Запрет на любовь

Глава 3

POV Алия/Аля

— У тебя ко мне претензии? — вроде мирно начал, но нет… уже воинствующе в стену ладонями по обе стороны от лица Алии налёг, да взглядом таранил.

— Нет, — зло шикнул, попытавшись под рукой нырнуть, уходя от моего капкана, но я её телом нагло вернул обратно.

— Дай пройти, — она сделал очередную попытку выбраться, и теперь меня пихнула в грудь: — Пусти.

— Значит, хреново в тёлках разбираюсь? — прошипел, в её лоб своим упираясь.

— Пусти! — вторила истерично Лия, когда я себя не контролируя, её за затылок схватил, а другой жадно по её бедру шарился, протискиваясь между ног. — Пусти! — взбрыкнула, едва коленкой в пах не угодив и ладошкой перед самым носом махнув.

Если бы не был готов, точно бы пощечину прописала. Но я быстрее и ловчее был. Поймал за руку, припечатал над головой к стене, следом вторую. И сам, как похотливый пёс, аж трясся от желания её поиметь прямо тут.

Но вместо траха глаза закрыл и воровал долгожданные ощущения от близости с этой су*ой: от её запаха, от жара, от её ненависти и её желания… заводился до безобразия. И без того уже горел в Аду.

И она меня хотела. Отдавала себе отчёт или нет, а ногой меня обвила. И льнула, как су*а к кобелю во время случки.

— Тимур, прошу, — задыхалась от бури, что в нас разыгралась, — пусти, — Лия противоречила своим жестам, страстям. — Нельзя нам…

— Ты сильная, а я — нет, — сам удивился признанию. Не собирался, а язык опередил мысль. — Клинит меня на тебе, — охрипло и с мукой, губами уже по коже дорожку чертил в вожделенному, полному рту. — Хоть убей, Ли, — сглотнул натужно, её губ своими касаясь. — Хочу тебя, аж мозг отключается… — позволил дерзость и завладел её порочным ртом. Без напора: мягко, дегустирующее, а когда ответ прилетел с глухим стоном, осмелился на большую наглость — углубил поцелуй. Языком прорывался дальше, где завязал игру с языком Лии.

И она сдалась. Замычала, застонала… и бархатный стон по мне волну дикого удовольствия прогнал. Я качнулся… Инстинктивно, будто уже толкался в неё членом, а его едва не сводило от тугой боли.

— Су*а ты, но я всё равно подыхаю без тебя, — очередное признание. И я оголодавшими по ощущениям пальцами проник под кружево трусиков. — Доводишь, — уже почти вгрызаясь в подрагивающие губы, отвечающие мне на звериные выпады. — Ну же, скажи, — утробно рыкнул, за губу прикусив, — хочешь ведь? — в доказательство по влаге между ног мазнул, да на точку надавил.

— Да, — всхлипнула Лия, задрожав сильнее и губы мои тараня жадным поцелуем.

— Тогда на хер ты это с нами делаешь? — проорал сквозь зубы, чтобы нас не услышали.

— Нельзя… — умолкла, испуганно метнув взгляд на тёмный проём в зал. Я торопливо оторвался от неё аккурат с приближающимися громкими голосами, наполнившими коридорчик. Следом толпа пожаловала: две девушки и три парня. На нас толком и не посмотрели, болтали о своём, посмеивались.

Мы с Лией по разные стороны стояли: размазались по стенкам, пропуская народ, да пыхтя, смотрели друг на друга.

Горел я ей!

Ох, как горел… Едва не истлевал.

Взглядом пожирал, во рту жутко сушило и даже руки чесались в алчном желании опять Альку в объятия загрести, под себя подмять. Я был на грани изнасиловать…

Когда толпа по кабинкам разошлась, ты так и продолжали стоять и вести молчаливый спор.

Я напирал, она умоляла…

Лия первая отмерла, шумно выдохнула: пошатнувшись, к выходу двинулась, но я поймал её за руку. Без пошлости, скорее в отчаянье:

— Пустишь? — вот теперь наглости набрался. Голос едва прошелестел в коридорчике, подрагивающем от музыки.

Алия категорично мотнула головой, круша в дребезги мою призрачную надежду. Я воздуха удушливо хватанул, выискивая, что сказать, и силы, отпустить, но тут соседка через плечо бросила:

— Сама приду…

Не знал, что можно кончить, только услышав заветные слова.

И пусть не кончил в прямом смысле слова, но испытал удовольствие сродни первобытному адскому оргазму, шибающим эйфорией и огненным опустошением: и в голову, и в глотку, и в грудь, и в живот, лупящему по ногам… Ничего более желанного и оглушительного не слышал.

