Второе дно

Глава 9. Немного о совершенно верных выводах

В темной громаде Мангроув-парка зажглись золотисто-желтые огни. Из распахнутых окон донеслась музыка; пока — чинная и неспешная, специально для Их Светлостей, открывающих бал. Вскоре она затихнет, господа пойдут отдыхать после насыщенного дня, и в нижней гостиной зазвучат переливы джаза.

Тао оглянулся через плечо, и золотисто-рыжеватый отсвет скользнул по его виску, чтобы спрятаться в непроглядной черноте волос. Я вдруг поняла, что в темном парке мы остались одни — и усмехнулась собственным мыслям.

Оранжевая бусинка закатилась в нагрудный карман его рубашки, показывая ближайшее будущее. Пожалуй, мне было даже любопытно, как все сложится — потому что пока складывалось впечатление, что Тао волнуют две вещи: его задание — и его брат. Именно в такой последовательности.

— Итак? — напомнила я о себе.

Тао тяжело вздохнул и откинулся на спинку скамьи.

— И чем я только занят?.. — тоскливо поинтересовался он у крыши беседки. Та безмолвствовала: должно быть, задавалась тем же вопросом. Тао не оставалось ничего, кроме как продолжить: — Чуть больше двух месяцев назад Его Величество отправил сына в Ньямаранг, поручив объехать общины коренного населения. Официальный визит, доверительные беседы с местными жителями, сбор информации о нравах и настроениях в колонии — как жест монаршего благоволения, необходимый, чтобы напомнить людям, что власть на их стороне. К сожалению, отнюдь не все ньямарангцы готовы принять факт, что их страна стала колонией Вайтона. Вы, должно быть, обратили внимание, с какой частотой мистер Анги вспоминал славную историю древнего Ньямаранга? Он, пожалуй, один из самых опасных радикалов, с которым мне доводилось сталкиваться. Слишком вежлив и обходителен, чтобы к нему проявила интерес полиция, слишком осторожен, чтобы особый отдел мог что-то доказать… но его речи о древнем величии заражают умы — юные умы, которые легко поддаются внушению и так же легко забывают, что красивые легенды выстроены на грязи, на крови героев — но не пророков, отправивших их на смерть. Его Высочество должен был аккуратно напомнить о самых простых вещах: откуда в Ньямаранге взялись нормальные дороги и врачи, кто платит за образование местных детей и почему тот же Фурминт или Дезервийское княжество больше не пытаются прибрать к рукам порт Уайт Перл. Принц возглавил целую миссию. Благополучно проехал через центральную часть колонии, написал отцу несколько писем, посетил пару концертов… добрался до Лонгтауна, почтил своим присутствием общину Ратана, затем — мэрию; остановился на ночлег в «Жемчужной короне» — и больше его никто не видел.

Золотистый свет из окон дома обрисовывал черты лица Тао, смягчая его и заставляя казаться моложе и беззащитней. Я отвела взгляд.

— Вы знали Его Высочество лично?

— Я? — с превосходно сыгранным удивлением переспросил Тао Лат. — О, разумеется, нет. Но мистер Кантуэлл был представлен ко двору и некоторое время составлял компанию Его Высочеству, пока не стал увлекаться неподобающими занятиями. Как только репутация мистера Кантуэлла оказалась подмочена, принц предпочел сменить круг общения.

— То есть безродный выскочка стал слишком дорог принцу, и его предпочли завербовать, предварительно разыграв целую пьесу, чтобы никому и в голову не пришло использовать полукровку в качестве ниточки, ведущей к наследнику престола? — истолковала я его слова.

Что-то не верилось, что мистер Кантуэлл влип в эту дружбу (и службу) первым.

— Я вам этого не говорил, — невозмутимо заметил Тао.

— Вы мне сегодня вообще ничего не говорили, — охотно подтвердила я. — И про номер Его Высочества — тоже ни слова из вас выжать не удалось.

Тао покачал головой, давя смех.

— Угловой люкс на втором этаже «Короны». Номер был заперт до утра, пока свита не забеспокоилась. Тогда его открыли ключом горничной и обнаружили, что в кровати никто не спал, однако ночной портье уверяет, что принц не спускался по лестнице. Скорее всего, это правда: когда открывается дверь из коридора с номерами, над ней довольно громко звенит колокольчик. Однако окна в номере тоже были закрыты. Его Высочество словно испарился.

В способности принца самовольно менять агрегатное состояние я здорово сомневалась — и начала с наименее приятного вопроса:

— Вы уверены, что он жив?

Его Высочество действительно мог не спускаться по лестнице. Целиком, во всяком случае.

— Нет, — помрачнев, признался Тао. — Но склонен надеяться на лучшее. Мертвый наследник не выгоден никому. Из него не выйдет ни заложника, ни скандала, а на трон просто взойдет его младший брат — никакого повода для смуты и междувластия. Тогда как живой принц мог бы стать отличным козырем для радикальных сепаратистов.

