Зверь. Изменил мне — изменил меня

Глава 3

— Почему ты ничего не говорила мне о брачном договоре? — Меня потряхивает. — Я ведь твоя подруга.

— Это наше с Тимуром дело. Никого другого не касается.

Ещё как касается! Теперь Тимур лишится всего. А виновата буду я. Он мне такое ни за что не простит. И вообще все наши планы летят псу под хвост. С пустыми карманами не уедешь за границу, не купишь дом, не откроешь новый бизнес. Что теперь делать?

— Ты отправила фотографии, куда хотела? — Пытаюсь взять себя в руки, но голос предательски дрожит.

— Отправила. А в чём дело? — Динара убирает телефон в карман джинсов. — На чьей ты стороне, подруга? — щурится, крепко сжимая пятернёй ручку трости.

— Дай сюда телефон! — обезумев от страха, пытаюсь вытащить гаджет из кармана Динары.

— С ума сошла?!

Она отпихивает меня. Откуда у калеки столько силы? Вот стерва!

Не соображая, что делаю, хватаю Динару за блузку — мне нужен чёртов телефон! Она отчаянно сопротивляется — мы балансируем на ступеньках в борьбе за будущее. Каждый за своё. А потом Дина летит вниз. Я остаюсь стоять в оцепенении. В шоке.

Я сама не поняла, как всё случилось. Это я толкнула Динару? Или она оступилась?

Быстро спускаюсь к лежащей на холодном полу подруге.

— Дина… — наклоняюсь к ней. — Ты слышишь меня? — тормошу за плечо.

Она без сознания, её затылок в крови. Господи!

— Алла! — из коридора доносится голос Тимура. — Алла!

Почему он проснулся? Он не должен был…

Ноги несут меня вверх по ступенькам, я дёргаю дверь и сталкиваюсь нос к носу с любимым.

— Тимур… — меня колотит.

— Какого чёрта происходит?! — он сжимает мои плечи и трясёт, как тряпичную куклу. — Почему я оказался в номере с какой-то девкой?! Где ты была?! — Его взгляд замирает на моих перепачканных кровью пальцах. — Что это?.. — бледнеет. — Что случилось?

— Динара… — у меня слёзы текут ручьём. — Она там, — вполоборота смотрю на дверь, за которой находится лестница.

Тимур бешеным зверем врывается в полумрак бетонного пространства. Он видит Динару в крови и бежит к ней. А я наблюдаю за происходящим, словно кино смотрю. Плохой фильм. Отвратительный сценарий.

— Это ты её? — Он пытается нащупать пульс у жены и поглядывает на меня.

— Я-а… — Отмираю. — Я не знаю! Я не поняла, как это случилось. — Спускаюсь к нему. — Она жива?

— Пульс есть, — кивает Тимур.

— Надо вызвать скорую… — Ищу телефон в сумочке.

— Нет, — перехватывает мою руку. — Нельзя скорую. Мы сами отвезём её в больницу. Твой брат сможет нам помочь?

— А-а… да-да, сможет.

Руки ходуном — набираю номер брата. Он заведующий отделением в стационаре. И он сегодня на дежурстве.

— Готовься всё объяснить, дорога моя, — рычит Тимур, уничтожая меня взглядом. — А пока молись, чтобы твои доводы меня устроили.

Киваю. Брат берёт трубку.

— Дим, это я…

Адская была ночь. Мы с Тимуром почти до рассвета пробыли в больнице. Мне пришлось всё ему объяснить, а потом ещё умолять брата сохранить нашу тайну. Димка согласился, а Тимур приплатил ему для надёжности. Динара проведёт в больнице столько, сколько потребуется. Никто не будет знать, что она там. По крайней мере, пока не очнётся. Если вообще очнётся.

Дина в коме. Всё могло обойтись, если бы не её слабое здоровье. Я таких дел натворила — подумать страшно. Как выйти из этой ситуации — не представляю.

После больницы мы с Тимуром едем в отель. В другой. Надо выдохнуть. Примем душ, позавтракаем и решим, как быть. Слава богу, мой любимый мужчина не стал рубить с плеча. Я серьёзно опасалась, что за такие дела он меня просто вышвырнет из своей жизни.

В номер принесли завтрак, а мне кусок в горло не лезет. Перед глазами стоят ужасные кадры.

Динара очнётся и скажет, что это я её столкнула с лестницы. Меня посадят.

— В душ пойдёшь? — Тимур выходит из ванной.

— Нет, — отворачиваюсь. — Может быть, позже.

— Хватит строить из себя жертву. Ты сама во всём виновата.

— Мне страшно, — признаюсь, прижав ладонь к губам. — Я не хочу в тюрьму. — Едва сдерживаю слёзы.

