Бывшие

27

Пробегаюсь глазами по тексту, который ничего не меняет. Для меня точно!

— Чей это телефон? — снова смотрю на Руса.

— Ее, — кивает на Эллу.

— И кто ЕЙ это прислал?

— Сказала, не знает.

— И ты поверил, конечно же! — громко цокаю языком.

Фонтанирую ядом сегодня, знаю…

— Моя служба безопасности уже проверяет.

— По-моему, и так все на поверхности. Эта, — взмахиваю рукой, сдерживая все те нелестные слова, которыми хочу обозвать Эллу, — узнала, что у тебя есть дочь, приревновала тебя ко мне и устроила весь этот цирк. Я вообще хочу публичных извинений! — психую, дергаю руками, и пиджак падает с плеч на асфальт. — Черт!

Градов тут же подбирает его и набрасывает мне на плечи. Чуть сжимает их. Складывается впечатление, что, если б это была моя шея, он бы меня точно задушил сейчас.

— Я думаю, тебе лучше поехать домой, Настя.

Голос Руслана звучит тихо, но твердо, а еще максимально убедительно. Он пытается мной командовать? После всего, что вытворила его малолетка?! Нормально вообще?

— А я, по-твоему, в этом рванье обратно думаю вернуться?!

— Тебя отвезут.

— Сама доберусь, — отворачиваюсь и вытаскиваю из маленькой сумочки телефон.

Открываю приложение такси, а потом резко снова поворачиваюсь к Градову. Чувствую, что не договорила еще с ним. Не сцедила весь яд.

— А ты вообще представляешь, что сейчас вокруг моего ребенка начнется, нет?

Градов приподнимает бровь и, прихватив меня под локоть, отводит в сторону. О, скандалы на публике не наше, получается?!

— Из-за тебя ее…

— Убьют, что ли?

Он бесится и чуть на меня прикрикивает.

— Ты одна драматизируешь насчет Яси.

— Я драматизирую? Я? Ты рассказал этой своей певичке о том, что у нас с тобой ребенок общий есть.

— Я не рассказывал.

— Да какая разница? Ты виноват, слышишь? Виноват!

— Я понял, одна ты у нас белая и пушистая. Да?

— Нет, но я несу ответственность за свои поступки.

— Ты-то? — Рус ухмыляется и бесит этим еще сильнее.

— Пока ты не появился, у нас все было хорошо!

Руслан проходится по мне строгим, почти ощутимым физически взглядом, а потом едва заметно кивает. Как оказывается через пару секунд, не мне. За моей спиной появляется Павел.

— И что это значит? — смотрю на Павла.

— Я сам со всем этим разберусь. Тебя домой сейчас отвезут, — цедит сквозь зубы Градов и, агрессивно запахнув на мне пиджак, идет к тачке, в которой сидит Элла.

— Прекрасно просто! И где машина? — смотрю на Павла.

— К вашим услугам, — ехидничает в ответ парень и показывает рукой на уже припаркованный здесь «Мерседес».

— Насть, садись ко мне, — оживляется появившийся словно из-под земли Никита. Если честно, со всей этой драмой я вообще о нем забыла. — Мой водитель отвезет тебя домой.

— Спасибо, Никит, — благодарю, сжимая его ладонь и глядя на Руса, демонстративно сажусь в автомобиль Суворова.

Домой приезжаю через долгих полтора часа. Никита остался на премии, нет, он порывался поехать со мной, но я убедила его, что это лишнее. Если он выиграет, ему нужно быть там, а мне, мне просто необходимо побыть в одиночестве. Молчаливый водитель, внимательно следящий за дорогой, не в счет.

В собственную квартиру проскальзываю черной кошкой. Не хочу никого разбудить. Разуваюсь, скидываю пиджак прямо на пол. Нужно было отдать его Павлу, черт!

Смотрю на себя в зеркало — ну и видок. Провожу ладонью по лбу и замечаю, что в гостиной тускло горит светильник. Иду туда.

— Что случилось? — мама откладывает книгу и запахивает халат на груди плотнее.

— Всё! — нервно взмахиваю руками. — К утру о том, что у меня и Градова есть общая дочь, будут знать все!

Эмоционирую, игнорируя тот факт, что не тому человеку все это рассказываю. Я просто на грани и так сильно злюсь, что мамины претензии мне вообще не страшны сейчас.

— А я тебе говорила, что он…

— Мама! — прикрикиваю. — Хватит уже. Надоело, одно и то же. Тебе доставляет удовольствие все это говорить?

Мама поправляет очки и, поджав губы, молча семенит на кухню.

И хорошо, пусть идет. Ее тяжелых вздохов и обвинительных речей я за жизнь сполна наслушалась.

Сажусь на диван, закидываю ногу на ногу и рассматриваю ободранный подол своего платья. Отличная вышла премия, а вечер так вообще шикарный. На телефон, лежащий на диване рядом со мной, падает сообщение.

Открываю чат — это Ада. Оповестила, что Градов все-таки забрал статуэтку. А потом еще и речь толкнул. Про себя, меня и Ясю. Класс, не посоветовался даже. А я разрешала? Меня кто-то, блин, сегодня вообще хоть о чем-нибудь спросил?

Закрываю диалог с Адой, быстро прокручиваю ленту и, конечно же, натыкаюсь на видео с кликбейтным названием: «Настя Южина показала всем свою грудь». Уже слили. Оперативно.

Кто-то, и, судя по всему, не один, успел снять, как Элла наступила на мой шлейф. Уже хочу открыть видео, но в комнату заходит мама, и я тут же блокирую смартфон.

— Я чай заварила. — Ставит чашки с подноса на кофейный столик. — С ромашкой. Ты в детстве любила.

— Спасибо, — тянусь за кружкой.

Мама делает то же самое. Берет кружку в руки, отпивает немного, а потом спрашивает, глядя мне в глаза:

— Все действительно так плохо, Настя?

— Не знаю, — качнув головой, кладу локоть на спинку дивана.

— Ну, может быть, — мама понижает голос, — это к лучшему? Не сегодня, так через неделю, месяц, может быть год, все равно бы все раскрылось.

— Я бы была готова к такому моменту.

— Думаю, что к такому нельзя подготовиться в полной мере.

— Наверное.

— Что с платьем?

— Малолетка Градовская приревновала.

— Интересно. — Мама касается моего подола и смешно выпячивает нижнюю губу. — Красивое платье, жалко.

— Мне тоже.

— Что этот твой, — делает над собой усилие, — Руслан обо всем сказал?

— Да мы как-то толком не поговорили, если честно, я наоралась и уехала.

Мама негромко смеется и придвигается ко мне ближе.

Вздыхаю.

— Я так устала за эти недели, мам. Все время страшно, что я потеряю для себя Ясю, — всхлипываю. — Приходящий отец-праздник всегда лучше матери-наседки.

— Не говори ерунды, — возмущается мама и обнимает меня как в детстве.

Поджимаю под себя ноги и опускаю голову на мамины колени.

— Все будет хорошо, да?

— Естественно, Настя. О другом исходе событий даже не смей думать!