Будешь моей женой. Снова (СИ)

Глава 28

Глава 28

Святослав

Я смотрел на эту голую идиотку и пытался подавить рвотный позыв. Откуда она такая шальная?! Реально шалая какая-то! Сколько лет прошло с той бесшабашной вечеринки в клубе? Лет тринадцать, а может и больше. Я только из Лондона вернулся: с парнями отмечали, пили, отрывались. Девчонок было много: жопами крутили, сиськи выпячивали, одна просто в открытую предлагала себя. Я напился и трахнул девчонку. Удивлен был, что девственницей оказалась с таким-то поведением, а вот когда она заявила, что теперь я должен на ней жениться, потому что она Диана Савицкая, то стало не до смеха. Ненависть к этой семейке давно точила душу, а Диана казалась ушлой, несмотря на физическую невинность. Это оттолкнуло даже больше, чем ее фамилия.

Я ее послал и больше не встречался тет-а-тет ни разу, но все время на ее кошачий взгляд натыкался. Тогда не понимал, что такое одержимость чувством к другому человеку. Потом случилась Ярина Савицкая… Помню, как смотрел на нее, игравшую на скрипке, и чувствовал женскую волнующую энергию, какую-то природную чистоту. И красота, да: такая невероятная, что дух захватывало. Нет, я не влюбился с первого взгляда, но чем больше встречался с ней, тем стремительнее пропадал. В церкви Ярина уже текла по моим венам, горела на коже, дышала прямо в сердце. А одержимая Диана… Мне было не жаль ее: это ее голова и ее нужно лечить.

— Если папочка не хочет, чтобы все узнали о его грехе, то сделает все что я скажу.

— Это мерзко, — скривился, вспоминая историю своей семьи. Савицкий ведь с пеленок растил ее. А она? Неужели не понимала, насколько это аморально. Я не святоша, но черт!

— Когда это ты стал святым? Ты же сам предложил мне когда-то эту схему.

Я нахмурился. Что за бред?! Ах, моя злая шутка. Диана преследовала меня в первый год особенно рьяно. Говорила, что отец лишил ее дотации, узнав, кому отдалась.

— Ты хотела денег и власти, я только предложил подработать дыркой для отчима, — пожал плечами.

— Савицкий все переписал на меня. Артуру ничего не достанется, кроме московского бизнеса.

А в Петербурге у вас уже практически ничего нет, и скоро вы об этом узнаете. Очень скоро.

— Давай объединимся, Свят. Не будет больше двух враждующих кланов. Если хочешь, можешь даже не разводиться с моей сестрой, просто позволь быть рядом, — голая приблизилась к моему столу. — Я все тебе отдам. Всю себя…

Я равнодушно смерил ее взглядом и вызвал охрану. Будь исключительно моя воля отправил бы в медучреждение куда-нибудь подальше, но она сестра моей жены. Этим многое сказано. Ярина… Это Ярина.

— Эту женщину в здание больше не пускать. Узнать, кого она подкупила, чтобы попасть в мой кабинет.

Уволю с волчьим билетом! Иначе Диана не пробралась бы ко мне в приемную.

— Ее не должно быть рядом со мной, моей женой и дочерью. Головой отвечаете. Оденься, — брезгливо отвернулся. Нет, Диана не отвратительна внешне, но внутреннее содержание обезобразило ее. — Увидите, — приказал, когда она надела белье.

Я разблокировал телефон и увидел несколько пропущенных от Ярины. Позже перезвоню — у меня было еще одно неотложное дело. Отца подлатали, и нам пора поговорить предметно. Он пьяница и мразь, но не бессмертный дурак: лезть к моей жене… Нет, это явно не просто похоть. Была цель, и я должен понять какая. А потом история хренового отца Игоря Нагорного закончится.

Наша встреча пройдет не в стенах больницы, а в закрытом ангаре для решения не самых этичных вопросов. Давно я тут не был… С тех пор, как перестал быть одним из боевиков деда. Он всегда считал, что мужчина должен уметь постоять за себя и доказать кулаками преданность семье, а уж с моей агрессивностью… Дедушка полагал, что так сможет контролировать мою жестокость.

