Я клянусь тебе в вечной ненависти

Глава 3. Страшная находка

Лорд Арланд Ангэлер уже садился в ренмобиль, чтобы покинуть после бала особняк Сен-Грейс, когда к нему подбежал запыхавшийся лакей и передал, что директор Хоуль просит его срочно зайти к нему в кабинет. Лорд-попечитель надменно приподнял бровь, выказывая свое недоумение от столь несвоевременной просьбы. И ожидая каких-то пояснений. Но лакей лишь пожал плечами, настороженно и заискивающе заглядывая в лицо некромонга.

Что ж, у директора должна быть серьезная причина для подобной бесцеремонности. Иначе ему придется объясниться.

Арланд коротко кивнул, смиряясь с необходимостью. Следуя за лакеем по аккуратным мощеным дорожкам, пропахшим гиацинтами, он поднял глаза к ночному небу, где мерцали холодные осколки звезд. Насмешливо подмигивали из-за темных, едва различимых облаков, словно знали, как отчаянно он нуждался оказаться поскорее в темноте своей спальни, стряхнуть липкую паутину этого дня, успокоить мысли бокалом янтарного бренди.

Пригласить ее на танец было роковой ошибкой. Едва он увидел ее лицо, призраки прошлого накинулись на него подобно стае голодных волков. Всё, что было забыто, зарыто, похоронено в самом дальнем уголке памяти, внезапно воскресло, напрочь сметая все стены и бастионы, что он так старательно выстраивал все эти годы.

То же лицо, те же янтарные глаза и медовые локоны, но на оттенок темнее. Или его уже подводит память?

Нет, этот ангельский лик он прекрасно помнил. Сколько ночей он воссоздавал его до мельчайших подробностей, чтобы ненавидеть до красной пелены перед глазами. За ее холодную расчетливость и за свою непреодолимую к ней тягу.

Он переболел ею. И не горел желанием заразиться снова.

И тут ему на глаза попалась она!

Эта жестокая женщина в насмешку произвела на свет копию себя, чтобы мучить его даже после смерти…

Самым мудрым решением было держаться от юной Дюбар как можно дальше. Стереть из памяти эту встречу, до боли знакомый нежный образ, по которому тосковала его душа. Но это уже оказалось не в его силах.

Когда-то давно, поддавшись чувству вины, он внес имя дочери Эвелины в список воспитанниц Сен-Г рейс, оставив депозит для оплаты обучения. Он слышал, что малышка попала в приют при живых опекунах, и, дабы успокоить свою совесть, решил гарантировать ей шанс на одно из самых престижных для юной леди образований. Сделал, успокоился и забыл. И их встрече никогда не суждено было случиться, если бы ему не пришлось временно принять на себя обязанности лорда- попечителя.

И вот он уже кружил ее в танце, жадно изучая каждую черту девичьего лица, с мучительным удовольствием отмечая их поразительное сходство. И этот жест, когда она заправляла выбившийся локон, был до боли знакомым. И в то же время она была неуловимо другая. Но такая же губительно притягательная.

Лорд Ангэлер обреченно вздохнул. Боковая дверь, ведущая непосредственно в апартаменты директора, гостеприимно распахнулась перед ним.

Нужно поскорее переговорить с Марком и покинуть школу. И с самого утра озадачить себя делами, желательно на другом конце города, чтобы даже мысли не возникло мимоходом заглянуть сюда снова. Лишний раз пересекаться с копией Эвелины не хотелось. Вернее, хотелось, а потому не стоило. Не хватало еще уподобиться юным воздыхателям и постыдно глазеть из-за ограды на гуляющих по саду воспитанниц.

В уютной гостиной сидела супруга директора. Старость едва коснулась лучиками мелких морщинок красивого лица мадам Луизы. Родившаяся в семье некромонгов, мадам была на двадцать лет старше своего супруга, но, увидев их вместе, легко было предположить обратное.

Раскрытая книга лежала на ее коленях, но взгляд умных глаз рассеянно блуждал по комнате, выдавая нервное напряжение.

