Адептка с огоньком, или Искра для последнего дракона

Глава 24. Фантомные боли

Я с нетерпением ждала выходных.

Не искала приключений, старалась не встревать в неприятности, вообще не высовываться без надобности, пока не получу новый артефакт. Даже бродить по Академии больше не собиралась. Мне очень хотелось выбраться на волю, и я боялась рисковать этой возможностью.

Жаб, как называла их Миранда, я больше не встречала. Меня не покидало предчувствие, что наше с ними общение не закончилось, так что я старалась не оставаться в длинных коридорах в одиночестве. И у нас в Эгертайхе водились такие личности: стоило только разок перейти им дорогу, и они потом очень удачно вспоминали тебя, когда им требовалась очередная жертва.

Калеба я так и не нашла, а задавать вопросы больше не стала. Сначала не хотела снова выставлять себя глупой, а потом рассказы Миранды прочно засели у меня в мозгу. Расспрашивать о нем означало выдать, где и как мы познакомились, а это было мне совершенно ни к чему. Больше не требовались ни договоры, ни приказы замолчать. Я и без них не желала привлекать к себе внимание. По крайней мере до тех пор, пока не разберусь, что я за приграничный монстр. Жемчужный маг, как же!..

Его Высочество я несколько раз встречала в столовой. Миранда смеялась над ним — не в глаза, лишь усердным шепотом мне на ухо. По ее словам выходило, что раньше он в общих помещениях не появлялся. Да и зачем, если у драконов было отдельное крыло, где и кормили гораздо лучше. У нас, например, кофе не предлагали…

Я наблюдала за ним украдкой. Движения его были дергаными и скованными. Ему не слишком нравилось в этой толпе, еще меньше — как адепты расступались перед ним, особенно новички, на чьих лицах отражалось благоговейное обожание. Адриан нервно осматривался, ждал, пока его веселый светловолосый дружок и, как я поняла, телохранитель поест и закончит заигрывать со всеми попавшимися по дороге девчонками. Потом они снова уходили.

— Не просто так его сюда носит, — заключила Миранда на третий день лицезрения той же картины.

Мне совсем не хотелось попадаться на глаза дракону. Миранда смеялась, но не настаивала, поэтому мы всегда сидели в самом непросматриваемом углу, пока путь не становился свободным.

— Ну-у-у… — протянула я. — Девчонок тут много, может… найдет.

— Тю! — отмахнулась Миранда. — С людьми это не работает, а всех дракониц уже перебрали. Нечего ему тут ловить.

— А с полукровками? — заинтересовалась я, старательно рассматривая адептов вокруг. Лишь бы только не поворачиваться к Миранде. Собственный вопрос неожиданно заставил меня покраснеть.

— Не знаю. — Она задумалась, гоняя остатки фруктового салата по тарелке. — Отца надо спросить. Это он эксперт по смешению крови.

На последних словах она недовольно поморщила нос.

Каждый ребенок хотя бы раз в жизни жалел, что не родился драконом. Они, как и все с ними связанное, казались идеальными. На деле выходило иначе. Хорошо, что в моей жизни не предвиделось таких проблем. Простой человек был гораздо свободнее. Он мог влюбляться, жениться, ошибаться. Незримая нить не привязывала его к другому, не лишала шанса на познание и открытия. Отсутствие истинной пары становилось для дракона трагедией, но разве лучше, найдись она — и окажись самой мерзкой тварью в Империи?

Мне почудился взгляд, устремленный в спину. Я обернулась, но ничего особенного не заметила.

Занятия шли своим чередом. Я уставала, но не сдавалась. Никто из первокурсников не стремился общаться со мной. То ли из-за внешности, которая слишком легко выдавала во мне простолюдинку, что по статусу не дотягивала до их круга. То ли из-за соседки. Миранда тоже от избытка друзей не страдала, а потому в перерывах регулярно возникала рядом со мной. К тому же так резко, что умудрялась распугивать народ. Она развлекалась как могла, но я начала замечать, что нарочно ни с кем не сближалась.

Я с нетерпением ждала своих индивидуальных занятий по магической практике. На этой неделе они должны были проходить дважды, поздно вечером, когда аудитории освобождались, а адепты разбредались подальше от них. Оба раза занятия не состоялись.

В первый я так и просидела почти два часа в большой холодной аудитории. Несколько раз проверила расписание и табличку на двери: место было верным, но никто ко мне так и не пришел. Ни магистр Дайс, ни его заместитель. Уйти мне не хватило смелости. Я развлекала себя огоньками на пальцах и к концу импровизированной тренировки смогла слегка растянуть один из них: жаль, что не попросила Калеба показать, как именно он это делал.

Во второй, прождав полчаса, я отправилась на поиски. В растерянности постояла у кабинета декана факультета боевой огненной магии, к которому меня приписали. Внутри было тихо. Я так и не решилась постучать. Мне несколько раз повторяли, что все вопросы я должна решать только с ректором Саверьеном. Особенно те, что не предназначались для широкой огласки. То есть — вообще все. Меня это смущало — слишком незначительной я себя ощущала, — поэтому надеялась, что вопросов у меня вообще не возникнет. Надежды не оправдались.

Дверь в кабинет ректора была приоткрыта, изнутри раздавались голоса. Еще не крики, но разговор явно шел на повышенных тонах. Незапланированный, ведь звук можно было заглушить заклинанием — или хотя бы дверь захлопнуть поплотнее, — а этого никто не сделал.

Я остановилась шагах в десяти, раздумывая, что делать. Не стала подходить ближе, чтобы не появилось соблазна прислушаться и выяснить, о чем спор.

Пока не прозвучало мое имя.

Из кабинета вылетел магистр Дайс, чуть не сбив меня с ног. Сам же поймал за плечо и только потом разглядев, кто преграждал ему путь. По его лицу прошла судорога. Он ткнул мне в грудь указательным пальцем и рявкнул:

— Нет!

Не успела я ничего сказать, как коридор уже опустел.

— Эрик сегодня не в духе, — раздался рядом голос ректора, и я вздрогнула. — Изводят фантомные боли и воспоминания. Отдыхайте, начнете заниматься на следующей неделе.

По всему выходило, что магистр Дайс не смог отделаться от меня.

— Что с ним случилось?

— Нападение на приграничный пункт, — не слишком вдаваясь в детали, пояснил ректор. — С Эриком были адепты, которым предстояло нести там службу. Он не смог спасти всех и винит себя. Ему придется это пережить. Он не теоретик и не сможет долго отгораживаться учебниками, изображая из себя обделенного инвалида. Признаться, я считал, что изучение твоих талантов поможет ему взбодриться и вернуться в строй. Подождем, когда этот упрямец сдастся. Вы принесете пользу друг другу.