— Ну, здравствуй, папа, — присел на стул напротив отца. Его никто не бил, но руки за спиной связали, кляп во рту, чтобы не орал.

Да, я называл его отцом, но это слово давно потеряло для меня сакральный смысл, а этот человек не заслуживал даже моего презрения.

— Зачем ты меня привез сюда? — прохрипел, когда освободил ему рот. — Что тебе нужно?

— Кто заказчик? — спокойно спросил.

Отец даже не стал мяться, выложил все как на духу.

— Мне нужны были деньги, и я продал Савицкому информацию про завещание. Он предложил мне еще, если сорву ваше перемирие с женой.

— Подонок, — холодно бросил. Меркантильное чмо, на которое даже эмоций жалко.

— Твоя жена сама хотела! — пытался вывести меня. — Она Савицкая, а они все… — мой кулак сорвался инстинктивно.

— Никто, — прорычал, — никто, мать твою, не смеет плохо говорить о моей жене.

Я узнал достаточно. Савицкими мы и так покончим на днях, а этот…

— Ребята, забирайте его.

— Куда? — отец испуганно озирался. Думал, что убивать будем? Нет! Это слишком просто. Он поедет лечиться, и лечение его будет длинную в жизнь, а рехаб не такой понтовый как был в Греции. Это психиатрическая лечебница в области: жесткие правила, многочисленные запреты и никаких гарантий на выздоровление. Жестко, да. Но этот человек заслужил этот путь: он много раз мог остановиться, но не стал. Теперь придется. Принудительно.

По дороге домой набирал Ярину — она не отвечала. Мне это не нравилось. Пока эта суета не закончится, мне перманентно страшно за нее и Улю. Но самое неприятное, что я не уверен, что это реально закончится.

— Ярина… — меня обескуражил чемодан, который она собирала с глухим спокойствием.

Она с Улей хотела уехать и просила отпустить. Если люблю… Но если любишь, разве можно отпустить?! Это ведь оксюморон! Я не желал разлучаться с женой и дочерью именно потому, что любил их до безумия и так же сильно боялся потерять. Казалось, что сейчас решалось гораздо больше, чем поездка к больному деду.

— Ярина, пожалуйста… — почесал переносицу и сжал виски, — я хочу поехать с вами…

Да, я не хотел их отправлять одних, но прямо сейчас не мог уехать. Мне хотя бы пару дней! Завершу дела и можно лететь, но у Ярины нет этого времени.

— Самолет утром будет ждать вас, — проговорил и вышел. В детской взял на руки дочь и вернулся в спальню жены. Она стояла возле окна и обнимала себя за плечи. Неужели решила, что я мог просто взять и уйти? — Яри… — обнял со спины. Она вздрогнула и обернулась. В глазах стояли слезы.

— Ма-ма, — Ульяна перебралась к ней на руки и смачно поцеловала в щеку. — Ма-ма, лю-лю.

— Я тоже тебя люблю, малышка.

— А меня? — тихо спросил.

— И тебя люблю.

— Ты будешь меня ждать?

— А ты приедешь?

Ответов не требовалось. На эти вопросы нужно ответить делом.

Утром я посадил своих девочек на самолет и поехал к поверенному деда. Я не ожидал, что он назначит встречу, но сказал, что важно. Возможно, это даже хорошо, больше ясности будет, когда со своими адвокатами встречусь. С ними тоже нужно важные вопросы решить.

— Святослав Игоревич, с нашей последней встречи прошло полгода. У меня есть инструкции передать вам вот это письмо.

Я взял в руки белый запечатанный конверт и сразу узнал почерк деда. Неужели еще какие-то указания?!

— Я вас оставлю. Ознакомьтесь.

Дорогой внук, я знаю, что не был для тебя надежным защитником.

Письмо начиналось с самобичевания.

Твой отец — моя самая большая слабость. Я прощал ему много, даже то, что невозможно простить.

Ну я исправил твою ошибку, дедушка. Больше этот человек никому не причинит вреда.

