Адептка с огоньком, или Искра для последнего дракона

Глава 13. Перлентайх

Перлентайх — жемчужный пруд. Город тысячи озер и прудов. Город тысячи мостов с узорными перилами, всех мыслимых видов и форм.

Я представляла столицу иначе. Вернее, я вообще не представляла ее. Картины, что мы видели в школе, не отражали даже половины ее красоты.

От нетерпения я практически прилипла к окну, но все равно ерзала по кровати, то приподнималась, то садилась, то тяжело вздыхала. До последнего момента во мне жила надежда, что мы пролетим над императорским дворцом. Говорили, что в нем все было особенным, его даже строили с помощью магии. По ночам вода в самом большом — императорском — пруду у стен дворца становилась молочно-белой и переливалась в лунном свете как россыпь жемчуга.

Таких, как я, не пускали во дворец. Небесный корабль был моим единственным шансом увидеть императорский пруд своими глазами, хотя бы днем. Как же мне хотелось в это верить.

— Маршрут не может пролегать над ним, — усмехался Калеб, которому было совершенно неинтересно. Еще бы, ведь он вырос где-то здесь. А я так ни разу и не спросила — где.

— Молчи, молчи, — замахала я обеими руками куда-то в его сторону, а сама не отрывала взгляда от окна. Боялась пропустить хоть что-то интересное.

— Никто не станет подпускать к дворцу нечто, что может на него рухнуть. Небесные корабли и так самые опасные, пассажиры проходят досмотр уже в центре столице, а не на границе города, где ущерб от нападения был бы минимален.

— Тсс, Калеб! — взмолилась я. — Не разрушай сказку.

Да, он был прав, но я совершенно, абсолютно не хотела этого знать. Подробности появятся потом. Учеба, которой придется забивать голову. Ответственность, к которой я совсем не готова. Возможно, даже понимание того, как устроен мир. Но сейчас здесь существовали только я, Калеб и Перлентайх.

— Иллюзии.

— При всей твоей любви к дурацким шуткам иногда ты становишься редкостным занудой. — Я показательно надула нижнюю губу, но не смогла удержать обиженный вид.

Мне так хотелось улыбаться.

Улыбаться и обнимать весь мир. Я отлично выспалась, только к утру смущенно обнаружив, что всю ночь провела на чужой кровати. Не то чтобы это чем-то обязывало Калеба, который вполне мог отправиться в мою каюту, но он нашелся тут же на полу. И хотя с привычной легкостью отмахнулся от меня, заявив, что остался исключительно по своей доброй воле, я все равно ему не поверила — то и дело замечала, как он потирал затекшую и явно болевшую шею.

Ночное происшествие почти выветрилось у меня из головы. Калеб сказал, что никого не нашел. Наверное, так и было. В это оказалось легко поверить — прошедший месяц так измотал меня, что я просто не чувствовала себя готовой к новым ужасам или нападениям. Последние силы требовались мне на то, чтобы хоть сколько-нибудь достойно показать себя в Академии, а последние нервы — чтобы подготовиться к тому, как встретят меня адепты, рядом с которыми мне предстояло жить. Странно, но преподаватели и сама учеба почти не пугали меня — только лишь люди, от которых в итоге зависело гораздо меньше.

«С такими, как он, вполне можно ужиться», — думала я, глядя Калебу в спину и щурясь от солнца. Здесь оно светило гораздо ярче, чем в Эгертайхе, а лучи весело отражались в воде, которая, казалось, в самом деле была повсюду.

Калеб нанял носильщика и отправил мои вещи вперед. Мы неспешно брели по улицам, переходили с моста на мост, а я только и успевала, что вертеть головой, как малышка на своем первом Дне примирения. Боялась пропустить любую мелочь. Шаг за шагом оставляла свой незримый след в самом сердце Единой Империи. Замирала на каждом вдохе, а грудь распирало то ли от воздуха, то ли от счастья.

Милая Лихти, я же в столице. Я же правда в столице!

Калеб крепко держал меня за руку, молча направлял, иногда дергал к себе, когда я норовила врезаться в столб или прохожего. Наверное, я бы и не заметила, а меня здесь запомнили бы надолго. Как самую неуклюжую из всех девчонок в стране.

— У тебя еще будет время нагуляться, — шепнул Калеб мне в макушку, вынужденный очередной раз притянуть мое завороженное тело к себе.

— Знаю, — с безумной улыбкой отвечала я. Меня будоражило не это, а ощущение прикосновения к тайне. К сокровищу, доступному не всем. Я боялась, что завтра, через неделю, может быть, через месяц… оно исчезнет. Я стану жителем столицы, который точно знает, куда идет и зачем, не отвлекается на вывески, фонтаны и лепнину. Мне так хотелось напитаться этим чувством сполна.

Поворот. Еще поворот.

Я ахнула и не сразу поняла, что замерла с открытым ртом.

Деловая улочка за поворотом расширялась, переходила в длинную аллею, по бокам усаженную цветами. Она заканчивалась у массивных ворот. За ними стоял замок из белого камня.

— Это не дворец, — с уверенностью брякнула я.

Калеб усмехнулся:

— Это наш собственный дворец.

До сих пор я ни разу не задалась вопросом, как выглядит Имперская академия магии. Вернее, мне она совершенно точно представлялась, как подземная тюрьма, из которой не выбраться по своей воле.

— У меня есть дела, но я не стану торопить тебя, чтобы ты могла вдоволь налюбоваться оставшейся дорогой.

Я растерянно посмотрела на Калеба, в его голосе мне послышалась явная насмешка.

«Ну да, провинциальная дурочка в столице», — мысленно передразнила его я, хоть он никогда и не произносил таких слов вслух. Но явно ведь думал!

Калеб улыбнулся, поднял руку и провел костяшками пальцев по моей щеке. Сдвинул выбившиеся из хвоста пряди. Негодование прошло, словно он стер и его. Я потянулась к нему, но не телом, а всей душой. Он слегка наклонился, я ощутила его дыхание у себя на лице. Сердце замирало от нетерпения, умоляло сократить расстояние еще немножко. Запах сводил с ума.

Калеб прикрыл глаза и отстранился, на секунду плотно сжал губы. А я так и осталась стоять, не в силах пошевелиться.

— Ты здесь. Я справился с заданием. Нужно доложить об этом. Ничего не бойся. С тобой все будет хорошо. Тебя будут встречать.

Короткие, словно рваные предложения, произнесенные внезапно охрипшим голосом, резали слух. Калеб отступил на шаг, нелепо махнул мне рукой и быстрым шагом направился в сторону ворот.

Я смотрела ему вслед. Аллея расплывалась перед глазами, пока не осталась только удаляющаяся фигура. Я обняла себя руками и бездумно побрела следом. Смотреть на потерявший краски мир совершенно расхотелось.