

– Ты сказал, что Юра свалил в Анапу! – пинаю водительское сиденье.

– Это были мои предположения, Батыр, – смотрит в правое боковое зеркало и поворачивает руль. – Ему помогали менты, они могли нам «закинуть» всё что угодно.

– Что значит, «закинуть» всё что угодно?!

Азамат молчит. У меня шумит в ушах и сердце пропускает удары. Моя Ксюша, что он с тобой делает? Твою мать. Страшно, очень страшно. Моя девочка. Я опять тебя подвёл. Не поставил охрану, снова расслабился. Руки дрожат, в глазах всё плывёт.

Злость, ненависть, страх – коктейль, который вынуждает мою кровь гореть, а внутренности сжиматься.

Подъезжаем к дому Ксюши минут через семь. За это время он мог её убить. У Юры же тормозов вообще нет.

Бегу по лестнице, дверь приоткрыта. Я слышу её плач и желчь подступает к горлу. Достаю пистолет, Азамат сзади снимает затвор. Тихо прохожу в коридор, затем в комнату. Пахнет кофе, в ванне стирает машинка.

Ксюша сидит связанная на стуле, смотрит вниз. Слезы капают на домашние штаны, волосы прилипли к вискам. Я вижу большой красный отпечаток ладони на ее прекрасном лице. Ксюша дрожит. Замечает меня в проходе, поднимает глаза. В них такая боль, что я внутри начинаю выть.

Юра сидит на диване, развалился как грёбаный король. Держит дуло пистолета в сторону Ксюши. Ему ничего не стоит выстрелить. Замечаю, рожа у него перебитая. Крест этот грёбаный, блестит. Ненавижу.

– Сразу шмальнуть в девку твою или договариваться будем? – лыбится.

Веду головой. В глазах резко наступает темнота. Никакого контроля. Только уничтожение.