ПРИДЁТ!!!

Смотрел ей вслед и ненавидел. Смотрел и подыхал.

Су*а надменная. Мою душу взворачивающая!

Почему мне так нужна?

По изгибам тела её взглядом скользил и с остротой осознавал, что хочу её. До беспамятства желаю… до потери пульса.

Вляпался я в неё! Так вляпался, что уже не отмыться…

Алия ушла, а я ещё крошево мыслей собирал и себя от стены не мог оторвать. Мне ведь спешить было нужно. Домой…

Как верный пёс сидел на полу у стены, у входной двери, и ждал. Трясло, как ждал. Как нарик дозу, которую вот-вот должны принести. Проклинал зависимость и ждал.

И только заслышал цокот каблуков, едва сознания не лишился. В пальцах путался, с замком не в силах совладать: уже от бури, что не душу, а мозги к чертям взбултыхивала, едва на ногах стоял.

И если бы дверь проклятущая не открылась, я бы выбил её к херам собачьим. Не то, чтобы настолько горело, но, су*а, горело так, что я был неадекватен. Это понимал. И она поняла, только наши взгляды столкнулись. Словно скрежет лезвий конька, выбивающего искру с асфальта. Аж ослепило.

— Тим, — глухо ахнула Лия, когда за грудки шубки к себе дёрнул, в квартиру затаскивая. Дверью хлопнул, да по ней Алию чуть не размазал, собой подпирая.

— Не смей! — зло рыкнул, когда в нетрезвых глазах соседки прочитал, что одуматься хотела. Мне что-то сказать. Остановить!

Но мне того не нужно. Я бы убил. Реально убил, посмей она херню очередную ляпнуть.

Нет уж! Не отпущу! Я оглох к здравому.

Слишком Алькой отравлен. Тяжко болен…

В голове только она.

В мыслях лишь трах.

Даже её голос — заставлял дико желать. Алию! Подо мной, на мне… Худенькую и уже трепещущую. МОЮ! Сладкую и такую желанную. И не до нежности мне, жесткого траха хотелось.

Альку хотел насадить на член и пороть без лишних заморочек, потому что есть девочки для ласк и игр, а есть… кого жизненного важно трахать, где успеешь заловить.

Это нужно…

Как глоток воды нужно в неё всаживать.

Как воздуха глоток — владеть и овладевать.

Без сопель и болтовни.

Как получалось: задрав подов, сорвать трусы и вдалбливаться по самые яйца. Даже если орать будет от боли. Даже если драку учудит и звать на помощь. Плевать! Плевать на насилие! Не хер доводить до невменяемости.

И посрать мне на её «кошелька» с его угрозами. Он, идиот, ещё не понял, что я опасней: что я хуже его. Потому что он владел той, кого ХОТЕЛ я! Он ВЛАДЕЛ ЕЙ, а я… собирался у него её забрать. Любой ценой!

— НЕ смей! — ещё раз припечатал, вжимая соседку в стену. — Ты моя! Ты у меня… Это моя территория, и я буду тебя трахать!

Она как-то странно-хмельно сморгнула, не то кивнула, не то мотнула головой, и я накинулся с поцелуями, да нездоровым желанием мять податливое тело, пахнущее сексом.

Да!!! Она меня травила собой. Видимо её тело источало феромон похоти, вот я и задыхался ей. Вот и сходил с ума! Ведь был Трезв! БЫЛ! Но один глоток Альки, и я уже невменяем…

А когда по шубку руками нырнул, намереваясь в стороны за полочки дёрнуть, скользя по худосочному телу алчными ладонями, запоздало понял, что она голая:

— Бл*, — аж диким зверем от похоти зарычал. На миг отстранился. Шубу распахнул:

— Охренеть! Аль, — сглотнул сухость во рту. — Ты, пизд*ц красивая, — с хрустом ткани содрал мех, открывая полный доступ к телу соседки, а потом опять обрушился на губы Алии. Полные, влажные, мягкие… как и другие, что уже пальцами одеревенелыми от счастья наглаживал, изучал, ласкал.

— Чокнутая сук*а! — выговаривал, не в себе, когда неуправляемо проник пальцами в готовое для меня лоно, а Алька со стоном прогнулась, да вонзилась в меня когтями. Куртка футболка скрипнула.

— Тим, — задыхалась Алия, после моих голодных вторжений. — Тим, — бархатно, нежно, с наслаждением и томлением, почти нетерпением и мольбой трахнуть её немедля. Так проникновенно, что меня затрясло крупкой дрожью. Я сам подыхал, как член в неё хотел всадить — его до боли сводило, яйца онемели от перевозбуждения.

