Будешь моей женой. Снова (СИ)

Глава 5

Глава 5

Пять лет спустя

Ярина

Мне приснился странный сон, и я резко проснулась. За окном вялый рассвет, совсем рано еще.

— Свят… — потянулась к нему, провела рукой по остывшей постели. Где он в такую рань?

— Разбудил? — муж вышел из гардеробной при полном параде. Присел так, чтобы погладить меня по волосам и поцеловать. — Спи, Ярина моя. Еще очень рано.

— А ты куда? — схватила его руку и прижалась к крупной ладони губами.

— Срочная командировка. Буду через пару дней.

— К моему концерту приедешь? — сбросила одеяло и, обнаженная, прижалась к мужу. Мы всю ночь занимались любовью, очень активно начали работать над потомством. — Не хочу тебя отпускать, — терлась об него грудью. Последнее время мне снились странные сны: я теряла Святослава и оставалась одна. Совсем-совсем одна.

— Яри, ты провоцируешь меня, — зарычал, раздвигая мне ноги и расстегивая ширинку. Свят любил секс, но дело даже не в этом. Он говорил, что мой запах сводил его с ума. Так и было: муж не брал меня, пока не обнюхает всю: как самец свою самку. Вот и сейчас времени совсем не было, а Свят сжимал мои груди, зарывшись носом в ложбинку.

На мне не было ничего, а между ног уже горячо и мокро. Муж напористо толкнулся внутрь, жадно покусывая мои губы, всегда на грани, чтобы и больно, и сладко, и еще хотелось. Громкие шлепки распаляли и возбуждали, я не готова была финишировать вместе с мужем, но безумно приятно принимать его семя в себя.

— Нужно менять брюки, — поднялся, демонстрируя весьма провокационное пятно в паху.

— Я буду скучать, — обняла подушку. Мы жили в особняке уже пять лет, но он так и не стал для меня домом. Слишком большой, как музей. Только в нашей спальне и в малой гостиной атмосфера и интерьер мною подобраны. Остальное — дизайнерская отделка и мебель, на которой настаивала свекровь. Спорить с матерью мужа — себе дороже. Особенно если она не сильно жаловала невестку.

— Я тоже, Яри, — коротко, но чувственно поцеловал. — Не грусти, маленькая Джульетта.

— Я люблю тебя, Свят, — сказала вместо прощания.

— Я тоже, Яри.

Я тоже… Пока это самое большее, что мне полагалось. Но я и так чувствовала его любовь, без всяких признаний. Просто Святославу сложно говорить о чувствах вслух: причин не знала, но не требовала признаний. Когда-нибудь он скажет сам. Я готова ждать, сколько потребуется.

Сегодня у меня был насыщенный день: подготовка к отчетному концерту в нашей музыкальной школе. Отец еще звонил, сказал, что заедет: нужно какие-то договоры подписать.

Школа, кстати, его подарок на окончание академии музыки. Мне не позволили бы гастролировать с оркестром, даже при всех успехах, а заниматься чем-то нужно. С последнего курса я начала преподавать музыку детям, в том числе с ограниченными возможностями, детдомовским и стесненным материально. Филантропия и меценатство — обычное дело в нашем кругу, а если оно еще приносило удовольствие, то сам Бог велел!

Папа сделал мне вот такой подарок. На бумаге хозяйкой была я, но на деле управлением занимались профессионалы. Мое дело — организовать процесс обучения и преподавать самой, чтобы не терять навык. Играла я каждый день, но учить и самой музицировать — разные вещи.

Я спустилась к завтраку: экономка уже накрыла мне в роскошной столовой. Яйца-пашот, ветчина, хрустящий хлеб с маслом и тремя видами икры, поздний арбуз, дыня и горячий чай с мятой. Меня кормили на убой. Муж лично давал Антонине Павловне, нашему повару и по совместительству шефу в «Чайке», рекомендации, чем и как кормить его жену. Мы всерьез взялись за мою будущую беременность, но Святослав решил, что я уже хрустальная ваза. Мне нужно правильно, сбалансированно питаться, курить возле меня не смел никто, а алкоголь исключен даже в виде пропитки десерта.

— Передайте Антонине Павловне, что все очень вкусно, — улыбнулась экономке.

— Ярина Дмитриевна, мало поели. Святослав Игоревич будет недоволен.

