Второе дно

Глава 8. О приличных темах для беседы

Дорвавшись до моих волос, Дейзи так увлеклась, что в малую гостиную пришлось бежать, подобрав подол. Следовало отдать должное миссис Вест: даже столь несолидное действо в ее исполнении выглядело так, словно она сбежала с бала и вот-вот потеряет туфельку, а вовсе не драпает со всех ног, чтобы ни в коем случае не оказаться на месте позже господ. Его Светлость мог сколько угодно кичиться демократичностью нравов и близостью к народу, но прислуга в его доме ни на секунду не забывала о своем положении в обществе.

Потому, увидев на диване у пустующего камина мистера Кантуэлла, расслабленно попивающего пастис, миссис Вест и Дейзи мертвенно побледнели, застыв в дверях. Мистер Кантуэлл добавил поводов для замешательства, отставив запотевший стакан и поднялся на ноги — как поступил бы, если бы в библиотеку вошла леди.

Убедившись, что аттракцион хороших манер на этот раз в их честь, миссис Вест и Дейзи тотчас залились краской. Рядом с камином стояло два дивана, разделенные маленьким журнальным столиком, — но верная прислуга, ведомая неистребимым хорошим воспитанием, предпочла осторожно присесть на самый краешек оттоманки, отодвинутой в угол, к большому окну. Я задумчиво посмотрела на пятно яркого солнечного света, залившего оттоманку, и нахально уселась на диван напротив мистера Кантуэлла.

Он остановил несколько растерянный взгляд на моей макушке и сглотнул. Я его понимала: Дейзи закусила удила и не успокоилась, пока не соорудила на моей голове что-то, максимально напоминающее модное каре. Разумеется, обрезать волосы я не позволила — настоящую длину пришлось прятать. Я подозревала, что через пару часов уложенные аккуратными волнами пряди начнут завиваться в привычные крупные локоны, и вот тогда-то я и превращусь в настоящую ведьму; но уже сейчас прическа выглядела куда объемнее, чем диктовала мода. Не успел мистер Кантуэлл подобрать достаточно вежливые слова, чтобы намекнуть об этом, как дверь малой гостиной снова открылась — и я упрямо выпрямила плечи, всей спиной ощутив тяжелый взгляд.

Конечно. Если уж камердинеры и камеристки семьи Эванс приглашены, то отчего бы на ужине не показаться и Тао Лату?

— Кажется, мы пришли слишком рано, — невинно заметила я, не оборачиваясь.

Иначе бы никто не позволил нам увидеть, что мистер Кантуэлл пришел в гостиную раньше собственного камердинера, которому полагалось бы смиренно дожидаться господина и подавать ему аперитив по первому требованию.

— Пастис? — невозмутимо предложил Тао Лат моей спине и отошел к столику с напитками, расположенному в опасной близости от окна и невесомых длинных занавесей.

Тишина в углу с оттоманкой сделалась затравленной и несчастной. Должно быть, мистер Лат как раз рассмотрел, на что пошла щедрая благодарность за помощь на скачках.

— Да, благодарю вас, — отозвалась я и заставила себя любезно улыбнуться.

— Вчера я имел весьма занимательный разговор с мистером Реншоу, — сообщил мистер Кантуэлл, проводив глазами Тао. Камердинер молча протянул мне стакан, на три четверти заполненный мутной белесой жидкостью. Я с удовольствием потянула носом: пахло анисом, лакрицей и кориандром. — Он сказал, что Хим пришел первым, потому что был лучшим из представленных жеребцов.

Я позволила себе скептически изогнуть бровь.

— Разве не так все и должно происходить на скачках?

Мистер Кантуэлл покосился мне за плечо — на оттоманку, где двумя замерзшими воробушками жались друг к другу экономка и камеристка, и отвел взгляд, лениво поболтав в стакане остатки пастиса.

— Безусловно, — согласился он. — Однако Хим не был лучшим жеребцом. Я хотел предложить вам…

— Нет, — не дослушав, отрезала я и залпом приговорила половину стакана. Несмотря на интересный запах, на вкус пастис напоминал скорее микстуру от кашля, нежели изысканный напиток. — Я не стану снова шептать над жеребцом, что бы вы ни предложили.

Ощущение, что в меня целятся сразу из пары охотничьих двустволок, душевному спокойствию не способствовало, и я допила пастис, нервно скользнув пальцами по непривычно заплетенным волосам.

— Могу я узнать, почему? — безукоризненно вежливо поинтересовался мистер Кантуэлл.

Я оглянулась через плечо, но сочла, что миссис Вест и Дейзи уж точно не узнают обо мне ничего нового и шокирующего. В коридоре пока было тихо, и я честно призналась:

— Потому что Хим — красавец и умница, но его природных данных недостаточно, чтобы обойти Злобного Куро или Рапидо. На этих скачках он работал на износ. Ему нужен отдых.