Я поморщилась, но не стала спорить с чужой верой в чудо.

— Значит, вы надеялись, что слухи о моей заинтересованности в победе Хима дойдут до общины Ратана, а сегодня мистер Анги увидит меня возле мистера Кантуэлла и решит, что вы заручились поддержкой ведьмы.

— Анги не боится королевского гнева, — пожал плечами Тао Лат. — Король далеко — и он не может позволить, чтобы весть об исчезновении его наследника стала достоянием общественности. Но ведьма — совсем другое дело. Местные верят, что вы способны наслать на них проклятия и болезни. Ваше участие в поисках сместит чаши весов.

— Уже не сместит, — хмыкнула я. — Все, что мистер Анги увидел сегодня, — это обессиленная ведьма с обрезанными волосами, да еще вдобавок отвергнувшая подарок покровителя. Вы открыли для меня новые грани слова «провал», мистер Лат.

Тао одарил меня хмурым взглядом.

— Вынужден признать, я подошел к подготовке с недостаточным тщанием, — сообщил он таким тоном, как будто виновата в этом была я, — вне всяких сомнений. — Что я могу предпринять, чтобы исправить сложившееся положение вещей?

— У вас есть какая-нибудь вещь, принадлежавшая принцу? — подумав, спросила я.

Тао скептически изогнул бровь.

— Я могу спросить у мистера Кантуэлла. Принц наверняка оставил ему какую-нибудь памятную вещицу. Но зачем вам это?

Я стушевалась, но быстро нашлась:

— Думаю, имеет смысл устроить небольшое представление для мистера Анги. Скажем, пригласить его на спиритический сеанс, пусть впечатлится свечами, завываниями и столовращением. А потом предложить мне ради шутки вызвать дух живого человека. Принца.

— А если он все-таки?.. — Тао осекся, не желая договаривать.

— Предоставьте это мне, — усмехнулась я. — Вы сможете подкинуть эту идею губернатору?

— Я должен обсудить все с мистером Кантуэллом, — непреклонно сказал Тао Лат. — Пришлю вам записку, когда все решится.

Я кивнула и поднялась на ноги, еще надеясь урвать свой кусочек веселья на балу слуг — но просто так уйти мне, разумеется, никто не позволил бы.

— Мисс Блайт, — окликнул Тао, и я обернулась на выходе из беседки, уже отодвинув свисающую лозу. — Что вы хотели бы получить в качестве благодарности за свое участие?

Я широко улыбнулась, уже чувствуя, как внутри разгорается знакомый озорной огонек.

— Вы танцуете, мистер Лат?

Тао прислушался. Из распахнутых нижних окон особняка доносился сложный ритм регтайма, едва замаскированный душевной игрой на старом рояле, сопровождавшейся взрывами смеха и залихватской песней на четыре разных голоса: господа удалились, и слуги веселились в своей непередаваемой манере.

— Как языческий бог, — со смешком заверил меня Тао, протянув руку.

«Пьяный и полуголый?» — едва не уточнила я, но вовремя прикусила язык и охотно вложила пальцы в его ладонь. Такие вещи о партнере лучше всего узнавать по ходу дела. По крайней мере, не раньше, чем выпьешь сама, дабы составить ему достойную пару.

Регтайм вдруг прервали раскатистые, тягучие звуки: кто-то добрался до саксофона. Тао сверкнул белозубой усмешкой и уверенно потянул меня к особняку.

Веселье уже выплеснулось во внутренний двор. Наше появление ознаменовалось радостными вскриками и чьим-то смехом. У меня в руке вдруг оказался бокал с золотистым шампанским, но через мгновение его уже не было — а я, захмелевшая без вина, летела в танце, легкая, как перышко.

Младший лакей извлекал из старого рояля такие мелодии, будто над каждым его пальцем колдовали волшебные фейри, затеявшие веселье на глупой человеческой вечеринке. Дворецкий смешно надувал щеки, и саксофон в его руках жил собственной жизнью — словно сказочные создания не обошли стороной и его.

Тао уверенно вел меня в танце — не языческий бог, но неблагой принц фейри, околдовавший всех подвластных ему несчастных смертных, улыбаясь, как безумец. Казалось, он соткан из морского бриза и закатных облаков — и в его руках я сама превращалась в волшебное создание из ветра и искрящихся огоньков, рожденное ради музыки и движения.

Мелодия сменяла мелодию, плавное звучание саксофона перетекало в отрывистые звуки рояля, барабанные ритмы отдавались вибрацией в костях и манили за собой, не позволяя остановиться и перевести дух. Вокруг нас вдруг образовалось свободное пространство — и злой фейри тотчас заполонил танцем весь двор, увлекая меня за собой, как порыв ветра уносит бабочку.

Горели волшебные огни, рассыпая ослепительные искры, шипели игристые вина. Одна за другой включались в безудержный танец пары — я едва замечала, что происходит вокруг.