— Марк сейчас подойдет, милорд. — Мадам Хоуль беспокойно огляделась. — Желаете что-нибудь из напитков?

Арланд отрицательно качнул головой и прошел в кабинет. Был соблазн попросить бокал бренди, но напиваться он предпочел бы уже будучи у себя дома.

Через минуту в кабинет влетел директор Хоуль, плотно закрыл за собой дверь и устало опустился в кресло.

— Прошу прощения, милорд, но вы должны это узнать безотлагательно. В школе произошла страшная трагедия, — выпалил директор, вытерев высокий лоб платком. — Одна из официанток найдена мертвой.

В первую секунду некромонг решил, что ослышался. Но бледный вид директора красноречиво свидетельствовал, что дело скверно. Оставалось только выяснить, насколько скверно.

— Люди умирают, это неизбежно, — хладнокровно заметил он. — Плохо, когда это случается в нашей школе.

— Совсем плохо, когда это происходит насильственным образом, — глухо добавил Марк Хоуль, сжав кончиками пальцев поседевшие виски, словно его мучила сильнейшая головная боль.

— Хотите сказать, что женщину убили?

— Именно, милорд. Торчащий из ее груди нож не оставляет в этом сомнений.

Арланд оцепенел в кресле, превращаясь в неподвижное изваяние.

— Тело нашли на ступенях, ведущих в погреб, — продолжил директор. — Ума не приложу, что ей могло там понадобиться. Она была не из постоянной обслуги. Из дополнительно нанятой на время бала. Может просто заблудилась…

— Есть основания подозревать кого-то конкретного? — перебил пространные рассуждения Ангэлер.

— Никаких, милорд.

— Кто еще знает о произошедшем?

— Помощница кухарки — она и нашла тр… тело. Повариха, работник кухни, швейцар, которого послали известить меня. Мы держим всё в тайне, милорд.

— Проклятье! — Ангэлер вскочил на ноги и зашагал по кабинету.

Об убийстве знает толпа народу, а значит, скоро это перестанет быть тайной и для всех остальных. Без сомнения, бедняжку жаль, но ей ничем уже не помочь. А вот сохранить репутацию школы и семьи жизненно важно. Но получится ли?

Сейчас, когда Ароне должен вернуться из ссылки в столицу и возобновить службу при дворе, скандал вокруг их имени недопустим. Слишком долго все ждали, слишком многим пожертвовали. И он не допустит, чтобы усилия его семьи и друзей пропали даром. Какова бы ни была цена…

Но кто? Кто мог это сделать? И зачем? Ссора между прислугой с кровавым финалом? Или злой умысел кого-то из гостей бала?

— Все свидетели случившегося заперты в комнате для прислуги, — проник в его мысли вкрадчивый голос Марка. — Чтобы не допустить распространения слухов, пока мы не решим, как действовать далее. Милорд, мне вызвать полицмейстера или…?

— Или. — Некромонг решительно шагнул к столу директора и активировал кристалл связи.

Еще десять лет назад, чтобы срочно связаться с кем-то, пришлось бы отправлять посыльного. Но Центр магических исследований, учрежденный королевой, не даром ел свой хлеб — к слову, весьма дорого обходившийся казне хлеб — и ознаменовал последнее десятилетие несколькими впечатляющими открытиями в прикладной магии. Кристаллы связи, успешно прописавшиеся во всех казенных учреждениях и домах с достатком, стали одним из них.

Арланд набрал по памяти последовательность символов для связи с преданным другом семьи, возглавлявшим службу охраны кронпринца. Официально. А негласно бывший главой Канцелярии тайных дел. Если кто-то и мог в данной ситуации помочь, то только Рэйвен Дэлавер.

Дэлавер имел странную привычку везде носить с собой уменьшенную копию кристалла связи, за что над ним нередко потешались. Сейчас же Арланд молился, чтобы у Рэйвена артефакт был с собой и ответ не заставил себя долго ждать.

— Необходимо усилить охрану школы и ограничить передвижения воспитанниц.

