Брак понарошку, или Сто дней несчастья (СИ)

28 глава

Глеб

– И-и-и-и-и! Ап!

Раскручиваю ее на руках по комнате и плюхаюсь на кровать!

Я на спине, она поперек меня, но визжит и хохочет!

Ура!

Я с женой в одной постели, и она не пытается сбежать.

И смех и грех, Вербицкий!

– Боже! Наконец-то кровать! – вытягиваюсь со стоном блаженства.

Она чуть сползает, облокачивается на подушку, смотрит на меня.

– Хочешь, сегодня я буду спать на кушетке?

– Вау! Я выбрал в жены идеальную женщину! Ты готова жертвовать собой ради моего удобства! – смеюсь.

– Ну, – краснеет, – тебе же там элементарно тесно!

– М? – щурюсь. – Может, тогда ты просто пустишь меня в мою кровать?

– Я?! Глеб! – распахивает глаза, запинается, вспыхивает…

– Да шучу я! Иди, помогу с застежкой! – сажусь на постели, притягиваю ее к себе спиной.

Перевожу на плечо чуть спутанные пряди ее волос. Ищу едва заметные крючки вдоль ее идеального позвоночника. Молочная кожа, ее запах…

Черт!

Чувствую, что кровь устремляется совсем не туда, куда надо, в груди вдруг разливается теплая волна, и руки чуть заметно подрагивают…

Злата…

Изо всех сил стараюсь ее не коснуться, но…

Боже…

Она напряжена и насторожена.

Нет.

Так не пойдет.

– Кто первый в душ? – встаю с кровати, справившись с застежкой.

Отворачиваюсь, стягивая с себя пиджак.

– Если можно, то я, – она придерживает платье на груди, а я изо всех сил стараюсь не смотреть. – Обещаю недолго.

И исчезает в ванной.

Я замираю посреди собственной спальни в полурасстегнутой рубахе.

Что со мной?

Зачем мне эта девочка?

Чего я от нее хочу?

Поматросить и бросить, как она выразилась?

Или?

Вдруг совершенно ясно представляю Злату в роли матери моих детей…

Вот точно так же, как сегодня с Мышью, мы будем валяться на траве, только уже вчетвером, или впятером. Или…

Черт!

Да, ей сложно общаться с людьми моего круга, но, в конце концов…

Я достаточно богат, чтобы самому выбирать себе окружение!

И…

– Я все! Твоя очередь!

Она выпархивает из ванной, вся розовая, распаренная, совершенно довольная.

Одета в свою целомудренную пижаму. На волосах полотенце, на личике ни грамма косметики.

Вдруг замечает мой взгляд и замирает…

.

Злата

Он молчит, но у него такие глаза…

Будто он на что-то решился, будто…

Ой!

– Т-ты чего?

Он подходит ко мне вплотную и тянется к лицу. Аккуратно трогает выбившуюся из-под полотенца прядку волос…

– Глеб, – делаю шаг назад, упираюсь в дверь.

Не подходит, но смотрит неотрывно.

Жадно, горячо, жаждуще…

– Что мне надо сделать, чтобы ты мне доверилась?

Тихо спрашивает он, и по моему телу разбегаются мурашки от его голоса.

– Я… – голос куда-то пропадает, во рту вдруг пересыхает. – Я вроде и не…

А он снова шагает ко мне почти вплотную, касается ладонью моей щеки, и я…

Я дрожу и улетаю от этого почти невинного прикосновения. Ноги подкашиваются, дыхание сбивается, в кончиках пальцев вдруг вспыхивают молнии…

Это…

Это сумасшествие, взрыв, фейерверк в моем животе…

– Злата, – шепчет он тихо, и его губы приближаются к моим…

– Злата! – слышу крик из коридора, и дверь вдруг распахивается. – Злата, ты мне почитаешь? Ой…

Мышь замирает растерянно, а я вижу в глазах Глеба досаду и веселье одновременно.

– Маришка! – оборачивается, встряхивает волосами. – Стучись! – смеющийся взгляд мне и… – Я в душ, – бросает через плечо, а меня по-прежнему трясет.

Я и разозлена, и обрадована появлением Мыши.

Только вот не понимаю, какого чувства во мне больше.

– Зла-ат, – мы с ней выходим в коридор, идем к ее комнате, – а что это было?

– Так! – злости все-таки больше. – Ты почему еще не разделась? И в ванной еще не была! Какое “читать”?!

– Мы цветок сажали! И землю рыхлили! И поливали его этим… как его… – Мышь морщит свой лобик, а я понимаю, что она провела крайне плодотворные полчаса.

На секунду допускаю мысль, что если тетушка вдруг стала такая добренькая, то могла бы Маринку и спать уложить, но тут же себя одергиваю…

– Поднимай руки, – аккуратно стягиваю с нее шикарное пыльно-розовое платье. – Давай волосы сейчас мыть не будем, но искупаться надо. И зубы почистить, – стараюсь звучать строго.

– Не хочу зубы! – хнычет Мышь.

– Надо! А то выпадут, как яблоки в карамели грызть будешь?

– Я Глеба попрошу…

– О чем? Яблочко для тебя откусить? – смотрю на нее почти возмущенно.

А она не отвечает, только хохочет.

– Он хороший, да? – вдруг спрашивает меня, намыливаясь…

– Кто? – вскидываю бровь. – Глеб?

– Ага! И тетка его стала вроде ничего, – рассуждает по-деловому моя коза, а я сижу на краю ванной и…

Его взгляд, его прикосновение…

“Что мне надо сделать, чтобы ты мне доверилась?”

А если и правда ему поверить?

.

Глеб

Ее нет почти час.

Я сижу на своей кушетке, усиленно пялюсь в планшет.

Биржевые сводки, котировки, индексы, волатильность…

Ничего из этого не оседает в моей голове.

Совершенно не хочется об этом думать!

Открываю странички светских новостей.

Отовсюду на меня ласковым взглядом смотрит моя малышка.

“Главное сокровище миллиардера Вербицкого”.

Это точно!

Сокровище!

Бесценное!

Никому не отдам!

Пролистываю, чтобы убедиться, что ни одна из подруг Кристины не запостила ничего о своей почти невинно пострадавшей соратнице.

Чисто.

Больше у моих ребят проколов нет.

Еще раз смотрю почту, проформы ради открываю рабочий мессенджер, и в тот момент, когда я решил, что она целенаправленно ждет, пока усну, дверь очень тихо открывается…

.