Янтарные слезы Феникса

ГЛАВА 14 Принудительная интимность

Глаза Демирина, наполненные паникой, стали последним, что я увидела, прежде чем провалиться… А собственно, куда? Темно, душно и тесно как у… Сравнение, просящееся на язык, воспитанной сирине произносить непристало, однако рыхтовы обстоятельства, прямо-таки располагали выругаться. Но, в кои-то веки меня опередили:

— Драный рыхт. Чтоб тебе провалиться, — раздалось в темноте натянутое сипение… почему-то ректора.

Осознание того, что в удручающие положение я попала не одна, вопреки всякой гуманности, очень даже обрадовало, поэтому моя реплика получилась не соответствующе моменту бодрой:

— Не хочу разочаровывать, сирин Волин. Но мы уже провалились. Так что с пожеланием вы припозднились.

— Студентка Фирсен, я, конечно, ценю ваш неугасимый источник иронии, но будьте так любезны, хотя бы встаньте с меня для начала. Я как бы пока не готов к столь тесному знакомству.

И только сейчас нащупав ладонью явно ректорскую щеку, я осознала, отчего мне так неудобно… Тонкокостный, хоть и плечистый эльф для сиденья пригоден не был.

Хихикнула. Вышло нервно, потому тут же прикрыла рот ладошкой. А управившись с неуместным весельем, продолжавшим наполнять душу этакой своеобразной истерикой, не без удовольствия заметила:

— Я повторюсь, сирин Волин, но опять-таки не желая расстраивать, хочу заметить — вас со мной никто не спрашивал: готовы или нет.

Сказала, но все же попыталась приподняться, дабы отодвинуться от Сейхери. Однако затылок тут же повстречался с преградой и ненавязчиво дал понять — затея сия не лучшая.

— Похоже, легче вам из-под меня вылезти, чем наоборот, — выдала задумчиво и вновь не удержалась от смешка, сообразив насколько двусмысленна наша беседа.

Вот уж не предполагала, что когда-либо буду разговаривать с главой РАМИиЗ в подобном ключе.

— Сидите уже, — натужно скомандовал эльф, вынужденно смиряясь с моим обществом, — только не ерзайте.

— Хм, — только и смогла выдавить из себя, пытаясь понять, к чему это он. Нет, предположение, конечно, было… Но. От него, сразу захотелось вскочить со столь оригинальной "сидушки".

Слава богине Созидания, через мгновенье ректор все же пояснил свое требование и заодно меня успокоил.

— Купол, — выдал Волин мрачно. — Я удерживаю землю, чтобы нас не сдавило. А ваши излишне резкие попытки вскочить, существенно мне мешают.

Хвататься за голову, и причитать от полученной информации не стала, поскольку и сама уже нечто подобное заподозрила.

— Вижу, вы не склонны к фобии замкнутого пространства, — заметил Сейхери тихо, для того чтобы тишина не поглотила нас раньше землицы.

— А смысл? — ответила спокойно, стараясь изо всех сил, словно ответственный школяр, замерший возле доски, не выдать волнения.

И подкрепила реплику, куда более существенным аргументом, взяв часть пространства, удерживаемого эльфом в свои скромные магические обязанности.

Судя, как тутже, выровнялось дыхание перенапрягшегося мужчины, моя помощь не стала напрасной.

— Мы… — сглотнула, и облизала губы, поскольку в импровизированном куполе было одновременно душно и сухо. И скаждой секундой чувствовалось сие ощутимей. — Можем попытаться пробить лаз. Думаю, совместных усилий должно хватить.

— Попытаться-то можем, — уклончиво ответил Волин, однако чудилась в его словах неуверенность, замешанная на скептицизме. — Знать бы еще, как глубоко мы очутились… А то лаз создадим, но успеем ли выбраться? Другой пространственный карман я создать уже не смогу.

— Иными словами, будем сидеть здесь, — подытожила я, добавив и вовсе безрадостно. — Пока нас не откопают, или пока воздух не закончится.

— Пессимистичный прогноз, — отозвался глава РАМИиЗ. — С другой стороны, быть пессимистом не так уж и плохо, ты или всегда прав, или приятно удивлен.

— Да вы философ, — невольно улыбнулась.

— Да, — без лишней скромности изрек Сейхери. — У вас будет повод в этом убедиться. Я читаю у вторых курсов предмет Философии магического эфира, — договорил, помолчал и внес поправку. — Если выберемся.

— И если я дотяну до второго курса, — заключила не менее "воодушевленно".

— И не разнесете вверенное мне учебное заведение, — поддакнул эльф. — Признаться, раньше я считал, что сия задача невыполнимая. Однако вы существенно подточили мою веру в вековые устои сего места и в собственную компетенцию.