Но не было приятней картины, чем видеть желанную девчонку сходящую с ума от желания по тебе. А Алия в этом доходила до исступления: такая сочная и развратная извивалась на моих пальцах. Всхлипывала, и сама темп задавала. Цеплялась в меня, требовала, молила, шептала, стонала, кусала и когти всаживала… С ума сводила, жаждой меня принять, и я отомстил… Как ощутил, что лоно её соков всё больше давало, пальцы мои сильнее обхватывало, а, стало быть, соседка уже подрагивала, к пику подбираясь, взял, да оборвал удовольствие.

— Нет, — не то рыкнула, не то взбрыкнула соседка, требуя продолжить наше коридорное буйство.

— А ты попроси!

Я со злобной радостью пригвоздил её рукой к стене, чуть отстраняясь, всем видом показывая, что буду мучить долго и с особым смаком, пока не удовлетворю своё униженное эго, даже если сам умру от перевозбуждения.

— Тим, — жалобно всхлипнула Алия, — прошу…

Я едва на ногах держался, но ждал. Ждал тот самый сладкий момент триумфа — победы над непрошибаемой соседкой, кого не мог уже давно на эмоции развести. Ждал, потому что был обязан хотя бы этот бой выиграть. Ждал, иначе смерть… Убийство и суицид. Я был на грани. И я бы сделал этот грёбанный шаг…

— Ну же, — не вытерпела Алька, ёрзнув по стене похотливой суч*ой, — возьми меня! — с мукой и почти рыдая.

— Так-то лучше! — щелчок сработал, и я схватился за шиворот футболки, намереваясь её с себя стянуть. Алия горела не меньше, аж всхлипнула от счастья и, не выдерживая напряжения, стала помогать, освобождая меня от ремня. Только была куда проворней и алчней, и пока я стягивал футболку, ловко справилась и с ремнём и с молнией джинсов, и даже спустить их с трусами успела… рывком, и сама оседая следом за ними. А потом меня током оргазма прошибло:

— Бл*, — глухо простонал. Теперь я стал её жертвой.

Ноги чуть не подвели, повело меня нещадно. Заплутав в рукавах и горловине футболки, спиной в стену воткнулся.

— Бл*!!! — От неожиданности взревел, когда стерва мой член облизнула. — Мать твою, — простонал, не в силах отказаться от этого. Алька с каким-то самозабвением и неслыханным наслаждением, причмокивая, меня мучила: то языком проворным скользила по головке, круги описывала, то член по яйца заглатывала. Я слеп и глох от счастья своё хозяйство пристроить в умелые руки, рот… БЛ*, куда возьмут, лишь бы опять не отказывала!

Себя терял от удовольствия долгожданного и несказанного.

И член радовался — пульсировал жутко и больно. В паху сгусток давно достиг небывалого размера: был на грани лопнуть и извергнуться.

И я, зубами скрипя, быстро из плена футболки выбрался. Наплевав на остатки вещей, Альку за загривок поймал… Хотел оторвать от своей изнывающей плоти, но соседка ещё слаще момент сделала: обхватив ствол, с причмокиванием отпустила и вновь заглотила… Это был крах… Вместо прекратить «орал», лишь сильнее толкнулся в волшебный рот, и от яркости чувств застонал:

— Бл*… — Алька когти мне в ягодицы вонзились, слово дикая кошка страшащаяся, что лакомство удерёт. С большим смаком мой член заглотила.

И плотина рухнула, узел стянулся так туго, что комок не выдержал напряжения — сгусток лопнул. Я стремительно воспарил, куда-то в ослепительный Рай. Стонал сквозь сжатые зубы и бурно кончал Альке в рот. Судорожно стискивал в кулаках её волосы и не позволял сплюнуть, воздуха глотнуть. Мне было это нужно, и она не сопротивлялась.

Минутами позже, возвращаясь на бренную землю, всё ещё усиленно дыша, будто двойную тренировку отпахал, кое-как продрал глаза.

Горло дико сушило, сердце грохотало не пойми где, и гулкое эхо в башке знатно оглушало. Мне бы сдвинуться с места, или на крайняк извиниться за несдержанность… Но уперевшись взглядом в Альку: голую и такую порочно красивую, стоящую на коленках, всё ещё с моим членом во рту, с горечью понял, что хер дождётся извинений. Я лучше повторю… много раз. И буду ей владеть так, что запомнит меня навсегда. Найду способ, как в ней застолбить…

И, бл*, всё потому, что мне никогда, ни с кем не было так хорошо. Ни с кем не было настолько охренительно.