Я виноват перед тобой. У тебя не было счастливого детства, поэтому я очень радовался, что ты полюбил супругу. Ты был счастлив с ней. Чтобы между вами не произошло, но я должен был что-то сделать.

Сейчас я нахмурился. К чему он вел?

Я нашел Ярину в Сибири. Знал, что она родила дочь, у которой нет отца. Я много раз хотел поговорить, но ты ничего не желал слушать, а потом и я уже не мог ничего сделать. Завещание было моим единственным шансом.

Я только хмыкнул. И моим. Хорошая прививка от упрямства и от моей дурьей башки.

Но я понимаю, что насильно причинить любовь нельзя. Очень надеюсь и верю, что ты использовал шанс и приложил свое упорство на завоевание любимой женщины. Если нет… Ну что же, ты в любом случае мой наследник и получишь контроль над нашим бизнесом и финансами.

Все мое, и даже наследник не нужен…

Люблю тебя и надеюсь, тебе есть ради кого жить. Твой дед Владислав Нагорный.

Я отложил письмо и откинулся в кресле, тяжелом, дорогом, английский чиппендейл. У меня даже эмоций не осталось, одна усталость. Дед — хитрый старый лис: и меня подстегнул, и с финансовой стороной вопроса подстраховался. Шутник, ё-мое. Наверное, будь я прежним на сто процентов, то сейчас праздновал бы победу: и жена при мне, и дочь обрел, да еще деньги вне опасности. Джек-пот! Но я не ощущал больше радости и эйфории от финансовой удачи. Я научился чувствовать свою жену, а ей нужно что-то совсем другое. Только она пока не решилась на разговор…

С адвокатом мы оформили все документы по вступлению в право наследования, затем я отправился в офис: Мирослав с юристами уже ждал.

— Ты вообще охренел?! — он почему-то злился. — Это же твоя компания! Ты не можешь вот так все бросить!

— Я не бросаю, — ответил с легкой улыбкой. Мне реально даже дышать легче стало. Брат у меня башковитый и более уравновешенный. С ним бизнес полностью войдет в белую зону. — Я от своей доли не отказываюсь и тебя консультировать буду. Есть у меня амбициозные планы, но, — осмотрел кабинет, — не здесь. Не здесь…

— Ну ты даешь… — выдохнул Мир и поднялся, протягивая мне руку. — Удачи, — я пожал, и мы побратались. Город точно останется в надежных руках.

Осталось решить последний вопрос, семейный. Мать разыскивала отца, а сестра не могла улететь обратно в Австралию, пока мама в таком состоянии. Пора поговорить и рассказать, что жизнь у нее круто изменится. Вот так: насильно причиняю добро. На благодарность не рассчитывал, но очень надеялся, что со временем она поймет меня.

— Где он?! — воскликнула мама. — Ты с ума сошел! Давай адрес: я заберу Игоря домой! — сокрушалась она. Нет, я этого не сделаю. Ей нужно выздороветь, а, навещая отца, этого не случится.

— Мама, так будет лучше для всех.

— Да как ты посмел! Это твой отец!

— Я помню, — не сдержал горечи.

— А репутация? Что о нас скажут? — пыталась играть на старых нотах, только это больше меня не беспокоило.

— Да плевать, — я поднялся. — Ты научишься любить себя, мама. Еще не поздно. Она только горько зарыдала. Привычка быть жертвой, и это не проходит в одночасье.

Стася ждала меня на улице с чемоданом. Она выбрала себя и наконец вылетела из этого мрачного гнезда.

— Куда ты сейчас, братик? — обняла меня, открыто улыбаясь, со снежинками в длинных ресницах, счастливая и свободная от призраков прошлого.

— К своим девчонкам.

— Подбросишь в аэропорт? — взяла под руку, и мы вместе направились к моей машине. Изменить жизнь никогда не поздно. Я рад, что мы это поняли. Даст бог, и мама выберет себя. А я домой. Где он? Раньше думал, что в этом городе, сейчас понял, что рядом с моей Джульеттой.