Конечно, Волин Сейхери потешался и лукавил, пытаясь отвлечь меня от бед насущных, но все равно стало приятно.

— Не наговаривайте на себя, — сказала наигранно благосклонно. — Пока вы неплохо справлялись с моим потенциалом.

— Мне очень льстит это ваше "пока", — усмехнулся мужчина.

— Рада угодить, — не осталась в долгу я.

— А вообще, Лианель, вариант с ожиданием я вынужден так же отменить.

— Что компания моя надоела? — предчувствуя что-то тревожное, попыталась смягчить обстановку, будто бы была она сухарем, замоченным в воде.

— Вы меня подставляете, — оборвав себя, ответил в таком же ехидном ключе эльф. — Что я вашему жениху скажу? Нет, студентка, я категорически отказываюсь пребывать в столь компрометирующих обстоятельствах с просватанной девушкой. Разбирайся потом с вашим ревнивцем.

— Тоесть, если бы я была сириной свободной, вас все устроило? — невольно ухмыльнулась, и головой покачала в наигранном осуждении двойной нравственности некоторых.

— Естественно, — не смутился руководитель Рандийской академии магический искусств и знаний. — Я б, может быть, тогда и выбираться не спешил.

Ответом эльфу стал мой смех. Чистый и искренний, который липкий страх замарать не сумел.

— Не ожидала, что у вас столь тонкое чувство юмора, — невольно похвалила собеседника.

— Не ожидал, что вы окажетесь столь тонким ценителем, — в свою очередь искренне восхитился мной Волин. — Вы невероятная девушка, Лия. Говорю я это не для того, чтобы как-то смутить вас своим отношением, поскольку оно, исключительно — уважительное. Нет, прежде всего, я восхищен вашим характером. И мне даже льстит, что я оказался в обстоятельствах настолько неприглядных, с человеком достойным доверия.

— Что, исповедоваться станете? — заметила с наигранной настороженностью, пытаясь скрыть, что польщена.

Ну, не умею я принимать комплименты. А в особенности, от тех персон, от которых и впрямь лестно услышать нечто подобное.

Только, похоже, попытку можно засчитывать, как неудавшуюся. Очень уж Сейхери понятливо хмыкнул. Но игру мою поддержал и выдал этак посекрету:

— Предположим, исповедь и затянуться может, а с временем у нас беда… А вот если я вдруг начну биться в истерике, и возрыдаю на ваших обманчиво хрупких плечиках, на тему — не хочу умирать, то думаю, сия постыдная информация останется только вашим достоянием.

— Я прямо не знаю, как и отнестись к такой перспективе, — ответила, улыбаясь, оценив по достоинству харизму ушастого шутника.

— С должной благодарностью и пониманием, — подсказал руководитель РАМИиЗ. — Не каждому студенту, знаете ли, выпадает такая честь.

После лирического отступления, которое скрасило нам с ректором немного настроение, пришлось все же вернуться к суровой действительности.

— Полагаете, помощи ждать не придется? — спросила предельно ровно, словно линию оборвавшегося сердца начертав.

— Вы же видели мощность, произошедшего взрыва. Даже рарха задело, с его-то природной неуязвимостью к такого рода опасностям. А уж остальных… Больше всего я опасаюсь за вашего дядю, он человек и… — принялся допускать предположения по развитию событий наверху Волин, но был мной строго осажен.

— Вот именно, он — человек. А мы живучие, что те… — сравнение напрашивалось на язык не совсем лестное, зато вселяющие надежду. Впрочем, я все же не стала договаривать, ограничившись расплывчатым: — ну, вы знаете.

Не могла увидеть, ибо тратить в нашем положении силы еще и на подсветку стало бы фатальной глупостью, но почувствовала, что эльф улыбнулся.

— Так вот, — продолжил мужчина развивать свою точку зрения на сложившуюся ситуацию, — пока ваши защитники оклемаются, у нас не останется воздуха. Его и сейчас-то, что рыхт наплакал. Думаю, есть минут пятнадцать… ну, двадцать, если экономить, — добавил с сомнением.

Не менее недоверчиво заметила:

— По-моему, с этим вариантом мы уже припозднились. Долгие разговоры, не способствуют воздухосбережению.

— Зато они не дали нам обоим потерять хладнокровия. Здесь и так излишне жарко.

Кивнула. Потом спохватившись, сказала вслух, осознавая, что вряд ли мою мимику сейчас можно распознать:

— Согласна. Однако мне кажется, есть вероятность, что мои защитники, — повторила определение ректора с особой горделивой интонацией, — все же успеют пробиться к нам раньше.