— А давайте мы ему не скажем, — улыбнулась, но неискренне. Меня немного задавало, что за взрослого и хозяина в этом доме был исключительно муж. Прислуга именно так и запомнила: меня холили и лелеяли, но с оглядкой на Нагорного. Господин должен все одобрить. Наверное, если бы я не любила Свята, то такая опека вызывала бы раздражение, но я очень-преочень любила мужа.

— Как можно, Ярина Дмитриевна, — экономка преданна ему как собака. В хорошем смысле. Алла Григорьевна еще у его родителей служила, но когда Свят женился, перешла к нам.

— Ну тогда пусть ругает меня, — пожала плечами, — когда вернется.

Экономка поджала губы. То, как мы ссоримся и как обычно миримся, известно всему дому. Что-что, а сексуальную жизнь Свят не ограничивал пуританской моралью: если кому-то слышно, то пусть надевает беруши или увольняется. Наверное, поэтому прислуга после девяти вечера предпочитала не выходить из своего крыла без вызова от хозяев.

Я посмотрела свое расписание и вышла на улицу. Вроде конец сентября, а похолодало дико. Я плотнее запахнула кашемировое пальто и отправилась в гараж. Но… Не тут-то было! У меня были права, машина и сносная езда по городу, хоть и неидеальная, но муж неожиданно приставил ко мне водителя.

— Сереж, не надо, — пресекла попытку сопроводить меня. — Я к Стасе в галерею, потом в школу. У тебя выходной сегодня.

— Но, Ярина Дмитриевна…

— Все, — отрезала и села за руль. С мужчинами было легче: они обычно слушались лучше, особенно когда хозяин в отъезде.

Станислава — младшая сестра моего мужа. Мне сложно сказать, что мы стали лучшими подругами за прошедшие годы, но когда она звала к себе в галерею, на кофе или домой, я не отказывала. Стася прекрасно рисовала, и брат помог с открытием своего места в этом городе. Свят очень любил сестру и максимально заботился о ней. Много раз предлагал купить собственное жилье, чтобы съехать из особняка родителей. Такие разговоры порой велись при мне, но Стася упорно отказывалась. Почему-то у меня всегда было чувство, что они что-то не договаривали, вокруг да около, какими-то кругами ходили и загадки загадывали, которые мне не понять. Или это потому что у нее еще с подросткового возраста развилось ОКР?

Рисование было частью терапии, как и лекарства, а стало делом, которое она полюбила. Навязчивые идеи, мысли и страхи сменились легкой заторможенностью и монотонностью как темперамента, так и настроения.

— Привет, — меня проводили в мастерскую Стаси. Галерея еще не открылась, была возможность пройтись и посмотреть картины в тишине, но меня сразу повели наверх.

— Здравствуй, Ярина, — медленно произнесла Стася. Она была в рабочем комбинезоне, руки в краске, даже темные волосы со следами желтого цвета.

— Ты здесь всю ночь? — пошутила я. Работа слишком кипела для той, что только началась.

— Да, вдохновение… — вытерла руки и включила кофемашину. — Только не говори брату. Он не одобрит.

— Я знаю, — тряхнула волосами. Он вообще за то, чтобы работали исключительно мужчины.

— Роди ему ребенка, Ярина, — сказала Стася совершенно спонтанно. С ней такое бывало. — Вас должна связать кровь.

— Мы как раз работаем над этим, — проговорила смущенно. Мы не настолько с ней близки, чтобы обсуждать интимные темы. — Почему ты так сказала?

Может, что-то слышала от родни? Моя тоже странно реагировала на отсутствие у нас со Святом детей. Часто слышала от матери: не торопитесь, поживите для себя. Хороший совет, но…

— Я верю, что ты его любишь, — ответила и принесла две дымящиеся чашечки. — Как твои ученики? — сменила тему. Все, от Станиславы большего не добиться.

От нее я вышла напряженной и задумчивой. Вражда между Савицкими и Нагорными слишком сильна, чтобы наш брак всех примирил до безумной любви, но неприятно знать, что тебя едва терпят в семье мужа. Свят в этом плане титановый: его чужой неприязнью не расстроить. Он и сам моих не крепко жаловал.

Папа приехал ко мне в школу около полудня. Я как раз закончила совещание с педагогами. Он помогал с финансированием через свой фонд. Отец, как и все, нуждался в налоговых льготах, поэтому был заядлым меценатом.

— Здравствуй, дочь, — поцеловал меня в лоб. — Как ты?