Она меня поражала, колдовала, пленяла… Своей искренностью и желанием получить желаемое. И конечно главным было то, что желаемое — ЭТО Я! Так что не хрена Алия не обжилась за грубость, не смотря на слёзы, текущие по щекам. Не злилась, что выебал её волшебный рот, она сама упивалась тем, что со мной творила. Потому не выглядела жертвой насилия. Скорее уж я… Скорее уж она меня трахнула, и сейчас допивала, долизывала. И глядела не с укором, не с подобострастностью, мечтая угодить, а с насмешкой и вызовом.

ДА! Оказалось, можно вот так… стоя на коленях… с членом во рту… глядеть с вызовом и заводить этим. Вновь…

И я услышал её молчаливый смех.

За загривок к себе дёрнул вверх. Пожирал взглядом несколько секунд, а потом протаранил её губы своими. Без желания показаться мягким, нежным и осторожным любовником. С ней я был зверем: диким, вечно голодным и ненормально похотливым. Потому и набросился…

Не думал, что это так вкусно… женщина, которая тебе только что отсосала! Хер знает, кому и как, но Алия была нереально вкусна. Так вкусна, что теперь я её всю вылизал и обцеловал.

От мыслей залихватских кровь безжалостно влупила в пах очередной ненормальной дозой желания. Чтобы не грохнуться при ходьбе, трусы с джинсами чуть подтянул, Альку рывком на себя усадил и, не разбирая дороги, в сторону спальни двинулся…

А соседка мне продыху не давала. Своим буйством сжигала, влажностью о меня тёрлась, постанывала и поцелуями глубокими рассудка едва не лишала.

Боже!!! Она мой Ад! Мой Рай…

Так и шёл, куда качало, и нездоровыми Алькиными поцелуями давясь. Вроде правильно двигался, но натыкался на всё, что было на пути: на стены, двери, шкаф… стол… Возле него на миг запнулся. Чёрт! Можно бы и здесь… Но журнальный был для секса не пригоден, — тупо не выдержит, — обогнул и дальше по комнате зашагал, пока на диван широченный не наткнулся.

Попытка снять с себя Алию провалилась, потому завалил, как есть, придавив собой. Вот теперь она всхлипнула и я, улучив момент, освободиться от шмоток решил. Как оказалось, она девочка смышлёная и ещё не до конца отупевшая от желания. Меня грубовато за разнесчастный пояс дёрнула к себе и ловко спустила джинсы и трусы, при этом хозяйство моё опять облизнув.

— Аль, — нетерпеливо рыкнул я, страшась, что она реально сейчас зубами вцепиться, и тогда абзац сексу… — Я ведь отомщу, — глупо поржал, вытряхиваясь из остатков одежды, но на том опять пропал.

Суч*а бешеная меня завалила. Крутанула, да оседлала. Я парень не из робких, но она такими штуками выбивала из ситуации, показывая, что сильнее во всём, даже в похоти. Вообще-то я привык рулить ситуацией, даже если партнёрша на мне скакала, но тут… Чёрт! Она была жаднее, нетерпеливей и требовательней. Не ожидал я такого…

Круто было, но не ожидал…

И ласкал её, не пойми как и урывками. Хапал, что успевал, целовал, где позволяла и трахал, как она хотела и темп задавала. И только после того, как её пронзило первым оргазмом, чуть пыл поумерила…

И на том спасибо.

Она расслабилась, а я власть в свои руки взял и дорвался до её тела. Ощутил силу, поблагодарив провидение, что свело меня с этой чокнутой суч*кой. Так что вскоре Алия, ёрзая подо мной, поскуливала и молила… Я а от сладости пьянел и брал её, как хотел. Ласкал, лизал, кусал и даже отхлестал…

Кончал много и до остроты: до кишок пробирало, как было сладко и ярко. Член пульсировал теперь уже от передоза удовольствия, вот только я не мог остановиться. Уже!.. Так и трахались, пока не вырубились…

Усыпал сытым, удовлетворённым, с тупой мыслью, что проснусь и выебу Альку ещё разок, как минимум до завтрака. И хрен она от меня отобьётся!

Так ей в макушку и прошептал. Она буркнула что-то — не понял, что. Да и не особо волновал её ответ. Тут её возня уже не была важна. Я решил, так или иначе, ей придётся смириться… Есть я… в её жизни! И она в моей! ЕСТЬ МЫ, как бы она не отрицала.

И так хорошо от этого было, что вырубился, не успев обдумать, что делать дальше с нами и КОШЕЛЬКОМ!