— Это было сделано в первую очередь, милорд. Не лишним будет также проверить целостность магических систем защиты, но на это требуется время. И сделать это тайно вряд ли удастся, вы же понимаете…

— Девушек следует на время проверки отправить по домам.

— Через неделю начнутся весенние каникулы, — подсказал директор.

— Думаю, в этом году они начнутся раньше. Порадуйте утром воспитанниц.

— Вас понял, милорд. Вот только… — Директор замялся. — Как объяснить необходимость всем покинуть школу? Особенно будут пытливы те, кто привык оставаться на каникулах в школе.

— Придумайте что-нибудь. Борьба с крысами, покраска стен…

— Придется быть изобретательнее, чтобы не возбудить излишнее любопытство Дюбар, — тихо проворчал себе под нос директор.

От звука этого имени некромонг едва заметно вздрогнул.

— Элеонора Дюбар?

— Именно. Опекуны никогда не забирают ее на каникулы. По сути кроме школы ей некуда податься. Обычно и весной, и летом она остается здесь, дежурит и проходит педагогические курсы для наставниц.

— Я заберу ее, — выпалил раньше, чем успел прикусить язык.

Самоубийственное решение. Неужели ему и без этого проблем мало?..

— Что, простите?.. — Темные глаза директора Хоуля в недоумении уставились на лорда-попеч ителя.

Виски сдавило болью, и Арланд приоткрыл окно, втягивая прохладный ночной воздух.

— Она может временно переехать в наш дом. Прабабушка будет рада обществу хорошо воспитанной юной леди.

— Кхм… ваша прабабушка? — озадаченно уточнил Марк. — Леди?., гм… простите, запамятовал…

— Леди Цицерия.

Неудивительно, что директор не помнил. Леди Цицерия и сама в последнее время частенько забывала, как ее зовут. Еще бы — сто двадцать лет разменяла старушка… Острота ума некогда блистательной придворной дамы притупилась за последние годы.

— У прабабушки идеальные манеры и прекрасная репутация, — с напускным высокомерием продолжил лорд. — Уверен, общение с ней скажется на мадемуазель Дюбар самым благоприятным образом.

— A-а, вы хотите предложить Элеоноре место компаньонки вашей прабабушки, — догадался директор и облегченно выдохнул.

«Нет. Я преследую совершенно иные цели, — мысленно возразил Арланд. — Лучше остановите меня прямо сейчас, директор. Потому что потом это будет вам не под силу…»

Ему даже отчасти хотелось, чтобы Марк возмущенно воскликнул: «Да вы в своем уме?!». Чтобы запретил ему даже думать об Элеоноре. Он ожидал куда большего сопротивления, не даром же школа Сен-Грейс славилась строгостью нравов.

Что ж, юное создание назначили компаньонкой для престарелой бабули. Лучше не придумаешь!

Вот только совесть и здравый смысл упрямо твердили, что то, что он собирался сделать, станет чудовищной ошибкой.

— Если это решит нашу дилемму, то не вижу смысла тратить время на дальнейшее обсуждение, — подытожил некромонг.

Кристалл связи призывно мигнул. На его поверхности высветилось сообщение, что Рэйвен возвращается из дворца и через полчаса будет дома, где и предлагает встретиться. Арланд ответил согласием и, не теряя времени, засобирался в путь.

Ночь обещала быть долгой.

В доме Дэлавера царила тоскливая тишина. Роскошный трехэтажный особняк печально глядел на липовую аллею темными глазницами окон. Когда-то здесь всё было по-другому: гул голосов разносился по пустующим ныне залам, и линия окон парадной анфилады ярко сияла до самого утра, когда Дэлаверы устраивали званые ужины или торжественные приемы. Теперь лишь в кабинете Рэйвена мягко мерцал одинокий свет.

Арланд уважал причины, по которым некромонг редко звал к себе гостей. Его родители погибли при покушении на сиятельную чету, сохранив жизнь монархов ценой своей. Такова природа некромонгов — защищать королевскую кровь любой ценой. Однако, их жертва едва не стала напрасной: король был тяжело ранен, и его с трудом вытащили с того света. Прожил он после этого недолго, и спустя год на трон взошла его дочь, Магдалена Вторая, правящая королевством и по сей день.