— То яблоко, — тут же вспомнил мистер Кантуэлл. — Что в нем было? Какое-то вещество?..

— Какой-то наркотик, полагаю, — вставил Тао Лат. Он к пастису так и не притронулся — просто стоял возле стены, расслабленно облокотившись о каминную полку, и баюкал стакан в руке. — А во второй половинке — противоядие. Так, мисс Блайт?

Не выдержав, я невежливо закатила глаза.

— А в печенье, которое я отдала конюху, — приворотное зелье. Разумеется, именно так все и было.

— Ви никогда бы не навредила коню, — нервно хихикнув, вставила Дейзи из своего угла. — Скорее бы сама яда выпила.

«А потом мерно цедила бы его на собеседников», — читалось в глазах мистера Кантуэлла. Но он был слишком хорошо воспитан, чтобы озвучить что-то подобное, и слово взял Тао, которого, увы, воспитывали куда проще:

— Забавно. Вы знали, что мисс Браун обручилась с конюхом мистера Реншоу? Они объявили об этом в четверг.

— Правда? — искренне обрадовалась Дейзи, расслабившись: разговор свернул в знакомую колею. — Это прекрасная новость! Мистер Браун опасался, что она отдаст предпочтение тому подозрительному типу из Свамп Холлоу. Говорят, он имеет отношение к местной банде…

— Мисс Биддер! — не выдержала миссис Вест. — Право, стоит ли такая тема того, чтобы ее поднимали в гостиных Мангроув-парка?

Тао смотрел мне в глаза — будто двустволка уперлась в переносицу. Я не отводила взгляда.

— Этот парень, конюх мистера Реншоу, должно быть, храбрый малый, — изрек Тао Лат. — Если отвергнутый поклонник мисс Браун явится выяснять, кому она отдала предпочтение, ему придется несладко.

Я не дрогнула.

— Любовь не знает преград, — сказала я — сладким голосом, неспешно, позволив фразе выскользнуть в коридор через открытую дверь: в гостиную как раз спустились леди.

— Воистину, — с теплой улыбкой согласилась леди Эванс.

Все присутствующие немедленно вскочили на ноги — и не присаживались, пока хозяйка Мангроув-парка не заняла свое место на диване напротив мистера Кантуэлла. Леди Изабель предпочла сесть рядом — разумеется, на приличествующем расстоянии, и, разумеется, позабыв налить себе пастис. Мистер Кантуэлл был вынужден поухаживать за дамой, и опасный разговор сам собой сошел на нет: с этого мгновения настроением в гостиной правили женщины. Беседа свернула на погоду, сонную тоску маленьких городков и грядущий приезд известной певицы — на удивление, чистокровной ньямарангской красавицы, чей талант оказался столь выдающимся, что ее отметили при дворе. Одобрение Его Величества открыло перед мисс Ламаи Вонграт все двери, и теперь леди Изабель жаждала услышать ее в своей гостиной. Не в этой, конечно, а в большой — где собирались высокопоставленные гости перед значимыми приемами.

Мистер Кантуэлл при упоминании певицы поскучнел так заметно, что я невольно заинтересовалась, но спросить его ни о чем не успела. В малую гостиную наконец-то спустился Его Светлость — с гостем, которого я меньше всего ожидала увидеть в Мангроув-парке.

На фоне плотного вайтонца мужчина смотрелся изящной статуэткой. Невысокий, тонкокостный, как птица; кожа цвета молочного шоколада, мягкая и нежная даже на вид, темно-темно-каштановые волосы — и глаза, черные, как у мистера Кантуэлла или Тао. Спутать было невозможно: коренной ньямарангец.

— Позвольте представить: мистер Сомчайр Анги, глава общины Ратана, — гордо объявил губернатор и тут же пояснил для ошеломленных леди: — Это к северу от Лонгтауна, в устье реки Гринни.

— Мы называем ее Манао, — вставил гость и улыбнулся, не показывая зубов.

Губернатор пропустил это мимо ушей, воодушевленно представляя присутствующих. Мистер Сомчайр Анги надолго задержал взгляд на моих волосах и обнаженной шее, но только вежливо выразил восторг по поводу новых знакомств.

Мистер Ливитт дисциплинированно дождался, пока господин не закончил, и негромко вставил:

— Ужин подан, Ваша Светлость.

Мистер Кантуэлл и Тао обменялись кислыми взглядами уже у всех за спиной и, кажется, немало удивились, когда я мягко вклинилась между ними, подхватила обоих под локоть и заставила отстать на несколько шагов.

— Вы собирались запугивать мной мистера Анги, — сказала я негромко, вынудив их чуть пригнуться, и продолжила еще тише: — Думаете, радикально настроенные ньямарангцы из общины похитили принца?