— А вот этого я опасаюсь еще сильнее, — отчего-то совершенно печально заметил Волин. И пояснил, не дожидаясь встречного вопроса: — Вы только представьте, что произойдет с нами, если они разом начнут рыть землю магически? Где гарантия, что шквал силы нас не зацепит? Это ведь не лопаткой по темечку получить. Тут последствия будут, куда трагичней… Они ведь тоже не смогут определить точное расстояние.

— Почему?

— Им помешает созданный мною карман.

— Может быть… — вновь пересохшие губы, к которым уже и язык присоединился, мешая связно изъясняться, — может быть Демир сможет нас вытащить. У него с некоторых пор получается не просто выжигать пространство ко мне, но и меня вытягивать.

— Через земную твердь? — позволил себе скептицизм Сейхери.

— Вообще-то, ему и андрогиновский портал не стал помехой, — напомнила посмевшему усомниться эльфу в силах моего пернатого силача о недавних событиях.

Да уж, вот не ожидала, что теперь они мне не будут казаться такими уж безнадежными. Как говорится, есть счем сравнить.

— Что? Что не так? Что ты застыл, как потерянный на базаре мальчишка? — орал Аскрин до того искренне и гневно, что казалось вся нечисть, числящаяся на балансе академии, попряталась от греха подальше. Поскольку под руку декана магии Смерти попасть себе дороже. Выглядел он, к слову, соответственно тону: весь в порезах, с повисшей безвольно рукой, и держался на ногах исключительно из врожденного упрямства, коего богиня Созидания отмерила щедро всем Фирсенам.

— Не получается. Я не чувствую ее. Ты доволен? — не менее эмоционально и совершенно не считаясь со старшим возрастом собеседника, отрезал Феникс.

Еще не крича, но говоря явно на повышенных тонах. В глазах его разлилось пламя, и было оно яростным, жадным и разрушительным. Волосы приобрели совсем уж ярко огненный окрас, а черты лица то и дело смазывались, выпуская наружу птичью сущность.

Только от огненной пташки толку сейчас мало. Хотя…

— Эта дрянь, — вымолвил Демирин и рукой дернул в сторону жижи разлившейся, словно нечистоты из прорванной трубы, неприглядным озерцом в эпицентре взрыва, — не дает пробиться. Ты, как? — обратился к демону, уже пришедшему в себя, но еще не поднявшемуся на ноги.

Он-то стоял ближе вех…

— В норме, — отчеканил Салисен, не обращая внимания на пробитую голову в области левого виска.

— Сможешь, справиться с этим? — без обиняков, перешел к делу Мир, пытаясь унять сердце, заглушающие все звуки пространства разом.

И лишь мельком отмечая, как к месту событий спешит прорва народу, встревоженная и Оповестителями, натыканными Волином после последнего происшествия по периметру академии, будто иголок в еже, и перехваченная вестниками Чарчера, способного своими венценосными лапищами поднять на уши весь студ-город по тревоге.

Все они мало интересовали парня. Он буквально ощущал, как неуловимо ускользают минуты. И не был готов смиряться с этакой данностью.

Тем временем, демон не стал строить из себя привычный образ напыщенного кретина и лишь бросил мельком:

— Попытаюсь.

Принял сидячее положение, зарыл руки в пепелище не тронутое проклятой ворожбой, и прикрыл двухцветные зенки, концентрируясь…

Рыхт, его знает, на чем он там концентрируется, переживающему Демиру не до этой конкретики. Сущность, интуитивно чувствующая угрозу, просто взбесилась, и контролировал ее парень из последних сил.

— Силой поделиться? — Аскрин оказался рядом с Гархэ с завидной для его состояния скоростью. Мужчине стало невмоготу бездействовать.

— Обойдусь, — не размыкая век, отстраненно выдал песчаник и приобрел вид наредкость спокойный, если не сказать — умиротворенный.

Аск, мягко говоря, не понял такой беспечности, и расшибленные кулаки резко вознамерились вернуть собеседника с небес на землю.

Положение спас Чарчер, которой, к слову, пытался вид держать достойный, приличествующий положению по роду и статусу.

— Декан Фирсен, он знает, что делает.

— Откуда такая уверенность? — взъерепенился мужчина, уставший от потрясений, с которыми зачастила его племянница. — Со своим ритуалом он тоже выглядел весьма компетентно. И что в итоге? Как вообще появилась эта гниль? Почему ее никто не почувствовал? Отчего Лиины сигналки сработали лишь сейчас?