Встав во главе семьи, Рэйвен погрузился в работу, пойдя по стопам отца и возглавив службу охраны кронпринца.

— Благодарю, что нашел время встретиться. — Арланд прошел в просторный, но какой-то безликий кабинет. Впрочем, неудивительно, поскольку Рэйвен большую часть времени проводил во дворце, где у него и был настоящий рабочий кабинет. — Признаться, я боялся, что ты останешься ночевать в резиденции кронпринца.

— Я всегда возвращаюсь. Ты же знаешь.

Ангэлер знал, но, к своему стыду, забыл. Был в этом мрачном доме человек, который остро нуждался в Рэйвене. Но о таких вещах временами хотелось забывать.

— Так что случилось, Арланд? — вернул его к причине их встречи Дэлавер.

Высокий и светловолосый, он был одет в форменный темно-серый мундир с

серебряным шитьем и аксельбантом. Не иначе как во дворце проходили какие-то официальные мероприятия или совещания. Рэйвена редко можно было увидеть в униформе службы охраны. Для его работы порой лучше подходил неприметный костюм городского щеголя, в котором с легкостью можно затеряться среди придворных.

Некромонг подошел к небольшому столику, где стоял пузатый графин и поднос с бокалами. По-хозяйски плеснул в два бокала ром, протянув один из них гостю.

— Это касается Аронса? — спросил, потягивая напиток.

— Нет. Не напрямую, по крайней мере. У нас проблемы в школе Сен-Г рейс.

— Что, во время бала парочка кадетов пала жертвой твоих юных прелестниц?

Или наоборот — теперь там целый взвод барышень с разбитыми сердцами? — насмешливо хмыкнул Дэлавер. И устало прикрыл глаза, допивая ром в два глотка.

Судя по всему, и у друга сегодня был непростой день.

— Почти угадал, — хмуро ответил Арланд. — Жертвой стала официантка. Ей воткнули десертный нож в сердце.

Рэйвен опустил бокал и присвистнул. Легкое веселье и пренебрежение вмиг слетели с него, и перед Ангэлером уже стоял глава Тайной канцелярии.

— Паршиво, — констатировал он и немилосердно дернул, ослабляя, тугой воротничок, так что тонкий шелк подкладки жалобно затрещал. — Где сейчас тело и сколько свидетелей? Давай с самого начала.

Арланд спешно пересказал всё, что узнал от директора Хоуля, тщательно избегая любого упоминания об Элеоноре Дюбар.

— Всё не так плохо, как мне поначалу представилось. Грамотно сработал твой директор. А ты верно сделал, что пришел прямиком ко мне.

Стальной взгляд Рэйвена сделался цепким и чуть отрешенным, как у человека, активно просчитывающего в уме варианты решения проблемы. Что-то вспомнив, он метнулся к секретеру и начал методично открывать его многочисленные ящички.

— Нужно срочно решать, как действовать дальше. Марк не может держать людей взаперти всю ночь, — напомнил о себе Ангэлер, наблюдая, как Рэйвен тщетно пытается что-то отыскать.

— И не понадобится. Сейчас мы вместе вернемся туда и заберем тело. Лишние руки и глаза привлекать не будем. Ни к чему подставляться. А потом уже будем думать, как найти убийцу.

— Планируешь избавиться от трупа? — мрачно уточнил Арланд. Всё внутри восставало против такого циничного действия, хотя умом он и понимал, что иного выхода у них нет. Но вынести человека, как мусор…

Ангэлер почти десять лет прослужил в отряде карателей Ее Величества и повидал многое. С изменниками короны там не церемонились и королевские приказы не обсуждали. Но вот от трупов избавляться ему не приходилось ни разу. Особенности магии смерти. Когда некромонги убивают, избавляться не от чего.

— Ваша официантка временно побудет пропавшей без вести. А потом жертву ограбления найдут на окраине города. Вы же жалованье сразу после отработки отдаете? — получив утвердительный ответ, Рэйвен продолжил: — Вот тебе и версия для полиции — грабители польстились на скромный честный заработок.