Оба брата были выше меня на добрых полголовы — что делало переглядывания поверх моей макушки особенно удобными.

— Я ей этого не говорил, — предельно честно объявили они друг другу трогательным хором.

Вот одаривать их сияющими улыбками из моего положения было не так удобно — пришлось установить очередность.

— Он не испугался, — сообщила я им. — Но это вы и без того заметили, не так ли? Отчего бы не обсудить это, а не несчастного коня?

— После ужина, — решил Тао. — Когда все будут заняты искристым огнем.

Мистер Кантуэлл поморщился, но возражать не стал, а я поставила себе двенадцать из десяти за догадливость: мозговым центром здесь был все-таки не господин.

Ужин прошел в несколько напряженной обстановке. Дворецкий нервничал из-за того, что обслуживать гостей вышел младший лакей в сопровождении старшей горничной, экономка — из-за того, что ее платье оказалось ничуть не хуже, чем наряды леди, Дейзи — просто из-за того, что опасалась перепутать приборы или воспользоваться ими неправильно. Зато Тао определенно чувствовал себя как рыба в воде и даже участвовал в застольной беседе наравне с господами. Мистер Анги и то вел себя куда более скованно и то и дело косился в мою сторону, словно желал проверить, не отрастут ли у меня волосы.

Мне стоило больших усилий не проверить прическу прямо за столом, но Дейзи свое дело знала. К моменту подачи десерта волосы все-таки начали завиваться, но отогнуть шпильки так и не смогли — каре сделалось еще объемнее, но по-прежнему упорно держало форму. Мистер Анги казался все более расслабленным и наконец-то включился в разговор, то и дело сообщая Его Светлости, как называлось то или иное место до вторжения Вайтона в Ньямаранг. Каждый такой исторический экскурс заставлял мистера Кантуэлла мрачнеть и сосредотачивать внимание на тарелке — и гость, кажется, получал от этого ни с чем не сравнимое удовольствие, но недолго. Леди Изабель было скучно рассуждать о географии, и она быстро перетянула все внимание на себя и ожидаемый приезд мисс Вонграт. На этот раз мистер Кантуэлл обсуждал его с несколько большим интересом — хотя по-прежнему без должного энтузиазма.

За высокими окнами столовой прогорел быстрый тропический закат, и за полупрозрачными занавесями стали видны россыпи звезд. Его Светлость, расправившись с десертом, одарил меня выразительным взглядом, и я поспешила сообщить о заранее заготовленном сюрпризе и пригласить всех в парк — разумеется, в ту его часть, куда слуги если и заходили, то исключительно чтобы подмести дорожки и призвать к порядку распоясавшиеся кусты.

Младший лакей пулей вылетел впереди нас, чтобы успеть проверить корзинку с палочками для искристого огня и зажигалки. Я проводила его сочувственным взглядом и выбралась из-за стола. За моей спиной миссис Вест шепотом раздавала указания горничным, которым предстояло убрать посуду, прежде чем начнется праздник для слуг.

Палочек для искристого огня я заготовила с запасом — но себе все равно брать не стала, раздав их только господам. Излишки слуги зажгут сами — на заднем дворе, когда праздник выплеснется из нижних залов Мангроув-парка.

— Искристый огонь изобрели в древнем Ньямаранге, — сообщила я, ослепительно улыбнувшись. Мистер Анги хмуро смотрел на палочку у себя в руке. — Его зажигали в храмах и на жертвенниках. Держите палочки за низ, берегите пальцы. Древние жрецы знали толк в том, как произвести впечатление на непосвященных.

Я щелкнула зажигалкой и обошла господ по кругу. В звездной ночи один за другим вспыхивали разноцветные бездымные огни, прочерчивающие ослепительные линии света в темноте безмолвного парка. От палочек разлетались яркие искры, и леди Изабель в притворном испуге выронила свою, чтобы прильнуть к плечу мистера Кантуэлла. Тот невольно приосанился и сам достал из корзинки еще один заряд.

— Далеко пойдет, — вполголоса прокомментировал Тао из тени.

Я поспешила отступить к нему, пока господа были заняты. Искристый огонь трещал, но недостаточно сильно, чтобы заглушить слова камердинера, и Тао уверенно повел меня прочь от ухоженной лужайки, где веселился Его Светлость с семьей и гостями. Я прикинула направление и одобрительно хмыкнула: в той стороне стояла старая заброшенная беседка, увитая диким виноградом. Господа предпочитали проводить пикники в новой — в другом конце парка.

— Откуда вы узнали, что принц пропал? — поинтересовался Тао, заведя меня внутрь и усадив на узкую скамейку.