Вопросы оказались как нельзя актуальны, только вот время… Время не собиралось благосклонно дожидаться, пока присутствующие найдут на них ответы.

Мир буквально ощущал это всем своим естеством. И дрогнул. Уступил. Его перевоплощение, совпало как раз с нервной тирадой Аскрина, заставив того ненадолго позабыть о претензиях и, как и все прочие воззриться на эдакую огненную невидаль — птицу дивной, хищной красоты, расправившую крылья над местом, где бурлила и коптила проклятая магическая субстанция.

Чарчер изумленно присвистнул, не в силах поверить, что видит потерянный образ ушедших в чертоги богини Созидания фениксов, и выдал:

— Вот это поворот.

Сам же обернувшийся парень, подчиняясь обретшей власть сущности, воспламенился и принялся палить живым пламенем, дарованным покровительницей участок, замаранный воздействием.

— Ты, смотри, какой полезный, — не смог не восхититься и чернушник, наблюдая за тем, как пламя Феникса, вступив в противостоянии с магией Безымянного, весьма споро стало выжигать напасть.

Та, правда, зачадила и вовсе невыносимо. Дым, более напоминающий смесь угарного газа и аммиака, резал глаза, жег горло и нос. Но все это являлось мелочами. Тем более что и песчаный рарх не бездействовал. Скверна потянулась к демону, словно дворовый, побитый жизнью и одичавший пес, почуявший в Салисене вожака.

За считанные мгновения (а Аск их действительно невольно считал) земля очистилась. Но проблем меньше не стало.

— Теперь-то ты можешь их вытащить? — въедливо осведомился Аскрин, как только Демирин принял человеческий облик.

— Нет, — нисколечко недружелюбно отозвался огненный защитник. И пояснил, заметив, что еще секунда и дядюшка Лии, не сдержав импульсивного нрава, кинется на него доказывать обратное. Мол, если паршивца хорошо за шкирку потрясти, то у него сразу все и выйдет. Если бы, — Волин, скорее всего создал пространственный карман. Я не могу прожечь эту оболочку без последствий.

— Определить их местоположение напрямую не выходит, — согласился Чар. — Я уже пробовал. А ударив силой по земле, мы можем ненароком пробить купол дядюшки, засыпав их раньше, чем сумеем вызволить.

— А пустоты? — не унимался некромант, не привыкший сдаваться перед трудностями. — Попробуйте найти их по нарушению земных слоев.

— Это учебный полигон, сирин Фирсен, — мотнул головой принц. — Здесь таких пустот, после тренировок защитников, что дырок в сыре. Пока мы отыщем, какая из них наша…

— У них закончится воздух, — констатировал Салисен мрачно.

Сам он, к слову, выглядел тоже так, будто песчанику было нечем дышать. Лицо бледное, губы посинели, а пальцы рук, которые демон явно с трудом вытащил из сырой землицы и вовсе почернели. И совсем не грязь являлась тому виной…

— Да что б вам всем только с выпенью обжиматься, — ругнулся Аск и обратился к Демиру: — Что делать будем, женишок?

Феникс, чьи глаза так и не обратились в человечьи, нервно выдохнул и решительно заключил:

— Действовать.

И так у него убедительно вышло, что декан магии Смерти нисколечко не усомнился в сем побуждении. А еще отчего-то сразу смекнул — ему в действии отведена роль одна из главных.

Темнота и духота давили на виски. И говорить уже не хотелось, да и не о чем, в общем-то. Все решено — если в ближайшие минуты нас с Волином не смогут вызволить, мы попытаемся пробить ловушку, в которую по собственной беспечности угодили.

Решение далось нам с ним… просто. Наверное, потому что прочие варианты мы перебрали и вернулись к первому — самому абсурдному, однако же результативному. На все воля богини Кайриссе. Одарит нас милостью — выберемся, отвернется… что ж, могилка, поди, приготовлена. И только и ждет, когда радушно расставленные земляные руки ее смогут нас скорее обнять, да и подарить забвение.

— Не передумали? — вопрошаю насмешливо, внутренне готовясь возможно к последнему своему воззванию к стихиям.

— Раз сто, — был честен эльф. — Однако ваше присутствие волей-неволей заставляет собраться и казаться смелее, чем я есть на самом деле. Право слово, вы для приличия хоть бы всплакнули разок. Глядишь, и мне бы тогда не пришлось корчить сию спокойную уверенность, — укорил наигранно Сейхери.

— Я исправлюсь, — пообещала пламенно.

На том и порешили.

— Ну, — неизвестно через сколько времени заключил ректор, — думаю, хватит злоупотреблять здешним гостеприимством. Отсиделись, пора и честь знать. Готова?