— Всё же стоит как-то компенсировать ее семье…

— Потом. — оборвал Дэлавер. — Все игры в благородство потом.

Арланд не стал спорить, но решил, что отправит доверенного человека незаметно узнать про семью убитой. Жизнь на неглянцевой стороне Мальбурга не была безоблачной. У официантки могли остаться дети, и, если им нужна помощь, он придумает, как ее оказать анонимно. В конце концов, никто не отменял ответственности за наемный персонал, и угрызения совести сейчас будут лишь отвлекающим фактором.

— Версия хорошая, — вернулся он к насущному вопросу, — но кто-то может проболтаться, что женщина не покидала стен школы.

— Над этим я как раз работаю, — промычал Рэйвен, роясь в ящиках. — Думаю, мы сможем убедить пару-тройку свидетелей, что они точно видели, как она покинула школу до завершения этих ваших танцулек.

Арланд скептически хмыкнул. Слишком рискованно верить словам и обещаниям людей.

— Стиратель нам в этом поможет, — убежденно добавил Дэлавер.

Арланд в неверии уставился на друга. Стиратель — ментал, способный

корректировать воспоминания. Маг высшей категории, служащий сиятельной чете. Рэйвен и правда собирается выдернуть его из постели посреди ночи?

— Где-то тут он был. — Дэлавер выдвинул очередной ящик секретера. — Нашел!

На столешницу лег редкий артефакт, и Арланд облегченно выдохнул. В

закромах тайной канцелярии и не такое найдется. Артефакт работал топор нее, чем маг: просто стирал память за короткий отрезок времени. Зато не болтал лишнего, в отличие от вздорных и непредсказуемых королевских чародеев.

— Спасибо! — искренне произнес некромонг. — Страшно представить, какой урон репутации школы нанесло бы это происшествие.

— Репутация твоего курятника, признаться, меня волнует в последнюю очередь. Если эта история всплывет, имя Ангэлеров смешают с грязью. Аронсу будет крайне тяжело восстанавливать свои позиции в таких условиях. Его недруги не преминут раздуть из этой истории зловонный пузырь и припомнить ему все грехи, включая дела двадцатилетней давности. А это нам совершенно ни к чему.

— Но королева давно забыла об этом! Она сама хочет видеть Аронса среди советников кронпринца.

— Королева может и забыла. А вот королю-консорту о той истории напомнят, и вряд ли он будет счастлив лицезреть при дворе одного из ее непосредственных участников.

Арланд скривился, словно глотнул настойку горькой полыни.

Когда уже та история перестанет аукаться его семье? Сколько еще понадобится лет, чтобы стереть саму память о ней? Конечно, было бы проще стереть в порошок тех прихвостней, что сделали из его старшего брата козла отпущения, но, увы, их имена доподлинно не были известны. Подозрения щедро высказывались, имена настойчиво звучали, порождая еще большую вражду и неприятие, но карать без доказательств не позволено никому.

А ведь роль Аронса в той истории была крайне скромной и безобидной. Он всего лишь пытался вернуть здравомыслие и спасти жизнь другу-некромонгу, который на свою беду влюбился в принцессу Магдалену, будущую королеву Лидегории. Но есть заветы, которые не могут быть нарушены. Королевская кровь неприкосновенна. Во всех смыслах. И лелеял бы некромонг тайно свою любовь, есть бы принцесса не ответила взаимностью.

Что тут скажешь — вполне закономерно… Беззаветно влюбленный, безоговорочно преданный, почти всемогущий каратель — какая юная барышня устоит? Однако, любовь наследницы престола и некромонга изначально была обречена на печальный финал. О чем юная принцесса думала, принимая ухаживания Роланда? Возможно, хотела хотя бы ненадолго стать обычной влюбленной девушкой, купающейся в лучах внимания и обожания. Отношения их были исключительно целомудренными, и потому до поры до времени не вызывали никаких подозрений.