Сам он уселся напротив — в максимально удаленную точку. Но беседка была слишком маленькой, чтобы это имело хоть какое-то значение.

— Удачная догадка, — повторила я, поморщившись. — Вы добились бы гораздо большего, если бы сразу изложили, что от меня требуется. Местная община верит в ведьм и считает, что их сила — в волосах. Чем они длиннее, тем сильнее ведьма. Всего пара слов — и я не позволила бы Дейзи оттачивать искусство камеристки на мне, а мистер Анги решил бы, что я на вашей стороне.

— А вы не на нашей стороне? — Тао склонил голову к плечу, не пряча белоснежную усмешку.

— Разумеется, нет, — невозмутимо ответила я. — У ведьмы может быть только одна сторона — ее собственная.

— Но вы беспокоились за мисс Браун, — заметил Тао Лат. — И за миссис Вест, судя по тому, какое на ней сегодня платье.

— Это потому что они женщины и не леди, — рассеянно пояснила я и, заметив несколько остекленевший взгляд собеседника, хмыкнула: — Они не избалованы чужой добротой и долго будут помнить, что я сделала для них. Леди Изабель, напротив, считает, что все по умолчанию должны быть добры к ней, а каждый, кто поступает иначе, заслуживает наказания. А мужчины в большинстве своем слишком быстро привыкают к тому, что им стараются услужить, и перестают ценить ежедневную поддержку. Когда вы, например, последний раз благодарили прачку, которая берет на себя большую часть стирки для мистера Кантуэлла? Она ведь не обязана это делать.

— Когда она отстирала чернила с манжет моей рубашки, — хмыкнул Тао Лат, и я с удивлением подняла на него взгляд. — Вы звучите, словно несчастная в браке крестьянка на склоне лет. Уберите свою гребенку, мисс Блайт, не все люди одинаковые.

— Кажется, я дура, — задумчиво сообщила я ему.

Камердинер озадаченно уставился мне в глаза, потом сморгнул и на всякий случай уточнил:

— Простите?

Но я уже взяла себя в руки и только покачала головой.

На рубашке, которую Дейзи принесла мне для гадания на мистера Кантуэлла, манжеты были испачканы в чернилах. Но это Тао Лат занимался корреспонденцией господина — и ему ничего не стоило подсунуть безнадежно испачканную одежду в корзину для грязного белья. А если учесть, что камердинер, скорее всего, донашивал рубашки за хозяином, как принято в большинстве небогатых домов, то картина складывается презабавная. Дейзи об этом не задумывалась, когда стащила одежду у прачки, — она торопилась, и ей было не до уточнений. Но в первую очередь…

Вот почему гадание на чаинках показало полное отсутствие амурных интересов. На рубашке я гадала на Тао. На платке — на мистера Кантуэлла!

И это от Тао требовали найти принца. Не от Кристиана. Мистер Кантуэлл был замешан ровно настолько, насколько мог быть замешан доверенный, прошедший не одну проверку подчиненный.

И это в нагрудный карман Тао закатилась беглая бусинка — темно-оранжевая, как мои волосы…

— С вами все в порядке? — поинтересовался камердинер, которому явно не понравился мой чрезмерно задумчивый взгляд.

— Нет, — честно ответила я, — но это не должно вас волновать, мистер Лат.

А меня не должна волновать оранжевая бусинка. В конце концов, Тао ничем не дал понять, кому принадлежат его симпатии. С чего бы мне раздавать ему подсказки, которые могут обернуться против меня самой?

— Лучше расскажите мне все, что можете, — предложила я. — И я подумаю, что можно сделать.

— То есть просто снова накачать Хима… — начал было Тао, но я его перебила:

— Я ничем не опаивала вашего коня, мистер Лат. Позвольте мне оставить при себе секреты моего ремесла, как вы оставляете при себе свои. Просто поверьте: если я заставлю Хима победить еще раз, он занеможет — если вообще выживет. Даже из коня нельзя постоянно тянуть жилы.

Тао задумчиво побарабанил пальцами по скамейке.

— Следует ли мне напоминать, что вы окажетесь на виселице, если кто-то узнает о пропаже принца?

— Нет, — с достоинством изрекла я и, когда он выдохнул и принялся собираться с мыслями, добавила: — Не окажусь. Ведьм сжигают на костре, мистер Лат.

— А вы все-таки настаиваете на том, что вы — настоящая ведьма? — Его левая бровь приобрела чрезвычайно скептический изгиб.

— Разумеется, настаиваю, как и все женщины из семейства Блайт, — широко улыбнулась я. — Верю ли я в это — другой вопрос. Но сейчас главное, что в это верят ньямарангцы, не так ли?

Тао хмыкнул и откинулся на спинку скамейки — а я, напротив, подалась вперед, приготовившись слушать.