Тао улыбался, и ночь до неузнаваемости изменяла его лицо. Смягчала золотистыми бликами острые скулы, зажигала теплый блеск в темных глазах, густой тенью обрисовывала губы — и близящийся рассвет не вызывал ничего, кроме яростного протеста, но был поистине неумолим.

Первым уснул пожилой дворецкий, и с ним затих саксофон; следом замолчала миссис Вест, чье низкое грудное пение сопровождало все неспешные мелодии. Дольше всех продержался один из учеников садовника на барабанах, но в конце концов сон сморил и его.

А я, напротив, словно очнулась — в уверенных мужских руках, которые за минувшие часы так привыкли лежать на моей талии, что никуда не исчезли даже с рассветом. Призывать их к порядку отчего-то не хотелось. Тао, непривычно расслабленный и открытый, переводил дух; от него еще веяло адреналином и весельем, и я, не удержавшись, скользнула пальцами по каменно твердым плечам — а он вдруг напрягся всем телом, среагировав на прикосновение.

— Бросьте, — рассмеялась я и легко выскользнула из его объятий, чтобы подобрать с куста фривольно повисшую на нем накидку. — Играть в недотрогу следовало до того, как протанцуете с ведьмой всю ночь напролет.

— Сейчас я как никогда близок к тому, чтобы поверить в ваши сверхъестественные силы, — задумчиво признался Тао. Его голос был хрипловатым и уставшим, и я настороженно замерла, завернувшись в накидку. — Не помню, когда я в последний раз так увлекался. Мистер Кантуэлл вот-вот проснется, а я…

Хорош, что говорить. Как породистый жеребец после скачек, выложившийся до последней капли — длинные стройные ноги, влажная кожа, тяжелое дыхание и взъерошенные волосы, которые я до сих пор видела исключительно идеально уложенными. Этот Тао, человечный и близкий, нравился мне гораздо больше безупречно вышколенного камердинера — но, увы, таким он своих господ вряд ли устроил бы.

— А вы тут же попросите у него какую-нибудь вещь принца, — усмехнулась я. — Поиски его отвлекут, и вы успеете вздремнуть хоть полчасика. Затем обсудите предложенный мной план, это займет еще некоторое время. Когда закончите, начнется прилив, так что мальчишка с запиской доберется до мангров не раньше вечера — а к тому моменту я как раз высплюсь, — закончила я и со вкусом потянулась всем телом, приподнявшись на цыпочки. По мышцам растекалась приятная истома, и я зажмурилась от удовольствия.

— Вы злая ведьма, мисс Блайт, определенно, — с прискорбием констатировал Тао Лат, не скрывая зависти — и заинтересованного взгляда.

— Злой я была с утра, — рассмеялась я. — Когда выяснила, что вы решили разыграть меня втемную. К счастью, у вас не вышло.

Он вдруг ухмыльнулся — и, нагнувшись, подобрал из пыли слегка погнутую шпильку.

— Вы так думаете?

Я ойкнула и ощупала голову — с довольно прискорбным результатом. Волосы порывались восстать против тирании шпилек еще вечером, а ночью использовали бал как прикрытие, чтобы свергнуть ненавистных угнетателей — и теперь торжествующе кудрявились на всю длину, злорадно поблескивая рыжиной.

Если у наших танцев были свидетели…

— Не считаете же вы, что такая большая шишка, как Сомчайр Анги, явился без сопровождения и оставил особняк без наблюдателей? — негромко спросил Тао.

Я возмущенно фыркнула и отобрала у него шпильку.

Что ж, в итоге Сомчайр Анги увидел, как ведьма маскируется под лишенную чар и делает вид, что рассорилась с покровителями — а потом танцует ночь напролет, и бал слуг превращается в ведьминский шабаш. Разве что волшебного зелья под носом у шпиков не сварила! Теперь сепаратисты будут ждать удара исподтишка, и невинное приглашение на домашний спиритический сеанс предстанет перед ними в самом зловещем свете.

Несмотря на досаду и возмущение, с которыми я ничего не могла поделать, мне искренне хотелось поаплодировать Тао за великолепно разыгранную роль.

— Приглашение на выступление мисс Ламаи Вонграт, — сказала я, выразительно нацелив на него указательный палец. — В благодарность за помощь.

— Вот как? Вам не понравились танцы? — поинтересовался Тао, старательно скрывая обескураженность за скептическим изломом выразительных темных бровей.

— Понравились, — благосклонно кивнула я. — Но я не говорила, что хочу их в качестве благодарности. Я просто спросила, танцуете ли вы.

Камердинер коротко хохотнул и шумно втянул в себя воздух, пригладив взъерошенные волосы пятерней.

— Кажется, вы все-таки ведьма, мисс Блайт, — раздосадованно объявил он.

Я только развела руками — а я что, отрицаю, что ли? — и, вежливо попрощавшись, бодрой поступью направилась к своему домику.