А потом про них прознали придворные интриганы, извратили всё и выставили некромонга коварным обольстителем, изменником и едва ли не узурпатором, позарившимся на трон. Особо изобретательные попробовали даже представить это как заговор некромонгов против короны. К счастью, правящий король был достаточно благоразумен, чтобы не поверить этим бредням. Однако ситуация с некромонгом монарха всерьез встревожила.

И небезосновательно.

У некромонгов всегда рождаются некромонги, даже в смешанных браках. Соверши принцесса необдуманный поступок, и династия Меровингов прекратила бы свое существование. Стоит ли удивляться, что решение короля в той ситуации было быстрым и беспощадным. Магдалену поспешно обручили с герцогом Беррийским, а поскольку слово «долг» принцесса выучила раньше, чем свое имя, судьбу она приняла безропотно.

Чего нельзя было сказать о Роланде, не пожелавшем отступиться от любимой. Этим он и подписал себе смертный приговор, который предстояло привести в действие отряду карателей, возглавляемому лордом Ангэлером старшим. Ароне тогда выпросил у отца небольшую отсрочку, чтобы образумить друга, уговорить отступиться, временно уйти в тень. Попытка, к сожалению, не увенчалась успехом. Более того — поставила крест на политической карьере Аронса, когда его объявили сводником, едва не подложившим принцессу под некромонга.

Мрази! Ничтожные интриганы с лживыми языками.

Арланд никогда не понимал и не принимал эту придворную возню и подковерные игры. То была родная стихия Аронса. Вот только брат оказался недостаточно беспринципным и изворотливым, чтобы выйти сухим из воды. И в этот гадюшник он собирался вернуться в ближайшее время. А чтобы политические противники не смогли помешать его планам, возвращение держалось в тайне.

— Не будем терять время! — Дэлавер торопливо скинул мундир и надел вместо него неприметный сюртук. — Возвращаемся в Сен-Грейс, пока наши свидетели не разбежались, как тараканы. На твоем ренмобиле поедем. Мой больно приметный. Сейчас распоряжусь, чтобы в назначенное время к школе подали конный экипаж.

Допрос прислуги, занявший несколько часов, не пролил свет на совершенное в стенах школы убийство. Сонные работники кухни не смогли припомнить, чтобы официантка с кем-то ссорилась, и, конечно, никто из них не видел, с кем она спустилась в погреб. Кухарка и повариха в один голос твердили, что не покидали кухню весь вечер — столько было хлопот с угощениями для гостей. Возможно, больше о передвижениях убитой знали другие официанты, работавшие в бальном зале, но они все давно разошлись по домам.

Итог беседы был неудовлетворительным, но, как заметил Дэлавер, вполне ожидаемым. Скорректировав память об этом вечере, он отпустил уставших работников по комнатам. Никто из них не вызвал у Рэйвена подозрений, да и директор Хоуль был уверен, что из постоянного штата обслуги Сен-Г рейс к злодеянию никто не причастен. Если у несчастной и случился кровавый конфликт, то явно с кем-то из временных работников. Списки с их именами были переданы Дэлаверу, который обещал вплотную заняться ими поутру.

— Куда ты собираешься отвезти ее? — тихо спросил Арланд, помогая загрузить тело женщины в дожидавшийся у задней калитки экипаж.

— Ты же помнишь поговорку, что у каждого карателя есть личное кладбище?

Так вот, считай, я на одном из них арендую безымянный склеп. Место уединенное, черный мрамор, сводчатые потолки. Ей там понравится. — Дэлавер похлопал по холодной руке, очертания которой проступали сквозь траурную ткань.

— Это чересчур цинично даже для тебя.

— Что поделать! На моей работы будешь либо циником, либо неврастеником. — Рэйвен махнул на прощание рукой, и его черный экипаж быстро растаял в ночном тумане.

Домой Арланд добрался лишь под утро, отчаянно нуждаясь в тишине, покое и доброй порции бренди. День, обещавший быть легкомысленным и приятным, обернулся сущим кошмаром. Благодаря помощи Рэйвена удар временно удалось отвести, но грозовые тучи, сгустившиеся над его семьей, грозились в любой момент пролиться нескончаемым потоком бед.