— Хорошо, готовимся к выступлению. Вы придете?

Диану не ждала. Мы общались прохладно. Увы, но чем дольше и крепче мой брак, тем хуже наши отношения. Но родителей хотела бы увидеть.

— Конечно, — папа посмотрел на дверь. Как раз после короткого стука вошел Денис Геннадьевич, мой финансовый управляющий. Он подготовил какие-то документы.

— Ярина Дмитриевна, договоры на подпись.

— Мне не нужно показывать это мужу? — с улыбкой уточнила. Нет, конечно, родной отец меня никак не подставит, но Святослав очень долго проверял за ним бухгалтерию, договоры, переводы. Год точно! Потом отпустил вожжи.

Папа только закатил глаза. Я подписала.

— Здравствуй, Артур, — отец ответил на звонок. — Я у Ярины в музыкальной школе. Заезжай поздороваться. Ага, давай в Ротонде.

— Артур в Питере? — ровно уточнила я. Свят терпеть его не мог, а после той сцены на свадьбе ревновал жутко. Мы редко виделись с Самойловым, а без моего мужа никогда. Артур попросил прощения за свою несдержанную выходку, но я старалась максимально избегать троюродного брата.

— Да, нужно московские вопросы порешать. Поехали, кофе выпьем и пообедаем втроем.

— Пап, я не знаю… У меня дела…

— Брат приехал, а ты полчаса выделить не можешь? — нахмурился отец. — Что, Нагорный не велит с родней общаться? — едко предположил. Я поджала губы и, взяв сумочку, поднялась. Мы поехали на обед в «Англетер». Уже по факту узнала, что именно в этом отеле остановился Артур.

— Дядя! — они с отцом пожали руки. — Ярина… — осмотрел меня с восхищением, затем расцеловал в обе щеки. — Великолепно выглядишь.

Мы устроились за столиком и сделали заказ. Я любила пить кофе в «Ротонде»: интерьер, посуда, обслуживание. В центре мало заведений, которые не испорчены туристами. Это одно из них.

— Так, дети, — папа посмотрел на часы, — мне нужно на встречу.

— Мне тоже… — хотела подняться.

— Сиди! — надавил на плечи. — Отдохни в приятной компании.

— Я слышал, у тебя концерт скоро, — произнес Артур, приложив пальцы к виску и рассматривая меня так, что я нервно крутила чашечку капучино, поглаживая фирменный рисунок — кобальтовую сетку. — Пригласишь?

— Артур, мой муж будет недоволен. Ты же сам все понимаешь.

— Я ведь извинился, Яри.

— Святу твои извинения… Ну ты понимаешь... — выразительно на него взглянула.

Артур запрокинул голову и рассмеялся.

— Да, Нагорный любитель на ху… — вовремя прервался. — Вертеть привык. Яри, — улыбнулся с грустью, — никогда не видел, чтобы ты носила мой подарок. Не понравился?

От неожиданности вопроса я растерялась и ответила правду:

— Свят убил бы меня. Нет, Артур, я подвеску не ношу.

— Ясно... — задумчиво произнес. — Прости, мне нужно отлучиться. Закажи десерт, Ярина.

Я листала меню, хотя заказ уже сделала. Артур вернулся минут через пять. Как раз несли пирожные и напитки.

— Простите, пожалуйста! — официантка случайно опрокинула поднос прямо мне на блузку.

— Боже! — я вскочила и убрала салфетку, которой меня пытались безуспешно вытереть, а на деле еще больше размазывали пятна.

— Так, это не дело, — Артур недовольно бросил деньги на стол, рассчитываясь за обед. — Пойдем, — взял меня за руку, — дам тебе рубашку. Будешь как новенькая.

— Артур, я поеду домой, — но он уже открывал дверь номера. Я не хотела привлекать внимание и устраивать скандал, но когда двери захлопнулись, выдернула руку. — Что ты себе позволяешь?!

— Просто хочу помочь, — открыл шкаф и достал белую рубашку. — Тебе пойдет оверсайз. Переодевайся, я буду ждать в гостиной, — и закрыл двери.

Я бросила взгляд на сверкающие чистотой окна и расстегнула испачканную блузку. Бюстгальтер тоже пострадал. Я сняла и его, но, в отличие от блузы, спрятала в сумочку. Накинула мужскую рубашку, но застегнуть не успела. На плечи легли чьи-то руки, сжали и поползли вниз, к груди.

