Воскресили не того

Глава 129. Продано!

Вэлари всхлипнула, осознав, что ей никто не поможет. Даже Мелида. И безвольно повисла на руках своих мучителей. Она безучастно отдавалась каждому желающему, только тихо вскрикивая каждый раз, когда в нее входил очередной большой член.

Мелида тем временем пришла в себя и снова начала дергаться в своих веревках. Мечты мечтами, а в реальности стать жертвой этих ненасытных самцов она, конечно же, не собиралась. Ей бы пришлось наложить на себя руки после такого страшного позора.

Распутать просто так невозможно. Надо попробовать магией, раз ведьминского узла нет. Ох, раньше она бы сбросила эти веревки чуть пошевелив бровью. А теперь даже такое простое колдовство — целая проблема. Мелида наморщила лоб, призывая все свои жалкие остатки магии. Долго ничего не получалось, а потом девушка вздрогнула от боли. Крошечный разряд магии обжег пальцы, но успел слегка подпалить веревки. Мелида подергала их и поняла, что их можно будет дорвать окончательно резким движением. Но пока пускай остаются. Ее руки выглядят по-прежнему связанными.

— Да, я хочу купить ее!

Мелида вскинула голову. Провозившись с веревкой, она пропустила момент, когда начались самые настоящие торги. И главным призом на этих торгах была она сама!

Несколько мужчин сомнительного вида топтались чуть поодаль и шумно обсуждали, кто сколько готов предложить. Они то и дело оглядывались на Мелиду и бросали на нее оценивающие взгляды. Словно выбирали лошадь на рынке. Один даже подошел и нагло пощупал ее грудь через лиф. Наверно, хотел максимально точно определить размер. Мелида едва сдержалась, чтобы прямо сейчас не скинуть с себя веревки и не дать наглецу по мордасам.

Особенно бойко торговался один бородач, лицо которого показалось колдунье знакомым. Мелида сощурилась, пытаясь получше его рассмотреть. Точно! Вспомнила! Он часто бывал на приемах у Кеншина. Перед взглядом ясно возникла картинка, как он подходил, чтобы поцеловать ей руку. При этом его наглый взгляд каждый раз заставлял Мелиду краснеть. Ну и мерзкий тип! Какой-то дворянчик самого низшего класса, почти мещанин. Поговаривали, что даже этот жалкий дворянский титул он тайком купил, а потом придумал себе родословную. Этот слизняк никогда не нравился Мелиде. Но каким-то чудом умудрялся всегда попадать на все самые лучшие приемы. Он был одним из тех, кто вечно со всеми знаком. Хотя при этом никто не понимал, откуда он вообще взялся.

Похоже, сейчас он нашел убежище в логове разбойников. Наверняка скрывается от призыва в армию. Это очень на него похоже. Ничтожество!

По знакомому наглому взгляду Мелида поняла: он узнал ее. Он единственный сейчас знает, что в лапы к разбойникам попала очень ценная добыча. Мелида не просто ведьма, но еще и жена генерала. Ее можно очень выгодно перепродать как самому Кеншину, так и нечисти. Кеншин не мог бы не вернуть жену — это был бы удар по чести. А нечисть с удовольствием бы выкупила Мелиду, чтобы публично казнить за брак с человеком, да еще и сыном императора, которого ненавидели.

— Даю сто тридцать, — сказал кто-то.

— Сто пятьдесят, — спокойно добавил бородач.

— Сто пятьдесят пять.

— Сто семьдесят, — все также невозмутимо продолжал он.

Вот черт! Он, конечно же, не упустит своей выгоды. Любое его вложение окупится в разы. И, судя по костюмчику и толстому кошельку на поясе, дела у этого подонка идут совсем неплохо, несмотря на военное положение. Он спокойно перебьет ставку любого другого разбойника.

— Черт возьми! Тебя самого давно пора ограбить, — хохотнули разбойники.

— Двести.

— Что делает, подлец! Все, последняя ставка: двести пять.

— Двести пятнадцать.

— Вот бес!

Бородач бросил на Мелиду наглый взгляд и облизнулся, обнажив желтые зубы. Девушка содрогнулась от омерзения. Ей было противно даже когда он просто целовал ей руку на приеме. И теперь ее буквально трясло при мысли, что она вот-вот окажется полностью в его лапах.

— Продано!

Сделку заключили под громкий смех. Бородач ударил по рукам с парнями, которые напали на карету и притащили в логово Мелиду и Вэлари. Он не спеша отсчитал монеты из своего кошелька. Теперь Мелида принадлежала ему.