— Ты только о себе думаешь. — Любимый мужчина смотрит на меня голодным хищником. Готов накинуться и загрызть. — Я по твоей вине мог лишиться всего. Ты этого хотела?

Такое ощущение, что Тимуру плевать, что будет со мной. Его только деньги жены волнуют? Верить в это мне совсем не хочется.

— Я хотела, чтобы мы были вместе, — всхлипываю, опустив голову.

— Я всё для этого делал! — рявкает. — Ты должна была ждать! — Хватает меня за плечо и заставляет встать. — Просто ждать, Алла! А не лезть в мои дела!

— Надо было раньше сказать мне о брачном договоре, — задыхаясь от слёз, пытаюсь оправдываться.

— Есть вещи, которые тебя не касаются!

Тимур берёт меня за горло. Никогда прежде он ничего такого себе не позволял. Пальцем меня не трогал, а теперь… Я не знаю такого Тимура.

— Отпусти… — хриплю, сжимая слабыми пальцами крупные мужские запястья.

— Слава богу, телефон этой стервы у нас, — разжимает пятерню и берёт со стола гаджет. — Тихого развода уже не получится, но я хотя бы получу половину имущества.

— Тимур, я… не успела тебе сказать. — Отхожу подальше от нервного зверя. — Динара куда-то скинула эти фотографии.

— Что ты сказала? — Он за мгновение сминает расстояние между нами. — Куда скинула?

— Я не знаю, — испуганно мотаю головой. — Она сказала, что это надёжное место. Ты не найдёшь. Может, какая-то электронная почта или облачное хранилище.

— Твою мать! — воет Тимур и снова хватается за смартфон.

Поиски ничего не дают. Истории браузеров и приложений девственно чисты.

— Что нам делать? — решаюсь спросить у разъярённого мужчины.

— Ты меня об этом спрашиваешь?!

Тимур так зол… У него глаза кровью налились. Бешеный!

Мой телефон звенит новым сообщением. Быстро хватаю гаджет и читаю смс от Димы. Целую простынь накатал.

— Что там? — с раздражением спрашивает Тимур.

— Дима написал… — поднимаю глаза, а на губах появляется улыбка. — Динара очнулась.

— И чему ты радуешься? — любимый гнёт бровь.

— Она ничего не помнит, Тимурчик! — Бросаюсь к нему, обнимаю.

— Погоди, — отдирает меня от себя. — Как это — ничего не помнит?

— Вообще ничего! Динара даже собственное имя вспомнить не в состоянии. У неё амнезия!

С накинутым на плечи белым халатом я шагаю в шуршащих бахилах по длинному больничному коридору. Здоровый мужик под два метра ростом и весом больше сотки килограммов, а поджилки трясутся. Просто я никогда не делал ничего подобного.

Я ввязался в афёру. Опасная игра. Особенно если учесть моё прошлое. Но я сделаю это. Ради матери. Иначе такие деньги мне не заработать.

Захожу в палату и упираюсь взглядом в больничную койку, на которой сидит хрупкая девчонка с рыжими волосами. Тощая веточка с пустым взглядом. У меня мотор в груди глохнет на пару мгновений.

— Кто вы? — испуганно спрашивает девушка.

— Я к тебе пришёл, — пытаюсь улыбнуться и демонстрирую ей прозрачный пакет с фруктами.

— Вы меня знаете? — в карих глазах появляются золотые искорки надежды.

Тяжёлый искренний вздох сочувствия рвётся из моей груди, и я шагаю к кровати. Присаживаюсь на тонкий матрас, разглядываю «жертву». Не знаю, за какие грехи девчонке приходится расплачиваться. Мне жаль её, но я должен сделать то, что должен.

— Не помнишь меня? — ставлю пакет на тумбочку.

— Нет, — сканирует меня взглядом. — Кто вы?

У меня не было времени придумать, кто я. Чувствую себя как в известной телевизионной игре. Есть вопрос на миллион и несколько вариантов ответа. Сват, брат, муж? Кто же?

— Попробуй вспомнить, — пожимаю плечами. — Или предположи.

— Извините, но я совсем ничего не помню, — отсаживается от меня. — И голова

болит, — отводит взгляд.

— Меня зовут Карим, — начинаю с правды.

— А меня как зовут? — девчонка снова впивается в меня пытливым взглядом.

— Асия… — вру. — Тебя зовут Асия Гаязова. Ты моя сестра.

— Сестра? — она с недоверием выгибает бровь.

М-да… Кажется, я выбрал не самый удачный вариант ответа. Но уже поздно переигрывать.

Девушка встаёт с кровати и по стеночке ползёт к умывальнику, над которым висит зеркало. Еле ходит, бедная. Досталось ей от жизни.