— Не смей! — резко повернулась и замахнулась, но Артур перехватил мою руку. Затем положил сначала себе на грудь, затем повел вниз к возбужденному паху. Я не могла вырваться. Он сильнее.

— Замужество тебе идет, — с силой привлек меня к себе. — Ты стала красивей и желанней, девочка. Нагорный знает толк в ебле, сочнее тебя сделал, — и поцеловал, не давая вздохнуть и выдохнуть. На кровать повалил, юбку задрал, обнажая кружево чулок. Пряжка ремня громким щелчком ударила по нервам — Артур стянул брюки с трусами. Боже...

— Перестань! — кричала. — Не смей, — царапалась и кусалась. И… Артур отпустил меня.

— Прости, Ярина. Прости, — а в глазах ни тени раскаяния, но подняться позволил.

— Не смей больше подходить ко мне! — бросилась к выходу. Каков подлец! Папа ему так доверял, а он меня чуть не изнасиловал. Сестру! Пусть и седьмая вода на киселе, но все же!

От негодования и рефлексии не спасала даже репетиция концерта. Мне нужно быть сосредоточенной и спокойной, а я переживала. Относительно мужа тоже. Его уже не было два дня, и он практически не связывался со мной, односложно отвечая, что сильно занят. Рассказать ему о приставаниях Артура я не могла. Свят запросто может его убить, а меня обвинить, что сама поехала на обед, и в номер тоже меня не насильно затащили. Хотела высказать отцу, что я об этом думаю, но он не желал слушать и говорил, что я преувеличиваю. Что Артур обожает меня и плохого бы не сделал. Кругом какая-то ерунда происходила, но я не понимала, чем она вызвана и куда приведет.

— Свят, ты где? — говорила с автоответчиком. Я точно знала, что его самолет приземлился в Пулково, но дозвониться до мужа не могла.

Я: Ты приедешь?

Я написала в надежде, что получу ответ. Концерт вот-вот должен был начаться. Может, Свят успеет к моему выступлению, раз не получалось посмотреть все? Я ведь показывала ему тайминг.

— Ярина Дмитриевна, готовьтесь, — меня предупредили.

— Да, конечно, — поправила легкую драпировку на платье и посмотрела в зеркало. Красивая молодая женщина с идеальным макияжем и прической, но руки дрожали безбожно. Телефон неожиданно ожил сообщением:

Святик : Я занят, буду поздно

И все. Больше ничего. Я расстроилась, бессмысленно скрывать. Надеюсь, у мужа веская причина. А мне пора на сцену.

У меня было три выхода: скрипка, фортепьяно и вокальные соло с хором наших учеников. Все прошло хорошо, но без души. Было много родителей, гостей-спонсоров, мама и папа пришли, но не было главного человека — моего мужа. Из Нагорных была только Станислава.

— Вы прекрасно играли! — меня поздравляли и дарили цветы. Скоро должен начаться традиционный банкет.

— Ярина, — Стася обняла меня и сжала руку, — крепись.

Я даже не успела уточнить, что она имела в виду. Сестра мужа растворилась среди гостей, и больше я ее не видела. Мне не терпелось попасть домой, поэтому, выпив положенный бокал шампанского, оставила своего зама за главную и уехала.

Особняк в десять вечера отдыхал: тихо, мерно, сонно. Персонал знал, что так поздно мы не ужинали, поэтому никто не ждал и не мешал уединению хозяев. Свята тоже еще не было. Я разделась, приняла душ и застыла у окна. Он приехал далеко за полночь.

— Привет, — бросилась к нему на грудь. — Где ты был? — заглянула в глаза. Темнота скрадывала оттенки и эмоции, но я почувствовала, что Свят какой-то другой.

— Очень важная сделка, — убрал мои руки со своей шеи. — Я устал, Ярина, — снял пиджак и отдал мне. — В душ и спать.

Муж не спросил, как прошел концерт, как у меня дела, и даже не поцеловал, только целомудренный чмок в макушку. Неужели настолько устал? Мне хотелось пойти к нему в душ и размять плечи, просто побыть рядом и выслушать, если захочет поделиться.

Я зашла в гардеробную, хотела пиджак повесить в отдел для сдачи в химчистку, но заметила что-то в кармане. Я никогда не проверяла мужа, но…

— Что это? — потянула гладкую ткань. В кармане моего мужа лежали красные шелковые стринги, и моими они не были…