Она долго разглядывает своё отражение, потом смотрит на меня и снова в зеркало. Не верит, что мы родственники. Я бы на её месте тоже засомневался.

— Как-то мы с вами не похожи. — И ползёт обратно.

Рыжая хрупкая девчонка с карими глазами и бородатый черноволосый мужик в пять раз больше неё — так себе сходство. Никакого вообще.

— Много лет назад мой отец женился на твоей матери, — импровизирую. — У нас нет общей крови, но мы выросли вместе.

— Понятно, — задумчиво кивает. — Как, говорите, меня зовут?

— Асия… Гаязова, — сглатываю тугой комок лжи.

— Мои документы у вас? Я хочу посмотреть паспорт.

Твою мать… Этот момент я вообще не брал в расчет.

— Я только что отдал твой паспорт и медицинский полис доктору. Тебе их вернут, но позже.

Всё, что я могу — показать девчонке свой паспорт. Показываю. Она листает странички, поглядывает на меня. А я сижу как на иголках. Надо чтобы она поверила, что я её брат.

— Вы знаете, что со мной случилось? — возвращает мне документ.

— Говорят, ты упала с лестницы и сильно ударилась головой. Память потеряла.

— Вот и врач так сказал. Но я этого не помню. Вы были со мной, когда я упала?

— Нет, меня там не было. Ты поехала в город погулять по магазинам. Я должен был забрать тебя вечером. Но у торгового центра, где мы договорились встретиться, тебя не оказалось. На звонки ты не отвечала. Я пошёл искать. Проходил по магазину почти до закрытия и решил спросить у охранника. Показал ему твоё фото, и он сказал, что похожую девушку несколько часов назад увезла скорая помощь.

— Значит, я упала с лестницы в торговом центре… — взгляд рыжеволосой девчонки сверлит пустоту. — Не помню, — трёт пальцами виски.

— Не надо напрягаться, — осторожно касаюсь лапой хрупкого плеча.

Девчонка вздрагивает. Она как натянутая струна. Можно понять. Я бы в её состоянии вообще на стены лез. Не помнить ни себя, ни собственную жизнь — это жёстко.

— Странно, но доктор не говорил, что меня искали родственники. Я уже хотела обращаться в полицию, чтобы они помогли установить мою личность.

— Не знаю, — мне только плечами пожать и остаётся. — В больницах вечно бардак творится. В любом случае, полиция уже не нужна, — улыбаюсь уголками губ.

— Ну да… не нужна. Мне бы вспомнить о себе хоть что-нибудь, — вздыхает.

— Вспомнишь. Я помогу.

— Правда?

Нет. Я расскажу тебе то, чего с тобой никогда не происходило. Навру с три короба, лишь бы ты не вспомнила себя настоящую. Мне за это хорошо заплатят. Сказать, что я чувствую себя дерьмом — ничего не сказать.

— Не сегодня. Доктор сказал, тебе надо отдыхать и поправляться. Не думай ни о чём. Хорошо?

— Хорошего мало. Но разве у меня есть выбор?

— Ты обязательно поправишься и всё вспомнишь. А сейчас мне пора идти, — встаю с кровати.

— Нет! — девчонка хватает меня за руку. — Не уходите, пожалуйста. Расскажите что-нибудь обо мне.

Тонкая веточка, а силы хватает. Вцепилась в меня мёртвой хваткой.

— Пойми, — сажусь обратно, — мне нельзя вываливать на тебя информацию. Врач запретил. Воспоминания сами вернутся. Это будет происходить постепенно.

— Вы даже представить себе не можете, как мне страшно. — Девочка едва не плачет. — Я тут совсем одна. Не знаю, кто я, откуда, кто моя семья.

Это звездец полный! Хочется сгрести малышку в охапку и рассказать ей правду. Что её муж-говнюк затеял подлую игру… Я не могу этого сделать. Мне очень нужны деньги. Но надо помочь девочке.

Сижу, пыхчу, размышляя. Что я могу для неё сделать? Есть идея.

— Ты звони мне, — предлагаю, прекрасно зная, что у неё нет телефона. — Сегодня будем общаться так. А завтра я снова приеду.

— Но у меня нет телефона, — растерянно хлопает ресничками. — Наверное, я его потеряла.

Зато у меня два мобильника — оба те ещё «деревяшки». Один — основной, он у меня давно, а второй я купил на днях. Планировал использовать его по работе. Забить сотовый информацией не успел, только симку вставил.

— Держи, — вручаю новоиспечённой сестре звонилку. — Будем на связи, да?

Она кивает, и первый раз улыбается мне. Как бальзам на душу эта несмелая улыбка. За болезненной худобой и бледным личиком я вижу, какой красавицей девчонка была раньше. И взгляд больше не пустой. Глазки заблестели.

Но муж у неё конченый. Животное.